Педагогическая деятельность Януша Корчака

                                       Януш Корчак

 Януш Корчак (настоящее его имя Генрик Гольдшмит) родился 22 июля 1878 г.  В семье известного варшавского адвоката и получил воспитание, основанное на прогрессивных традициях польской культуры.  В гимназические годы Генрик много читает, пробует свои силы в литературе.  После смерти отца он, вынужденный зарабатывать деньги, становится репетитором. Однако вскоре в этом занятии он начинает видеть больше, чем просто заработок. Работа с детьми пробуждает у него глубокий интерес к внутреннему миру ребенка, заставляет размышлять об условиях жизни детей, о воспитании. По окончании гимназии Генрик решает стать детским врачом. Поступив на медицинский факультет Варшавского университета, он продолжает заниматься преподавательской деятельностью.  В студенческие годы Генрик Гольдшмит не прекращает заниматься литературой: он пишет о детях. Его произведения публикуются в различных польских журналах. За драму «Каким путем» он в 1899 г. получает премию на литературном конкурсе, в котором участвует под псевдонимом Януш Корчак. С тех пор этот псевдоним остается за ним навсегда. В 1904 г. Януш Корчак начинает работать врачом в детской больнице Варшавы и вскоре приобретает популярность как прекрасный, гуманный врач. Он слывет «доктором бедняков» – их он лечит бесплатно, а иногда отдает им на лекарства и пропитание свои гонорары.

В 1905 г., во время русско-японской войны, Корчак как врач был мобилизован  в армию. По возвращении в Польшу Корчак продолжает работать в  детской  больнице. Медицинская практика дает ему возможность изучать психологию детей разных социальных слоев.

 В 1906 г. он издает  отдельной книгой печатавшееся  ранее в журнале «Голос» произведение  «Дитя гостиной», в котором  обвиняет существующий строй  в том, что он порождает разделение  общества на противоположные  классы. Вскоре Януш Корчак становится членом правления общества «Помощь сиротам», принимает активное участие в разработке проекта специального здания для детского дома, участвует в воспитательной работе этого учреждения. В летнее время он бесплатно работает в детских колониях под Варшавой. Постоянное глубокое изучение воспитания детей приводит его к мысли о важнейшем значении педагогики в жизни. Он решает переменить профессию. 

В 1912 г. Корчак становится руководителем  «Дома Сирот» и остается им до конца  своей жизни. Первая мировая война  прервала работу Януша Корчака с детьми. Его призвали в армию в качестве врача дивизионного госпиталя. На фронте он создает одну из самых замечательных своих книг – «Как любить ребенка».  В 1919г. Януш Корчак начал работать в сиротском приюте на 50 человек под названием «Наш Дом». Там воспитывались сироты и дети политических заключенных. Почти в то же время Корчак в другом месте Варшавы создает еще один приют – для младенцев-подкидышей.  В 1926г., когда Корчаку было уже под пятьдесят, он создает первую в мире газету, выпускаемую детьми для детей, - «Малое обозрение».  Когда началась вторая мировая война, Януш Корчак надел форму майора Войска Польского.

 Когда в 1942 г. фашистские  войска вошли в Польшу, в «Доме  Сирот» продолжалась как бы  прежняя жизнь. Но фашисты добрались  и до мирного «Дома Сирот». Друзья Корчака, стремившиеся спасти его от гибели, добыли для него соответствующие документы, но Старый Доктор отказался от этого всего, сказав Игорю Неверли:  «Не оставишь своего ребенка в болезни,несчастье, в опасности. А здесь двести детей. Как можно оставить их одних в запломбированном вагоне, в газовой камере?» Януш Корчак не мог и не хотел спасть одного себя                

                                                                 «Дом Сирот».                                                                                                          Здание «Дома Сирот» строилось по проекту самого Корчака. Это был дом с красивым фасадом и многочисленными окнами, выходящими в дремучие улочки . Из широкого окна  мансарды, где Корчак отвел себе комнату, открывался вид на рабочий район. А дальше – лес и поля. Туда часто ходили Корчак с детьми. Там работали крестьяне. Дети всматривались в их работу, в труд.

В самом «Доме Сирот» большой  зал был и столовой, и местом для игр и развлечений. И оттуда же шли все пути: в спальни, в  библиотеку, в мансарду самого Корчака. Столовая была в самом низу, а  зал для торжественных собраний находился на втором этаже, в пристройке. По обеим сторонам длинных коридоров  были комнаты. Для мастерской в «Доме  Сирот отвели только небольшой скромный угол над столовой. Так же на втором этаже были классы для вновь приходящих ребят, чтобы воспитатели могли  определить, насколько ребенок запустил учебу. Дети получили право на свободный  доступ в мансарду к Корчаку. Он договорился  с ними обо всем. Разрешил им играть, даже разговаривать вполголоса, только иногда просил соблюдать абсолютную тишину, а сам в это время  внимательно следил за ними.

