Проблематика и поэтика романа В. М. Теккерея «Ярмарка тщеславия»

«Книга снобов»  стала своеобразным эскизом к  развернутой картине, нарисованной в прославленном романе Теккерея «Ярмарка тщеславия». Произведение создавалось  в очень напряженный исторический период, обусловленный развитием  революционного движения на континенте и чартизма в Англии. 
 
Роман Теккерея начал публиковаться отдельными выпусками с 1847 года, первые его наброски относятся к тому времени, когда печатались «Английские снобы». До этого времени читатели «Панча» знали Теккерея как писателя-пародиста, зло и остроумно высмеивающего высокомерных и презрительных снобов. Роман закрепил за Теккереем звание замечательного реалиста, воссоздающего нравы и обычаи английского общества, анализирующего характеры людей без пристрастия и тенденциозности.  
Реалистическая эпопея о современной Англии «Ярмарка тщеславия» – вершина творчества писателя. Творческий метод Теккерея как реалиста, мастерство его сатиры выступают здесь в наибольшей зрелости, обличительная сила образов не имеет себе равной как в произведениях предыдущего, так и в произведениях последующего периода. 
По замыслу автора, роман должен был дать картину всего современного ему общества. Хотя автор ограничивался изображением «средних» и «высших» классов, тем не менее художественная сила обобщений, которые сделаны в романе, огромна.  
Заглавие романа позволяет понять отношение автора к изображаемому. Заимствовано оно из широко известного в Англии аллегорического романа английского писателя XVII века Джона Беньяна «Путь паломника». Ярмарка житейской суеты у Беньяна – аллегорический образ, всеобщей продажности, которую автор усматривает в современном обществе. Корыстный интерес – единственный стимул поступков каждого. В глазах Теккерея законы, управляющие английским буржуазным обществом те же, что и законы ярмарки житейской суеты у Беньяна. В свете этих законов писатель и хочет показать типичных представителей современной ему буржуазно-аристократической Англии. В то же время в романе писателя XIX века несколько изменяется значение слова «тщеславие», оно освобождается от христианского морализаторского смысла и используется для обозначения определенной социальной болезни. В этом смысле в романе ощущается более тесная связь с «Книгой снобов», чем с «Путем паломника». Тщеславие в мире героев Беньяна осуждается как человеческий порок. В мире героев Теккерея тщеславие – норма человеческого поведения. Оно необходимо, чтобы выглядеть респектабельным. Культ респектабельности тесно связан со снобизмом, так как определяет социальный статус, а, следовательно, и человеческое поведение.  
Давая картине современного общества символическое название «ярмарка тщеславия», писатель объясняет смысл заглавия в начальной главе романа: «Здесь увидят зрелища самые разнообразные: кровопролитные сражения, величественные и пышные карусели, сцены из великосветской жизни, из жизни очень скромных людей, любовные эпизоды для чувствительных сердец, а также комические, в легком жанре, – и все это обставлено подходящими декорациями и щедро иллюминировано свечами за счет самого автора». 
Подзаголовок «Ярмарки тщеславия» – «Роман без героя». Писатель хотел подчеркнуть, что все по существу одинаково плохи на «ярмарке житейской суеты» – одни в большей, другие в меньшей мере алчны, корыстолюбивы, сознательно или бессознательно эгоистичны и тщеславны, лишены подлинной человечности. В романе не может быть героя, поскольку единственным героем этого общества Теккерей считал саму «ярмарку». Смысловая интонация в ее изображении – «таковы все». 
Действие романа несколько – не намного – отодвинуто писателем от его современности в прошлое. Оно начинается в годы, когда заканчивались наполеоновские войны, и завершается периодом избирательной реформы. Однако «Ярмарка тщеславия» – отнюдь не исторический роман: явления общественной жизни, изображаемые в книге, – это явления типические скорее для 30 – 40-х годов, чем для 10 – 20-х годов XIX века. Смещение во времени понадобилось Теккерею для того, чтобы возможно точнее и правдивее воспроизвести картину эпохи. И «Ярмарку тщеславия» по праву можно назвать хроникой буржуазно-аристократической Англии. 
В романе чередуются две переплетающиеся сюжетные линии: линия Седли – Осборн (события развертываются вокруг истории жизни Эмилии Седли) и линия Кроули – Стайн (в центре этой части рассказа стоит Бекки Шарп). Вначале жизни Эмилии и Бекки пересекаются, потом расходятся, чтобы снова сойтись. В одной «хронике» главными действующими лицами выступают банкиры, коммерсанты, биржевики и прочие дельцы Сити и их семьи, в другой – поместные и мелкопоместные дворяне и столичные аристократы, их семьи и прихлебатели. Противопоставляя два мира (из которых один – аристократический – кажется буржуазным и мелкобуржуазным снобам желанным и образцовым), Теккерей в то же время с огромной убедительностью показывает их глубочайшую внутреннюю связь. 
По ходу повествования о браке Эмилии Седла с лейтенантом Осборном, сыном крупного лондонского коммерсанта, и о ее дальнейшей жизни, о проникновении в семейство баронета Кроули, а потом в «высший свет» авантюристки Бекки Шарп – дочери нищего художника и французской танцовщицы – Теккерей выводит на сцену своей «комедии кукол» десятки различных персонажей и, сталкивая их, изображает поглощение мелкого, капитала крупным, разорение одной части поместного дворянства и приспособление другой к новым буржуазным условиям, проникновение крупных капиталистов в круги «света» и стремление старой знати во что бы то ни стало сохранить свои привилегии и традиции, на которых держится весь государственный строй.  
