ТУРГЕНЕВ Иван Сергеевич
(1818-1883)
Великий русский писатель
И.С. Тургенев родился 28 октября
(9 ноября) 1818 года в Орле. По отцу
он принадлежал к старинному
дворянскому роду Тургеневых, известному
с XV века. По матери - к роду
Лутовиновых, восходящему к XVII веку. Детство
будущего писателя прошло в имении и усадьбе
Спасское-Лутовиново (Мценский уезд Орловской
губернии). Отец его - Сергей Николаевич
(1793-1834), отставной полковник-кирасир, участник
Отечественной войны 1812 года, был человек
замечательно красивый, но ничтожный по
своим качествам нравственным и умственным.
Сын не любил вспоминать о нем, а когда
говорил друзьям об отце, характеризовал
его, как "великого ловца пред Господом".
Женитьба этого разорившегося жуира на
немолодой, некрасивой, но богатой Варваре
Петровне Лутовиновой (1788-1850) была исключительно
делом расчета. Брак был не из счастливых
и не сдерживал Сергея Николаевича (одна
из его многочисленных "шалостей"
описана Тургеневым в повести "Первая
любовь"). Он умер в 1834 году, оставив
трех сыновей - Николая, Ивана и скоро умершего
от эпилепсии Сергея - в полном распоряжении
матери, которая, впрочем, и раньше была
полновластной владыкой дома. В ней типично
выразилось то опьянение властью, которое
создавалось крепостным правом.
Трудно представить
себе большую противоположность,
чем духовный облик Тургенева
и та среда, из которой он
непосредственно вышел. Его мать,
богатая помещица, правила "подданными"
в ее имении на манер самодержавной государыни
- с "полицией" и "министрами",
заседавшими в особых "учреждениях"
и каждое утро церемонно являвшимися к
ней на доклад. Любимое ее изречение было
"хочу казню, хочу милую". Род Лутовиновых
представлял собою смесь жестокости, корыстолюбия
и сладострастия (представителей его Тургенев
не раз изображал в своих произведениях).
Унаследовав от Лутовиновых их жестокость
и деспотизм, Варвара Петровна была озлоблена
и своей личной судьбой. Рано лишившись
отца, она страдала и от матери, и от буйного,
пьяного отчима, который, когда она была
маленькой, варварски бил и истязал ее,
а когда она подросла, стал преследовать
гнусными предложениями. Почти в полном
одиночестве, оскорбляемая и унижаемая,
прожила Варвара Петровна до 30 лет в доме
дяди, пока смерть его не сделала ее владелицей
большого имения и 5000 душ. Все сведения,
сохранившиеся о Варваре Петровне, рисуют
ее в самом непривлекательном виде.
С добродушным от природы и мечтательным
сыном она обходилась сурово, желая воспитать
в нем "настоящего Лутовинова", но
напрасно. Сквозь созданную ею среду "побоев
и истязаний" Тургенев пронес свою мягкую
душу, в которой именно зрелище неистовств
помещичьей власти подготовило протест
против крепостного права. Жестоким "побоям
и истязаниям" подвергался и он сам,
хотя считался любимым сыном матери. "Драли
меня, - рассказывал впоследствии Тургенев,
- за всякие пустяки, чуть не каждый день";
однажды он уже совершенно приготовился
бежать из дому. Мать лишь ранила сердце
мальчика, чиня обиды тем из своих "подданных",
к кому он успел привязаться. Вместе с
тем Варвара Петровна была женщиной образованной
и не чуждой литературным интересам. На
наставников для сыновей она не скупилась.
Умственное воспитание Ивана шло под руководством
часто сменявшихся "гувернеров и учителей,
швейцарцев и немцев, доморощенных дядек
и крепостных нянек". Ко всему русскому
Варвара Петровна питала глубочайшее
презрение; в семье говорили между собой
только по-французски. Любовь к русской
литературе тайком внушил Тургеневу один
из крепостных камердинеров, изображенный
им, в лице Пунина, в рассказе "Пунин
и Бабурин".