 Сам Корчак писал  в своем произведении «Дом  Сирот» так: «Архитектор должен  поместить руководителя учреждения  так, чтобы он вынужден был  стать воспитателем, чтобы он  видел и слышал ребенка не  только тогда, когда ребенок  по вызову входит к нему  в кабинет». Думал Януш Корчак и о помещении для детей, которые временно недомогают, помимо изолятора для больных. «Ушиб ребенок ногу, голова болит, не спал ночью, перевозбужден ли – пускай у него будет укромный уголок, где он может некоторое время побыть один или с товарищем», - писал Корчак.  И отмечал еще Януш  Корчак, что уборная должна находиться в непосредственной близости от большой спальни, так как он считал, что чем дальше находится уборная, тем грязнее она.

Хотя Дом Сирот постоянно  испытывал материальные и финансовые затруднения, дети всегда получали хорошую, питательную еду. Спали они в  больших спальнях, рядом с которыми находились хорошо оборудованные умывальни. Каждый ребенок имел свой индивидуальный комплект туалетных принадлежностей. Поло. Раз в неделю производилось  купание детей. Можно сказать  даже – обряд купания. Корчак нередко  сам принимал участие в этом обряде. Он мыл самых маленьких детей  и учил этому воспитателей. Когда  дети после ужина находились в  спальнях, их взвешивали и измеряли. Это делал чаще всего сам Корчак. Еженедельные результаты измерений  записывались. Таким образом  составлялись диаграммы веса и роста, которые становились предметом обсуждения воспитателей. Если они видели, что некоторые дети не прибавляют в весе, то пытались найти проблему, из-за которой это происходит. Может быть, это из-за каких-либо переживаний, или из-за обеспокоенности. Перед сном воспитатели читали или рассказывали содержание различных книжек, фильмов или событий, взятых из жизни. Иногда рассказывали и сами ребята. Выход в школу по утрам тоже превращался в своеобразный ритуал. После завтрака нужно была спуститься в раздевалку, где начиналась чистка обуви. Потом мытье рук, пальто на плечи, завтрак в ранец. И, наконец, прощание  с воспитателем, который стоит тут же и помогает детям по мере надобности.

 Важная черта системы  Корчака – воспитание уважительного  отношения к труду. Этот культ   труда можно было заметить  уже с самого порога. В небольшом  холле, ведущем вглубь «Дома  Сирот», на самом видном месте  размещались щетки, ведра, тряпки. Именно эти предметы в других  приютах прятали по углам, а  здесь они наоборот являлись  как бы визитной карточкой  Дома.                                                  

                                                        Приют «Наш Дом».                        

У Корчака, помимо приюта «Дом Сирот», который сам Януш Корчак любил называть «Дом Детей», был еще и приют «Наш Дом», который он открыл вместе с Мариной Фальской. Это здание было большим, красивым и более удобным, чем «Дом  Сирот». Под мастерскую были отведены целые апартаменты с верстками и наборами инструментов. Здесь можно было спокойно работать, пилить, стучать, никому при этом не мешая. По-другому выглядели и комнаты, в них было больше удобств. Как и в «Доме Сирот» здесь действовали и суд, и газета, устраивались плебисциты, присваивались воспитанникам звания гражданства и был тот же календарь дежурств. Здесь Корчак тоже проводил веселые праздники, такие, как «День грязнуль» или «День  часов» – для тех, кто был непунктуален.

Оба приюта, и «Наш Дом», и  «Дом Сирот» жили в большой дружбе, делились опытом, обменивались на определенный период воспитанниками и воспитателями. Януш Корчак заменил детям отца и мать. Он создал большую дружную семью. В 1939 г. у него было более ста детей и несколько талантливых воспитателей – его помощников. «Дом Сирот» Януша Корчака стал родным домом для многих обездоленных детей. В«Доме Сирот» была светлая семейная обстановка. Воспитанник, вырванный из нищеты, так писал Корчаку о «Доме Сирот» в зрелые годы: «Если бы не этот дом, не знал бы я, что существуют в мире добрые и честные люди, которые не крадут. Не знал бы, что можно говорить правду. Не знал бы, что есть в мире справедливость».          

                                                      Воспитание и самовоспитание.                  

У Корчака не было готовой  методики. Но главным он считал то, что  ребенка должна воспитывать та детская  среда, в которой он находится. На этом основывалось все детское самоуправление. Пока ребенок воспитывался в интернате, все его поступки и дела оценивались  другими детьми. Ребенок постоянно  чувствовал, как относятся к нему товарищи. Мнение о воспитаннике передавалось в Совет самоуправления. Он, в  свою очередь, подводил итоги плебисцита и давал воспитаннику «гражданские права», не забывая учесть того, как  он учится в школе, как соблюдает  распорядок, заведенный в «Доме Сирот», то есть как работает на кухне, в прачечной, в котельной, в мастерской. Каждый воспитанник в «Доме Сирот» знал, что на него смотрят со стороны, а потому, прежде, чем что-либо сделать, задумывался. Стараясь закалить свою волю, заключал пари с Корчаком или записывался в группу «Вставай раньше солнышка». Дети таким образом воспитывали сами себя.

