Византийская элита в эпоху правления Комнинов

Содержание

Введение………………………………………………………3

1. Политическое значение элиты…………………….5
2. Социально-экономическое положение…………..12
3. Образ жизни и быт………………………………...18

Заключение…………………………………………………...25

Библиография………………………………………………...27

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

Целью данной работой является исследование положения византийской элиты во времена правления династии Комнинов.

Объект – византийская аристократия вместе с взаимоотношениями  с императором, крестьянами и  т.д.

Исходя из цели, можно  поставить следующие задачи:

- определить политическое влияние знати в государстве;

- выяснить, как складывалось материальное состояние аристократии;

- определить социальное положение элиты;

- обрисовать образ жизни аристократа, его быт.

Тема актуальна в том  плане, что всегда интересно провести параллели между прошлым и  настоящим, выявить какие-либо закономерности, что позволяет прогнозировать события. В данном случае можно проследить к каким результатам приведет управление элитой наподобие комниновской.

При написании курсовой работы в качестве основных работ были использованы:

Одной из первых написанных работ по комниновскому периоду является «Алексиада» за авторством Анны Комнин, дочери Алексея I. Ее произведение является одним из важнейшим источником по данному периоду.  Отличается высокой точностью изложения, но встречается предвзятое отношение к некоторым личностям.

Признанными византинистами считаются французские историки. Один из них Шарль Диль (1859-1944 гг.), который оставил после себя огромное литературное наследие: более 300 работ. Использование сравнительно-исторического метода в изучении давали объективную картину византийской истории.

В Российской империи одним  из первых византинистов был Ф.И.Успенский.  Его в крайней степени интересовала история Византии. В заграничных командировках особое внимание уделял рукописям этого государствам. Главный его труд – «История Византийской империи»

В СССР византиноведение принимает марксистский характер. Один из выдающихся представителей советских историков М.Ф.Левченко. Детально исследовал социально-экономическое состояние Византии.

А.А.Васильев, русский историк, который также занимался историей Византийской империи. Выезжал в  командировки из страны, за что был  исключен из АН СССР. В это время  он находился в США. Узнав об исключении остался в Америке, где стал родоначальником  американской визинтологии.

Историю Византии изучали  такие историки, как Г.Г.Литаврин и А.П.Литаврин. Они внесли большой  вклад в отечественное византиноведение. Сделали историю Византии интересной для широких масс.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

I.Политическое значение элиты

В средневековье со сменой правителя, как правило, резко менялось окружение  императора. До конца XI века правящей элитой являлась столичная бюрократия, которая испытывала конкуренцию со стороны провинциальной аристократии. Корни провинциальной знати растут из административных районов – фем. Власть здесь в своих руках сосредоточили стратигы, представители по преимуществу военной аристократии. Они постепенно превратились в крупных землевладельцев по месту своей службы. С середины Х века провинциальная аристократия начала борьбу за престол. У нее имелось влияние, богатство, земли, зависимые люди; под их ведением находились военные силы; она занималась обороной границ и расширением владений империи. Однако бразды правления находились далеко не в ее руках. Государь о ней не забывал, но свои политические планы строил без их участия.

Вместе с тем представители столичной бюрократии с конца IX—начала Х в. также начали накапливать крупные землевладения. Чиновная знать продолжала контролировать государственную казну, которая являлась основным источником доходов. Это позволило ей выступить в качестве конкурента провинциальной аристократии в эксплуатации зависимого населения. С XI века гражданское чиновничество постепенно отбирало  у военной аристократии фемное управление: так как роль крестьянского ополчения сходила на нет, а вместе с нею — и роль стратига. Главенство в феме переходило от ее военного распорядителя к судье фемы, вместо ополчения на арену выступало подчиненное непосредственно центру наемное войско.¹

С приближением борьбы к развязке обе стороны начали использовать все свои ресурсы. Особое значение в политических интригах приобрели родственные связи. Василевс опирался не только на своих приверженцев и соратников по их сословной принадлежности и политической ориентации, но и на широкий круг представителей своего родственного клана, обеспечивая ему основные материальные и должностные преимущества. ²

С приходом к власти Алексея  Комнина, одного из самых выдающихся представителей династии, на первый план выходит военная провинциальная аристократия, оттеснив гражданскую элиту, состоящую главным образом из чиновников. Об этом свидетельствует реформа, проведенная Алексеем в сфере управления. Упраздняются титулы, связанные со старой чиновничьей аристократией, такие как, анфипат, патрикий, магистр, протоспафарий. Им на смену приходят новые титулы: севаст, паниперсеваст, протосеваст, севастократор. Стоит отметить, что на эти должности назначались в основном родственники императора. «Алексей нередко вводил новшества как в распределении должностей, так и в их наименованиях, делал все это для блага государства».³ Исходя из политики Алексея, это значит, что большинство византийских вельмож окажется все реального управления государством.

