Анализ творчества Ф.И.Тютчева

                    Как сладко светит месяц  золотой.

      Как и в стихотворении 1829 года здесь  появляется образ завесы, отделяющей дневной ясный мир от таинственного  ночного.

                    На мир дневной  спустилася завеса,

                    Изнемогло движенье, труд уснул..

                    Над спящим градом, как  в вершинах леса,

                    Проснулся чудный, еженощный  гул.

                    Откуда он, сей  гул  непостижимый?…

                    Иль смертных дум, освобожденных  сном,

                     Мир бестелесный,  слышный, но незримый,

                    Теперь роится в  хаосе ночном?..

      В этом стихотворении на дальнем, возвышенном  плане неба и месяца рисуется более  близкий план сада и яблони, на фоне возвышенных «восклицаний» музыки – более земной звук льющейся воды родника. В пейзажном построении стихотворение  также разделено  на верх и низ, только им придается  уже более философский смысл, нежели как местоположению предметов. Тютчев объединяет цветовую и звуковую палитру угасания дня, а оборотом «труд уснул» еще и показывает прекращение человеческой деятельности. И в этой тишине рождается «гул», которого днем не слышно. В первых трех строфах все еще подчинено  пейзажу, но в четвертой возникает  вопрос поэта «Откуда он, сей гул  непостижимый?». С наступлением ночи поэту слышится гул, который воспринимается как мир духов. Ночь для него перестает быть естественным состоянием засыпания природы, она уже некая незримая субстанция, в которой роятся неведомые ему думы, мысли, и естественным становится в данном случае возникновение  образа «Хаоса».

      Ночное  небо, ночное море манят поэта своей  красотой, и в то же время пугают своей таинственностью. В стихотворении  «Как хорошо ты, о море ночное» Тютчев создает блистательный, живой образ  могучего моря, которое ходит и  дышит, и блещет в безлюдьи ночном, «волны несутся, гремя и сверкая», «чуткие звезды глядят с высоты».. Заканчивается стихотворение характерной  для Тютчева  интериоризацией - переходом  к воссозданию чувств человека.

                     В этом волнении,  в этом сиянье,

                    Весь, как во сне, я,  потерян, стою.

                    О как охотно бы в  их обаянье

                    Всю положил бы я  душу свою.

      Для человека притягателен образ ночного  моря - оно и лучезарно, и сияюще. Это пристанище души бесконечно, полно непонятной жизни, звуков - все это поэт познает, оставшись с ним один на один, в «безлюдье ночном». Поэт стремится слиться с живым морем, одушевленность которого ясно передана словами «ходит», «дышит». А слияние с природой, тождество человеческого и природного в конечном счете – позиция автора.. В этом же 1865 году Тютчев создает таинственно- мрачное стихотворение о ночном небе, в котором появляются образы глухонемых демонов, зловещих «огневых зарниц», все заливающего мрака, страшных и враждебных человеку.

                  Ночное небо так  угрюмо,

                  Заволокло со всех сторон.

                  То не угроза и  не дума,

                  То вялый, безотрадный  сон.

                  Одни  зарницы  огневые,

                  Воспламенясь чередой,

                  Как демоны глухонемые,

                  Ведут беседу меж  собой.

      Ночь  все чаще встает в поэзии Тютчева  как «хмурый зверь стоокий», в  стихах господствуют противоречивые  чувства и образы:  демонические порывы, зияющая бездна, хаотическая  стихия. Особенно ярко выражено это  в стихотворении 1830 г. «Как океан  объемлет шар земной». Поэт здесь  уже с 3-го стиха рисует таинственную и страшную стихию ночи.

                 Настанет ночь, и  звучными волнами

                 Стихия бьет о  берег свой..

      Гул, голос ночи «нудят»  человека слиться  с ней; «прилив растет и быстро нас уносит в неизмеримость темных волн». Человек оказывается бессильной песчинкой перед стихией жизни.

                  Небесный свод, горящий  славой звездной,

                  Таинственно глядит из глубины-

                  И мы плывем, пылающею бездной

                  Со всех сторон окружены.

