Философия и искусство

Бурное развитие науки и познания в последние  десятилетия привели к осмыслению методологии как специализированной области знания. В ее рамках исследуются внутренние механизмы, логика и организация знания (науки). В частности, рассматриваются критерии научности знания, проводится анализ языка науки, прослеживаются логика и рост научного знания, структура научных революций.

Предмет и специфику  философии нельзя раскрыть в достаточной  степени полно, не затрагивая вопроса  о ее функциях, среди которых следует  отметить такие:

Мировоззренческая функция, которая связана с абстрактно - теоретическим, понятийным объяснением мира, в отличие от всех других видов и уровней мировоззрения (религиозного, обыденного, мифологического).

Методологическая  функция заключается в том, что  философия выступает как общее  учение о методе и как совокупность наиболее общих методов познания и освоения действительности человеком.

Прогностическая функция философии - формулировку в  ее рамках гипотез об общих тенденциях развития материи и сознания, человека и мира. При этом степень вероятности  прогноза будет тем выше, чем больше философия опирается на науку.

Функция философии  как школы теоретического мышления и мудрости. Особенно это касается изучения истории философии.

Критическая функция  философии. Принцип «подвергай все сомнению», со времен античности проповедуемый многими философами, свидетельствует о важности критического подхода и наличии определенной доли скепсиса по отношению к существующему знанию и социокультурным ценностям. Он играет антидогматическую роль в их развитии.

С критической функцией философии  тесно связана и ее аксиологическая функция (от греч. axios - ценный). Любая философская система содержит в себе момент оценки исследуемого объекта с точки зрения самых различных ценностей: социальных, нравственных, эстетических, идеологических. Особенно остро эта функция проявляется в переходные периоды общественного развития, когда возникает проблема выбора пути движения и встает вопрос, что следует отбросить, а что сохранить из старых ценностей.

Социальная функция философии: философия призвана выполнить двуединую  задачу - объяснять социальное бытие и способствовать его материальному и духовному изменению. При этом следует помнить, что в общественной жизни социальные изменения, эксперименты и реформы имеют особую ценность и значение. Поэтому прежде чем пытаться изменить социальный мир, нужно предварительно его хорошо объяснить. Именно философии принадлежит прерогатива в разработке всеобъемлющих концепций интеграции и консолидации человеческого общества.

С социальной функцией тесно связана функция философии, которую называют гуманитарной. Философия должна играть адаптационную и жизнеутверждающую роль для каждого индивида, способствовать формированию гуманистических ценностей и идеалов, утверждению позитивного смысла и цели жизни. Она, таким образом, призвана осуществлять функцию интеллектуальной терапии, которая особенно важна в периоды нестабильного состояния общества, когда человеческое существование находится в "пограничной ситуации", и каждый должен делать свой выбор.

Философия и мировоззрение. Типы мировоззрения

Мировоззрение - система представлений о мире и о месте в нём человека, об отношении человека к окружающей его действительности и к самому себе, а также обусловленные этими  представлениями основные жизненные  позиции и установки людей. Мировоззрение - образование интегральное (синтезирующее). В нем принципиально важна связь его компонентов, их «сплав», предстающий как более или менее целостное понимание людьми мира и самих себя. И как в сплаве различные сочетания элементов, их пропорции дают разные результаты, так нечто подобное происходит и с мировоззрением.

В качестве субъекта мировоззрения реально выступают  общество в целом, класс, социальная группа и личность. Говоря о мировоззрении  в большом общественно - историческом масштабе, имеют в виду преобладающие на том или ином этапе истории предельно общие убеждения, принципы познания, идеалы и нормы жизнедеятельности, то есть выделяют общие черты интеллектуального, эмоционального, духовного настроя той или иной эпохи (в этом плане можно вести речь об античном, греко-римском мировоззрении, средневековом мировоззрении, Возрожденческом, Новоевропейском, Просвещенческом и др.).

В состав мировоззрения  входят и играют в нем важную роль обобщенные знания - повседневные, или  жизненно-практические, профессиональные, научные. Чем солиднее запас знаний в ту или иную эпоху, у того или иного народа или отдельного человека, тем более серьезную опору может получить соответствующее мировоззрение.

Существуют  три основных типа мировоззрения - житейское (обыденное), религиозное и философское.

Житейское (обыденное) мировоззрение порождается непосредственно  условиями жизни и передающимся из поколения в поколение опытом людей. В категориальном строе этого  типа мировоззрения отражаются представления  здравого смысла, традиционные взгляды о мире и человеке.

Религиозное (мифологическое) мировоззрение даёт специфически - преобразованную картину мира, связанную  с признанием сверхъестественного  мирового начала, и выражается преимущественно  в эмоционально-образной форме (опирается  на веру).

В философском мировоззрении теоретически обобщается опыт духовного и практического освоения мира. Опираясь на достижения наук о природе и обществе (естественных и гуманитарных наук), философия создаёт новые умозрительные (понятийные, категориальные) модели мира. На основе рационального осмысления культуры философия вырабатывает мировоззренческие ориентации, осуществляет свою прогностическую функцию (предвидеть, прогнозировать события). Опора философского мировоззрения - разум.

