Философская антропология Ф. М. Достоевского

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Содержание

Введение3

Проблема Достоевского......................................................................................5

Человек – основа творчества Достоевского13

 Новая антропология Ф.М. Достоевского 13

    Изображение личности и ее фона14

Ф.М. Достоевский – религиозный  философ18

Заключение.......................................................................................................22

Список использованных источников...............................................................24

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Фёдор Михайлович Достоевский известный русский писатель, внесший огромный вклад в развитие мировой литературы, а так же  художник-философ человеческих душ. Его творчество не исчерпывается историческими и социальными проблемами. Его произведения и образы героев насыщены философскими идеями

Из творчества Достоевского четыре романа признаны вершиной творчества, это произведения, которые весь мир читает и пытается разгадать тайну русской души – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы».

В свои 17 лет, Фёдор Михайлович Достоевский сказал: «Человек есть тайна. Ее надо разгадать, и если будешь ее разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время; я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком». Эти слова, в последующих произведениях стали главной идеей. Человек – это и есть главное направление творчества писателя. В своих произведениях он описывает героев такими, какие они есть, без надуманных и приукрашенных характеров. Читатель становится своеобразным наблюдателем внешнего и внутреннего конфликтов главного героя и окружающей социальной среды, их развития и финала. На примере своих героев, писатель ставит общечеловеческие, неразрешимые, вечные вопросы перед читателем, который тоже участвует в действии романа.

Одними  из основных проблем философии человека являются проблема природы, сути человека. Признавая роль общества в формировании человека, Достоевский предостерегает читателя и критика от упрощенчества. Человек сложнее социальности. Однако писатель не провозглашает величие человека. Достоевский видит прежде всего не величие, а сложность человека. Человек – это сложно, и человек – это тайна. Сложность и тайна – вот концепция антропологии творчества Достоевского.

Цель  данного реферата – раскрыть сущность и охарактеризовать философскую антропологию Ф.М. Достоевского.

Для достижения поставленной цели мною были поставлены следующие задачи:

1. Раскрыть проблему Ф.М. Достоевского;
2. Охарактеризовать новую антропологию, предложенную Достоевским;
3. Выявить особенности изображения личности и ее фона;
4. Охарактеризовать религиозное мировоззрение Достоевского.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ПРОБЛЕМА  ДОСТОЕВСКОГО

 

     Творчество Достоевского имеет глубокое философское содержание, в нем воплощено совершенно новое представление о человеке, о его сущности, о его предназначении в мире, было осознано уже ближайшими современниками писателя. С течением времени увеличилось количество трудов, посвященных выявлению и интерпретации главных принципов мировоззрения Достоевского, очевидно, что ему принадлежит особая роль не только в истории русской литературы, но и в истории русской философии.

     Важной особенностью развития русской философии являлось то, что в древнерусской культуре не произошло того характерного синтеза христианской веры и античной философии, который еще в средние века привел к формированию западной философии. Из-за этого философия очень долго не могла выделиться в обособленную сферу культуры. К концу XVIII — началу XIX века активное усвоение западной культуры, инициированное реформами Петра I, привело к тому, что философия, как рациональный метод решения важнейших мировоззренческих проблем, начала свое самостоятельное развитие в России. На начальном этапе, это развитие проходило под непосредственным влиянием Запада, и многие западные философы представали для русских мыслителей как непререкаемые авторитеты, открывающие в своих трудах высшие и последние истины о мире и человеке.

В связи  с этим, духовная деятельность многих русских мыслителей первой половины XIX века протекала под знаком резкого дуализма, а так же резкой противоречивости двух тенденций:

1)Желания принять и развивать на почве русской культуры рациональные, продуманные до деталей философской системы Запада.

2)Стремления развивать глубокое интуитивное мировоззрение, традиционное для самой русской культуры.

Преобразование и обогащение каждой из них есть результат борьбы этих тенденций. Система понятий и принципов западной философии, будучи перенесенной на российскую культурную почву, обогатилась не свойственным ей исходно иррациональным, эмпирически-жизненным содержанием, стала использоваться для решения таких задач, которые не входили в проблемное поле западного рационализма. С другой стороны, глубокие интуиции национального мировоззрения от столкновения с рациональными методами философствования стали более ясными и осмысленными, выявили всю полноту своего содержания, что, в свою очередь, способствовало дальнейшему плодотворному развитию самобытной философской традиции.