Сатирическое мастерство Теккерея-художника и писателя проявилось в создании групповых портретов и массовых сцен. В книге немало персонажей, о которых только упоминается. Вместе с тем в романе все действующие лица крепко связаны между собой и подчинены одному замыслу. Ни один персонаж и эпизод не выпадает из общей картины, не оказывается лишним. Теккерей изображает разные семьи, разные социальные среды – семейство Питта Кроули, аристократические особняки, в которые попадает Бекки, военно-чиновничью среда в Брюсселе и Лондоне, буржуазию из Сити, частные пансионы и учебные заведения, гостиные Осборнов и Седли, рейнские сады, немецкую оперу. Перед читателем проходят различные представители «средних классов» и «высшего света»: грубоватый и простоватый делец Седли и чопорный коммерсант Осборн; грубый, неотесанный помещик сэр Питт Кроули, «не умеющий грамотно писать и никогда не стремившийся что-либо читать» и член парламента лорд Стайн, младший брат баронета Бьют Кроули – священник поневоле, и офицеры Н-ского полка; такие воспитатели юношества, как девицы Пинкертон и супруги Вил, и прихлебатели аристократов Бэркер и Соутдоун, готовые служить проходимцам, связанным с «лучшими домами королевства». 
Образы, созданные художником-реалистом большого дарования, показывают, как тщеславие и денежные интересы проникают не только в общественные, но и в семейные и личные взаимоотношения, как они уродуют людей, толкают их на скрытые, а порой и совершенно открытые преступления. 
Коммерсанты и банкиры, так же как и джентльмены, возводящие свой род к Вильгельму Завоевателю, рисуются как персонажи одной и той же неприглядной комедии: формы, их жизни, поведения различны, но сущность одна. Так же, как счастье душевно хрупкой Эмилии Седли зависит от положения дел ее отца на бирже, так надежды всех без исключения членов семейства Кроули зиждятся на получении наследства старой родственницы мисс Кроули. Пит Кроули-младший по существу руководствуется теми же принципами, что и Осборн Старший – здесь, как и всюду, разница лишь в формах, ибо в основе всего – богатство. Циничный деспотизм лорда Стайна в семье покоится на тех же основаниях, что и деспотизм старика Осборна: тот и другой держат в зависимости близких, обладая над ними властью собственника, хозяина и распорядителя материальных благ. Деньги так же всесильны в буржуазных кварталах Лондона, как и в его аристократических особняках. 
Теккерею было близко XVIII столетие. Повествуя о судьбах двух героинь, он имеет перед собой образец романа нравоописательного. Характеры Бекки и Эмилии тесно связаны с той средой, с теми условиями, в которых они живут. Теккерей заботится о том, чтобы характеры его героев при всей их относительной условности не производили впечатления надуманных, неправдоподобных, а были выписаны на мастерски воссозданном фоне социально-исторической действительности первой трети XIX века. Судьба каждого человека оказывается неотделима от истории, от судьбы нации. 
Этот основной структурообразующий элемент романа «Ярмарка тщеславия» не просто проходит через две сюжетные линии, он подчиняет себе различные пласты повествования. Характер этих повествовательных линий различен, он окрашен то в лирические, даже сентиментальные тона, то в иронические и даже резко сатирические. При этом автор сохраняет принцип двуплановости действия, не забывая упомянуть о судьбе Бекки и Эмилии. Кроме того, писатель постоянно связывает то, что происходит с его героинями, со значительными общественными событиями: «...Разве не жестоко, что столкновение великих империй не может свершиться, не отразившись самым губительным образом на судьбе безобидной маленькой восемнадцатилетней девушки, воркующей или вышивающей кисейные воротнички у себя на Рассел-сквер? О нежный простенький цветочек! Неужели грозный рев военной бури настигнет тебя здесь, хоть ты и приютился под защитою Холборна? Да, Наполеон делает свою последнюю ставку, и счастье бедной маленькой Эми Седли каким-то образом вовлечено в общую игру». 
Триумф Наполеона в романе влечет за собой разорение и крах семьи Седли, битва при Ватерлоо уносит жизнь Джорджа Осборна. В то же время для Ребекки крупная финансовая удача (спекуляция лошадьми) связана со всеобщей паникой в Брюсселе во время битвы при Ватерлоо. 
В жанровом отношении «Ярмарка тщеславия» – роман социальный, роман-хроника. Писатель изображает «историю нравов» в движении, показывает моральную деградацию английского буржуазного общества, как процесс. Он ярко рисует портреты типичных представителей господствующих классов и их различных слоев и борьбу внутри этих, классов. 
В «Ярмарке тщеславия» есть более и менее тщательно выписанные портреты, более и менее глубоко раскрытые характеры, например, образы Эмилии Седли или Бекки Шарп, Доббина или Джорджа Осборна, Осборна-старшего или сэра Питта Кроули. 
Одним из центральных образов является в романе образ Ребекки Шарп. 
Трактовка этого образа лишена какого-либо дидактизма. Бекки почти с детства цинична в своем отношении к людям, она – беззастенчивая авантюристка с первых шагов в жизни. Автор настойчиво подчеркивает на протяжении всего романа, что Бекки не хуже и не лучше других, и такой, как она есть, ее сделали неблагоприятные обстоятельства. В трактовке ее образа настойчиво звучит бальзаковский мотив – «нет добродетели – есть только обстоятельства». «Пожалуй, и я была бы хорошей женщиной, – размышляет Ребекка, – имей я пять тысяч фунтов в год». При этом Бекки не приходится утрачивать иллюзии, как их утрачивают такие герои Бальзака, как Эжен де Растиньяк или Люсьен Шардон: она не питает никаких иллюзий с детства. 
