Великий реформатор Петр I

     Петр I был весьма разочарован. Чтобы обер-фискал жил безбедно и не поддавался корыстолюбивым порокам, он пожаловал Нестерову большое количество крестьян. Но тот доверия не оправдал. За что жестоко поплатился.

     24 января 1724 года Нестерова казнили  на том же месте, где был  повешен разоблаченный им губернатор Гагарин. Только смерть обер-фискала была куда ужасней. Сначала были отрублены головы трех фискалов – подчиненных Нестерова, а затем самому Алексею Нестерову поочередно раздробили конечности и поволокли по помосту к тому месту, где были отрублены головы его помощников. Обер-фискала бросили лицом в их кровь, и палач отсек ему голову. Затем головы всех четырех казненных водрузили на четыре высоких шеста. Царь наблюдал за действием из окна Ревизионколлегии.

     Для борьбы с казнокрадством на местах Петр I отряжал в волости своих комиссаров, но подчас и сами царские уполномоченные оказывались нечисты на руку. В 1725 году за казнокрадство и взятки были повешены комиссары Арцибашев, Баранов, Волоцкий. Казнены они были в волостях, где занимались мздоимством.

     Особо приближенных персон Петр I за злоупотребления суду не предавал, но безжалостно самолично охаживал их палкой. Особенно доставалось царскому любимцу Алексашке Меншикову. Сначала государь пытался вразумить его словами. В 1711 году Петру I доложили, что

Меншиков  в Польше занимается злоупотреблениями, и он отписал ему: «Зело прошу, чтобы вы такими малыми прибытками не потеряли своей славы и кредита». Меншиков сделал выводы. И не стал более «мараться» мелкими прибытками, а стал брать по-крупному. Состояние бывшего безродного бедного сержанта Преображенского полка стало одним из самых больших в стране. Он владел многомиллионными вкладами в зарубежных банках, только драгоценностей у него было на полтора миллиона рублей. Не случайно казнокрадство Меншикова стало притчей во языцех, а настоящим памятником его воровству стал дворец Александра Даниловича в Петербурге. С ним связана такая легенда. Как-то, покидая столицу, царь Петр поручил Меншикову, как градоначальнику, контролировать строительство здания 12 коллегий. А чтобы тот исправнее выполнил поручение, посулил ему подарить в личное пользование всю землю, что останется свободной на набережной Невы после постройки. Приехавший на место, выделенное под застройку, градоначальник Меншиков вскоре понял, что щедрый царский подарок – фикция, свободного места не оставалось. И тогда он, с присущей ему смекалкой, сообразил, как и поручение выполнить, и себя не обидеть. Александр Данилович развернул чертеж, отчего длинное здание оказалось к Неве торцом. Так и начал строительство. Когда вернувшийся Петр увидел, как заложен фундамент, он в бешенстве поволок Меншикова вдоль будущего фасада и молотил его дубинкой у каждой коллегии. Но царское слово свое сдержал и землю «Алексашке» подарил. Поколачивал царь своего приближенного еще не раз, но Меншиков неизменно умел найти способ сгладить гнев государя. Однажды, когда царю в очередной раз пожаловались на бессовестные поборы со стороны Меншикова, Петр I в гневе поколотил светлейшего князя палкой. Александр Данилович крепко пострадал – царь разбил ему нос и поставил под глазом здоровенный фонарь. После чего выгнал со словами: 
— Ступай вон, щучий сын, и чтоб ноги твоей у меня больше не было! 
Меншиков ослушаться не смел, исчез, но через минуту снова вошел в кабинет... на руках!

     Один  из самых громких коррупционных скандалов в петровскую эпоху был связан с казнокрадством при подрядах в армию. В нем оказались замешаны именитые государственные вельможи: Александр Меншиков, граф Апраксин, канцлер граф Головкин, петербургский вице-губернатор Яков Корсаков, сенатор князь Григорий Волконский и сенатор Опухтин. По результатам расследования на Меншикова был наложен денежный начет в сумме 145 тысяч рублей, но штраф им так и не был внесен в казну.

