Реформы василия 3

Василий III не медлил с военными действиями. Теперь у него был воевода, которого он удостоил титулом "воеводы  Московского", исполняющего должность  главнокомандующего войсками государства. Им стал победитель литовской армии  на реке Ведрошь – князь Даниил Щеня, основатель славного рода Щенятевых. Вместе с воеводой Яковом Захарьиным, Щеня осаждает крепость Оршу. Однако артиллерийский обстрел не разрушил городские укрепления. Большое войско Сигизмунда I успело вовремя выйти к Днепру напротив города. Десять дней противники стояли друг перед другом на противоположных берегах реки. Тем не менее, крымская конница стала вторгаться в южные области владений Василия III. Щеня отводит от Орши русские полки к Вязьме и вскоре стремительным рейдом захватывает город Торопец. В конце 1508 года Литва начала мирные переговоры, в начале следующего года заканчивающиеся договором, по которому король признавал за Москвою Северщину. Князья Глинские, присягнув на верную службу русскому государю, двинулись на Русь. Военные действия показали, что ее войско еще не готово к борьбе за Смоленск. Требовались мощные пушки, способные разрушать каменные стены и башни. Весной 1512 года, русские войска отразили поход пяти сыновей крымского хана Менгли-Гирея на города Белев, Одоев, Козельск и Алексин, а затем и на Рязань. Было установлено, что крымчаков "наводил" на московские земли Сигизмунд I.

Осенью 1512 года польский король посадил в темницу вдову брата  Александра – Елену Ивановну, где  она вскоре умерла. Василий III Иванович послал Сигизмунду I "разметные грамоты" с объявлением войны. Великий князь вместе с братьями во главе русского войска осадил Смоленск. Взять первоклассную крепость того времени не удалось из-за недостатка осадной артиллерии и действий крымских отрядов в тылу.

Летом 1513 года начался второй поход на Смоленск. Теперь удалось  сильными "сторожами"-заставами  – обезопасить себя от нападений  со стороны Крыма. В русском войске насчитывалось около двух тысяч  пищалей. Больше месяца длились безуспешные  попытки овладеть крепостью на берегах  Днепра. Сильный литовский гарнизон отразил все приступы. В ходе одного из них полегло 2 тысяч русских  ратников. Был отбит и ночной штурм  Смоленска. Шесть недель продолжалась осада крепости. Видя тщетность военных  усилий, Василий III приказал отойти от Смоленска. Но уже в феврале 1514 года принимается решение о третьем  походе на Смоленск. Однако осуществить  его удалось только в конце  лета. Русские полки стояли в готовности отразить нападение крымского хана в Туле и рубежах по рекам Оке  и Угре. Польский король и великий  литовский князь тоже длительно  готовился к борьбе за Смоленск. Сейм принимает решение о найме  семи тысяч польских пехотинцев-жолнеров. Вводится поголовный налог для покрытия военных расходов: грош – с крестьянина, два гроша – со знатных людей  и злотый – с урядника. Король Сигизмунд I очень надеялся на неприступность смоленской твердыни. Он писал: "Крепость мощна благодаря самой реке, болотам, а также благодаря человеческому  искусству, благодаря бойницам из дубовых  брусьев, уложенных срубом в виде четырехугольников, набитых глиной изнутри и снаружи; окружена она  рвом и столь высоким валом, что  едва видны верхушки зданий, а сами укрепления не могут быть разбиты ни выстрелами из орудий, ни таранами, да и не подрыться под них, не разрушить или сжечь при помощи мин, огня или серы".

 ВОССОЕДИНЕНИЕ  СМОЛЕНСКА С ОТЧИЗНОЙ.

В третьем Смоленском походе общие силы русской рати насчитывали  около 80 тысяч человек. Польские хронисты называют количество орудий, из которых  обстреливалась крепость – от 140 и  даже 300! Для осадных орудий укреплялись  мосты через реки или строились  новые. 29 июля 1514 года смоленскую крепость начали обстреливать из "большого наряда" – тяжелой артиллерии. То там, то здесь стали рушиться участки  крепостной стены. Чтобы мешать осажденным их восстанавливать, образовавшиеся бреши  день и ночь обстреливали русские "пищальники". В городе начались пожары. Уже на второй день бомбардировки смоленский гарнизон вкинул белый флаг.

