Смутное время в России. Проблема исторического выбора между Западом и Востоком

     27 июля 1612 года рать двинулась на  Москву. Пройдя Ростов и Переяславль-Залесский,  остановилась недалеко от Троице-Сергиева  монастыря, где полки отдохнули  и получили благословение церковных  деятелей. Здесь же Пожарскому  донесли, что на Москву спешит войско гетмана Ходкевича, который стремился овладеть Москвой раньше, чем Пожарский подойдет к городу, затем ворваться в Кремль и спасти осажденный польский гарнизон. Однако отряды Пожарского успели вовремя, они опередили поляков всего на несколько часов. Воевода расставил свои полки полукружьем на левом берегу Москвы-реки.

     22 августа польское войско переправилось  через Москву-реку и двинулось  на Кремль. Пожарский встретил  его около Новодевичьего монастыря.  Силы сторон были примерно равны, но поляки имели превосходство в коннице. Кроме того, польский гарнизон, зажатый в Кремле организовал вылазку и попытался ударить в спину русским. Но эта вылазка оказалась неудачной, поляки понесли большой урон и снова укрылись за кремлевскими стенами. В самый тяжелый момент боя, когда казалось, что поляки уже могут праздновать победу, в бой без приказа Трубецкого рванулись конные сотни. Они переправились на другой берег Москвы-реки и ударили во фланг войска Ходкевича. Эта неожиданная атака внесла перелом в ход сражения. Ходкевич отступил. Он решил изменить тактику и предпринял обход позиций и Пожарского, и Трубецкого. Он передвинулся к Донскому монастырю и 24 августа повел атаку на Замоскворечье, откуда был прямой выход на Кремль. Пожарский также перегруппировал свои силы и приблизил их к противнику. Считая, что Замоскворечье уже принадлежит ему, Ходкевич подтянул сюда огромный обоз, чтобы переправить его в Кремль. Это было ошибкой гетмана, так как обоз занял большое пространство, мешал маневрам польского войска.

     День  уже шел к концу, когда инициативу проявил Козьма Минин. Он взял у Пожарского несколько сотен кавалерии и, неожиданно переправившись через реку, ударил по левому флангу армии Ходкевича. Также пехота ополчения вышла  из укрытия и двинулась вперед. По примеру Минина, на врагов устремились и казаки, не дожидаясь приказа своего воеводы Трубецкого. Польские полки были смяты, разгромлены. Остатки войска Ходкевич отвел на Воробьевы горы, а через некоторое время отступил к Можайску.

     Но  у ополчения оставалась другая проблема - в Кремле еще находились поляки, вокруг которых сомкнулось кольцо противостояния. За стенами Кремля уже начался жестокий голод, отмечались случаи людоедства. Пожарский не стал спешить со штурмом Кремля, разрешал лишь изредка обстреливать из пушек польский гарнизон. На все предложения сдаться поляки отвечали отказом. И только 26 октября польский гарнизон капитулировал. Вначале отпустили московских бояр, которые многие месяцы оставались заложниками в Кремле. На следующий день, соединившись на Красной площади, полки Пожарского и казаки Трубецкого вошли в Кремль.

     Однако  война еще не закончилась. С запада надвигалось войско Сигизмунда III. Сигизмунд  дошел до Волоколамска; три раза он поступал к Волоку, три раза был  отброшен и ушел обратно. Заруцкий с казаками грозил стране с юга, продолжалась война с Польшей, страна была неуправляема. Кроме того, необходимо было возрождать огромное хозяйство, управление, обороноспособность всей страны, восстанавливать международные связи. Приходилось заново создавать всю систему власти, и в первую очередь, сильную центральную власть.

     Именно  в это время, по взятии Москвы и  изгнании поляков, русский народ  поспешил с избранием царя. Это  было крайне необходимо. Они говорили, что им без государя «ни малое  время быти не можно. Но, думая о государе, вовсе не думали признавать им Владислава или кого-нибудь из самозванцев. Действительно, ни Владислав, ни жалкие самозванцы, до подлинности которых не было никому дела даже из их приверженцев, не могли быть серьезными кандидатами в цари.