Мировоззрение - это не только содержание, но и способ осознания действительности, а также принципы жизни, определяющие характер деятельности. Важнейший компонент мировоззрения составляют идеалы как решающие жизненные цели. Содержание сознания превращается в мировоззрение тогда, когда оно приобретает характер убеждений, полной и непоколебимой уверенности.

В сословном, классовом  обществе каждый класс имеет своё специфическое мировоззрение (социальные стереотипы), выражающее его ценности и ориентации. Вместе с тем в  ходе развития общества вырабатываются общечеловеческие гуманистические ценности. В зависимости от того, совпадают ли интересы даного слоя, класса, сообщества, социальной группы с объективной тенденцией исторического развития, с данными науки и общественной практики или нет, его мировоззрение по своему содержанию, общественной значимости может быть научным или ненаучным, материалистическим или идеалистическим, атеистическим или религиозным, революционным или консервативным.

 «Философия не только вооружает человека цельным и рациональным мировоззрением. Это еще и школа критического, систематического и синтетического мышления. Именно философия помогает человеку трезво и критически оценивать как самого себя, так и свое социальное окружение. Она учит мыслить последовательно и непротиворечиво. При этом дух подлинного философствования – это дух синтеза и гармонии, поиска единства в многообразном и разнообразия в единстве. Ее идеал – умение пройти между абстрактных и односторонних крайностей, выискивая срединную линию, объединяющую, опосредствующую противоположности.»[9]

Соотношение философии  и мировоззрения можно охарактеризовать и так: понятие «мировоззрение» шире понятия «философия». Философия - это такая форма общественного и индивидуального сознания, которая постоянно теоретически обосновывается, обладает большей степенью научности, чем просто мировоззрение, скажем, на житейском уровне здравого смысла, наличествующее у человека, порой даже не умеющего ни писать, ни читать.

В мировоззрении  находит свое завершение целостность  духовности человека. Философия как едино-цельное мировоззрение есть дело не только каждого мыслящего человека, но и всего человечества, которое, как и отдельный человек, никогда не жило и не может жить одними лишь чисто логическими суждениями, но осуществляет свою духовную жизнь во всей красочной полноте и цельности ее многообразных моментов. Мировоззрение существует в виде системы ценностных ориентации, идеалов, верований и убеждений, и выражается через образ жизни человека и общества.[7]

Понятие и сущность искусства

Среди элементов  системы духовной жизни человечества, таких как: религия, философия, наука - искусству принадлежит особое место, ибо оно в той или иной мере входит в повседневную жизнь каждого  человека: является ли он ученым, или  простым служащим, верующим, или атеистом, философом, или обывателем.

 «Понятие «искусство» родилось в Древнем Риме как оппозиция понятию «натура» - т. е. природа. Оно обозначало «обработанное», «возделано» «искусственное», в противоположность «естественному», «первозданному», «дикому» и применялось прежде всего для различения растений, выращиваемых людьми, от дикорастущих. Со временем слово «искусство» стало вбирать в себя все более широкий круг предметов, явлений, действий, общими свойствами которых были их сверхприродный, так сказать «противоестественный», характер, их человекотворное, а не божественное происхождение. Соответственно и сам человек в той мере, в какой он рассматривался как творец себя самого, как плод преобразования богоданного или природного материала, попадал в сферу искусства, и она приобрела смысл «образование», «воспитание».

Искусство - это явление  неоднородное, трудно определяемое, и  при первом подходе к выяснению  его сущности, ясно только одно - представление  об искусстве изменилось, меняется, и мы вкладываем в это понятие совсем не тот смысл, чем люди прежних эпох.

 «Пифагорейцы говорили, что искусство очищает человека. Аристотель разработал и ввел в эстетику категорию катарсиса – очищения посредством "подобных аффектов" (чувств). Показывая героев, прошедших через тяжкие испытания, искусство заставляет людей сопереживать им и этим как бы очищает внутренний мир зрителей и читателей. [3, стр. 56] Эти положения Аристотель развил на материале воздействия на зрителя трагического произведения. Вероятно, в утраченных частях «Поэтики» была разработана и проблема комического катарсиса. Это предположение согласуется с научной традицией трактовки катарсиса как общеэстетической категории, отражающей воспитательную функцию искусства.

Гегель определяет искусство  как проявление идеала, который следует искать в искусстве, а не в природе. Ведь искусство - это дважды природа, природа, возрожденная в творчестве гения.