 Роль Достоевского в развитии философской мысли России становится более понятной в данном контексте. Он дал выдающийся пример характерного для русской культуры образно-художественного метода решения главных мировоззренческих проблем, выступив в этом качестве преемником всего самого ценного в духовном наследии России, одновременно, глубоко переработав те «уроки», которые национальное философское мышление усвоило из знакомства с лучшими образцами западной мысли. Творчество Достоевского, в какой то степени, является гениальным и адекватным выражением национального мировоззрения XIX века, в котором русская икона была гениальным и точным выражением мировоззрения, характерного для Древней Руси XV — XVI веков. Более того, в своих произведениях Достоевский осуществил художественное «освоение» некоторых ключевых проблем западной философии и показал возможность новых подходов к их решению, основанных на традициях интуитивного, образного мировосприятия. Именно поэтому значение Достоевского как мыслителя, открывающего новые пути в философии, очень скоро было осознано и в Западной Европе, в результате чего русская философия получила, наконец, признание в качестве самобытной национальной школы.

     Для всех последующих русских мыслителей Достоевский стал неисчерпаемым источником творческих импульсов, фигурой, по отношению к которой, определялись возможные направления дальнейшего развития. Однако парадоксальность иррациональной диалектики идей, получивших художественное воплощение в произведениях Достоевского, состоит в том, что она с трудом поддается однозначному рациональному выражению. В связи с этим усвоение и использование художественных озарений Достоевского сопровождалось постоянными попытками дать рациональную интерпретацию его мировоззрению, выделить и сформулировать «главное» в его творчестве. Практически каждый представитель главной линии развития русской философии в той или иной степени осуществлял в своем творчестве такую интерпретацию; в результате, не будет большим преувеличением сказать, что вся русская философия конца XIX — начала XX века — это своего рода коллективная «интерпретация» тех философских идей, которые заложены в творчестве Достоевского.

Каждый  русский мыслитель, писавший о Достоевском, добавлял что-то новое в понимание  его художественного мира, однако окончательной и полной «концепции», объясняющей творчество Достоевского, так и не было создано. И это естественно; как невозможно в однозначной рациональной форме полностью выразить мировоззрение древнерусских иконописцев, их «умозрение в красках», так же точно невозможно свести к набору рациональных формул то представление о человеке и Боге, которое заключено в художественных образах Достоевского. В этой невыразимости на самом деле и заключается одно из важнейших достоинств философского стиля, характерного для нашей национальной философской школы, отдающего предпочтение глубоким интуициям, а не формальным, логически выверенным системам.

Достоевский не может быть для нас только «классиком», в творчестве которого не осталось ничего неясного и проблематичного. Поэтому и сегодня являются актуальными попытки понять глубинный смысл его творчества, удивительно созвучного нашим сегодняшним проблемам и устремлениям. При этом, конечно же, невозможно игнорировать все то, что уже было достигнуто философской мыслью в освоении творческого наследия Достоевского. Современный подход к творчеству великого русского писателя должен гармонично сочетать богатую традицию философского анализа его художественного мира (с учетом и использованием всех высказанных ранее точек зрения) и наш сегодняшний исторический и жизненный опыт, позволяющий не столько «подправить» пророческие интуиции Достоевского, сколько увидеть их подлинное содержание, быть может, не вполне понятое его современниками и ближайшими последователями в силу отсутствия у них достаточной исторической перспективы для оценки этих пророческих интуиций.

Несмотря  на многообразие подходов к творчеству Достоевского, некоторые принципиальные моменты его мировоззрения не вызывают больших сомнений, и в их отношении существует определенное единство всех исследователей. Прежде всего это касается тех предпосылок, на основе которых формировалось философское мировоззрение Достоевского.

