История появления софизмов

Вариант 12 
 

История появления софизмов

    Аристотель  называл софизмом «мнимые доказательства», в которых обоснованность заключения кажущаяся и обязана чисто  субъективному впечатлению, вызванному недостаточностью логического или  семантического анализа. Убедительность на первый взгляд многих софизмов, их «логичность» обычно связана с хорошо замаскированной  ошибкой — семиотической. За счёт метафоричности речи, омонимии или  полисемии слов, амфиболий и прочих, нарушающих однозначность мысли  и приводящих к смешению значений терминов, или же логической: подмена  основной мысли (тезиса) доказательства, принятие ложных посылок за истинные, несоблюдение допустимых способов рассуждения (правил логического вывода), использование  «неразрешённых» или даже «запрещённых»  правил или действий, например деления  на нуль в математических софизмах (последнюю ошибку можно считать  и семиотической, так как она  связана с соглашением о «правильно построенных формулах») происходит нарушение правил логики.

    Современный софизм, обосновывающий, что с возрастом «годы жизни» не только кажутся, но и на самом деле короче: «Каждый год вашей жизни — это её 1/n часть, где n — число прожитых вами лет. Но n + 1>n. Следовательно, 1/(n + 1)< 1/n».

    Исторически с понятием «Софизм» неизменно связывают  идею о намеренной фальсификации, руководствуясь признанием Протагора, что задача софиста  — представить наихудший аргумент как наилучший путём хитроумных уловок в речи, в рассуждении, заботясь не об истине, а об успехе в споре  или о практической выгоде. (Известно, что сам Протагор оказался жертвой  «софизма Эватла».) С этой же идеей  обычно связывают и «критерий  основания», сформулированный Протагором: мнение человека есть мера истины. Уже  Платон заметил то, что основание  не должно заключаться в субъективной воле человека, иначе придётся признать законность противоречий (что, между  прочим, и утверждали софисты), а  поэтому любые суждения считать  обоснованными. Эта мысль Платона  была развита в аристотелевском  «принципе непротиворечия», уже  в современной логике, — в истолкованиях  и требовании доказательств «абсолютной» непротиворечивости. Перенесённая из области чистой логики в область  «фактических истин», она породила особый «стиль мышления», игнорирующий диалектику «интервальных ситуаций», то есть таких ситуаций, в которых  критерий Протагора, понятый, однако, более  широко, как относительность истины к условиям и средствам её познания, оказывается весьма существенным. Именно поэтому многие рассуждения, приводящие к парадоксам и в остальном  безупречные, квалифицируются как  софизмы, хотя по существу они только демонстрируют интервальный характер связанных с ними гносеологических ситуаций. Так, софизм «куча» («Одно  зерно — не куча. Если n зёрен не куча, то n + 1 зерно — тоже не куча. Следовательно, любое число зёрен  — не куча») — это лишь один из «парадоксов транзитивности», возникающих в ситуации «неразличимости». Последняя служит типичным примером интервальной ситуации, в которой свойство транзитивности равенства при переходе от одного «интервала неразличимости» к другому, вообще говоря, не сохраняется, и поэтому принцип математической индукции в таких ситуациях неприменим. Стремление усматривать в этом свойственное опыту «нетерпимое противоречие», которое математическая мысль «преодолевает» в абстрактном понятии числового континуума (А. Пуанкаре), не обосновывается, однако, общим доказательством устранимости подобного рода ситуаций в сфере математического мышления и опыта. Достаточно сказать, что описание и практика применения столь важных в этой сфере «законов тождества» (равенства) так же, вообще говоря, как и в эмпирических науках, зависит от того, какой смысл вкладывают в выражение «один и тот же объект», какими средствами или критериями отождествления при этом пользуются. Другими словами, идёт ли речь о математических объектах или, к примеру, об объектах квантовой механики, ответы на вопрос о тождестве неустранимым образом связаны с интервальными ситуациями. При этом далеко не всегда тому или иному решению этого вопроса «внутри» интервала неразличимости можно противопоставить решение «над этим интервалом», то есть заменить абстракцию неразличимости абстракцией отождествления. А только в этом последнем случае и можно говорить о «преодолении» противоречия.

    По-видимому, первыми, кто понял важность семиотического анализа софизмов, были сами софисты. Учение о речи, о правильном употреблении имён Продик считал важнейшим. Анализ и примеры софизмов часто встречаются в диалогах Платона. Аристотель написал специальную книгу «О софистических опровержениях», а математик Евклид — «Псевдарий» — своеобразный каталог софизмов в геометрических доказательствах. 

