Антиутопии в литературе ХХ века

 
 
 
 
 
 
 
 
 

Гимназия  им. Принцессы Е.М.Ольденбургской №157 
 
 
 
 
 
 

Реферат по литературе

На  тему:

«Антиутопии в литературе ХХ века» 
 
 
 
 
 
 

Выпускницы 11 А класса

Гизатуллиной  Альбины 

Преподаватель литературы:

Степановская  Вера Дмитриевна 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Санкт-Петербург

2008 г

 

План 
 
 
 
 

1. Введение……………………………………………….3

 
 

2. Антиутопии  как зеркала эпохи  ХХ века………….5

 

1.   «Мы» Е. Замятина……………………………….5
2. «О дивный новый мир» О.Хаксли……………..8
3. «1984» Дж. Оруэлла……………………………...10
4. «Скотный двор» Дж. Оруэлла………………….13

 

3. Основные аспекты рассмотрения произведений:

 

1. семья………………………………………………..16
2. религия……………………………………………..18
3. технический прогресс…………………………….20
4. преступления и наказание……………………….21
5. работа……………………………………………….23

 

4. Заключение…………………………………………...24

 

    5.Список  литературы…………………………………..25 
 
 
 
 

 

Введение 

        Жанр антиутопии - очень обширная тема в литературе, поэтому в данной работе мы ограничимся анализом четырех ярчайших произведений этого жанра: «Мы» Евгения Замятина «1984» и «Скотный двор» Джорджа Оруэлла, «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли. Но прежде, чем анализировать сами произведения, нужно остановиться на особенностях жанра антиутопии и его функционирования в ХХ столетии. Общеизвестно, что антиутопия рождается как реакция на утопию. Поэтому разговор об антиутопиях все же следует начинать с утопии как жанра литературы.

    Утопия, как литературный жанр, предполагает развернутое описание общественной, государственной и частной жизни воображаемой страны, которая отличается идеальным политическим укладом и всеобщей социальной справедливостью. Утопией называют также любой нереальный, неосуществимый на практике проект социальных преобразований.  
 
        Интересно происхождение этого слова. Слово «утопия» происходит от греческого «topos», то есть «место». Приставка «у» может происходить от греческих же «eu» или «ou». В первом случае мы имеем дело с утопией как с «хорошим местом», а во втором — как с «местом, которого нет». ¹ Утопия, безусловно, была и тем и другим. Однако писатели-утописты вовсе не считали свои построения нереальными. Наоборот, создавая некий идеальный проект социального устройства, они мечтали о его воплощении в жизнь. Так, например, Платон, создавая свое «Государство», мечтал убедить осуществить свой проект тирана Дионисия. Не случайно среди создателей утопий есть государственные деятели. Например, Томас Мор. Собственно от его «Утопии» и пошло само название жанра. Ученый и государственный деятель, достигший высшей должности лорд-канцлера при дворе английского короля и писавший сочинения, удивлявшие весь мир, он один из первых широко проповедовал идеи коммунизма в эпоху религиозной борьбы с феодализмом. Мор заглянул далеко в будущее и противопоставил   коммунистический   строй,   при   котором   все принадлежит всем, классовому обществу. В своей  книге Мор описал идеальное государство без угнетения слабых и без принудительного труда. Коммунизм Томаса Мора был утопическим, несбыточным. Однако он был создан глубоким знанием жизни и пониманием потребностей той эпохи. Спустя много лет Чернышевский также показал пример утопического государства в своем произведении «Что делать». Четвертый сон Веры Павловны — это утопическое видение Чернышевским будущего справедливого общественного устройства страны. Своего рода это классическое описание коммунистического устройства страны, к которому впоследствии шла Россия на протяжении ряда лет.

    Антиутопия  как жанр появилась лишь в ХХ веке. Почему? Потому что именно тогда появилась реальная угроза воплощения утопических идей в жизнь. Конечно, и в ХIХ в появлялись первые утопические фрагменты, например, в «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина и «Бесах» Ф.М Достоевского». Но как самостоятельные произведения антиутопии возникают только в веке ХХ. Причем жанр становится необыкновенно популярен. 

    Антиутопия  показывает фантастический мир будущего, своей рациональной выверенностью напоминающий мир утопий. Но выведенный в утопических сочинениях в качестве идеала, в антиутопии он предстает как глубоко трагический.  
 
Антиутопия очень похожа на утопию, вот только мир, описанный в ней, олицетворяет не надежды, а опасения автора, и служит не идеалом, к которому надо стремиться, а ужасом, которого следует избегать. Обычно антиутопии, как и утопии, отражают тенденции, возникшие в период творчества автора.  

    Антиутопии  пишутся для того, чтобы показать, как ведется управление государством, и как при этом живут обычные, «простые» люди. Разрыв дистанции между людьми, находящимися на различных ступенях социальной иерархии (при наличии таких ступеней), считается нормой для человеческих взаимоотношений в антиутопии.  
 
