Образ матери и тема материнства в современной русской «женской» прозе

Помимо  сложностей во взаимоотношениях сына и матери, в повести затронуты и другие проблемы: невосприимчивость счастливого человека к чужой доле, одиночество людей в несчастье, родители – обработанный материал, закон бумеранга, засорение атмосферы бурыми испарениями человеческого зла, город и уединение, общество конца  ХIХ и ХХ веков, Родина и карьера.

Повесть изобилует различными литературными  приемами, но особенно хочется выделить такие фразы, как «бурые испарения», «Было больно. Как дверью по лицу», «День нанизывался на другой день, как шашлык на шампур», «Семь месяцев. За это время может родиться ребенок», «Сострадание съело ненависть, как солнце съедает снег».

В рассказе «Инфузория-туфелька» показаны действия жены после того, как она узнала о присутствии в жизни мужа другой женщины. Марьяна все свои силы направила на создание дома-крепости, в котором ни одному из членов ее семьи не будет ничто и никто угрожать. Отсутствие какой-либо работы, кроме домашнего хозяйства, привело к тому, что она слишком много внимания уделяла сыну и мужу. Ей удалось создать видимость идеальной семьи и самой же поверить в это. Но случайно подслушанный разговор привел к появлению в ее крепости Афганки, у которой был роман с ее мужем, длившийся уже шестнадцать лет. Первыми в голову пришли мысли о самоубийстве, но страх за судьбу сына пересилил; потом пришли мысли о необходимости выгнать Аркадия из дома, но возможные материальные трудности заставили задуматься о том, какими словами она будет выгонять мужа, чтобы не сильно обидеть его. В конце концов, она так и не выгнала Аркадия, а решила бороться с Афганкой более вкусной едой, более тщательной уборкой, своей еже большей беспомощностью, зависимостью и «инфузористостью». Решительность Марьяны показывают такие слова: «смертельная схватка с Той», «и ночь, как война, в которой Марьяна дралась за свой дом, как солдат в захватнической войне» [23, стр.467].

Проблемой Марьяны были ее фантазии. Сын ходит  в начальную школу и расстраивается из-за двойки, а она видит у  него симптомы белокровия, думает о возможной гражданской войне, о жестокости детей, которые только и делают что «суют друг другу палки в глаза».

Особый  страх Марьяна испытывала перед  будущим своего сына, которому придется жить «в такой стране», где в школах воруют куртки, дети уже в начальных классах выражаются нецензурными словами; процветает преступность; равнодушное общество; на конвертах сначала пишут страну, а человека – в конце; в интернатах бьют, воруют. «Другой страны Марьяна не хотела. Но она хотела, чтобы в ее большом доме был порядок». Отрадно, что их семья с такими возможностями оставалась в России, но то, что она для воплощения своего желания не делала ничего, очень характерно для русских людей.

Таким образом, Виктория Токарева очень талантлива и лишена пошлости и штампованности, которые являются спутниками масс-культа. Произведения этой писательницы очень интересны и читать их легка. Токарева рассмотрела злющую нишу в сегодняшней прозе.

     Почти все персонажи токаревской прозы  лишены гармоничной «формы личного существования»: судьба, как правило, поворачивается к ним, если не спиной, то боком – и рассеянно смотрит куда-то вдаль. Мечтательность героев Токаревой рождается на основе непреодолимости ситуации и тягостной необязательности происходящего.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2.4 Выводы на основе второй главы

  Современная русская проза, как никогда раньше, буквально насыщена женскими судьбами, женскими характерами, героинями - женщинами. Если посмотреть, о ком пишут в последние десятилетия Л. Петрушевская, Л. Улицкая, М. Палей, Т. Толстая, В. Токарева, да и многие другие авторы, без сомнения можно утверждать, что одна из основных тенденций нынешней российской прозы - это освоение женской темы. То, что женщина стала главной героиней русской литературы конца ХХ-го века, подтверждает и массовое тяготение многих писателей уже в названии произведения четко определить свою ориентацию на раскрытие особенностей женской судьбы и женского характера. Если двадцать пять - тридцать лет назад лишь отдельные авторы могли назвать свое произведение женским именем, как, например, Виктор Астафьев назвал свой рассказ «Людочка», то в последнее время наметился своего рода бум в использовании женских имен уже в названии произведения. «Сонечка», «Медея и её дети», «Дочь Бухары», «Бронька» - так называет свои произведения Людмила Улицкая. «Кабирия с Обводного канала», «Евгеша и Аннушка» - таковы названия повестей Марины Палей. «Милая Шура», «Соня» - это названия рассказов Татьяны Толстой. «Бедное сердце Пани», «Еврейка Верочка», «Нюра Прекрасная» - так называет свои рассказы Людмила Петрушевская.