В Спасском Тургенев прожил
до 9 лет. В 1827 году его родители, чтобы
дать детям образование, переехали в Москву;
на Самотеке ими был куплен дом. Иван Тургенев
учился сначала в пансионе Вейденгаммера;
затем его отдали пансионером к директору
Лазаревского института Краузе. Из своих
учителей Тургенев с благодарностью вспоминал
об известном в свое время филологе, исследователе
"Слова о Полку Игореве" Д.Н. Дубенском,
учителе математики П.Н. Погорельском
и молодом студенте И.П. Клюшникове, который
позднее стал видным членом кружка Станкевича
и Белинского, писавшем вдумчивые стихотворения
под псевдонимом "Ф". Одно из сильнейших
впечатлений ранней юности (1833) - влюбленность
Ивана Тургенева в княжну Е.Л. Шаховскую,
переживавшую в эту пору роман с его отцом,
отразилось в повести "Первая любовь"
(1860).
В 1833 году 15-летний Тургенев
(такой возраст студентов, при
тогдашних требованиях, был явлением
обычным) поступил на словесное отделение
философского факультета Московского
университета. К этому времени
он уже говорил на французском, немецком,
английском языках, сочинял стихи. Год
спустя, из-за поступившего в гвардейскую
артиллерию старшего брата, семья переехала
в Петербург, и Тургенев тогда
же перешел в Петербургский университет.
Научный и общий уровень университета
был тогда невысок; из своих университетских
наставников, за исключением литератора
пушкинского круга, профессора П.А.
Плетнева, Тургенев в своих воспоминаниях
никого даже не назвал по имени. С Плетневым
Тургенев сблизился и бывал у
него на литературных вечерах. На одном
из таких вечеров Тургенев столкнулся
в дверях с А.С. Пушкиным. Студентом
3-го курса он представил на суд Плетнева
свой первый известный литературный
опыт - написанную пятистопным ямбом
романтическую драму в стихах
"Стенио" (1834), по собственным словам
Тургенева - "совершенно нелепое произведение,
в котором с бешеною неумелостью выражалось
рабское подражание байроновскому Манфреду".
На одной из лекций Плетнев, не называя
автора по имени, разобрал довольно строго
эту драму, но все-таки признал, что в авторе
"что-то есть". Отзыв ободрил юного
писателя: он вскоре отдал Плетневу ряд
стихотворений, из которых два Плетнев
в 1838 году напечатал в своем "Современнике".
Это не было первым появлением Тургенева
в печати: еще в 1836 году он поместил в "Журнале
Министерства Народного Просвещения"
обстоятельную, немножко напыщенную, но
вполне литературно написанную рецензию
"О путешествии ко святым местам"
А.Н. Муравьева.
В 1836 году Тургенев
окончил курс историко-филологического
факультета Петербургского университета
со степенью "действительного
студента" (экзамен на кандидата
он не выдержал). К этому моменту
Тургеневым написано уже около
сотни стихотворений, в основном
не сохранившихся. Мечтая о
научной деятельности, он в следующем
году снова держал выпускной
экзамен, получил степень кандидата,
а в мае 1838 года отправился
в Германию совершенствоваться
в философии. На пароходе "Николай
I", на котором Тургенев следовал
за границу, случился пожар,
и пассажиры едва спаслись (событие,
описанное в очерке "Пожар на
море", 1883).
Поселившись в Берлине, Тургенев
усердно взялся за занятия, с 1838 по август
1839 года он слушает курс лекций в
Берлинском университете, занимается
классическими языками, пишет стихи.
Ему не столько приходилось "усовершенствоваться",
сколько засесть за азбуку. Слушая
в университете лекции по истории
римской и греческой литературы,
он дома вынужден был "зубрить" элементарную
грамматику этих языков. В Берлине сгруппировался
в это время кружок даровитых молодых
русских - Грановский, Фролов, Неверов,
Михаил Бакунин, Станкевич. Все они восторженно
увлекались гегельянством, в котором видели
новое евангелие жизни. "В философии,
- говорил Тургенев, - мы искали всего, кроме
чистого мышления". Сильное впечатление
произвел на Тургенева весь строй западноевропейской
жизни. В его душу внедрилось убеждение,
что только усвоение основных начал общечеловеческой
культуры может вывести Россию из того
мрака, в который она была погружена. В
этом смысле он становится убежденным
"западником". К числу событий берлинской
жизни принадлежит сближение Тургенева
с Н.В. Станкевичем, встречи с которыми
имели большее значение, чем лекции берлинских
профессоров.
После короткого пребывания
в России в январе 1840 года Тургенев
отправляется в Италию, но с
мая 1840 по май 1841 года он
вновь в Берлине, где знакомится
с М.А. Бакуниным. В мае 1841
года Тургенев вернулся в Россию,
собираясь преподавать философию.
