Наука и религия

    На смену XVII веку, «веку Разума», пришел век XVIII, «эпоха Просвещения». На базе науки, созданной Ньютоном, Декартом, Паскалем и Лейбницем происходило развитие современной математики и естествознания, котрое продолжалось поколением Франклина, Ломоносова, Эйлера, де Бюффона и д’Аламбера. С изданием многочисленных энциклопедий, в том числе «Энциклопедии» Дидро, началась популяризация науки.

    Научная революция в естествознании привела к переменам в философии и общественных науках, развитие которых в этот период перестало зависеть от богословских споров. Кант и Юм положили начало светской философии, а Вольтер и распространение атеизма полностью отстранили церковь от решения философских вопросов для все более многочисленных слоев населения Европы. Труды Адама Смита заложили основы современной экономики, а американская и французская революции — современного политического устройства мира.

    Таким образом, росла уверенность человека в достижении все лучших условий жизни посредством материального прогресса и это вводило новые жизненные параметры, меняя отношение человека к миру и своем месте в нем, природе, Богу. Эта эра попыталась представить устаревшим всеобщее мнение, что человек является всего лишь малой частью вселенной с обязанностями по отношению к Природе.

    Разногласия между наукой и религий начинается со времени формирования классического идеала науки. Еще Аристотель не мог себе позволить вмешиваться в природу, он только наблюдал ее. В Средние века представление о природе меняется. Все переосмысляется в соответствии с иудео-христианским мировоззрением. Так, в связи с идей живого Бога-творца о том,  что природа есть объект, но пока не человеческой деятельности, а Творца. В природе начинают видеть энергию: бог не только создал, но и стал присутствовать в природе. Природа сотворена для человека, который создан по образу и подобию Бога — значит, может этой энергией воспользоваться.

    Естествознание (химия, биология, физиология), активно развивающиеся в это время, еще раз заставляет усомниться в истинности религиозных догматов. Если древние считали, что вмешиваться в природные процессы недопустимо, ценность научного познания в античности была эзотерической, то в Новое время она экзотерична; благо то, что помогает человеку практически.

 Синергетический этап.

    Идея о всемогуществе науки, отодвинувшая религию на задний план господствовала до конца 19 века – начала 20 века.  Но в научном мировоззрении самом по себе произошел поворот. Поворот этот связан с созданием и научно-философским осмыслением двух самых главных научных концепций начала 20 века: теории относительности и квантовой механики. С этого момента начинается период неклассической науки. Становится ясно, что принцип детерминизма не всегда применим, а экспериментатор оказывает влияние на эксперимент. Произошло крушение «триумфализма»: ощущения непрерывно идущей вперед «победы разума над проблемами жизни, когда казалось, что все главные научные открытия уже сделаны.

    Переворот в науке 20 века начался с теории относительности А.Эйнштейна (1915).

    В механике Ньютона исходно существует, само по себе, пространство; в этом пространстве существует время, в него помещены тела, и уж они дальше взаимодействуют. Именно это базовое мировосприятие  и подверглось пересмотру в физике Эйнштейна.  В общей теории относительности не изначально существует пространство, в которое положена материя - а само пространство является результатом взаимодействия материи.

    На основе этого была вскоре (1930-е годы) создана теория «Большого взрыва», постулирующая, что в некоторый момент мир «появился»: возникла «точечная» Вселенная, которая затем начала расширяться; при этом «разбегающаяся» материя, подобно поверхности надувающегося шарика, «растягивала» собой пространство.

Эта картина  появившейся и расширяющейся  Вселенной, - особенно если учесть, что  начинается это расширение со «света» («электромагнитного излучения») стала  удивительно похожа на Библейскую историю  Сотворения Мира, также начинающееся с создания света.

    Итак, оказалось, что научные теории «не открывают» (само понятие «открытие» предполагает, что это нечто, объективно существующее, и мы лишь "подсмотрели это у природы) и что влияние экспериментатора меняет реальность эксперимента не только в таких науках, как например, психология, но и в физике.