Особую роль в государстве играла мать Алексея I Анна Далассина, с которой император часто советовался по различным вопросам управления. Алексей пишет матери хрисовулу. В ней император передает Анне Далласине верховную власть в свое отсутствие.⁴

Старые рода провинциальной знати уходят в тень, так как большую часть их земель заняли турки-сельджуки. К тому же ни одна из семей, которая не связана родством с императорским родом, не могла рассчитывать на привилегии. Подтверждением продвижения родственников могут служить сообщения Анны Комнин о том, что эти самые родственники в военных походах составляют окружение императора. Между всего прочего они составляют наряду с полководцами военный совет при правителе и занимаются военными вопросами. Доминирование во власти аристократов, связанных с самодержцем родством, существенно снижает роль сената. По данным Анны, ее отец ни разу не созывал этот государственный орган. Если сенат и упоминается в «Алексиаде», то его самостоятельность как законосовещательного органа при правителе ставится под вопрос. Собирается он вместе с высшим духовенством и представителями военной аристократии, что дает повод полагать о прекращении функционирования сената, и в целом о его формальности.⁵

Наряду с этим Алексей  подавлял рост феодалов. Таким образом, он рассчитывал восстановить императорскую власть во всем ее величии.⁶

Из правительственного аппарата начинают исчезать представители такого социального слоя, как евнухи.⁷

«Алексей Комнин провел ряд реформ с целью ограничить права константинопольского патриаршества: в частности патриарх не мог производить расследование в императорских монастырях без специальной жалобы или судебного решения, а посланные им лица не получали от монахов никакого содержания; дары патриарха в пользу императорских монастырей подлежали возвращению — тем самым разрушались имущественные связи между патриархом и независимыми от него монастырями; патриарх не мог распоряжаться делами Афона, монахи которого были подчинены непосредственно императору; производилась чистка клира церкви св. Софии и временно прекращался доступ туда новых лиц. Преемники Алексея, хоть и делали послабления для церкви, все же стремились не допустить усиления ее независимости: так, хрисовулом 1158 г. Мануил утвердил за некоторыми монастырями их права на земельные владения, но вместе с этим запретил приобретение новых угодий.⁸»

В то же время первые Комнины  следили, чтобы деятельность церкви была направлена на борьбу с ересью.⁹

К военной элите примыкает  множество иноземцев, которые в  условиях непрекращающихся военных  действий назначаются на ответственные  посты, но в отличие от своих предшественников Комнины удерживали командование армией в своих руках. Нередко императоры сами возглавляли войско или поручали командование ближайшим родственникам и свойственникам. Такими были представители фамилий Дук и Кондостефанов, а также придворные люди, например Иоанн Аксуху. в X- XI веках армия находилась по преимуществу под командованием иностранцев таких как Криспин и Руссель или феодалов как Фоки и Комнины, и они были довольно-таки самостоятельны. Это могло привести к заговору и свержению императора. Теперь комниновская армия представляла собой могущественный инструмент государства, состоявший из лояльных к власти иноземцев в подчинении командиров представителей фамилии Комнинов.

Что касается центрального управления, то оно концентрировалось в нескольких ведомствах-секретах: ведомстве логофета (управителя) геникона — главном налоговом ведомстве, ведомстве воинской кассы, ведомстве почты и внешних сношений, ведомстве по управлению имуществом императорской семьи и др. Важнейшую роль в жизни государства играло первое из данных ведомств, от деятельности которого главным образом зависело состояние казны империи.¹⁰ В дальнейшем практически упразднялись : почти все секреты были объединены под началом одного логофета, которого называли логофетом секретов или великим логофетом¹¹

Кроме того, в столице существовало ведомство эпарха, власть которого современники сравнивали с царской— «только без порфиры». Он занимался снабжением Константинополя, отвечал за его безопасность и благоустройство, ведал организацией внутригородской и внешней торговли, поддержанием порядка; к тому же он был одним из главных столичных судей (его приговоры мог отменить лишь василевс), контролировал работу всех общественных учреждений, куда входили тюрьма и полиция. В обязанности эпарха входили организация строительных государственных работ в городе, церемоний, празднеств, представлений на ипподроме, казней, похорон членов царской семьи.¹²