                                                             Товарищеский суд.                        

Детский суд, действовавший  в обоих интернатах Януша Корчака, был судом без наказаний. Кодекс детского Товарищеского суда гласил: «Если кто-то и совершит проступок, то лучше всего провинившегося простить. Если он и виноват, то по незнанию, а когда узнает, почему виноват, то не повторит подобного. А если повторит, то потому, что сразу трудно исправиться. Если его кто-то уговорил совершить проступок, то в следующий раз он уже не станет слушать».

Но были и статьи, по которым  суд имел право наказывать: Суд  не прощал обвиняемого, если он совершил проступок, за который был дважды судим. Суд лишал подсудимого прав на целую неделю. Суд не прощал обвиняемого, если он постоянно нарушал порядок, заведенный в «Доме Сирот», и не хотел исправляться. Судьи имели право сообщить о поведении обвиняемого его родственникам. Приговор оглашался в газете. Суд не прощал обвиняемого, если он нарушал порядок после принятых мер, и никто из ребят не хотел за него поручиться. Суд имел право вызвать родственников обвиняемого для переговоров, а так же исключить его из «Дома Сирот». О приговоре суд сообщалось в газете. Подобные меры наказания были для особо неисправимых. За тридцать лет существования «Дома Сирот» произошло два-три таких случая. В суд можно было обратиться в любое время. В зале суда висела доска, и достаточно было ребенку написать на ней свое имя, фамилию, кратко изложить суть жалобы, как в тот же день воспитатели выслушивали его и все заносили в «книгу показаний». Затем приглашали ответчика и свидетелей. Суд заседал еженедельно. Каждый раз проводились выборы судей. Выбирали обычно тех, кто сам, в течение недели к суду не привлекался. Нужно было пять судей. Секретарем был воспитатель. Секретарь не судил. Он только собирал показания и вел протокол. Долгое время секретарем был Корчак. Он очень ценил эту работу. «На одном таком заседании я узнаю о детях больше, чем за целый месяц общения с ними», - говорил он.

                                                              О правах ребенка.                           

«Есть как бы две жизни: одна – важная и почтенная, а другая – снисходительно нами допускаемая, менее ценная. Мы говорим: будущий  человек, будущий работник, будущий  гражданин. Что они еще только будут, что потом начнут по-настоящему, что всерьез это лишь в будущем». «Существует ли жизнь в шутку? Нет, детский возраст – долгие, важные годы в жизни человека». «Уважайте  текущий час и сегодняшний  день! Как ребенок сумеет жить завтра если мы не даем ему жить сегодня сознательной, ответственной жизнью?».

Еще не один педагог в мире не настаивал на духовном суверенитете детства столь решительно и последовательно, как Корчак. Конечно, он прекрасно  понимал, до какой степени дети зависимы от взрослых. Но Корчак призывал взрослых не только учить, но и учиться у  детей, до конца жизни сохранять  детскость своей натуры. Возможно, Януш Корчак в какой-то степени был ослеплен чистотой и красотой детской души. Но это, в то же время, не мешало ему видеть, что дети, как и взрослые, бывают разные, и плохие и хорошие, и злые и добрые. Словом, все- таки он не слишком очаровывался ими. Но, в отличие от многих людей, он никогда в них не разочаровывался, а любил каждого из них таким, какой он есть. 

В своей работе «Право ребенка  на уважение» он требует, чтобы в  борьбе за изменение отношений между  людьми заметили, наконец, ребенка и  учли его права. Дети и молодежь имеют  право на то, чтобы с ними считались. Януш Корчак призывает уважать неудачи ребенка, уважать его незнание и труд познания. Все совершают ошибки, у всех в жизни бывают неудачи, все мы чего-то не знаем. «Ребенок не глуп. Дураков среди них не больше, чем среди взрослых», - пишет он.

 Корчак, пожалуй, один  из первых из крупных педагогов  дал право ребенку критиковать  взрослых. А почему нет!? Ребенок  – человек, а  люди ведь  часто критикуют и осуждают  других людей, и гораздо жестче  и несправедливее это делают  взрослые. Часто, когда мы в  детстве пытались указать взрослым  на их ошибки, пытались критиковать  их, нам говорили: «Ты еще слишком  мал и ничего не понимаешь». Да, мал, но человек! Человек  уже сегодня, а не завтра!.. «Отрекаться  во имя завтра? А чем оно  так заманчиво? Мы всегда расписываем  его слишком яркими красками. Сбывается предсказание: валится  крыша, ибо не уделено должное  внимание фундаменту». Януш Корчак вновь и вновь указывает на эту самоочевидную, но так трудно принимаемую истину.