Бекки отличается своей хищнической цепкой хваткой, честолюбием, ловким и изворотливым умом. Она обаятельна и приветлива, ее глаза и обворожительная улыбка могут обмануть неопытного человека. Теккерей дает блестящую характеристику своей героине, ибо основным двигателем сюжета является именно Бекки, а не Эмилия. После смерти отца она плачет не от горя, а от сознания, что осталась нищей. «Если раньше ее нельзя было назвать лицемеркой, то теперь одиночество научило ее притворяться». Бекки постоянно ощущает свое одиночество, ведь ей в одиночку приходится бороться за свое счастье. Вот почему она надевает маску лицемерия и носит ее до конца своих дней, даже когда станет всеми уважаемой почтенной дамой и будет заниматься благотворительностью. Бекки коварна, лжива, лицемерна, но все ее качества обусловлены ее положением в обществе, которое относится к ней враждебно и неприветливо. Она цинично высказывается о банкротстве Осборнов и с улыбкой сообщает своему мужу, что Эмилия «это переживет».  
Незаурядные умственные способности Бекки направлены на достижение не только корыстных, но и сомнительных целей. Настойчиво прокладывая себе дорогу к счастью, в том его понимании, которое в ней воспитала среда, Бекки приходит в конце своего жизненного пути к пороку, граничащему с преступлением (подозрительные обстоятельства смерти Джоза Седли), причем читателю ясно, что такова логика последовательного развития эгоизма и своекорыстия. 
Бекки рисуется Теккереем в манере его ранней сатирической повести – манере шаржа. Ее образ лишен тех смягчающих человеческих черт, которые есть в портретах других действующих лиц романа. Она не любит никого, кроме самой себя, равнодушна даже к собственному ребенку. Она плачет непритворными слезами только один раз, когда узнает о том, как просчиталась, заключив брак с младшим сыном сэра Питта Кроули, тогда как могла бы выйти за отца и стать лэди Кроули и хозяйкой всего его состояния. 
Рисуя в конце романа «возвышение» Бекки, Теккерей убеждает читателя, что моральный облик ее в эти дни мало чем отличается от ее морального облика в дни «падения». Образ Бекки Шарп – намеренная типическая конденсация одного социального характера, тончайшее обобщение типических для всего буржуазного общества тенденций, своеобразный реалистический комментарий всего изображаемого в романе. 
Другие портреты действующих лиц «житейской комедии» написаны автором в той новой манере «изображения смешанных побуждений и выявления в людях заложенных в них склонностей как к добру, так и злу», которую Теккерей выработал к концу 40-х годов. Все действующие лица «Ярмарки тщеславия», за исключением эпизодических, сложны в своей противоречивости и многогранности. С тонким мастерством раскрывая социальную сущность каждого персонажа и различными приемами добиваясь максимальной типичности характеров, писатель в то же время тончайшими оттенками своего рисунка передавал своеобразие присущих каждому из них индивидуальных черт, характерных для каждого персонажа. 
Так, Эмилия вначале производит впечатление положительной героини. Она приветлива, добра, заботится о своей подруге, желая компенсировать недостаток домашнего тепла и уюта, которого та лишена, оставшись сиротой. В то же время, показывая Эмилию Седли хрупкой и нежной, чувствительной и самоотверженной, беззаветно преданной памяти мужа, убитого в битве при Ватерлоо, Джорджа Осборна, который не стоил ее любви, Теккерей рисует и другую сторону характера той же Эмилии. Ей свойственен эгоизм по отношению к родным, ограниченность, скрытая за мнимой стойкостью и цельностью характера. Она не замечает благородных поступков посвятившего ей всю жизнь Доббина. Все это полностью лишает Эмилию репутации «голубой героини».  
Особенно ярко проявляется мастерство Теккерея в раскрытии диалектики характеров таких персонажей как Осборн-старший, капитан Родон Кроули и его тетушка, майор Доббин. 
Автор рисует незабываемый по реалистической силе портрет Осборна-старшего. Это лондонский делец, человек беспредельно деспотичный в осуществлении своей власти, основанной на богатстве. Он привык расценивать все только на деньги и все определять деньгами. Осборн лишает сына наследства и проклинает его за вступление в брак с дочерью разорившегося Седли – его бывшего благодетеля. Вместе с тем Теккерей показывает нестерпимые душевные мучения, которые терпит отец Джорджа, когда он после потери единственного и любимого сына следует тем принципам собственника, которые воспитало в нем общество и которые он считает нерушимыми. 
Капитан Родон Кроули – недалекий отпрыск дворянского семейства, игрок и дуэлянт, охотник и ловелас, избалованный аристократическими связями и перспективами наследства богатой тетки, убедительно рисуется в то же время меняющимся под воздействием подлинной и глубокой любви к жене, а позднее к сыну. Портрет Родона становится не только глубоко волнующим, но и почти величественным, когда он, убедившись в измене жены и в гнусности роли, которую она вместе со своим титулованным любовником заставляет его играть, восстает и, избив маркиза Стайна, уходит из дома, опозоренного ложью, продажностью, цинизмом и лицемерием. 
Не менее реалистичен данный в противоречивых оттенках портрет старой тетушки Кроули, сочетающей мнимый республиканизм и вольнолюбие, восхищение Сен-Жюстом и Вольтером с самодурством избалованной богатством и аристократическими привилегиями барыни. 
В бездушном и жестоком мире собственников и эгоистов лишь один герой дан писателем с несомненным сочувствием и теплотой – это Доббин – истинный джентльмен, как его называет автор. Доббин выделяется среди окружающих его людей и не укладывается в ту систему отношений, которая торжествует вокруг него. Это своего рода Дон Кихот в современной буржуазной Англии. В то же время, рисуя Доббина с наибольшем симпатией, автор и его не освобождает от непривлекательных черт. Возвышенной и одновременно смешной выглядит привязанность героя к пустой и ограниченной Эмилии, не способной оценить его чувств. 