Софизм  как интеллектуальное мошенничество

    Одной из типичных форм постановки проблем  в древности был софизм.

    Но  софизмы использовались и теперь продолжают использоваться также для  другой цели — для тонкого, завуалированного обмана. В этом случае они выступают  в роли особого приема интеллектуального  мошенничества, попытки выдать ложь за истину и тем самым ввести в  заблуждение.

    В энциклопедиях и словарях софизм определяется как умозаключение  или рассуждение, обосновывающее какую-нибудь заведомую нелепость, абсурд или  парадоксальное утверждение, противоречащее общепринятым представлениям.

    Хорошим примером софизма является ставший  знаменитым еще в древности софизм «Рогатый». С его помощью можно  уверить каждого человека, что  он рогат: «Что ты не терял, то имеешь; рога ты не терял; значит, у тебя рога».

    Софизмы являются логически неправильными  рассуждениями, выдаваемыми за правильные и доказательные.

    Само  собой разумеется, что убедить  человека в том, что у него есть рога, можно только посредством обмана или злоупотребления доверием. А это и есть мошенничество. Отсюда «софист» в одиозном, дурном значении — это человек, готовый с помощью любых, в том числе и недозволенных, приемов отстаивать свои утверждения, не считаясь с тем, истинны они на самом деле или нет.

    В софизмах эксплуатируются многие особенности  нашего повседневного языка.

    Многие  обычные слова и обороты многозначны. Например, слово «земля» имеет, как  отмечается в словаре современного русского языка, восемь значений, и  среди них: «суша», «почва», «реальная  действительность», «страна», «территория»... У прилагательного «новый» —  тоже восемь значений, среди которых  и «современный», и «следующий», и «незнакомый»... В языке есть омонимы — одинаково звучащие, но разные по значению слова (коса из волос, коса как орудие для косьбы и коса как узкая отмель, вдающаяся в  воду).

    Эти особенности языка способны нарушать однозначность выражения мысли  и вести к смешению значений слов, что создает благоприятную почву  для софизмов.

    Софизмы могут основываться и на логических ошибках, таких, как умышленная подмена  тезиса доказательства, несоблюдение правил логического вывода, принятие ложных посылок за истинные и т.п.

    Аргументы, используемые в дискуссии, можно  разделить на два вида: аргументы  по существу дела и некорректные аргументы (направленные не на подтверждение  истинности тезиса, а используемые лишь для того, чтобы одержать победу в споре любой ценой, но только без логического обоснования). Наиболее распространенными разновидностями  некорректных аргументов считаются:

    1. Аргумент к личности – ссылка  на личные особенности оппонента,  его убеждения, вкусы, внешность,  достоинства и недостатки.

    2. Аргумент к авторитету – ссылка  на высказывания или мнения  авторитетов (великих ученых, общественных  деятелей, коллектива и т. п.).

    3. Аргумент к выгоде – вместо  логического обоснования ссылка  на материальные, политические или  морально-психологические интересы  присутствующих.

    4. Аргумент к тщеславию – расточение  неумеренных похвал оппоненту  в надежде сделать его мягче  и покладистей.

    5. Аргумент к силе – угроза  неприятными последствиями –  физическими, морально-психологическими, экономическими, административными  и т. п.

    6. Аргумент к состраданию – вместо  объективного подхода возбуждение  у оппонента жалости и сочувствия.

    7. Аргумент к невежеству – использование  фактов и теоретических положений,  о которых оппонент мало или  совсем ничего не знает с  целью навязывания собственного  мнения, не имеющего объективного  подтверждения.

    8. Аргумент к верности – вместо  обоснования тезиса призыв быть  верным народу, классу, партии, нации,  семье, роду и т. п., которому  якобы данное положение противоречит.

    9. Аргумент к здравому смыслу  – используется ограниченный  и примитивный опыт. Например, мореплавателя  Фернана Магеллана отговаривали  от  кругосветного  плавания  исходя из  «здравого смысла»,   что земля плоская, иначе вся  вода стекла бы с нее. Поэтому  кругосветное путешествие невозможно.

Софизмы как проблемы

    Употребление  софизмов с целью обмана заставляет относиться к ним с осуждением. Неприязнь с софистике как  систематическому использованию мошеннических  приемов велика и вполне оправданна. Но эта неприязнь не должна заслонять  тот факт, что софизмы могут  играть и другую роль.

