Джон Стейнбек (1902-1968)

необходимо будет  заплатить за такое общественно  признанное

финансовое благополучие. Он понимает это и все же соглашается

ради счастья  семьи начать жить по тем, чужим правилам и законам.

И вот уже герой, пытаясь сломить сопротивление  своего

внутреннего мира, постулирует совсем новую для  себя модель

человеческих взаимоотношений:

«Есть пожиратель и есть пожираемые. Вот истина, которую не мешает

запомнить. Что  ж, пожиратели безнравственнее пожираемых? Все ведь мы

в конце концов станем пожираемыми – всех нас  пожрет земля, даже самых

жестоких и  самых хитрых».

Очевидно, что герой, возводя данный софизм в ранг истины,

пытается заранее  оправдать все свои будущие деяния. Более того,

Итен верит в  то, что, добившись общепринятыми методами успеха и

благополучия, он сможет без особых потерь воскресить в себе свой

прежний внутренний мир, прежнего себя:

«Передо мной была лишь одна, вполне определенная цель, и я знал,

что, достигнув  ее, я вновь вернусь к прежним нормам поведения. Я не

сомневался, что  это возможно. Ведь не сделала же война из меня убийцу,

хотя какое-то время я убивал людей».

И Итен начинает действовать  последовательно и наверняка, как

будто и не было того прежнего, «жертвы социально-экономических

неудач», выбирая  при этом сколь эффективный, столь  и грязный

метод достижения поставленной цели – предательство. Так, узнав,

что хозяин его  лавки, итальянец Марулло незаконно  прибыл в США,

Итен сообщает об этом в эмиграционную службу, рассчитывая, что

Марулло, оказавшись перед фактом депортации, продаст  ему лавку

намного дешевле  ее реальной стоимости.

Итен на этом не останавливается. Этого уже мало, ведь дух

денег, вызванный  им, требует все новых и новых  жертв. И выбор

падает на человека, ближе и дороже которого нет никого у Итена, на

друга детства  Дэнни. Не сумевший выстоять под гнетом жизненных

неудач, вконец спившийся, потерявший всякую связь с былым

обликом джентльмена, Дэнни для Итена «все равно  что брат

родной» (866), и каждый раз одалживая ему доллар на выпивку,

Итена надолго  одолевают муки совести, за то, что  не смог его

уберечь от падения, не поддержал вовремя. Все, что осталось у

Дэнни от былого богатства  его почтенной в городе фамилии-это  луг,

перешедший к  нему по наследству. Желая заполучить этот луг,

единственно подходящую в городе площадку под строительство

аэропорта, Итен приносит Дэнни тысячу долларов, якобы на оплату

его лечения от алкоголизма, но при этом рассчитывая, что эта

тысяча убьет  Дэнни и луг отойдет к нему.

Но все происходит по-иному сценарию, нежели планировал

герой. Марулло, ожидающий  высылки в Италию и не имеющий  в

США никакой родни, дарит лавку Итену. Дэнни пишет  расписку и

завещание, в которых  передает луг Итену в полное владение, после

чего кончает  жизнь самоубийством, осознав, что скрывалось за

благими дружескими намерениями.

И только с этой смертью Итен начинает понимать: пути назад

уже нет, дверь  за ним захлопнулась и прежнего Итена  Хоули уже не

воскресить, он умер вместе с Дэнни. Дух наживы, выпущенный

героем наружу, превратил его за несколько недель в того, в кого не

смогла превратить даже война- превратила в жестокого  и

беспощадного убийцу, коварного предателя, способного убивать

беззащитных и  предавать близких.

Итен ощущает, что  та «вполне определенная цель», которую  он

ставил перед  собой, априори не досягаема, она  подобно трясине,

затягивает все  глубже и глубже, превращая человека в живого

мертвеца, наполняя душу его холодом и мраком смерти. Не

случайно герой  замечает: «Мне и жарко, и холодно, я и полон и

пуст… и я очень устал» (1049). Крайне символичным, в этой связи,

представляется  сон Итена, в котором ему снится уже умерший

Дэнни. Герой, встречает  его в аэропорту и, узнав, целует его,

подобно Иуда Христа. Эта аналогия становится столь явственной

для самого Итена, что тот в ужасе просыпается в сильнейшем

ознобе. С этого  момента Дэнни преследует его  во сне и наяву, он

окружает героя  со всех сторон, рана, которая, в надеждах Итена,

должна была зарубцеваться  и обрасти забвением, «подобно тому,

как осколок снаряда  обрастает хрящом» (1053), оказалась

смертельной. Теперь, с горечью вспоминая о том, «дневном мире», в

котором он жил  когда-то, герой желает для себя самого только

одного – забвения, ведь забвение, по мысли Итена, –  «это тот же

душевный покой» (1101).