«Романист знает нее», – утверждал Теккерей в «Ярмарке тщеславия». Писатель достаточно подробно рассказывает о жизни главных и второстепенных героев, читатель посвящается во все их семейные тайны. Поражает удивительная естественность и компактность композиции, удачное переключение с одной сцены на другую, с одного действующего лица на другое. Следуя традициям просветительского романа, Теккерей в качестве режиссера гигантского спектакля, разыгрываемого на ярмарке, выбирает кукольника. Кукольник – это всезнающий автор XVIII века, он создает сценарий и руководит действием своих артистов. Его выход открывает и закрывает действие романа, обрамляет заключенные в нем события. Но одновременно с кукольником есть автор другого века, путешествующий вместе со своими героями по улицам шумного Лондона, следующий за героинями в Брюссель, автор-повествователь и рассказчик – умный, наблюдательный, проницательный и объективный, который не забывает ни одной детали, помогающей восстановить истину. Эссеистическая манера раннего Теккерея уступает место мудрому созерцательному опытному романисту, который делится с читателем своими наблюдениями над современным обществом.  
Теккерей выступил в «Ярмарке тщеславия» отнюдь не безразличным наблюдателем и холодным протоколистом. Он отлично осознавал свои цели и задачи как писателя-сатирика. Авторская ремарка, относящаяся к сэру Питту Кроули, может быть отнесена ко всему, что изображается на полотне романа: «Такие люди ... живут и процветают в этом мире, не зная ни веры, ни упованья, ни любви. Давайте же, дорогие друзья, ополчимся на них со всей мощью и силой! Другие, тоже пользующиеся большим успехом, просто шарлатаны и дураки, и вот для борьбы с такими-то людьми и для их обличения несомненно и создан смех». 
В разгар работы над «Ярмаркой тщеславия», комментируя последние страницы своих очерков о снобах, Теккерей писал одному из своих соратников по «Панчу» Лемону: «Несколько лет тому назад я бы издевался над одной мыслью об учительстве в искусстве... Но теперь я начал верить в это дело, как и во многое другое». Писатель окончательно определил для себя общественную миссию подлинного художника. 
Подобно моралистам XVIII века, писатель уделял много места в романе комментирующим текст рассуждениям от автора. Выраженные в этих отступлениях мысли, неизменно пропитанные большой горечью, помогают понять подход Теккерея к тому, что он изображает, манеру его изображения. Писатель не мог не сознавать, наблюдая современную ему буржуазную Англию, что собственнический эгоизм – норма буржуазного общества. Но именно из этого понимания и рождались наиболее острые противоречия его сознания. Отказываясь от признания необходимости борьбы, он искал моральные ценности, которые могли бы быть противопоставлены безобразному аморализму мира собственников, но искал их в том же мире, который осуждал. Глубоко верные выводы переплетались в его сознании с иллюзиями, на которые толкали представления, воспитанные средой, в которой он вырос, с которой был неразрывно связан, несмотря на то, что стоял неизмеримо выше нее. Отсюда щемящая тоска в подтексте всех рассуждений Теккерея, навязчивые представления о жизни как о комедии (или даже фарсе), которую играют на подмостках жизненного балагана все без исключения, пока не придет смертный час. «Ах, vanitas vanitatum! – восклицает писатель словами Экклезиаста, заканчивая роман, – кто из нас счастлив в этом мире? Кто из нас получит то, что жаждет его сердце, а, получив, не жаждет большего? Давайте, дети, сложим куклы и закроем ящик, ибо наше представление окончено». 
Теккерей с отвращением фиксировал в своих образах бесчеловечность, которую порождала система буржуазных отношений, превращающая заурядных людей, порой не лишенных даже каких-то положительных моральных качеств, в бездушных эгоистов, способных на омерзительные, пошлые и подлые поступки. Но он не мог не сознавать себя частью того общества, которое осудил. «Ярмарка тщеславия! Ярмарка тщеславия!» – восклицает он, нарисовав портрет сэра Питта Кроули – человека, никогда не знавшего «никаких желаний, волнений или радостей, кроме грязных и пошлых», пользующегося вместе с тем почестями и властью и занимающего на ярмарке житейской суеты более высокое положение, чем самые блестящие умы или незапятнанные добродетели. 
С горькой иронией писатель утверждает несправедливость общественного устройства, при котором одни «безропотно страдают под ударами судьбы, ни в ком не встречая сочувствия и только презираемые за свою бедность», а другие, «смакуя вино за обедом», утверждают, что «классы должны существовать, должны быть и богатые и бедные». И тут же автор сводит поднятую им проблему к игре случая: «Как таинственна и часто непостижима бывает жизненная лотерея, которая одному дает порфиру и виссон, а другому посылает лохмотья вместо одежды и псов вместо утешителей». 
Писатель то судит, то оправдывает, то возмущается, то вспоминает о том, что и он «часть представления», один из тех, кто принимает участие в «ярмарке», отождествляет себя с теми, кого рисует и обличает. Скептическое отношение ко всему изображаемому и в то же время к самому себе определило не только общий тон романа, но и метод изображения. 
Если сатира в «Ярмарке тщеславия» была определена резко отрицательным отношением Теккерея-моралиста к тому, что он наблюдал и с чем сталкивался в современном обществе, то характер этой сатиры обусловливался глубиной противоречий, назревших в сознании писателя к концу 40-х годов. Сознание собственной двойственности, несовместимости роли моралиста и сатирика с ролью бессильного что-либо исправить участника презренной «ярмарки», легло в основу иронии, которая пронизывает весь роман, все его образы. Смех никогда не звучит здесь весело и добродушно, не примиряет читателя с изображаемыми людьми и явлениями. Определяющая интонация в романе – интонация горечи, порой откровенной, порой (и чаще) звучащей приглушенно и как бы спрятанной автором от читателя, которому предоставляется самому сделать нужный вывод. 