С присоединением Смоленщины все русские земли оказались  объединенными вокруг Москвы. Новая  граница с Великим княжеством Литовским держалась весь XVI век. Теперь внеполитическая ситуация на западном порубежье изменилась в пользу Руси.

В память о взятии древнего Смоленска, Василий III Иванович в 1524 году за две версты от Москвы, на месте  бывшего Саввина монастыря, построил Новодевичий монастырь. Там самодержец "всея Руси" отметил возвращение Смоленщины в состав Русского государства. В 1525 году иконостас нового монастыря украсила знаменитая икона Смоленской Богородицы, списанная в 1456 году при Василии II Темном с древней иконы, названной Одигитрия (Путеводительница) и установленной в смоленском храме, построенном еще Владимиром Мономахом в 1101 году.

ВНУТРЕННЯЯ И  ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА, 1505-1522 гг.

Религиозное брожение на Руси не окончилось после церковных соборов 1503 и 1504 гг., и конфессиональные проблемы продолжали играть важную роль в политике Василия III. Правда голос еретиков был  теперь почти не слышен, но заволжских отшельников нельзя было заставить  замолчать так быстро. Их, маты не имели ничего общего с ересью, но они протестовали против казней еретиков, заявляя, что истинно христианский способ борьбы с инакомыслием - молитва и убеждение, а не огонь и тюрьма.

 Помимо вопроса о  наказании еретиков теперь возобновились  споры по поводу прав монастырей  на земельные угодья. Василий  III разделял в этом вопросе  мнение своего отца. И конечно,  увеличение великорусской армии  с помощью поместного плана  теперь было еще более необходимо, чем даже во времена Ивана  III, поскольку отношения Москвы  с ее соседями стали еще  более натянутыми.

Как мы знаем, краеугольным камнем евразийской политики Ивана III был его союз с крымским ханом  Менгли-Гиреем. Главная ценность этого союза для последнего заключалась в возможности единым фронтом с Москвой противостоять Золотой Орде. Но к концу царствования Ивана III Золотая Орда распалась, и ее место частично было занято значительно более слабым Астраханским ханством, которое не представляло серьезной угрозы ни для Москвы, ни для Крыма. После этого Менгли-Гирей оказался в меньшей степени заинтересован в соглашении с Москвой. Москве же союз с Крымом был нужен не только для сдерживания Золотой Орды и Казани, но и для борьбы с Литвой. Однако распространение контроля Москвы на район Северской земли Менгли-Гирея в восторг не привело, поскольку московские войска теперь подошли слишком близко к его собственным владениям. Более того, теперь он уже не мог грабить Северскую землю; а именно это - возможность поживиться на украинских землях как к востоку, так и к западу от Днепра, чрезвычайно привлекала его в союзе с Москвой. Наконец, Василий III, будучи скупым по складу характера, с большой неохотой, в отличие от его предусмотрительного отца, тратился на "подарки" крымскому хану, его родне и вельможам. Крымская верхушка, естественно, обижалась.

Всё это в результате значительно  охладило отношения между Москвой  и Крымом в первые годы царствования Василия III, а в 1512 г. Менгли-Гирей расторг договор с Василием и перешел на литовскую сторону. Поскольку теперь крымские татары вынуждены были воздерживаться от набегов на украинские земли, принадлежащие великому князю литовскому, они направили свои алчные взоры в сторону Северской земли и приграничных областей Великого княжества Московского. Это стало началом затяжной войны между Русью и крымскими татарами, в которой на стороне последних позднее приняли участие оттоманские турки. Разорительные набеги крымских татар на южные приграничные земли России еще продолжались во время царствования Екатерины II.