Итальянский философ Б. Кроче  определяет искусство как интуицию и отрицает его способность к  концептуальному знанию, которое якобы может быть выражено только в логических понятиях. По Кроче, искусство «более простая форма познания», чем познание концептуальное. Однако искусство несет художественную концепцию, оно стремится к решению общемировых проблем, к осознанию состояния мира. Художника интересует судьба и его героев, и человечества, он мыслит в масштабах истории, с нею соотносит содержание своего произведения.»[10, стр. 124]

Искусство есть полагание  истины в творении. В этом суждении скрывается сущностная двусмысленность, согласно которой истина одинаково оказывается субъектом и объектом полагания. Однако субъект и объект — несообразные в этом случае наименования. Они-то и мешают мыслить двусмысленную сущность — задача, которая уже не относится здесь к нашему рассуждению. Искусство совершительно, и, как совершительное, оно есть созидательное охранение истины внутри творения. Искусство совершается как поэзия, а поэзия есть учреждение в трояком смысле: поэзия есть приношение даров, основоположение и начинание. Искусство как учреждение сущностно совершительно, исторично. Это значит не только то, что у искусства есть история в поверхностном и внешнем смысле, что оно встречается наряду со всем прочим в чреде времен и притом изменяется и исчезает со временем, что оно историческому знанию представляется в разных видах, но это значит, что искусство есть история в существенном смысле: оно закладывает основы истории.

Искусство дает истечь истине. Будучи учреждающим охранением, искусство  источает в творении истину сущего. Это и разумеет слово «исток» — нечто источать, изводить в бытие учреждающим скачком - изнутри сущностного происхождения.»[6, стр. 75]

У Канта и Фрейду существует своя теория искусства, в которой  теория Канта представляет собой  прямую противоположность, антитезис  по отношению к фрейдовской. «Основополагающим моментом суждения вкуса, выводимого из аналитики прекрасного, является, по Канту, незаинтересованное удовольствие. Интересом при этом называется «удовольствие, которое мы связываем с представлением о существовании предмета». Неясно, что имеется в виду под выражением «представление о существовании предмета» — содержащийся ли в произведении искусства материал, являющийся его предметом, или само произведение искусства; прелестная обнаженная модель или сладкая гармония музыкальных звуков, которая может быть и китчем, но в то же время и существенным моментом художественного качества. Акцент, делаемый на «представлении», вытекает из субъективистского, в сущности, подхода Канта к исследуемому вопросу, который надеется найти художественное качество в молчаливом согласии с рационалистической традицией, в особенности со взглядами Мозеса Мендельсона, в том воздействии, которое произведение искусства оказывает на того, кто его созерцает. Революционным в «Критике способности суждения» является то, что она, не покидая сферы более ранней эстетики воздействия, в то же время ограничивает ее с помощью внутренне присущей ей критики, поскольку вообще специфическое значение кантовского субъективизма заключается в его объективном стремлении попытаться спасти объективность посредством анализа субъективных моментов. Незаинтересованность стоит в стороне от непосредственного воздействия, которое хочет «законсервировать» удовольствие, что и подготавливает конец господства. Ибо лишенное того, что у Канта зовется интересом, удовольствие становится чем-то настолько неопределенным, что уже никоим образом не годится для определения прекрасного. Доктрина незаинтересованного удовольствия бедна по сравнению с эстетическим феноменом; в своей изолированности она сводит его к высшей степени сомнительному понятию формально-прекрасного или к так называемым возвышенным объектам природы. Сублимация до уровня абсолютной формы упускает из поля зрения тот наполняющий произведения искусства дух, во имя которого она и производится. Кант вынужден сделать сноску, в которой говорится, что, хотя суждение о предмете удовольствия может быть незаинтересованным, оно тем не менее остается интересным, не будучи основано ни на каком интересе, оно вызывает интерес, свидетельствуя об этом добросовестно и беспристрастно, не по своей воле. Кант отделяет эстетическое чувство и тем самым, согласно его концепции, возможно и само искусство — от способности желать и стремиться к чему-то, на мысль о которой и наводило выражение «представление о существовании предмета»; удовольствие от такого представления, как говорит Кант, «всегда связано со способностью желать и стремиться». Кант первый пришел к выводу — и с тех пор этот вывод навсегда остался достоянием науки, — что эстетическое поведение свободно от непосредственного желания; он вырвал искусство из лап хищной банальности, которая то и дело вновь ощупывает и пробует его на вкус. При всем при том этот кантовский мотив не совсем чужд психологической теории искусства — и для Фрейда произведения искусства являются не непосредственными воплощениями наших желаний, а преобразуют первоначально неудовлетворенное либидо в общественно продуктивное достижение, причем, разумеется, общественная ценность искусства, общественное значение которого ни в коем случае не ставится под сомнение и является предметом всяческого уважения, остается неотъемлемой предпосылкой художественного творчества. То, что Кант куда более энергично, чем Фрейд, подчеркивал отличие искусства от способности желать и тем самым от эмпирической реальности, не только идеализирует искусство — выделение эстетической сферы из эмпирии конституирует искусство. Теория Фрейда о сублимации гораздо более объективна в отношении динамического характера художественного. За это ему пришлось, конечно, заплатить не меньшую цену, чем Канту. Если у Канта духовная сущность произведения искусства, вопреки всем преимуществам, которыми обладает чувственное созерцание, возникает из различия между эстетическим и практическим, исполненным желаний и личных устремлений поведением, то фрейдовская адаптация эстетики к учению о влечениях противится, как можно предполагать, этим выводам; произведения искусства, даже в своем сублимированном виде, в сущности, не что иное, как «заместители» чувственных влечений, которые они, эти произведения, словно проделав работу по созданию снов, делают неразличимыми.»[4, стр. 231]