Герой антиутопии всегда эксцентричен. Сюжет заставляет раскрываться характеры на пределе своих духовных возможностей, в самых потаенных человеческих глубинах, о которых сами герои не подозревают.  

    Ритуализация  жизни — еще одна особенность антиутопии. Общество, реализовавшее утопию, ритуализовано. Там, где царит ритуал, движение личности запрограммировано. Конфликт возникает там, где личность отказывается от своей роли в ритуале, и предпочитает свой собственный путь.  В антиутопии человек непременно ощущает себя в сложнейшем взаимодействии с установленным ритуализованным общественным порядком.  

    Цель  моего исследования – показать, каким же образом писатели-антиутописты отражают происходящее в ХХ веке, и  что вызывало их тревогу. Для начала следует рассмотреть все выбранные произведения в отдельности, чтобы разобраться в сюжете, понять замысел каждого писателя. Во всех работах отразились одни и те же аспекты и проблемы жизни, поэтому во второй части работы мне бы хотелось перейти к тому, какими  писатели видели в будущем семью, религию, технический прогресс и т.д. 
 

«Мы»  Е. Замятина – роман-предупреждение.

    Евгений Иванович Замятин родился в 1884 г  в Тамбовской губернии в семье  священника. В студенческие годы, во время первой русской революции, принимал участие в революционном движении. Печататься он начал в 1908 году. Свой знаменитый роман "Мы" писатель закончил в 1920. Сразу же последовало долгое и бурное обсуждение книги и в обществе, и в критике, хотя роман был опубликован за рубежом только в 1924 (а через 64 года увидел свет на родине автора). С 1929 Замятина в России уже не печатали. Его подвергли не то что несправедливой разносной критике, но настоящей травле.  
   В 1931 он обратился с письмом к Сталину с просьбой разрешить ему выехать за границу и, получив разрешение, поселяется в Париже. Находясь в эмиграции, до конца жизни сохранял советское гражданство.

    Е. Замятин - писатель, которому удалось  довольно точно разглядеть приметы  антипрогресса в окружающей действительности первых лет советской власти. Конечно, предметом его размышлений становится не только технический прогресс, но и те общественные идеалы, которые выдвигались за непререкаемые истины. Е. Замятин как будто специально повторяет описание ’’ города будущего ’’ из утопии Чернышевского «Что делать?». Но в своем романе Замятин рисует будущее мрачными красками.

    Дж. Оруэлл сказал: “Вполне вероятно, что  Замятин вовсе не думал избрать  советский режим глобальной мишенью  своей сатиры. Он писал еще при  Ленине и не мог иметь ввиду  сталинскую диктатуру, а условия в России в 1923 году были явно не такие, чтобы кто-то взбунтовался, считал, что жизнь становиться слишком спокойной и благоустроенной. Цель Замятина, видимо, не изобразить конкретную страну, а показать, чем грозит машинная цивилизация”.²

    Уже с первых страниц романа Е. Замятин  создает модель идеального, с точки  зрения утопистов, государства, именуемое Единым, где найдена долгожданная гармония общественного и личного, где все граждане обрели, наконец, желаемое счастье. Во всяком случае, таким оно предстает в восприятии повествования – строителя Интеграла, математика Д-503. В чем же счастье граждан Единого государства? В какие моменты жизни они ощущают себя счастливыми? В самом начале романа мы видим, какой восторг вызывает у героя-повествователя ежедневная маршировка под звуки Музыкального завода: он переживает абсолютное единение с остальными, чувствует солидарность с собой подобными. «Как всегда, Музыкальный завод всеми своими трубами пел Марш Единого государства. Мерными рядами, по четыре, восторженно отбивая такт, или нумера – сотни, тысячи нумеров, в голубоватых юнифах, с золотыми бляхами на груди – государственный нумер каждого и каждой. И Я - Мы, четверо, - одна из бесчисленных волн в этом могучем потоке». (запись 2-я). Отметим, что в вымышленной стране, созданной воображением Замятина, живут не люди, а нумера, лишенные имен, облеченные в юнифы. Внешне схожие, они ничем не отличаются друг от друга и внутренне, неслучайно с такой гордостью восклицает герой, восхищаясь прозрачностью жилищ: «Нам нечего скрывать друг от друга». «Мы счастливейшее среднее арифметическое», - вторит ему другой герой, государственный поэт R-13. Одинаковостью, механистичностью отличается вся их жизнедеятельность, подписанная Часовой скрижалью. Это характерные черты изображенного мира. Лишить возможности изо дня в день выполнять одни и те же функции, значит лишить счастья, обречь на страдания, о чем свидетельствует история «О трех отпущенниках». Материальные проблемы были решены в ходе Двухсотлетней войны. Победа над голодом одержана за счет гибели 0.8 населения. Жизнь перестала быть высшей ценностью: десять нумеров, погибших при испытании, повествователь называет бесконечно малой третьего порядка. Но победа в Двухсотлетней войне имеет еще одно значение. Город побеждает деревню, и человек полностью отчуждается от матери-земли, довольствуясь теперь нефтяной пищей. Идея гармонии личного и общего заменяется идеей абсолютной подчиненности государству всех сфер человеческой жизни. «Счастье – в несвободе», - утверждают герои романа. «Малейшее проявление свободы, индивидуальности считается ошибкой, добровольным отказом от счастья, преступлением, поэтому казнь становится праздником». . Итак, этот «идеальный» общественный уклад достигнут насильственным упразднением свободы. Всеобщее счастье здесь не счастье каждого человека, а его подавление, уравниловка, а то и физическое уничтожение.