Чем объясняется столь массовое увлечение женской тематикой? На мой взгляд, не только тем, что авторы вышеназванных произведений, будучи сами женщинами, пишут о том, что им ближе, понятнее, дороже, но и тем, что в современном мире последние пятнадцать - двадцать лет всеми стало четче осознаваться: женщина - существо совершенно удивительное, её видение мира, поведение, духовная организация во многом принципиально отличны от мужского начала, и отличие это закладывается на генном уровне.

Гендерные устремления в изучении культуры имеют и большие историко-философские предпосылки, заключающиеся в признании мессианской роли женщины, спасительной и созидательной силы женского начала в жизни всего человечества. «Русская идеальная женщина», «апофеоза русской женщины», - пишут западные ученые и критики [24, стр.149].

Художественные  трактовки женских судеб значительно  разнятся в творчестве Т.Толстой, Л.Петрушевской, Л.Улицкой. «Мысль семейная», характерная  для творчества подавляющего большинства авторов-женщин.

Но  авторов-женщин роднит отказ от этических  императивов, предоставление героям-женщинам и мужчинам подлинной свободы  действия, из которых и складывается многоцветность и непредсказуемость  жизни. И это женский взгляд на мир.

 Писатель-женщина, осознающая свою причастность к социокультурной функции женщины-матери, хранительницы очага, верной спутницы любимого человека, понимает, что данный процесс выражается в стремлении не просто художественно представить на читательский суд различные житейские конфликты, но и показать пути их решения с позиций высокой нравственности и подлинной человечности. 
 
 
 
 
 
 
 
 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В 70-е года появилась «новая» литературы. Эта литература была неоднородна и авторов зачастую объединяла лишь хронология появления их произведений да общее стремление к поиску новых художественных форм.

Среди произведений «Новой волны» появились  книги, которые стали называть «женская проза». К «женской прозе» стали  относить произведения

В.Токаревой, Л.Петрушевской, Г.Щербаковой, Т.Толстой… Но это явление до сих пор не исследовано, критической литературы почти нет, а книг на полках магазинов появляется все больше и больше.

Так уж исторически сложилось, что произведения писали больше мужчины, и назвать  имена даже нескольких писательниц – дело довольно непростое. Но «женская проза» всегда занимала особое место в литературе, потому что ни один мужчина, даже гений, не сможет передать мир так, как его воспринимает женщина. Когда человека описывает писатель или писательница, получаются довольно разные портреты: особенности психологии играют огромную роль.

Только  сопоставив оба портрета можно получить изображение. Тоже и с событиями.

Тема  семьи -  одна из основных тем современной  женской прозы. В традиции русской  классической литературы семья - это нравственная  основа человеческого быта или бытия. «Мысль семейная», так или иначе, пронизывает практически все произведения ХIХ века. Век же ХХ - страшный и трагический - внес свои коррективы в восприятие этой темы. Революция, разрушившая привычную систему нравственных координат, практически разрушила семью. Достаточно вспомнить, как в романе М.Булгакова «Белая гвардия» рушатся семья и Дом - столь важные категории для всего творчества писателя, как по разные стороны баррикад оказываются герои М.Шолохова в романе «Тихий дон». В эстетике соцреализма семья становится скорее символом буржуазности, чем символом счастья, «ячейкой» государственной машины.

Совершенно закономерно, что к концу ХХ века «мысль семейная» перестала быть главной для литературы. Человек в мире, где «безумие становится нормой», обречен на одиночество.

«Мир  мужской и мир женский - разные миры. Местами пересекающиеся, но не полностью. В женском мире больше значение приобретают вопросы, связанные  с любовью, семьей, детьми»,- сказала  как-то в своем интервью Людмила Улицкая. Действительно, вопрос - а что творится сегодня с семьей?- волнует, прежде всего, женщин – писательниц.

