Лирический эпос Марселя Пруста «По направлению к Свану»

       Образ "короткой  музыкальной фразы"

     Выше  были приведены те характеристики "короткой музыкальной фразы" из Сонаты Вентейля, которые проливают свет на возможные ее прототипы. Однако нельзя оставить без внимания те описания этого вымышленного произведения, которые рисуют его поэтический художественный образ. Он складывается из мозаики этих характеристик:

      (...) из-за долгого  звука, протянутого,  точно звучащий  занавес, скрывающий  тайну рождения, выпархивает  и движется к  нему заветная  шелестящая, обособившаяся музыкальная фраза;

     (...) она, путеводная, быстрая, исчезла в клубах своего благоухания;

     (...) Начинал он со  скрипичных тремоло,  и в продолжение  нескольких тактов  звучали, только  они, наполняя  собой весь первый  план;   

       Смысл "короткой  музыкальной фразы"

     Соната  отнюдь не в случайные моменты  появляется по ходу романа. Всякий раз  она "озвучивает" душевное состояние Свана. Еще за год до своего первого появления в салоне Вердюренов, Сван, рассказывает Пруст, "слышал на вечере музыкальное произведение для рояля и скрипки". Оно его покорило. Тогда он не знал, кто был его автором. Его просто захватила музыка. Она подготовило его душу к любви. "Казалось, эта любовь к музыкальной фразе открывает перед Сваном путь к некоторому душевному обновлению". И вот, эта любовь явилась - любовь к Одетте.  
   На очередном суаре в салоне Вердюренов - первом, на котором появился Сван - пианист, тогдашний кумир хозяйки салона, исполнил произведение - "Сонату Фа диез мажор" (небольшое музыковедческое уточнение: в переводе Н. Любимова говорится о "сонате фа диез", но это не точно, вернее, не полно; дело в том, что когда название тоники написано с большой буквы - "Фа диез", как это у Пруста во французском оригинале, это означает мажорную тональность). В этом сочинении Сван наконец (до того он долго пытался разузнать, что то было за сочинение) услышал пленивший его мотив - короткую музыкальную фразу. Теперь он "ухватил" ее. Это была вторая встреча Свана с Сонатой Вентейля.

     Новые встречи с Одеттой - и новые "оттенки" "короткой музыкальной фразы"! Теперь сама Одетта играет ее по просьбе  Свана: "...он просил сыграть фразу из сонаты Вентейля, хотя Одетта играла прескверно, но ведь прекрасные видения, которые остаются у нас после музыки, часто возносятся над теми фальшивыми звуками, что извлекаются неумелыми пальцами из расстроенного рояля". Пока что чувство Свана ничем не омрачено, но уже ощущается некоторая утомленность.

     Описание  Сонаты здесь длиннее, чем в предыдущих эпизодах, что говорит о том, что  этот раз - самый значимый из всех. Во-первых, музыка показывает разницу между  вечерами у Вердюренов и у маркизы  де Сент-Эверт: Вердюрены любят популярную музыку, например, Вагнера, Сент-Эверты слушают музыку более традиционную - Шопена. Разные вкусы демонстрируют различие классов. Вердюрены явно буржуа, а Сент-Эверты - аристократы. Когда зазвучала соната. Сван не был к ней готов, она застает его врасплох. Сейчас Соната играет самую важную роль в жизни Свана - пока он слушает ее, ему открывается все. Он - сосуд с "подсознательной памятью"; без всякого желания и неожиданно его сердце преисполняется мыслями о счастливых днях с Одеттой. В музыке он снова проживает каждый момент. Он вспоминает лепестки хризантемы, которые символизировали начало их любви.  
 

5. Аллюзии на произведения живописи в романе.

     Художественный  метод Марселя  Пруста – поиски за утраченными, первичными ощущениями, очищенными от рассудочной деятельности, – заслуживает полного внимания. Значение этого метода в художестве огромно, но требует известных ограничений; не при всех условиях и не всегда этот метод равноценен. Для писателя преклонных лет он имеет несравненно большую ценность, чем для писателя молодого, и для художников поднимающегося класса он требуется гораздо в меньшей степени, чем для художников классов обреченных историей и идущих ко дну.

     В цикле романов "В поисках утраченного  времени" усилием воспоминания (с особым вниманием к причудливым ассоциациям и явлениям непроизвольной памяти) автор воссоздает ушедшее время людей, тончайшие переливы чувств и настроений, вещный мир. Опыт Пруста изображение внутренней жизни человека как "потока сознания" имел большое значение для многих писателей 20 века.  