Основное внимание Теккерея в романе сосредоточено на раскрытии типических характеров. Писатель переходит к новым (по сравнению с прежними произведениями) формам сатирической типизации. Он постигает диалектику индивидуального характера, раскрытия которой еще нет в предыдущих его произведениях. Автору чуждо не только деление персонажей на «добрых» и «злых» (которое так характерно для Диккенса), но и на «положительных» и «отрицательных». В соответствии со своим взглядом на мир писатель считает добро и зло относительными, границы между одним и другим зыбкими и изменчивыми. Каждый человек в понимании и изображении Теккерея становится лучше и чище, как только в нем просыпаются общечеловеческие чувства. В то же время писатель хочет подчеркнуть, что даже наиболее естественные и присущие, казалось бы, человеку, чувства душатся обществом, построенным на корысти и эгоизме. 
Гуманизм Теккерея был отмечен Чернышевским Н.Г.: «... Какой любовью согреты рассказы Теккерея. У него нет ни одной холодной страницы, у него нет ни одного мертвого слова». То же подчеркивал Некрасов Н.А., указывая, что Теккерей – писатель, который «в идеальной стороне человека видит не подспорье его материальному благу, но условие, необходимое для его человеческого существования». 
Способы типизации при создании реалистических портретов в «Ярмарке тщеславия» исключительно разнообразны (от краткого наброска, максимально сгущающего черты типического в изображении эпизодических персонажей, до тех портретов, реалистическую полноту которых можно ощутить до конца, лишь читая последнюю страницу романа). Теккерей уже не обращается (или обращается редко) к тому сатирическому гиперболизму, который составлял основу его манеры в предыдущие годы. Острейший сатирический эффект достигается в романе путем тонкого и целеустремленного отбора существенных черт типического. Особенного совершенства достигает мастерство портрета. Методы сатирической обрисовки портрета в «Ярмарке тщеславия» различны, и автор разнообразит их исходя, с одной стороны, из того, какое лицо подлежит изображению, а с другой – какую роль оно призвано сыграть в общем замысле романа. 
Теккерей заставляет главных актеров своей комедии говорить и действовать, рассказывает о них сам, как бы между прочим, вспоминая деталь за деталью, черту за чертой, порой язвительно и зло, порой с печальной, но с неизменно сатирической иронией комментирует их слова и поступки. Характеры раскрываются писателем не только в том, что они говорят, но и как. они это говорят, не только в том, что они делают, но в том, как они это делают. Теккерей обычно сначала показывает поступки участников «кукольной комедии» или передает их чувства, выражаемые в диалоге, затем срывает маску, надетую на себя персонажами, и раскрывает подлинный смысл их поступков,, подлинное содержание их чувств и, наконец, высказывает свое суждение о показанном в короткой сентенции или более или менее обширном авторском отступлении. Порой пропускается вторая часть этой «трехчленки»: в таком случае писатель предоставляет читателю самому срывать маску, говоря лишь по существу того, что изображено. 
Органическую часть метода раскрытия образов в «Ярмарке тщеславия» составляет комментарий. Писатель все время направляет внимание читателя в ту или другую сторону. Смысл этого непрерывного общения с читателем определялся все тем же противоречивым стремлением сатирика учить и обличать, иронически убеждая в то же время читателя в своем терпимом отношении к обличаемому. 
В манере Теккерея-реалиста в «Ярмарке тщеславия» огромную роль играет реалистическая деталь, порой почти незаметно помогающая подчеркнуть и выявить суть явления, придать типическому характеру большую убедительность и живость. Деталь помогает реалистическому раскрытию образа, конкретизируя и уточняя его, придавая ему выпуклость и наглядность, подчас комментируя смысл происходящих событий. Так, желая лишний раз подчеркнуть эгоизм Джорджа Осборна, Теккерей замечает, рисуя приготовления молодой четы Осборнов к отъезду из Брайтона: «Эмилия поднялась спозаранку и очень живо и ловко уложила свои маленькие чемоданы, между тем как Джордж лежал в постели, скорбя о том, что у его жены нет горничной, которая могла бы помочь ей». «Вольнолюбивая» мисс Кроули, убеждавшая свою любимицу мисс Шарп в том, что все люди равны и она, Шарп, не только равна знатным родичам мисс Кроули, но гораздо лучше их, не может в то же время понять, «о чем думала леди Саутдаун, оставляя визитную карточку Бриггс, всего навсего экономке, хотя и прослужившей мисс Кроули 20 лет!» 
Писателю совершенно чужд мелодраматизм, столь типичный для большинства английских художников-реалистов XIX века. Намерение изображать действительность «такой, какая она есть» – раскрывать противоречия индивидуальных характеров, не отступая при этом от сатирического разоблачения его социальной сущности, определило весь стиль романа. Острая насмешка уживается в нем с тонким лиризмом, большая тщательность реалистического рисунка с необыкновенной сдержанностью и экономностью в отборе художественно-изобразительных средств, интонаций, даже слов. 
Особую силу приобретает язык Теккерея в речевой характеристике. Она выступает в романе чрезвычайно существенны средством раскрытия реалистических портретов. Речь различных персонажей предельно индивидуализирована, тонко передает различные оттенки социальной характеристики.  
Все в романе, таким образом, направлено на то, чтобы по возможности более убедительно и тонко передать ощущение живой жизни разобраться в ее оттенках и противоречиях. В этом и заключается важнейшее отличие «Ярмарки тщеславия» от всего ранее написанного Теккереем.  
Мастерство Теккерея-романиста принесло ему заслуженную славу среди современников. Говоря о литературной обстановке 50-х годов известный английский критик Мэтью Арнольд писал: «Теккерей – ведущая культурная сила в нашей стране». Молодежь в эти годы, как шутил другой современник писателя – Маккарти Дж., «говорила языком Диккенса», «думала на языке Теккерея». 