     Все оригинальные русские мыслители  первой половины XIX века в своем  критическом усвоении западных  идей неизбежно приходили к  одной и той же проблеме — к проблеме соотношения отдельного человека, взятого во всей его эмпирической конкретности и ограниченности, и бесконечно совершенного и бесконечно благого Бога. Усваивая идеи современной им западной философии, русские мыслители не могли принять два главных момента в системах западного рационализма: умаление значения эмпирической личности, превращенной в несущественную «деталь» мирового процесса развития единого духовного начала, а также сведения живого и человечного Бога к абстрактному Абсолюту, всеобщей субстанции, поглощающей отдельного человека и не считающейся с его стремлениями. В этом смысле вся история русской философии XIX века предстает как все более решительная борьба с «отвлеченными началами» западного рационализма. Из предшественников Достоевского особенно большое значение здесь имело творчество славянофилов и А.Герцена.

В сочинениях А.Хомякова и И.Киреевского критика  западного рационализма и, в первую очередь, рационалистического представления о Боге и о смысле отношений между человеком и Богом (т. е. о смысле религиозной веры) вышла на первый план и приобрела особенно резкий характер. В частности, Хомяков в своей идее соборного единства людей в рамках Церкви, понимаемой не столько как земная организация, сколько как мистическая духовная целостность, позволяющая каждому отдельному человеку уже в его несовершенной земной жизни быть причастным божественному совершенству, выдвинул совершенно новое, не характерное для западной философской мысли, понимание Бога, божественного бытия. Бог — это живое, конкретное бытие, бесконечно близкое каждому человеку; через причастность этому мистическому бытию человек обретает себя, становится личностью, придает смысл каждому элементу своей жизни.

     С другой стороны, А.Герцен, пройдя  период увлечения философий Гегеля, в поздних своих работах полностью отверг гегелевские идеи объективного духа и исторической необходимости за то, что они умаляли значение отдельной личности, и пришел к радикальному персонализму, в котором единственным абсолютным началом признавался эмпирический человек, отдельная личность, обладающая всей полнотой внутренней свободы. Доходя до прямого атеизма, Герцен отверг существование какого бы то ни было источника закономерности, необходимости, даже элементарной осмысленности мира в целом и всех событий природной и человеческой истории. Человеческие личности, единственные центры смысла и целесообразности, предстают у Герцена погруженными в безбрежный океан мировой бессмысленности, обреченными на непрерывную и трагичную борьбу за свою независимость и свободу со всем окружающим миром.

     Хомяков и Герцен в своих  работах наметили достаточно  различные, можно сказать, крайние, полярные подходы к решению главной проблемы мучившей всех русских мыслителей, — проблемы смысла бытия отдельной личности и смысла ее отношений с Богом. Именно в силу их крайнего характера эти подходы невозможно было развернуть в целостное и связное мировоззрение, дающее реальную альтернативу западному рационализму с его культом «отвлеченных начал». Необходимо было сгладить радикализм этих позиций (весьма популярных в общественной жизни России середины XIX века) и попытаться осуществить их синтез. Понятно, что это было почти невозможно осуществить в рамках рациональной конструкции, опирающейся на традиционные формы западной философии. Но здесь и выявились преимущества художественно-образного метода решения мировоззренческих проблем, характерного для русской культуры. В своем творчестве Достоевский осуществил указанный синтез противоположных подходов к сущности человека и Бога, разработанных его предшественниками, и развил на их основе целостное и глубокое философское мировоззрение, вобравшее в себя все ключевые интуиции русской культуры.

Все сказанное  позволяет выделить тот главный  срез мировоззрения Достоевского, по отношению к которому становятся понятными все его составляющие. Главной целью писателя является построение философской антропологии, в которой дается совершенно новое  решение проблемы человека, отличающееся не только от того, что было принято в западноевропейской философской традиции, но и от подходов к человеку у других русских мыслителей. Достоевский сумел достичь этой цели в немалой степени за счет того, что он переосмыслил основные принципы изображения личности в литературе. В рамках давней и устойчивой традиции европейской литературы человек рассматривался только в психологической плоскости, только с точки зрения тех психологических законов, которые управляют поведением личности и которые без труда выявляются с помощью анализа его внешнего поведения. В противоположность этому антропология Достоевского носит совершенно иной характер («я не психолог», — писал Достоевский), в ней на первом месте оказывается метафизическое измерение человека, ее целью становится объяснение человека, всех парадоксальных особенностей его жизни, из самых глубоких основ жизни вообще.