6. Жанрово-композиционные особенности книги  «По направлению  к Свану».

     Марсель Пруст – глубокий психолог. Некоторые современные литературные критики сравнивают его с Достоевским. Пруст сам говорит о радости извлекать из себя и выводить на свет что–то скрытое в сумраке души, свойственной ему. Произведения Пруста едва ли можно назвать романами, скорее – это психологические мемуары, но с планом, внимательно обдуманным и последовательно проведенным. Аналитический дар писателя изумителен. Ему удается вскрывать самые сложные, запутанные, еле уловимые движения человеческого духа. Психология припоминания, одиноких ожиданий ребенка ночью матери, анализ ревности, влюбленности, многообразия "я", вдохновения, привязанности, дружбы и т.д., отличаются у Пруста истинным проникновением и наглядной убедительностью. В частности в вещах Пруста читатель найдет драгоценный материал, относящийся к психологии творческого художественного процесса.

     Одним словом, смысл и основная цель психоанализа Пруста находится в неразрывном соответствии с этим его стремлением. Психологизм его произведений обусловлен его основным художественным методом.

     С равным мастерством  Марсель Пруст  изображает и человеческие типы, характеры и  социальную среду, которая  его окружала. Блестяще очерчена Прустом тетя Леония, Франсуаза, Евлалия, Сван, кружок Вердюренов, Одетта, мадам де–Вильпаризи, Блох–отец, Блох–сын, Сен–Лу, Альбертина, мосье де–Шарлю. Творчество Пруста и в этой области вполне самостоятельно и своеобразно. Он не повторяет никого из прежних мастеров. Созданные им типы и образы людей вполне индивидуальны, новы и зарисованы Прустом тщательно, выпукло и тонко. Это тем более удивительно, что изображаемые писателем люди взяты в самом обыкновенном, сером быту. Пруст не ставит их в необычайные, острые, исключительные положения.  

7. Основные  темы «По направлению  к Свану».

     Важной  особенность психологизма произведения является как раз то, что  в нем закладывалась  основа нового типа романа – романа "потока сознания". Архитектоника¹ "романа–потока", воссоздающего воспоминания главного героя Марселя о детстве в Комбре, о родителях, о знакомых и светских приятелях, свидетельствует о том, что Пруст запечатлевает текучесть жизни и мысли. Для автора "длительность" психической деятельности человека – это способ воскрешения прошлого, когда реконструируемые сознанием прошедшие события зачастую приобретают большее значение, чем ежеминутное настоящее, несомненно, воздействуя на него. Пруст открывает, что сочетание ощущения (вкусового, тактильного, сенсорного), которое хранит подсознание на чувственном уровне, и воспоминания, дают объемность времени.

     Жизнь в Комбре для Марселя  начинается с звучащих имен: господин Сван, Германты, Одетта, Альбертина, дочь Свана Жильберта и так далее. Затем имена начинают совмещаться с персонами, которые теряют свое обаяние при более близком знакомстве. Первичные периоды очарования людьми и словами сменяются затем у героя разочарованием, потому что детальное знание, возникающее при приближении к человеку, лишает воспринимающего иллюзий. Столь же последовательно, вслед за Стендалем и Флобером, писатель отстаивает представление об относительности чувств. Автор говорит, что человек влюбляется не в определенное лицо и не в момент встречи, а в свое представление о нем, которое уже существует в его сознании. Для влюбленного важнее и существеннее не сама любовь к женщине, а ее предвкушение и ожидание, потому что любовь живет в душе до реального свидания, что неизбежно приводит к искажению личностного восприятия.  

8. Принципы  организации художественной системы Пруста:

     Творческий  метод Пруста сложен и противоречив. Одной из его составных частей является импрессионизм. Пруст считает, что единственным критерием истины для писателя является впечатление; оно для него "то же, что опыт для ученого" ("Обретенное время").           

     С "имперсональностью" связан ряд приемов  психологизации в "Поисках  утраченного времени". Как правило, Пруст не дает развернутого физического портрета своих персонажей. При первом упоминании или появлении нового действующего лица Пруст никогда не прерывает повествования для того, чтобы описать его нравы, манеры, характер. Они проявляются постепенно, обычно сквозь одну внешнюю черту. Сходным путем, посредством выделения одной черты, Пруст воспроизводит словарь, синтаксические обороты и интонации своих героев. Так, Сванн, будучи светским человеком, стремится избегать в разговоре серьезных тем, а ряд "серьезных" слов сопровождает интонационными кавычками. "Весьма древнее французское прошлое" служанки Франсуазы в ее речевой характеристике передается через ряд устарелых оборотов, которые она имеет обыкновение употреблять и которые сближают ее язык с языком г-жи де Севинье, Лабрюйера и Сен-Симона. Характер ограниченного выскочки Блоха в значительной степени раскрывается через его манеру говорить, как бы пародирующую стиль парнассцев. Полный набор избитых клише представляет собой язык дипломата-рутинера г-на де Норпуа.     