    Софизмы древних нередко использовались с намерением ввести в заблуждение. Но они имели и другую, гораздо  более интересную сторону.

    Когда эти софизмы были впервые сформулированы, о правилах логики еще ничего не было известно. Сама возможность существования  логики как науки о правильном рассуждении даже не предполагалась. Говорить в такой ситуации об умышленном нарушении данных правил можно только с натяжкой.

    Широкую распространенность софизмов в Древней  Греции можно понять, если предположить, что они выражали дух своего времени  и являлись одной из особенностей античного стиля мышления. В древности  софизмы были прежде всего своеобразной формой осознания и словесного выражения  проблемной ситуации.

    Первым  на эту сторону дела обратил внимание в начале прошлого века немецкий философ  Г.Гегель. Он проанализировал ряд  старых софизмов и вскрыл те реальные проблемы, которые поднимались ими.

    Большое число софизмов обыгрывает тему скачкообразного  характера всякого изменения  и развития. Постепенное, незаметное, чисто количественное изменение  какого-то объекта не может продолжаться бесконечно. В определенный момент оно достигает своего предела, происходит резкое качественное изменение —  скачок — и объект переходит в  другое качество. Например, при температуре  от 0° до 100°С вода представляет собой  жидкость. Постепенное нагревание ее заканчивается тем, что при 100°С она  закипает и резко, скачком переходит  в другое качественное состояние  — превращается в пар.

    Вопросы софистов: «Создает ли прибавление  одного зерна к уже имеющимся  зернам кучу?», «Становится ли хвост  лошади голым, если вырвать из него один волос?»— кажутся наивными. Но в них, говорит Гегель, находит  свое выражение попытка древних  греков представить наглядно скачкообразность всякого изменения.

    Многие  софизмы поднимали проблему текучести, изменчивости окружающего мира и  в своеобразной форме указывали  на трудности, связанные с отождествлением  объектов в потоке непрерывного изменения.

    «Взявший  взаймы, — говорит древний софист, — теперь уже ничего не должен, так  как он стал другим». «Приглашенный  вчера на обед приходит сегодня непрошенным, так как он уже другое лицо» — здесь опять-таки речь не о займах и обедах, а о том, что всеобщая изменчивость вещей постоянно сталкивает нас с вопросом: остался рассматриваемый предмет тем же самым или же он настолько переменился, что его надо считать другим?

    Очень часто софизмы ставят в неявной  форме проблему доказательства. Что  представляет собой доказательство, если можно придать видимость  убедительности нелепым утверждением, явно не совместимым с фактами? Например, убедить человека в том, что у  него есть рога, копыта или хвост, что  он произошел от собаки и пр.

    Сформулированные  в тот период, когда науки логики еще не было, древние софизмы прямо  ставили вопрос о необходимости  ее построения. Прямо в той мере, в какой это вообще возможно для  софистического способа постановки проблем. Именно с софизмов началось осмысление и изучение доказательства и опровержения. И в этом плане  софизмы непосредственно содействовали  возникновению особой науки о  правильном, доказательном мышлении.

    Не  может быть, конечно, и речи о реабилитации или каком-то оправдании тех рассуждений, которые преследуют цель выдать ложь за истину, используя для этого  логические или иные ошибки. Нужно, однако, помнить о том, что слово  «софизм» имеет, кроме этого современного и хорошо устоявшегося смысла, еще  и иное значение. В этом значении софизм представляет собой неизбежную на определенном этапе развития мышления форму постановки проблем.  

Понятие о парадоксе.

    Софизмами иногда называют рассуждения, которые  по своей сути являются парадоксами. Но эти понятия следует различать.

    Парадокс  – это рассуждение, доказывающее как истинность, так и ложность некоторого предложения, то есть доказывающее как его утверждение, так и  его отрицание.

    Некоторые парадоксы были известны уже в  древности. Например, парадокс «Лжец», который излагают следующим образом:

    Рассмотрим  вопрос об истинности высказывания «Я лгу». Если, сказав: «Я лгу», я сказал истину, и это значит, что я  при этом солгал, что противоречиво. Следовательно, произнося это высказывание, я сказал неправду, т. е. солгал. Итак, доказано, что, произнося это высказывание, я солгал, а так как именно это  я и утверждал, произнося это  высказывание, то я, тем самым, сказал при этом истину, т. е. доказано и  то, что я сказал истину.