Наконец, с точки зрения юридической техники  можно выделить следующие виды трансформации, представляющие собой механизмы взаимодействия международного и внутригосударственного права: инкорпорацию, легитимацию и отсылку.

  Инкорпорация — формальное «включение» норм международного договора во внутреннее право государства посредством «включения» самого договора в его законодательство. Конечно, ни сам международный договор, ни нормы, которые он содержит, не включаются соответственно ни в законодательство, ни в право данного государства. Международный договор продолжает оставаться международным договором, обязывающим это государство, а нормы, которые он содержит, остаются нормами международного права, распространяющими на указанное государство свое действие. По существу, принимается новый закон или подзаконный акт, полностью внешне идентичный международному договор} повторяющий его наименование, структуру, формулировки и т. д При этом не важно, происходит это автоматически на основе трансформационной нормы, согласно которой все договоры, обязывающие данное государство, или определенная их часть начинают рассматриваться и как внутригосударственные правовые акты, либо на основе специального решения компетентного органа государства (трансформационного акта), придающего конкретному договору или договорам характер внутригосударственных правовых актов, — сути процесса это не меняет. В практическом плане результат будет один: в том или ином порядке, предусматриваемом внутренним правом данного государства, текст международного договора воспроизводится в официальных изданиях как текст закона или подзаконного акта соответствующей уровня. Разумеется, опубликование текста договора в официальных сборниках, бюллетенях и т. п. того или иного государства само по себе не свидетельствует о том, что этот договор начинает рассматриваться как внутригосударственный правовой акт. Такое опубликование обычно свидетельствует прежде всего о том, что договор вступил для данного государства в силу. Однако при наличии упомянутой трансформационной нормы или специальной трансформационного акта оно может свидетельствовать и с трансформации.

Легитимация — принятие особого внутригосударственного акта целью обеспечения выполнения государством норм международного права или индивидуальных международно-правовых акт в. Такой внутригосударственный акт не повторяет все внешние признаки соответствующего международно-правового акта.

  Трансформация международного обычая не может осуществиться в виде инкорпорации, так как отсутствует международно-правовой акт. Легитимация (термин не общепризнанный), в отличие от инкорпорации, копирования в особом порядке внутригосударственным законодательством международно-правового акта, представляет собой нормальный процесс принятия внутригосударственного акта того или иного уровня. Соответствующий внутригосударственный правовой акт, принятый в порядке легитимации, нормативный или индивидуальный, выступает одновременно и как трансформационный акт.

  Отсылка — использование для урегулирования каких-либо внутригосударственных отношений правил, установленных международными договорами или обычаями.

  При отсылке внутригосударственного права  к международному особенно заметно  различие между правом какого-либо государства и его законодательством. Отсылка составляет содержание трансформационной нормы, согласно которой правила и установки, являющиеся международно-правовыми, в определенных случаях начинают рассматриваться и как внутригосударственные. Внешне те же самые предписания, дозволения и запреты адресуются уже участникам других по своей природе отношений, становятся частью внутригосударственного права без инкорпорации в законодательство данного государства международно-правового акта, в котором они зафиксированы (если они содержатся в подобном акте). Внутреннее право государства с помощью такого приема, как отсылка, обогащается новыми нормами, а законодательство остается без изменений.

  Часть 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации  предусматривает, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры России являются составной частью ее правовой системы. Некоторые отечественные юристы-международники на основании этой формулировки делают вывод, что она основана на монистической теории.

  Положение, содержащееся в ч. 4 ст. 15 Конституции  России, можно рассматривать как  трансформационную норму общего характера, согласно которой общепризнанные принципы и нормы международного права и правила международных договоров, обязывающих Россию, автоматически переадресуются (с указанной выше оговоркой относительно санкций) субъектам российского права.

   В Конституции России не делается различия между самоисполнимыми и несамоисполнимыми договорами. Самоисполнимый договор — договор, который для своего осуществления не требует принятия участниками специального законодательного акта (легитимации), поскольку правила этого договора детальны и конкретны. Но необходимости в разграничении указанных категорий договоров нет. Оно вообще далеко не всегда свойственно законодательству. Может создаться впечатление, что самоисполнимые договоры применяются непосредственно для регулирования тех или иных внутригосударственных отношений (по крайней мере, если «прямое» действие договоров предусмотрено Конституцией России или другими законными актами). В ч. 3 ст. 5 Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» сказано: «Положения официально опубликованных международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в Российской Федерации непосредственно. Для осуществления иных положений международных договоров Российской Федерации принимаются соответствующие праве вые акты». В таком же духе сформулирован п. 2 ст. 7 Гражданского кодекса России: «Международные договоры Российской Федерации применяются к отношениям, указанным в пунктах 1 2 статьи 2 настоящего Кодекса, непосредственно, кроме случаев когда из международного договора следует, что для его применения требуется издание внутригосударственного акта». Во-первых, обе формулировки явно имеют в виду самоисполнимые договор указывая на договоры, не требующие издания внутригосударственных актов для их применения. Во-вторых, о применении договоров во внутригосударственной сфере. В-третьих, они говор о непосредственном действии (применении) международных дог воров, причем первая формулировка подразумевает, а вторая прямо говорит о применении международных договоров для регулирования внутригосударственных отношений.