С этой целью он в апреле-мае
1842 года он подал в Московский
университет просьбу о допущении
его к экзамену на степень
магистра философии; но в Москве
не было тогда штатного профессора
философии, кафедра, которую он
надеялся занять, была закрыта,
восстанавливать ее не собирались,
и просьба его была отклонена.
Но в том же 1842 году Тургенев
выдержал экзамен на степень
магистра в Петербургском университете.
Ему оставалось теперь только
написать диссертацию, что было
совсем не трудно; для диссертаций
словесного факультета того времени
не требовалось солидной научной
подготовки. Но в Тургеневе уже
простыл жар к профессиональной
учености; его все более начинает
привлекать деятельность литературная.
Он посещает литературные кружки
и салоны: знакомится с Гоголем,
Аксаковым, Хомяковым, Герценом,
печатает небольшие стихотворения
в "Отечественных Записках",
а весной 1843 года выпускает отдельной
книжкой, под буквами Т.Л. (Тургенев-Лутовинов),
поэму "Параша".
В январе 1843 года Тургенев,
по желанию матери, после продолжительных
хлопот был зачислен на службу
чиновником "особенной канцелярии"
в Министерство внутренних дел.
В министерстве тогда обсуждался
вопрос освобождения крестьян, однако
служба у Тургенева не задалась.
Чиновник он был весьма плохой,
а начальник канцелярии В.И.
Даль, хотя тоже был литератор,
к службе относился весьма педантически.
Кончилось дело тем, что, прослужив полтора
года, Тургенев, к неудовольствию матери,
вышел в отставку.
В 1843 году состоялось
знакомство Тургенева с В.Г.
Белинским и его окружением. Общественные
и литературные взгляды Тургенева
определялись в этот период
в основном влиянием Белинского.
Тургенев публиковал свои стихотворения,
поэмы, драматические произведения,
повести. Критик направлял его
работу своими оценками и дружескими
советами. Знакомство с критиком,
перешедшее в дружбу (в 1846 году
Тургенев стал крестным его
сына), сближение с его окружением
(в частности, с Н.А. Некрасовым)
изменяют его литературную ориентацию:
от романтизма он обращается
к иронико-нравоописательной поэме.
Работы Тургенева этого периода, его первые
поэмы и повести были высоко оценены главным
идеологом "натуральной школы" В.Г.
Белинским, который во многом и был "наставником"
начинающего писателя.
А 1 ноября 1843 года Тургенев знакомится
с французской певицей Полиной
Виардо (Виардо-Гарсия), любовь к которой
во многом определит внешнее течение
его жизни. В Петербург приехала
итальянская опера, давали "Севильского
цирюльника". Иван Сергеевич увидел
Виардо в роли Розины - и пропал навсегда.
Последующие сорок лет, до самой
смерти, Тургенев был связан с "проклятой
цыганкой", как называла Виардо его
мать. Он, как говорят англичане,
"упал в любовь" к замужней и
счастливой в браке иностранке, не
очень-то и красивой. Он все чаще
испрашивает отпуска "по болезни"
и выезжает вслед за ней за границу,
пока в мае 1845 года не вышел в отставку.
Неоднократно делались
попытки пользоваться для характеристики
дружбы Тургенева с Полиной
Виардо его рассказом "Переписка",
с эпизодом "собачьей" привязанности
героя к иностранной балерине,
существу тупому и необразованному.
Было бы, однако, грубой ошибкой
видеть в этом автобиографический
материал. Виардо - необыкновенно тонкая
художественная натура; муж ее
был прекрасный человек и выдающийся
критик искусства, которого Тургенев
очень ценил и который, в
свою очередь, высоко ставил
Тургенева и переводил его
сочинения на французский язык.
Несомненно также, что в первое время дружбы
с семьей Виардо Тургенев, которому мать
целых три года за его привязанность к
Полине не давала ни гроша, мало напоминал
тип "богатого русского". Но, вместе
с тем, глубокая горечь, которой проникнут
рассказанный в "Переписке" эпизод,
несомненно имела и субъективную подкладку.
Если обратиться к воспоминаниям Фета
и к некоторым письмам Тургенева, можно
увидеть, с одной стороны, как права была
мать Тургенева, когда она его называла
"однолюбом", а с другой, что, прожив
в тесном общении с семьей Виардо целых
38 лет, он, все-таки, чувствовал себя безнадежно
одиноким. На этой почве выросло тургеневское
изображение любви, столь характерное
даже для его всегда меланхоличной творческой
манеры. Тургенев - певец неудачной любви.