      Ночь  выражает свои тайны самыми  разными  образами- таинственным ночным небом, ночным ветром, через гул, ночные видения.  Поэт беспрестанно вопрошает ночной  ветер «О чем ты воешь, ветр ночной?».

      В этом стихотворении ночь выражает себя голосом ветра. С этого времени  у Тютчева начинает появляться отношение  к ночи не только как к моменту  «откровений». Слова «воешь», «безумно», «страшный», «глухо- жалобный», «мука» - создают тревожно-настороженную окраску стиха и наполняют его чувством недоверия и страха,  хотя хаос по-прежнему близок и притягателен для человека:  он  родимый,  любимый.

      Восхищаясь  красотой и величием природы, поэт теперь сознает, что красота эта лишена добра и созидания. В ней господствует "преизбыток" стихийных, разрушительных сил и поэтому созидание цивилизованного  гармонического мира оказывается трагически невозможным. Ночные стихи этого  периода передают трагизм человека, который нигде не может найти  гармонии  и прочной опоры в  жизни. Обращаясь к ночному ветру, поэт просит:

                      О! Страшных песен  сих не пой!

                      Про древний хаос, про родимый.

                      Как жадно мир  души  ночной

                      Внимает повести  любимой!

                      Из смертной рвется он груди,

                      Он с беспредельным  жаждет слиться!…

                      О!  бурь заснувших  не буди-

                      Под ними хаос шевелится!…

      Образ ночи в поэзии Тютчева насквозь антиномичен: он сияет и  покоряет человека своей  таинственной красотой, своими могучими образами моря, ветра. Тютчев создает  буквально гимн ночному морю, с  которым поэт хотел бы слиться («Как хорошо ты, о море ночное»). Но в то же время ночь в поэзии Тютчева встает как "зверь стоокий", как таинственная, грозная и  враждебная сила с ее бездной, хаосом и мглами.

      Подводя итоги анализу содержания ночной поэзии Тютчева, мы можем сказать, что  ночь - главная мифологема поэта, становящаяся все более сложным и противоречивым символом.

      Ночь  встает в стихах Тютчева как прекрасная, притягательная, свободная сила, и  в то  же время в ней господствуют демонические порывы, зияющая бездна, Хаос..

      В.С. Соловьев, анализируя  лирику Тютчева, дает следующее определение хаоса: «Хаос, т.е. отрицательная беспредельность, зияющая бездна всякого безумия  и безобразия, демонические порывы, восстающие против всего положительного и должного - вот глубочайшая сущность мировой души и основа всего мироздания. Космический процесс вводит эту  хаотическую стихию в пределы  всеобщего строя, подчиняет ее разумным законам, постепенно воплощая в ней  идеальное содержание бытия, давая  этой дикой жизни смысл и красоту. Но и введенный в пределы всемирного строя, хаос дает о себе знать мятежными  движениями и порывами. Это присутствие  хаотического, иррационального начала  в глубине бытия сообщает различным  явлениям природы ту свободу и  силу, без которых не было бы и  самой жизни и красоты. Жизнь  и красота в природе- это борьба и торжество света над тьмою. И для красоты вовсе не нужно, чтобы темная сила была уничтожена в торжестве мировой гармони, достаточно, чтобы светлое начало овладело ею, подчинило ее себе…, ограничивая, но не упраздняя ее свободу и противоборство»¹⁰.  Во многих стихотворениях Тютчев описывает страх и ужас  перед ночью. Однако, если человек держится норм разума и добра, если он ищет   их в жизни людей и природы, то стихия, природа явится, раскроется именно своей светлой стороной. Заканчивая анализ темы ночи, Берковский делает вывод: «Великие общественные взрывы недаром для Тютчева совпадали с последним часом природы. Буржуазно - европейский порядок был для него неприемлем, но Тютчев считал заключительным и окончательным. После него более высокий порядок не предполагался. Поэтому метаниям и мятежам Тютчева свойствен трагизм. Он - лирический поэт с кругозором и силами художника, склонного к эпосу или трагедии. Он сам в лирике своей достигает масштабов трагедии  и пафоса ее».¹¹