КОММЕНТАРИИ

"Ярмарка тщеславия" - шедевр Теккерея, его наиболее  значительное произведение, которому  он обязан своей всемирной  славой. Он создал роман в расцвете  лет. Работу над книгой он  начал в тридцать четыре года, а завершил ее в тридцать  семь. Теккерей успел много пережить  к тому времени: за плечами  у него была уже довольно  длительная журналистская и литературная  деятельность; жизненный и литературный  опыт в сочетании с зрелой мыслью и талантом обусловили богатство содержания и совершенство формы романа.

Видимо, и сам  Теккерей сознавал, что этим произведением  он совершает значительный шаг в  литературе. Об этом можно судить хотя бы по тому, что, издавая роман, он впервые  подписал его своим подлинным  именем, тогда как все предшествующие сочинения печатал под различными псевдонимами.

Как водилось в  ту пору, "Ярмарка тщеславия" публиковалась  отдельными выпусками, выходившими  в свет ежемесячно. Каждый выпуск содержал несколько глав. Читатели знакомились  с произведением постепенно и  в течение длительного времени, всякий раз зная, что "продолжение  следует". С каждым выпуском их интерес  возрастал. Теккерей начинал "Ярмарку  тщеславия" литератором, известным  лишь в узком кругу профессионалов, к середине публикации он приобрел широкую известность, а завершение романа выдвинуло его в первый ряд современных писателей, сделав соперником самого популярного тогда романиста - Диккенса.

Добавим, что, по желанию Теккерея, роман иллюстрировал  он сам.

Первый выпуск романа был напечатан в январе 1847 года. Заключительный двойной выпуск (э 19-20) появился в июле 1848 года.