     На  подобном обыгрывании  особенностей речи, равно как и мимики, жестов, походки, построены все комические и сатирические образы Пруста. Исчерпывающая характеристика герцога Германтского связана с описанием его манеры входить в гостиную. Глупость г-на де Камбремера запечатлена в его необыкновенном носе, который поражает рассказчика с первого взгляда. Нередко Пруст строит образ, мастерски обыгрывая какой-нибудь аксессуар; таковы виртуозно исполненные характеристики двух эпизодических персонажей - г-на де Сен-Канде и г-на де Бреоте, отталкивающиеся от их моноклей.     

     Таким образом, персонажи "Поисков  утраченного времени" представляют собой  как бы совокупность внешних признаков, которые должны свидетельствовать об их сущности, комической стороне, скрываемом пороке или тайных побуждениях. Это связано как с общефилософской основой "Поисков утраченного времени", так и с импрессионистским господством детали в творческом методе Пруста. Вместе с тем отдельные приемы психологизации у Пруста близки к приемам литературы XVII века. В особенности это относится к комическим и сатирическим образам, основанным на гротескном, буффонном заострении одного характерного признака. Здесь Пруст близок к Мольеру, персонажи которого, по словам Пушкина, суть типы одной страсти, одного порока. 

9. Стиль Пруста. Прустовская фраза. 

     Стилистические  поиски Пруста имели  гораздо меньший  успех и привели  его к усвоению ряда приемов символизма. Основой, сердцевиной своего стиля, своего ви?дения мира Пруст считает метафору. Признавая Флобера большим художником, Пруст тем не менее считал, что у него, пожалуй, нет ни одной метафоры, в то время как только она может сообщить стилю нечто от вечности ("По поводу "стиля" Флобера", 1920). По мнению Пруста, стилистически действительность может быть выражена только посредством сравнения: истина возникает тогда, когда писатель берет два разных объекта, выявляет их связь и заключает их в "необходимые звенья прекрасного стиля", связывает их "неразрушимой" метафорой ("Обретенное время").      

    Стиль Пруста также, в значительной степени, является стилем сравнений и метафор, любой предмет для Пруста существует лишь постольку, поскольку ему может быть найдена аналогия. Так, рассказчик говорит о себе, что в нем всегда живет философ, стремящийся отыскать общее в различном ("Пленница"). Прустовские сравнения и метафоры типичны для символизма. Особенно характерно частое уподобление видов природы и героев произведениям искусства, сравнение людей с миром растений или животных. Сравнения и метафоры у Пруста столь часты, развернуты и взаимно продолжены, что в ряде томов и частей эпопеи они образуют самую ткань текста. Их эстетическое достоинство не равноценно. Рядом с точными или поэтическими образами, часто встречаются вычурные и претенциозные фигуры, художественное несовершенство которых объясняется, по преимуществу, субъективистскими, интуитивными сторонами мировоззрения Пруста.     

     С импрессионизмом  связан и ряд сторон прустовского стиля. По мнению Пруста, стиль не является заранее изготовленной формой, в которую писатель отливает свою мысль.     

     Наоборот, мысль должна обусловливать выражение. Главным качеством стиля является поэтому его оригинальность. В письме к г-же Штраусс Пруст пишет о том, что у каждого писателя должен быть свой язык, подобно тому как у скрипача - свой звук. Это не значит, что во имя оригинальности писатель может писать плохо, наоборот, найдя собственный язык, он начинает писать хорошо. Поскольку стиль есть отражение бесконечно развивающегося сознания, то тем самым его обороты не могут быть угаданы заранее. В непредвиденной красоте фраз Пруст видел одно из главных достоинств стиля герцога Сен-Симона и вымышленного им писателя Берготта ("Под сенью девушек в цвету"). Это свойство "непредвиденности" Пруст стремился сообщить и своему стилю. Так, оно проявляется в том приеме, который Иветт Луриа предлагает назвать "стилистической конвергенцией" Пруста⁴). По подсчетам Луриа этот прием встречается более 4 500 раз на 3 500 страницах "Поисков утраченного времени". К