     Большое внимание Петр I уделял и законотворчеству. Именно при нем свод российских законов обогатился разделом, предусматривающим должностные преступления. Основные их положения касались следующего:

• чиновникам запрещалось носить слишком дорогие вещи – серебро, золото, меха. За это налагались крупные штрафы;
• если служилый человек не поймал преступника, которого можно было поймать, то в таком случае он наказывался также, как должен был быть наказан не пойманный им преступник;
• запрещались азартные игры, при этом все деньги конфисковывались, а игроки вдобавок штрафовались;
• запрещалось нищенство. Нищие отсылались в монастыри, а подающие милостыню подвергались штрафу;
• строго наказывался обман покупателей, обвес, подделка гирь;
• самое строгое наказание полагалось за взятку – смертная казнь, телесные наказания, конфискация имущества.

     Борьба  с этими должностными преступлениями возлагалась на еще одну новую  «петровскую» государственную структуру. Петр I стал первым из русских царей, решившим создать полицию как  орган охраны правопорядка. 25 мая 1718 г. им была утверждена с собственноручным дополнением инструкция, привычно названная «Пунктами». Этой инструкцией определялась компетенция генерал – п \олицмейстера и, поскольку он впервые упоминался в законе, фактически учреждалась эта должность.

     Но  реформы Петра I относятся не только к преобразованию государственного аппарата. Лучшими памятниками его реформам стали новые города, появившиеся на карте России. И прежде всего – выросшая среди болот «Северная Пальмира» - славный град Петра – Санкт-Петербург. К «петровской» эпохе относится также появление будущей столицы Среднего Урала и «кузницы страны» - города Екатеринбурга. Но сегодня уже подзабылось, что создавалась промышленная опора государства во многом руками каторжников. Города и заводы на Урале возводили не только знаменитые заводчики Демидовы и известные государственные деятели Татищев и де Геннин, но и тысячи людей, сосланных в этот суровый край за совершение тех или иных преступлений. Петр I своим указом от ноября 1723 года предписывал воеводам пермским, Соликамским и прочим отдавать людей по первому требованию генерала де Геннина без промедления. И потянулись на Средний Урал, гремя цепями, со всех концов России печальные вереницы колодников. Лихой люд тяжким трудом искупал свою вину, строя посреди бескрайних лесов дома и заводы. Так появились на свет и Екатеринбург, и многие другие уральские города. И фактически сразу же в этих городах брала начало история борьбы с экономической преступностью.

     На  тот момент, исходя из государственной  необходимости, самым страшным проступком был побег со строительства городов-заводов. Поэтому и наказание за него было очень и очень жестоким. Обычная преступность, например воровство, каралась мягче. У рассылыцика Екатеринбургской таможни Прокопия Кулашева из дома был украден ящик, «а в нем денег 8 рублей, да пожитков на 10 рублей 8 коп., всего на 18 рублей 8 коп.». У потерпевшего имелись обоснованные подозрения относительно виновника данного преступления, поэтому в своей челобитной в Контору судных и земских дел он прямо указал, что кражу совершил житель деревни Пышминской (ныне г. Верхняя Пышма) Максим Сметанин.

     При обыске деньги и вещи были обнаружены у подозреваемого. Сметанин не запирался  и чистосердечно сознался, что  похитил у Кулашева ящик, который  отволок к реке, где сбил с него замки. Взял деньги и одежду: «2 юфти китайки, кораблик женский бархатной, япанчю камчатскую женскую» и др., а ящик сбросил в воду. В ходе следствия выяснилось, что Сметанин в своем роде рецидивист. Оказалось, что два года назад он уже был наказан плетьми за кражу сена у жителя деревни Пышминской Якова Ревкина. Канцелярия главного заводов правления утвердила приговор, вынесенный Конторой судных и земских дел — «учинить наказание... высечь кнутом».

     Петр I, удостоенный за преобразование России прозвища Великий, мог бы стать и  «Величайшим», если бы сумел отвратить свой народ от взяточничества и воровства. Но даже ему это оказалось не под силу. Порой складывается впечатление, что царь Петр в одиночку вел бой с многоголовой гидрой коррупции и что он чуть ли не единственный, кто жил исключительно на государственное жалованье. Остальные дворяне и чиновники к проблеме мздоимства относились гораздо терпимее. В этом плане весьма показательна одна известная история.

     Как-то в конце жизни Петр I, выведенный из себя повальным воровством государевых людей и отчаявшийся их перевоспитать, пригрозил в Сенате вешать всякого чиновника, укравшего на столько, сколько нужно на покупку веревки. Однако главный блюститель закона генерал-прокурор Ягужинский остудил тогда праведный гнев царя знаменитой фразой: «Разве ваше величество хотите царствовать один, без слуг и без подданных. Мы все воруем, только один больше и приметнее другого».