Самое время  создания романа знаменательно. Конец 40-х годов XIX века отмечен в Англии глубоким экономическим кризисом и  резким обострением социальных противоречий. Именно в эти годы достигло наибольшего  подъема чартистское движение рабочего класса и произошел новый взрыв национально-освободительной борьбы ирландского народа. В Англии хорошо знали, какие бурные события происходили в это же время и на континенте Европы. Промышленный и аграрный кризис 1846-1847 годов во Франции вызвал волнения пролетариата, и в феврале 1848 года народная революция свергла буржуазную монархию Луи-Филиппа. Бурлила Италия под австрийским игом, начиналось венгерское восстание против австрийской монархии, неспокойно было и в самой Австрии, поднималось революционное движение в Германии. Теккерей - политический писатель и журналист - обо всем этом был вполне осведомлен. Однако события этого времени в "Ярмарке тщеславия" непосредственно не отражены. Теккерей отнес действие романа к началу XIX века, но он нимало не подражал Вальтеру Скотту и отнюдь не подчеркивал исторической дистанции между периодом, когда живут герои романа, и современностью. Это любопытным образом сказалось в иллюстрациях Теккерея к роману. По его признанию, он хотел было изобразить персонажи в костюмах начала века, но эти наряды показались ему безобразными, и он "предпочел взять за образец нынешнюю моду". Дело было, однако, не в эстетических различиях моды, а в том, что "Ярмарка тщеславия" - не исторический, а социально-бытовой роман, и "натурой" для писателя служили нравы не прошлой, а современной эпохи. Горячий прием, оказанный современниками "Ярмарке тщеславия", может быть объяснен прежде всего тем, что роман отвечал насущной духовной потребности времени.

В разных слоях  общества многие сознавали несправедливость существующего строя. Естественно, что главное зло видели в хозяевах жизни, в тех, чьи наследственные привилегии и богатство ставили  их выше всех, давая возможность  вершить судьбы остальных, определять весь образ жизни. Об этом писали английские публицисты Уильям Коббет, Ричард Кобден, Томас Карлайл, наконец, сам Теккерей - в сатирической "Книге снобов" и других ранних произведениях. В художественной литературе Чарльз Диккенс одним из первых создал яркие обличающие фигуры буржуа разных калибров. Критика пороков буржуазного строя составляла главную тему прогрессивной публицистики и художественной литературы.

Особо надо отметить, что одновременно с "Ярмаркой тщеславия" печатался новый шедевр Диккенса "Домби и сын", один из лучших социальных романов прославленного писателя, создавшего яркий, впечатляющий образ капиталиста, гордого своим могуществом, уверенного в том, что деньги могут все. Первый выпуск "Домби и сына" вышел значительно раньше "Ярмарки тщеславия" - в апреле 1846 года. С нового, 1847 года оба романа печатались параллельно. Последний выпуск "Домби и сына" вышел в апреле 1848 года, и три месяца спустя Теккерей закончил "Ярмарку тщеславия". В это же время выступили талантливые писательницы реалистической школы: в 1848 году Элизабет Гаскелл опубликовала роман о классовой борьбе между капиталистами и рабочими - "Мэри Бартон", а Шарлотта Бронте - социальные романы "Джейн Эйр" (1847) и "Шерли" (1849).

"Ярмарка тщеславия", таким образом, не единичное  явление, а часть богатой социально-обличительной  реалистической литературы той  эпохи и вместе с тем - одна  из ее вершин.

Теккерей нашел  для характеристики общества своего времени выразительное название. Принятый теперь его перевод не является единственно возможным. В первом русском издании роман назывался "Базар житейской суеты", в  другом - "Ярмарка житейской суеты", и это, пожалуй, точнее передает смысл английского названия. Теккерей заимствовал его у писателя XVII века Джона Баньяна, который в своем аллегорическом повествовании "Путь паломника" изобразил странствие своего героя в Град Спасения. На долгом и тернистом пути туда странник, в частности, попадает на "ярмарку житейской суеты", где можно купить все, что угодно: дома, земли, титулы, жен, мужей. Используя этот аллегорический образ, Теккерей заклеймил продажность буржуазного общества своего времени. Смысл названия был легко понят современниками, ибо книга Баньяна, после Библии и наряду с "Потерянным раем" Мильтона, была самым популярным благочестивым чтением.

Роман представлял  собой новое слово в истории  жанра, и Теккерей не преминул подчеркнуть  это в подзаголовке: "Роман  без героя". До него прозаические повествования строились как  рассказ о судьбе героя или  героини. Так было у Сервантеса и  Дефо, у Ричардсона и Фильдинга, у Вальтера Скотта и Диккенса. Внешне Теккерей сохранил этот принцип, создав повествование о судьбах двух женщин - Бекки Шарп и Эмилии Седли. Но до Теккерея герой или героиня были не только формальным центром повествования. Их судьба служила цели - прямо или косвенно утвердить определенную мораль. Чтобы не ходить далеко за примерами, вспомним, что у Диккенса в центре фабулы всегда стоит герой или героиня, воплощающие нравственное начало. Чаще всею они жертвы жестокости, обмана и эксплуатации, но их испытания по большей части завершаются достижением благополучия. Однако даже печальная судьба героя или героини песет в себе достаточно ясное утверждение добра как нормы жизни и осуждение зла как отклонения от нормы.

В "Ярмарке  тщеславия" никто из персонажей не является носителем положительного нравственного начала. Правда, в  романе есть персонажи, не причиняющие  никому зла, как, например, Эмилия Седли. Верная и любящая женщина, она, увы, неумна, не знает подлинной цены окружающим, и прежде всего заблуждается в отношении красавца Джорджа Осборна, которому жертвует лучшие годы своей жизни. Беззаветно любя его, она даже не подозревает, что нелюбима им и что он не успел изменить ей только потому, что погиб в битве при Ватерлоо. Эмилию нельзя уподобить диккенсовским героиням, жертвам обмана или несправедливости, ибо она жертва самообмана, проистекающего из незнания жизни и непонимания людей. Она слишком романтична и эмоциональна, чтобы разобраться в том, каковы люди на самом деле.