Счастливой развязки у него почти ни одной
нет, последний аккорд - всегда грустный.
Вместе с тем, никто из русских писателей
не уделил столько внимания любви, никто
в такой мере не идеализировал женщину.
Это было выражением его стремления забыться
в мечте. Герои Тургенева всегда робки
и нерешительны в своих сердечных делах:
таким был и он сам.
В самом начале 1847 года
Тургенев вместе с семейством
Виардо уехал за границу. Объясняя
в своих воспоминаниях, причину
отъезда, Тургенев говорит: "Я
не мог дышать одним воздухом,
оставаться рядом с тем, что
я возненавидел. Мне необходимо
нужно было удалиться от моего
врага затем, чтобы из самой
моей дали сильнее напасть
на него. В моих глазах враг
этот имел определенный образ,
носил известное имя: враг этот
был крепостное право. Под этим
именем я собрал и сосредоточил
все, против чего я решился
бороться до конца - с чем
я поклялся никогда не примиряться...
Это была моя Аннибаловская клятва".
С 1847 года Тургенев
перестает писать стихи, если
не считать несколько небольших
шуточных посланий к приятелям
и "баллады" "Крокет в Виндзоре".
Несмотря на то, что выступление
на стихотворное поприще было
восторженно встречено Белинским,
Тургенев, перепечатав в собрании
своих сочинений даже слабейшие
из своих драматических произведений,
совершенно исключил из него
стихи. "Я чувствую положительную,
чуть не физическую антипатию
к моим стихотворениям, - говорит
он в одном частном письме,
- и не только не имею ни
одного экземпляра моих поэм -
но дорого бы дал, чтобы их
вообще не существовало на
свете". Это суровое пренебрежение
решительно несправедливо. У Тургенева
не было крупного поэтического
дарования, но под некоторыми
его стихотворениями и под
отдельными местами его поэм
не отказался бы поставить
свое имя любой из прославленных
поэтов.
Новым чувствам всем
сердцем отдался,
Как ребенок душою
я стал,
И я сжег всё, чему
поклонялся,
Поклонился всему, что
сжигал.
Настоящую славу Тургеневу
принесли маленькие рассказы
и очерки, на которые сам он
не возлагал больших надежд. В
1846 году, еще перед отъездом за
границу, он оставил одному
из издателей "Современника"
И.И. Панаеву очерк "Хорь
и Калиныч". Панаев поместил его в
январской книжке журнала за 1847 год, сопроводив
подзаголовком "Из записок охотника",
чтобы расположить читателей к снисходительности.
Этому "пустячку" и сам автор, и Панаев
настолько мало придавали значения, что
он был помещен даже не в отделе беллетристики,
а в разделе "Смесь". Успеха не предвидели
ни автор, ни издатель, но успех был необыкновенный.
Белинский писал, что в этой "маленькой
пьеске" "автор зашел к народу с такой
стороны, с какой до него к нему еще никто
не заходил". Хозяйственный Хорь и "идеалист"
Калиныч явились уже не простыми представителями
своей "среды", а национальными типами,
которые Тургенев развил в других очерках.
Мы видим целую галерею тургеневских мужиков:
правдолюбец Касьян ("Касьян с Красивой
Мечи"), беспечный бродяга Ермолай ("Ермолай
и мельничиха") и Яков Турок ("Певцы")
напоминают Калиныча; худшие черты Хоря
наследует бурмистр Софрон, обирающий
закабаленных им крестьян ("Бурмистр"),
а лучшие - Овсянников, к которому все идут
за помощью и советом ("Однодворец Овсянников").
Так формируются в книге образы, вбирающие
в себя общенациональные черты. Из женских
народных типов "Записок Охотника"
особенного внимания заслуживают Матрена
("Каратаев"), Марина ("Свидание")
и Лукерья ("Живые Мощи"): все они глубоко
женственны, способны на самоотречение.
И если к этим мужским и женским фигурам
"Записок Охотника" прибавить симпатичных
ребятишек из "Бежина Луга", то получится
целая одноцветная галерея лиц, относительно
которых никак нельзя сказать, что автор
дал тут народную жизнь во всей ее совокупности.
С поля народной жизни, на котором растут
и чертополох, и репейник, автор сорвал
только красивые и благоухающие цветы
и сделал из них прекрасный букет, благоухание
которого было тем сильнее, что представители
правящего класса, выведенные в "Записках
Охотника", поражают своим нравственным
безобразием.