Не находя спасения в самом себе, Итен снова хочет найти его в

приобщении к  своим предкам, к своему роду, понимая, что только

прошлое соединяет  его с настоящим, только прошлое  способно

воскресить в  нем того прежнего Итена. Но герой  забывает, что его

предки еще более  строгие судьи, чем он сам:

«Я тащился домой через минное поле истины. Будущее было засеяно

всхожими зубами дракона. И удивительно ли, что  мне захотелось

причалить к  прошлому. Но на моем пути стала тетушка  Дебора – бьющий

влет стрелок  по всякого рода лжи, и глаза у нее были как два горящих

вопроса».

В этой связи выглядит символичным эпизод в VI главе романа,

когда Итен, не решаясь  сделать первый шаг на пути к ожидающему

его богатству, мысленно обращается за советом к своему деду

Старому шкиперу, чьи наставления указывали герою всегда верный

курс в океане жизненных сомнений и заблуждений. Но в этот раз

Итен, к своему удивлению, не получает точного ответа на свой

вопрос: «И впервые  Старый шкипер отказался дать мне  команду.

"Сам все решай.  Что одному на пользу, другому во вред, а наперед

не угадаешь"» (921). Итен не получает команды, потому что

наступил тот, пожалуй, самый важный в жизни любого человека

момент, когда никто  кроме него самого не может принять  решения.

Ведь только приняв это решение и пройдя весь путь до конца,

человек постигает  то, что раньше для него было скрыто за

бесчисленными миражами земных перспектив.

Итен проходит свой путь до конца, и придя в Убежище  с

твердым намерением не возвращаться более в тот чужой  мир, ему

открывается истинный смысл и предназначение человека, тайна его

личного бессмертия. Именно этот эпизод последней главы  романа

становится своеобразным ключом, открывающим для нас мир

авторского восприятия феноменов жизни и смерти.

Здесь мы оказываемся  в непосредственной близости от

понимания метафизики жизни в романе. И в этой связи особенно

важным представляется эпизод, когда сотрудник иммиграционной

службы передает Итену слова Марулло, объясняющие  его решение

подарить лавку  именно Итену; вот эти слова:

«Это вроде расчетов за электричество. Напутаешь – расплачивайся

потом. А вы, так сказать, его взнос авансом, чтобы свет не выключили,

чтобы огонь  не погас».

И герой сразу  распознает истинный, потаенный смысл

переданных ему  слов. Чтобы огонь не погас –  вот главное

предназначение  человека, вот его изначальная и вечная миссия.

Обращаясь к природе  данного символа, можно говорить о том, что

огонь символизирует  в романе жизнь и память в их неразрывном,

гармоничном единстве, и, более того, в их тождественности. Ведь

пока жива память о человеке, пока горит огонь светлой, именно

светлой памяти о  нем в сердцах других, жив и  сам человек, горит и

его огонь, и, что  самое важное, горят огни его рода. В этом и есть

залог личного  бессмертия, в этом – единственное спасение души, и

это полностью  совпадает с видением проблемы жизни и смерти

самого Стейнбека. Человек уходит из земного мира, но тьма и хаос

смерти не способны поглотить жизнь, заключенную в  огне.

Для Итена  мучительно тяжело чувствовать в  себе все еще горящий

огонь Марулло, огонь Старого шкипера и тетушки Деборы, ему не

представляется  возможным дальше длить свое физическое

существование на земле в мире вечной темноты: «Когда огонь

гаснет, становится так темно, что лучше бы он совсем не горел. Мир

полон темных обломков крушения». И герой уже  готов уйти из жизни, как вдруг обнаруживает у себя случайно взятый из

дому семейный талисман, кусок кварца, хранившийся  в семьях

Хоули с  незапамятных времен: «Я не сразу вытащил  его из мокрого

кармана. И у меня на ладони он вобрал в  себя весь свет, все огни и

стал темно-темно красный». В этот момент Итен понимает: он не

вправе  прервать своей смертью жизнь  всего рода, не вправе

погасить  те огни, которые горят внутри него. И герой уходит из

Убежища. Ведь он должен передать талисман его  новой владелице,

своей дочери, чтобы «еще один огонь не погас» (1115), а с ним и все

огни талисмана.

Таким образом, именно преемственность поколений  и родовая

память  становятся в романе Стейнбека главными жизнетворными

силами, способными даровать личное бессмертие человеку, а через

него и бессмертие всему роду.