Самый положительный  персонаж романа - майор Доббин, ибо он не только не причиняет никому зла, - он активен в своем стремлении к добру и в особенности в желании помочь Эмилии, которую любит настолько бескорыстно, что устраивает ее брак с Джорджем, готовым было покинуть ее, когда отец Эмилии разорился. Чем-то напоминающий диккенсовских милых и добрых чудаков, Доббин никак не годится в герои. И он, подобно Эмилии, любит призрак, воображаемое существо; Эмилия любила свое представление о Джордже, а Доббин - свое представление об Эмилии.

Таковы лучшие люди из числа увиденных Теккереем  на житейской ярмарке. Что же сказать о тех, кто "свой" в мире стяжательства и интриг, борьбы за теплые места и лакомые куски?

Среди них, конечно, выделяется Бекки Шарп. Красивая, умная, ловкая, с самых юных лет она поставлена в такое положение, что может достичь своей жизненной цели лишь хитря, изворачиваясь, льстя, подлаживаясь и обманывая. Обладая не меньшими достоинствами, чем ее сверстницы, она, однако, постоянно испытывала унижения из-за своей бедности. Целью ее жизни стало вырваться из зависимого положения и самой стать одной из тех, кто повелевает и помыкает другими. Если бы титул героя или героини давался за энергию, Бекки заслужила бы его. Чего только не делает она, стремясь войти в так называемое респектабельное общество! Все это прикрывается показной скромностью, угодливостью, постоянным стремлением оправдать свое поведение вполне приличными и даже добродетельными мотивами. Бекки разделяет с окружающей ее средой общую склонность к лицемерию. А Теккерей с восхитительной иронией обличает эту черту и в ней, и в других персонажах.

Порочна ли Бекки по натуре? Послушаем, что она сама говорит о себе, негодуя на тех, кому не приходится хитрить и изворачиваться. "Пожалуй, и я была бы хорошей женщиной, имей я пять тысяч фунтов в год, - рассуждает она сама с собой, посмотрев, как живут богатые помещицы. - И я могла бы возиться в детской и считать абрикосы на шпалерах. И я могла бы поливать растения в оранжереях... Могла бы ходить в церковь и не засыпать во время службы или, наоборот, дремала бы под защитой занавесей, сидя на фамильной скамье и опустив вуаль, - стоило бы только попрактиковаться..."

Теккерей как  бы соглашается с Ребеккой: "Кто  знает, быть может, Ребекка и была права в своих рассуждениях и  только деньгами и случаем определяется разница между нею и честной  женщиной! Если принять во внимание силу соблазна, кто может сказать  о себе, что он лучше своего ближнего? Пусть спокойное, обеспеченное положение  и не делает человека честным, - оно, во всяком случае, помогает ему сохранить  честность. Какой-нибудь олдермен, возвращающийся с обеда, где его угощали черепаховым сунем, не вылезет из экипажа, чтобы украсть баранью ногу, но заставьте его поголодать - и посмотрите, не стащит ли он ковригу хлеба". Теккерей отнюдь не отрицает нравственности, не считает ее относительной, но, будучи реалистом, ясно видит, что не доброй или злой волей человека объясняется его моральная сущность, а условиями его существования в обществе, где жизненные блага распределены неравномерно.

Английским писателям  в силу особо сложившейся национальной традиции было свойственно размышлять о моральных качествах людей. Великий современник Теккерея Диккенс  четко делил свои персонажи на добрых и злых по натуре, независимо от их положения в обществе. У него в романах есть бедняки добродетельные, но есть и порочные; есть капиталисты скупые и жестокие, но есть также милосердные и щедрые. Теккерей смотрит на человеческую природу иначе. В его романе нет безусловно порочных, но нет и абсолютно идеальных людей. По сравнению с Диккенсом, Теккерей в "Ярмарке тщеславия" сделал шаг вперед в изображении характеров. Созданные им образы людей сложнее, многограннее. В "Ярмарке тщеславия" это особенно видно в том, как изображена Бекки Шарп. Прямолинейная оценка Бекки свидетельствовала бы о непонимании писательского замысла и его художественного метода. Английский критик-марксист Арнольд Кеттл определяет поведение Бекки как своего рода бунт против общества, предоставившего ей только одну возможность - прозябать в нищете. "Она не желает обрекать себя на нескончаемый подневольный труд и унижения, являющиеся уделом гувернантки. Она сознательно и планомерно пускает в ход все виды оружия, применяемого в погоне за богатством и общественным положением мужчинами, плюс оружие, данное ей от природы, - женские чары, чтобы покорить принадлежащий мужчинам мир. Само собой разумеется, это приводит ее к моральному падению. Но какой бы дурной женщиной она ни была, Бекки все равно вызывает наши симпатии - но одобрение и не восхищение, а просто человеческое сочувствие!.. В глубине души мы начинаем сочувствовать ей уже с того момента, когда она выкидывает из окошка кареты словарь, преподнесенный ей добрейшей мисс Джемаймой, и тем самым как бы отвергает путь, пройдя по которому она сама превратилась бы в такую же мисс Джемайму".