     Выборные  люди съехались в Москву в январе 1613 года. Из Москвы просили города прислать для царского выбора лучших людей. Города, между прочим, должны были подумать не только об избрании царя, но и о  том, как строить государство  и как вести дело до избрания, и об этом дать выборным людям указания, своеобразные инструкции, которыми те должны руководствоваться.

     Для полного понимания собора 1613 года следует обратиться к его составу, который может быть определен  лишь по подписям на избирательной грамоте Михаила Федоровича, написанной летом 1613 года. Из 277 подписей 57 принадлежит духовенству, 136 высшим служилым чинам, 84 городским выборным. О ходе заседаний официальные документы ничего не говорят, а об общем ходе прений историки имеют некоторое представление. Первым постановлением собора было не избирать царя из иноземцев. К такому решению пришли, конечно, не сразу, да и вообще, заседания собора были далеко не мирного свойства, тем более, что царь из иностранцев многим казался тогда возможным. Незадолго перед собором Пожарский ссылался со шведами об избрании Филиппа, сына Карла IX. Точно так же начал он дело об избрании сына германского императора Рудольфа. Но это был только дипломатический маневр, созданный с целью приобрести нейтралитет одних и союз других.

     Но  не мог народ симпатизировать  иностранцу, ведь ему так часто  приходилось видеть, какими насилиями  и грабежами сопровождалось на Руси появление иноземной власти. По мнению народа, именно иноземцы были виновны  в Смуте, которая чуть не погубила Московское государство.

     Решив вопрос о гражданстве будущего царя, стали намечать кандидатов на престол. Причем, каждый участник собора стремился  указать на тот боярский род, которому он сам больше симпатизировал, в  силу его нравственных качеств, или высокого положения, либо просто руководствуясь личными выгодами. В числе кандидатов упоминаются В. И. Шуйский, Воротынский, Трубецкой. Ф. И. Шереметьев хлопотал за свою родню М. Ф. Романова.

     Наконец, 7 февраля 1613 года пришли к решению  избрать Михаила Федоровича Романова - сына патриарха Филарета. За ним стоял ореол отца-мученика, который находился в польском плену. Боярство также поддержало его, поскольку Романовы входили в элиту русской аристократии, а Михаил приходился внучатым племянником Анастасии Романовой, первой жене Ивана Грозного. Кроме того, боярство не отказалось от старой идеи - поставить на престол зависимого от него монарха и тем самым ограничить самодержавный деспотизм.

     Один  из влиятельных бояр-выборщиков утверждал: «Миша Романов молод, разумом еще не дошел, и нам будет поваден».

     21 февраля состоялось торжественное  заседание в Успенском соборе. Здесь выбор Михаила был решен  уже единогласно, вслед за чем  последовали молебны о здравии  царя и присяга ему.

     Дело  теперь оставалось только за согласием Михаила, которое получить стоило немалых трудов, тем более даже не знали где будущий царь находится. А Михаил Федорович после московской осады уехал в свою костромскую вотчину, где чуть было не подвергся нападению польской шайки, от которой был чудом спасен крестьянином Иваном Сусаниным. Так говорит предание.

     Вокруг  личности Сусанина до сих пор много  споров. Что Сусанин действительно  существовал, доказательством этого  служит царская грамота Михаила, которой семье Сусанина даются различные  льготы. Костомаров, же, разобрав легенду о Сусанине, свел все к тому, что личность Сусанина - миф, созданный народным воображением. В 1882 году вышла книга Самарянова «Памяти Ивана Сусанина». Автор, прилагая карту местности, подробно рассказывает о пути, по которому Сусанин вел поляков. В его труде говориться, что Сусанин был доверенным лицом у Романовых.