   Выражения «непосредственное действие», «непосредственное применение» международных договоров, когда имеются в виду внутригосударственная сфера и регулирование внутригосударственных отношений, нельзя признать точными, поскольку это объективно невозможно. Но в юридических документах не могут находить отражения все теоретические конструкции и оттенки. В практическом плане формулировки о непосредственном действии или применении удобны и могут означать только то, что правила международного договора конкретны, могут применятся и как нормы внутригосударственного права без дальнейшей конкретизации.

   Такие формулировки, как «непосредственное действие договора» или «непосредственное применение договора», следует понимать просто как обозначение того, что договор содержит положения, которые для их применения во внутригосударственной сфере могут быть трансформированы автоматически и не требуют принятия какого-либо специального внутригосударственного правового акта.¹⁰

      Глава 2. Влияние международного права на формирование и развитие внутригосударственного права

     Существует  ряд областей государственной жизни, в которых влияние международного права на национально-правовое регулирование проявляется наиболее активным и заметным образом. Прежде всего, это сфера фундаментальных основ, ведущих принципов внешней политики, закрепляемых соответственно в основных законах государств - конституциях. Конституционные принципы внешней политики Советского государства, а также республик, входящих в его состав, в том числе и России (запрещение пропаганды войны, содействие сотрудничеству с другими странами, поддержание и укрепление мира и безопасности и т. д.), зафиксированные в национально-правовых актах, сказались на реальном ходе нормотворчества в международном праве. В данном случае необходимо рассмотреть неотделимый от этого обратный процесс.

     Абстрагируясь от разнообразных факторов, определяющих существенные различия между Конституцией СССР 1977 г., Конституцией РСФСР 1978 г. и Конституцией Российской Федерации 1993 г., очевидно, что прослеживается определенная преемственность ряда их положений. Вместе с тем Конституция Российской Федерации идет намного дальше по пути создания необходимых материально-правовых предпосылок для реального воздействия внутригосударственных норм на развитие международного права, с одной стороны, и усвоение демократических стандартов, выработанных международным правом, - с другой. Так, сегодня Конституция России говорит не об отдельных принципах международного права, выступающих основами внешнеполитического курса государства, а исходит из того, что «общепризнанные принципы и нормы международного права» в целом являются составной частью правовой системы Российской Федерации (ч. 4 ст. 15). Причем важное значение имеет тот факт, что указанные положения содержатся в разделе, определяющем иерархию, т. е. соподчинение соответствующих предписаний, действующих в государстве.

Перечень  областей, которые более чем какие-либо иные непосредственно подвержены воздействию международного права, весьма широк (внутригосударственное регулирование организации и обеспечения в целом внешних сношений данной страны с другими государствами, дипломатическое представительство, представительство в международных организациях, а также заключение, исполнение и денонсация международных договоров). Особенно значимой является область зашиты и осуществления прав и свобод человека, В современную эпоху государства не могут не полагаться на разработанные в международной сфере стандарты прав человека при создании национально-правовых норм или в ходе правоприменительной деятельности,

     Западные  авторы задаются вопросом о юридической  природе обязанности по осуществлению  международного права во внутренней сфере. Я. Броунли полагает, что обязанность по приведению своего внутреннего права в соответствие с обязательствами по международному праву возникает из природы договорных обязательств и обычного права. Однако, продолжает он, «необеспечение такого соответствия само по себе не представляет собой прямого нарушения международного права. Нарушение налицо лишь тогда, когда то или иное государство не выполняет своих обязательств в конкретном случае». По мнению же французского ученого М. Коснара, анализируемая обязанность несомненно является международно-правовым обязательством: если законодательный орган совершит политический, выбор в сторону принятия акта, противоречащего согласно международному праву обязательству государства, это повлечет за собой его международную ответственность.¹¹

Заключение

     Проблема  соотношения международного и внутригосударственного права многогранна. Она имеет  большое практическое и теоретическое  значение. Не случайно в течение  длительного времени эта тема рассматривается ученными и практиками различных стран.

     Сближение национальных законодательств провозглашается  в качестве программного требования во многих международных договорах. Для обозначения этого процесса используется ряд терминов: трансформация, имплементация, гармонизация, согласование, унификация, приведение в соответствие.

     Включение международного права в состав национальной правовой системы требует новых  подходов к понятию правовой системы  государства, к иерархии нормативных  актов, решения вопросов о соотношении международного и национального законодательства.

     Конституция, закрепляющая суверенитет государства, устанавливающая единство правового  регулирования на его территории, принципы функционирования на международной  арене, является стержнем правовой системы страны. На наш взгляд, она, бесспорно, имеет приоритет по отношению к международному праву. Все нормативные акты, действующие в стране, должны соответствовать конституции, не противоречить ей, в том числе и международные.

     Поиск и обеспечение эффективного соотношения норм международного и внутреннего права являются актуальной задачей. От ее решения в немалой степени зависит гармоничное развитие государств и их правовых систем, а также уровень международного сотрудничества.

      Список использованных источников и литературы 

1. Ануфриева Л. П. Соотношение международного публичного и международного частного права: правовые категории. М., 2002.;
2. Бекяшев К.А. Международное публичное право, учебник. М., 2005 г.;
3. Бекяшев К.А., Волосов М.Е. Международное публичное право, практикум. М., 2000 г.
4. Ковалев А.А., Черниченко С.В., Моисеев А.А. Международное право, учебник. М., 2008 г.;
5. Шеленкова Н. Б. Европейская интеграция: политика и право. М., 2003.