     Проблематику, приведшую к открытию квантовой механики, относят к невозможности классического объяснения стабильности атомов и к проблеме «соотношения неопределённостей», которая называется "проблемой корпускулярно-волнового дуализма". Она состоит в том, что, как давно было известно, свет (т.е. фотоны, а также, как выяснилось далее, электроны, и любая другая элементарная частица) иногда ведет себя, как частицы («корпускулы»), а иногда – как волны. Квантовая механика заявила, что электрон – это не корпускула и не волна, а формула. Формула эта устроена так, что у электрона нет ни точного положения в пространстве, ни точной скорости, ни траектории, а есть «вероятностное распределение по пространству, иными словами, каждый электрон находится («размазан») одновременно во всем мировом пространстве, хотя и с разной вероятностью – в одном небольшом объеме пространства вероятность его нахождения почти единица (т.е. «он почти весь там»), а в других местах пространства эта вероятность очень мала. Мир стал не детерминированным, а вероятностным.

 Решая  вопрос о том, какой объект  должен стать моделью микрочастиц,  ученые поняли, что никакие макрообъекты вообще не, модель электрона должна быть знаковой (т.е. формула), а не зрительной (частица, волна и т.п.).

 Если  до этого ученые полагали, что  физика открывает некое объективное знание о том,  как  есть на самом деле (истину), то теперь они поняли, что физика лишь строит модель, позволяющую предсказать результаты эксперимента.

    На волне критики позитивизма пришел новый этап взаимоотношений. В 19 веке было признано целесообразным разделить науки о духе и науки о природе в силу различия их методов. Если раньше происходила экспансия представлений о природе на человека, исторический процесс, общество, экономику, то к началу 20 века окрепло понимание автономии и многообразия подходов к реальности.

    Обострившиеся экологические проблемы, вынудили констатировать, что науку не заботят вопросы нравственности.

    Другая критика раздавалась по поводу того, что в мироздании со времён Ньютона упущена активная жизненная сила. Ньютон брал изолированные объекты из универсума и устанавливал между ними связи. Ньютон объяснил падение яблока действием законов гравитации, однако он не поставил вопрос, кто заставил яблоко упасть, кто создал законы гравитации. Однако яблоко не падает, пока оно зелено, но лишь когда оно созрело. Следовательно, теории гравитации для объяснения падения яблока недостаточна. Существует некая другая причина.

    В теоретической физике появляется серия противоречий, так называемых "парадоксов». Наличие "парадоксов", отсутствие качественно новых идей означает, что существовавшие в естествознании идеи исчерпаны, и, находятся в кризисе. Фундаментальные исследования стали невообразимо дороги, и это еще один аспект кризиса в естествознании - аспект экономический. Однако основным признаком кризиса естествознания является то, что теория и методология современной фундаментальной науки оказываются все менее способными помочь человеку в решении его экзистенциальных проблем, которые ставит перед ним жизнь. Если раньше считалось, что увеличение производительных сил,  использование человеком природы помогая в увеличении потребления индивида, этим обеспечит его счастье,  то феномен депрессивности общества «обладания» Запада развеял эти иллюзии.

    Естественнонаучный метод так и не смог познать феномен жизни. Так могло бы быть, если жизнь была бы просто механизмом. Волос, в котором отсутствуют хоть какие-нибудь признаки жизни, содержит такие атомы как углерод, азот, кислород. Это те же атомы, из которых состоит ДНК (дезоксирибонуклеиновая кислота), молекула - "носитель жизни". В обоих случаях молекулярная организация одна и та же. Но что делает волос лишенным жизни, а другие клетки организма живыми? Ученые стали понимать, что живой организм носит нехимический и немеханистический характер.

    Активный исследователь в области теоретической физики, д-р Ф. Капра обрел международную славу своей книгой о параллели между Восточным мистицизмом и современной физикой - "Дао физики". Доктора Капра и возносят, и критикуют за его попытки найти точку пересечения науки и религии (особенно восточной). Ф. Капра считает, что физику нельзя поместить в центр видения мира. Наиболее подходящим центром, по его мнению, является теория живых систем. Заявления о том, что такое жизнь, что такое ум и чем является сознание можно делать только в этом контексте. Физику можно определить как науку неживых систем, а первое, что необходимо признать, это то, что Земля - живая система. По-мнению Ф.Капра, неживая материя является лишь очень малой частью Вселенной. Большинство форм, которые мы наблюдаем - живые. Ум, так же как и личность - это нечто, тесно связанное с живой материей.