     Как только согласие Михаила Федоровича было получено, послы стали торопить его ехать в Москву. 21 февраля 1613 года Михаил Федорович Романов  был избран на царство. Акт избрания царя, а потом венчание его на царство сначала в Костроме, а затем в Успенском соборе Кремля положил конец Смуте и возвестил о начале возрождения страны. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Заключение 

     «История  Европы не знает другой революции, которая  казалась бы столь бесплодной по своей развязке и своим последствиям. В течение десяти лет эта революция расшатывала всю страну, заливала ее кровью и покрывала ее развалинами, но сама не внесла в народную жизнь, ни одного нового начала, не указала нового пути ее будущему развитию» (Казимир Валишевский «Смутное время» М.: 1993 г.).

     В развитии Смуты ясно выделяются три  периода: династический, социальный и  национальный. Первый охватывает собой  время борьбы за царский престол, второй период характеризуется борьбою  общественных классов и вмешательством в эту борьбу иностранных государств. Наконец, третий период Смуты включает время борьбы русских людей с иноземцами.

     Смута пронеслась по стране разрушительным ураганом. Менялись и династии и  социальные порядки, но история России, сделав своеобразный круг, вернулась к исходной точке. Для этого времени были характерны открытые столкновения, борьба классов, но не было выдвинуто ни одной эффективной программы, выражавшей хотя бы чьи-нибудь интересы. Аристократия для защиты своих интересов находила лишь различные уловки, порождала и принимала жаждущих престола, вмешивала в государственные дела иностранцев; она выставляла Лжедмитрия против Годунова, шведов против поляков, переходила на сторону того, кто больше сулил. Итог всего этого - вполне заслуженная непопулярность аристократии.

     Что касается бояр, то для них Смута  имела те же последствия как война  Алой и Белой розы для английских баронов. Но отличие в том, что  британская аристократия, действуя в  интересах государства, вместе с  ним восстала из разрухи, общего бедствия. Себялюбивая же политика бояр довела их до утраты, как привилегий, так и всякого общественного влияния.

     Средний класс под конец Смуты восстановил  свою честь, выступив на защиту национальной независимости и порядка, но не смог сохранить даже маленькой части власти, которой завладел. «Эта власть словно жгла ему руки, так спешил он отделаться от нее отречением самым бескорыстным, но вместе с тем, самым малодушным, обратившись к тому началу самодержавия, которое вернуло его в рабское состояние». Так о среднем классе говорил Казимир Валишевский («Смутное время» М.: 1993 г.).

     Могло показаться, что только казаки имели  вид победителей. Это были люди вне  закона, жившие на «окраине общества», но, несмотря на это они быстро перешли  на ступень руководящего класса, заявив на соборе 1613 года, что возвратили себе гражданские права. Но и казаки показали свое нравственное бессилие.

     Россия  из Смуты вышла изувеченная, истерзанная. Испытания, несомненно, помогли ей осознать национальное единство и оценить те силы, которыми она располагала. Но этот подъем родил последствия совсем не те, что можно было ожидать. Очень образно об этих последствиях сказал Валишевский: « В доме (дом он, по-видимому, сравнивает с Россией) с заново припертыми дверями, с ревниво законопаченными окнами, они (народ) зажили в духоте и одиночестве - до первых ударов топора Петра Великого, до внезапного стремительного наплыва поверхностного западничества, нахлынувшего словно лавина».  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Список  использованной литературы 

1. Я.  А. Перехов «История России IX - XX века» М.: 1999 г.

2. А.Н.  Сахаров, А. Н. Новосельцев «История  России с древнейших времен  до конца XVII века» М.: 1996 г.

3. С.  Ф. Платонов «Полный курс лекций  по русской истории» СПб.: 1997 г. 

4. К.  Валишевский «Смутное время» М.: 1993 г.

5. Р.  Г. Скрынников «Россия накануне  «смутного времени». Мысль: 1980 г. 

6. И  Н. Кузнецов «Отечественная история»  М.: 2005 г.