Комнины поддерживали иноземных рыцарей, поступавших на службу империи. Современники по-разному относились к этому. «Никита Хониат возмущается, когда вспоминает о «полуварварах», в зависимости от которых оказывались полноправные ромеи, —однако совсем иначе относится к этому явлению апологет Мануила Комнина — Евстафий Солунский: «Нет такой чужеплеменной земли, — восклицает он, обращаясь к императору, — откуда бы ты не позаимствовал благородных и полезных людей и не привлек бы в нашу страну»; речь идет об агарянах и арабах, о северных и западных соседях империи. В другой речи Евстафий прославляет Мануила, который призывал в Византию все племена и языки: оделенные с царской щедростью, они нашли здесь новую родину.»¹³ Данная политика направлена на создание противовеса высшей феодальной знати.

«Никита Хониат, будучи сам представителем византийской земледельческой знати, критикует Мануила, превращавшего налогоплательщиков в париков. Но Хониата тревожит не то, что идет превращение свободных людей в зависимых крестьян, но то обстоятельство, что дарения доставались недостойным, по его мнению, людям. Подобные пожалования, по словам Хониата, бывали и прежде, но тогда их получали немногие, особо отличившиеся воины — Мануил же (так во всяком случае утверждает историк) раздавал париков кому угодно. Это было неразумной политикой, поскольку лучшие воины ослабили свой воинский пыл, увидев, что награды достаются случайным лицам».¹⁴

«Действительно, главнейшие военные и гражданские посты занимали при Комнинах лица, отнюдь не принадлежавшие к высшей византийской знати. Среди полководцев Алексея выделялся Григорий Бакуриани, грузинский феодал, человек необычайной смелости, а также Лев Кефала, происходивший из комниновской челяди, и «полуварвар» Монастра.

Пленный мусульманин Иоанн Аксух, начинавший свою карьеру прислужником во дворце, стал при Иоанне великим  доместиком и пользовался таким  влиянием, что даже члены императорской  фамилии, встречая его, сходили с коня».¹⁵

«Вриенний в совершенстве владел военным искусством, происходил из очень знатного рода, был высокого роста, имел красивое лицо и превосходил окружающих силой своего ума и крепостью рук».¹⁶ Анна Комнин подчеркивает знатность Вриенния. Она часто упоминает происхождения того или иного человека. Знатность все же отражалось на статусе человека.

 «Новыми» людьми нередко были и высшие гражданские чиновники Комнинов. При Иоанне II основные посты занимали Стефан Мелит и Григорий Каматир: ни тот, ни другой не принадлежали к аристократическим родам. Григорий Каматир, в частности, был податным чиновником при Алексее и выполнял секретарские функции при императоре. Его родственник Иоанн Каматир пользовался колоссальным влиянием при дворе Мануила. Хониат рисует его портрет. Это был отнюдь не утонченный вельможа, проводящий дни в изысканных беседах; атлетически сложенный, храбрый и честолюбивый, Иоанн, по словам Хониата, даже кончиком пальца не коснулся философии, но зато славился обжорством и умением выпить: ради любимых им зеленых бобов он готов был плыть через реку, а однажды выиграл пари у императора, осушив, «словно бык», целый таз воды. За вином Иоанн охотно пел и плясал кордак, но никогда не терял ясности мысли, приводя в восхищение иноземных правителей, к которым он ездил послом»

«И другие высшие чиновники Мануила не были аристократами: ни Иоанн Айофеодорит, ни Феодор Стиппиот, ни Иоанн Путцийский, руководивший финансовым ведомством. Этот молчаливый человек начинал незначительным чиновником, а при Мануиле достиг такой власти, что утверждал или разрывал в клочья царские постановления. Иоанн ведал казной и отличался удивительным искусством в придумывании новых источников доходов. Над его жадностью потешались: однажды, рассказывает Хониат, важно шествуя по рынку в сопровождении свиты, он внезапно заметил подкову, валявшуюся на земле. Гордясь своей наблюдательностью, Иоанн приказал поднять подкову. Но слуга, посланный за этим добром, только дотронулся до железа, как закричал от ожога — оказывается, подкова была раскалена и специально подброшена, чтобы поиздеваться над мелочностью императорского казначея. Иоанн был суров: легче казалось разжалобить камень, нежели его; зато этого человека отличала редкая честность — никакими дарами нельзя было купить его расположения» ¹⁷