Большинство сторонников строгой недопустимости гипотезы о Боге в науку при обсуждении проблемы критериев научности руководствуются представлениями классической науки, между тем она сменилась неклассической, потом постнеклассической. В философии науки ХХ в. были серьезно пересмотрены все казавшиеся незыблемыми атрибуты научности: показана неизбежность недоказуемых предпосылок в науке, выявлена теоретическая нагруженность эмпирических фактов, обнаружена недостижимость абсолютной достоверности научного знания.

4 Наука и  религия: общее и различия

Различия.

1)Религиозная вера основана на чувстве. Научная деятельность основана на рассудочности;

2) Религия субъективна. Наука объективна. Она обозревает действительность и человека как бы со стороны;

 3) Верующему не положено критиковать религию, подвергать сомнению. Научное же объяснение мира - критично. Сомнение - долг ученого;

4) Наука отвечает на вопрос «почему» и «как». Религия - на вопрос «зачем»;

5) Наука обслуживает практику, хозяйство. Религия  не способствует каким-либо материальным достижениям;

6) Религия занимается вопросами Духа,  наука – материи. К некоторым объектам просто неприменимы естественнонаучные методы, для них невозможно принципиально задание измерительных процедур.

Общее.

1) Элементы веры есть и в науке. Например, вера в достижения своих коллег, основанная на авторитете. Вера в некоторые исходные научные аксиомы. На вере основаны и два основных положения естествознания. Первое из них -  признание реальности мира. Наука занимается объективным количественным описанием материального мира, но мы воспринимаем непосредственно не физический объект мира, а информацию, которую нам дают органы чувств. Именно поэтому мы не имеем прямого доказательства существования независимого от нашего сознания внешнего мира. Второе  - уверенность в том,  что устройство мира закономерно, а не хаотично,  и познаваемо для человека.

2) “… наука недостоверна. Как только вы скажете что-нибудь из области опыта, с которым непосредственно не соприкасались, вы сразу же лишаетесь уверенности. Но мы обязательно должны говорить о тех областях, которые мы никогда не видели, иначе от науки не будет проку, поэтому мы должны строить догадки» (Р. Фейнман).

Поскольку здание наук возводится не только на основании наблюдений, экспериментов, измерений, но и на гипотезах и теориях, встает серьезный вопрос о критериях их истинности. Возможно ли доказать истинность теории? Эйнштейн говорил: “Любая теория гипотетична, никогда полностью не завершается, всегда подвержена сомнению и наводит на новые вопросы”. Таким образом, фундаментом любой научной истины является причина, находящаяся вне границ научного знания и принципиально не подлежащая измерениям. И эта причина определяется верой и имеет субъективную природу.

3) Наука занимается не изучением объектов материального мира, а созданием и изучением свойств их упрощенных суррогатов (моделей). Соответственно продуктом науки являются не прямая истина о мире, а модели, которые могут быть использованы для описания объектов материального мира. Научная истина – объективное количественное описание модели в рамках заданных физических величин, условий и границ применимости. При этом выбор модели для описания поведения реальных объектов производится субъектом, т.е. субъективен, и потому может быть и ошибочен. Таким образом, наука тоже не может претендовать на истинность понимания реального мира, значит, не может говорить о каком-либо преимуществе перед утверждающей как истину недостоверное, «чудесное» религией.

4) Фанатизм  и догматизм свойствен не только верующим людям, но и ученым, которые иногда так увлечены своей идеей, что неосознанно или даже осознанно искажают результаты, подтасовывают факты. По сути, ученый в этом случае ведет себя точно так же, как религиозный фанатик, теряя критичность и объективность, не занимаясь поиском доказательств,  проверкой фактов, а принимая на веру, что его теория истинна.