    Идейным центром, к которому стягивается  все в романе, является проблема отношений личности и государства. Здесь непоследнюю роль играет композиция романа - он написан в виде дневника одного из строителей «Интеграла», нумера Д-503. Он принадлежит к убежденным сторонникам Единого государства, которые обожают Благодетеля (правителя государства) и полностью согласны с тем, что им диктует правительство. Интересно то, что Замятин выбрал на роль главного героя именно того, кто праведно верит в сложившиеся в его государстве устои. Главный герой начинает писать дневник, чтобы тот стал частичкой «первого груза, который понесет «ИНТЕГРАЛ», чтобы «проинтегрировать бесконечное уравнение Вселенной». Д-503 счастлив в мире, в котором живет: он талантливый инженер, любит свою работу, восторженно преклоняется перед великой скрижалью, объединившей и всех, в конце концов, у него есть постоянная сексуальная партнерша – «милая О-90». Но все меняется после его встречи с таинственной, одновременно притягивающей и отталкивающей I-330,с  «тонкой, резкой, упрямо-гибкой, как хлыст», фигурой, с кровавого цвета губами, белыми и острыми зубами, «острым углом вздернутыми к вискам бровями».I назначает D свидание в аудиториуме, в котором читается лекция о преимуществах современной музыки; здесь перед публикой она играет на «древнем» инструменте — рояле. Через несколько дней она приглашает D в Древний Дом; иронически цитирует слова героя о «нелепой, нерасчетливой трате человеческой энергии» в древности. Переодевшись, она предстает перед D в «старинном» платье — т. е. в одежде начала XX в.; предлагает ему остаться с ней, однако он отказывается, не решаясь пропустить лекцию. Через некоторое время I письмом приглашает D к себе. Полушутя говорит ему, что, поскольку он вовремя не сделал доноса на нее, теперь он у нее в руках. Вновь надевает соблазнительное платье, предлагает D категорически запрещенный «нумерам» алкоголь. Когда герой от страсти теряет самообладание, I издевательски показывает ему на часы: через пять минут он должен быть у себя в комнате; D в смятении убегает. По телефону I вновь назначает ему свидание, ведет его в Древний Дом и там отдается герою. I-330 втягивает героя в круговорот опасных авантюр и страстей, в конце концов, D окончательно осознает, что математика не может полностью объяснить мир: область иррациональных чисел ассоциируется для него с «душой». Его снедают внутренние противоречия: с одной стороны он не может без I, не может не повиноваться ей, с другой – он сомневается в правильности его поступков. Ростки неизвестной ранее любви в сердце строителя Интеграла Д-503 обусловили и "кощунственные" мысли, и "преступные" чувства, и запретные желания. Невозможность жить прежней жизнью, личностное возрождение Д-503, с детства воспитанный в условиях Единого Государства, воспринимает как катастрофу, которую ужесточает врач, констатируя болезнь и ставя жуткий диагноз: "Плохо ваше дело! По-видимому, у вас образовалась душа". Даже когда объявляют о возможности излечения от «болезни», Великой Операции, D-503 говорит: «Мне было ясно: все спасены, но мне спасения уже нет, я не хочу спасения…». Во время одной из встреч I выводит его за Зеленую стену, где он знакомится с так называемыми «Мефи», покрытыми шерстью людьми, выросшими за пределами Единого государства. Здесь он узнает замысел I и ее сторонников – украсть Интеграл. После неудачной попытки это сделать, в государстве начинается хаос – Зеленая стена взорвана, нумера в панике. В конце героя ловят и приводят к Благодетелю. Тот обвиняет его во всех его прегрешениях, но самым болезненным для него является осознание того, что I вовсе не любила его, и он интересовал заговорщиков только как строитель «Интеграла». После этого D-503 подвергается Операции и спокойно наблюдает за пытками I-330.Его последние слова: «…я уверен – мы победим. Потому что разум должен победить».