Тема семьи в современной женской прозе знакомит с такими жизненно важными понятиями, как «семья», «любовь», «милосердие», «личность», «нравственные ориентиры» и другими; позволяет  не только выделить болевые проблемы современного бытия, но и показать предлагаемые авторами пути выхода из аномальной современности.  Герои прозы Л.Петрушевской, В.Токаревой, Л. Улицкой - типичные представители своего народа, живые примеры современной жизни.

  Даже беглый взгляд на современную русскую прозу позволяет выявить основную тенденцию нашей литературы в конце ХХ-го века - показать, что мир спасет только женщина, ибо благодаря ей все больше осознается человечеством основной постулат мироздания, что человек - мера всех вещей, он главная ценность при всей греховности своей природы.

  Исходя из изложенного выше, я могу с уверенностью утверждать, что женская проза есть. Она существует не как прихоть. Она существует как неизбежность, продиктованная временем и пространством. Женская проза есть – поскольку есть мир женщин, отличный от мира мужчин. 

СПИСОК  ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Фатеева Н.А. Современная русская «женская» проза: способы самоидентификации женщины-как-автора.

http://www.owl.ru/avangard/sovremennayarus.html

2. Габриэлян Н. М. Взгляд на женскую прозу // Преображение. 1993.     № 1., стр.24
3. Там же, стр.28
4. Юнг К.Г. Душа и миф. Киев. 1997 г., стр. 219
5. Юнг К.Г. Душа и миф. Киев: шесть архетипов. Киев. 1996 г., стр.165
6. Там же, стр. 180
7. Юнг К.Г. Душа и миф. Киев. 1997 г., стр.184
8. Юнг К.Г.Сознание и бессознательное. Москва, 1997 г., стр.139
9. Юнг К.Г. Архетип и символ. Москва, 1991, стр.173
10. Минералов Ю.И. История русской литературы. 90-е годы ХХ века.

Уч. пособ. 2002., стр.118

11. Там же, стр. 123
12. Петрушевская Л.С. Свой круг. Москва. 2001г., стр.24
13. Там же, стр.33
14. Петрушевская Л.С. Время ночь Москва.: Вагриус, 2001г., стр.18
15. Там же, стр.22
16. Улицкая Л. Медея и её дети. Москва.:Вагриус, 1996г., стр.5
17. Там же, стр.22
18. Токарева В. Повесть «Я есть. Ты есть. Он есть». Москва. 1994г., стр.361
19. Там же, стр. 287
20. Там же, стр. 381
21. Там же, стр. 381
22. Там же, стр. 383
23. Там же, стр. 467
24. Савкина И. «Разве так суждено между людьми?» // Север. 1990г., №2, стр.149
25. Бастриков А.В. Особенности женской картины мира (на материале текстов Л.Петрушевской) // Русская и сопоставительная филология: Лингвокультурологический аспект / Казан. гос. ун-т. филол. фак-т. –  Казань: Казан. гос. ун-т, 2004.
26. Маркова Т.Н. Современная проза: конструкция и смысл: (В. Маканин, Л. Петрушевская, В. Пелевин) / Моск. гос. обл. ун-т. – М.: МГОУ, 2003. 267 с.
27. Мелешко Т. Современная отечественная женская проза: проблемы поэтики в гендерном аспекте. Учебное пособие по спецкурсу. – Кемерово: Кемеровский гос. ун-т, 2001.
28. Нефагина Г.Л. Русская проза конца ХХ века: Учебное пособие. М.: Флинта: наука, 2003.
29. Попова И.М., Любезная Е.В. Феномен современной «женской» прозы. // Вестник ТГТУ.2008г. №4. Том 14. С.1020 – 1024.
30.   Ровенская Т.А. Женская проза 1980-90-х гг. В поисках "материнского языка" // Материалы Первой Международной конференции "Гендер: язык, культура, коммуникация".  МГЛУ.1999.
31. Сушилина И.К. Современный литературный процесс в России: Учебное пособие. Москва:  Изд-во МГУП , 2001
32. Тарланов Е.З. Женская литература в России рубежа веков [XIX-XX] (социальный аспект) // Русская литература. 1999. № 1.