Летом 1521 г. сыну и наследнику Менгли-Гирея, хану Мухаммед-Гирею удалось добраться до окраин самой Москвы. Он получил определенную поддержку от великого князя литовского. Наместник Черкасс, Евстафий Дашкевич, во главе войска украинских казаков, находившихся у него на службе, совершил набег на Северскую землю. Когда Василий III получил известия о вторжении татар, он, чтобы собрать побольше войск, отступил в Волок, оставив Москву на православного татарского князя Петра, мужа сестры Василия Евдокии (она умерла в 1513 г.). Москва была переполнена беженцами из близлежащих районов, из-за чего началась эпидемия. Петр отправил Мухаммед-Гирею богатые дара последний снял осаду. Петр согласился дать Мухаммед-Гирею от имени московского правительства письменную клятву платить ему ежегодную дань, и что позднее русский военачальник, командующий русским гарнизоном в Рязани с помощью хитрости заполучил эту бумагу и уничтожил.

Как крымский хан, так и  великий князь литовский старались  помешать Москве в ее столкновениях  с Казанским ханством. К мы знаем, казанский хан Мухаммед-Эмин выступил против Москвы вскоре после смерти Ивана III. Весной 1506 г. Василий III послал на Казань русские войска, но поход не удался - русские потерпели два серьезных поражения. Однако два года спустя Муххаммед-Эмин вернул Москве пленников и подписал с Василием дружественный договор. После смерти Мухаммед-Эмина Василий III направил в Казань касимовского царевича Шаха-Али (1519 г.) Казанцы сначала приняли его как своего хана, но вскоре, под влиянием крымских агентов, восстали и пригласили на казанский трон Сахиб-Гирея, брата крымского хана (1521 г.). Шаху-Али было позволено со всеми его женами и имуществом возвратиться в Москву. Как только Сахиб-Гирей воссел в Казани, он приказал часть русских, проживающих в Казани, уничтожить, других обратить в рабство.

Разрыв с Крымом и постоянные проблемы с Казанью застав ли великороссов срочно укреплять оборонительную систему. Каждую весну на "берег", то есть, на главную оборонительную линя по течению реки Оки, посылались войска. Вдоль этой линии и к югу  от нее были возведены крепости (Зарайск, Тула, Калуга). В приграничных районах (украинах) к. югу от окской линии были расселены группы "украинников" (приграничных жителей или казаков). На дипломатическом фронте правительство Василия III старалось поддерживать дружественные отношения с Ногайской ордой и с Астраханским ханством.

Ухудшение отношений Москвы с татарами осложнило для Василия  и решение литовских проблем. Тем не менее он продолжал политику отца в отношении западнорусских земель  Захват Смоленска был  серьезным успехом великороссов, но примерно месяц спустя армия московитов потерпела суровое поражение под Оршей. Князь Константин Иванович Острожский, тот самый, что четырнадцать лет назад потерпел поражение при Ведроше, теперь привел литовские войска к победе. Однако все попытки литовцев отвоевать Смоленск окончились неудачей. В 1522 г. непосредственно между Москвой и Литвой было заключено новое перемирие сроком на пять лет. Москва удержала за собой Смоленск и сохранила все завоевания Ивана III.

 ПОСЛЕДНИЕ  ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ ВАСИЛИЯ III.

Последние годы правления  великого князя Василия III Ивановича  прошли в спокойной обстановке для  государства. Руси не грозила новая  военная опасность со стороны  Польши и Литвы, Швеции. Да и Крымское ханство, со своими внутренними проблемами, серьезно не угрожало.

Первыми признаками процветания  Русского государства явилась успешно  развивавшаяся торговля. Крупнейшими  центрами помимо Москвы стали Нижний Новгород, Смоленск и Псков. Великий  князь заботился о развитии торговли, о чем постоянно указывал своим  наместникам. Развивались и ремесленные  промыслы. Во многих городах возникли ремесленные пригороды – слободы. Страна обеспечивала себя, по тем временам, всем необходимым и была готова вывозить товаров больше, чем ввозить то, в чем нуждалась. Богатство Руси, обилие пахотных земель, лесных угодий с драгоценной пушниной, единодушно отмечают иностранцы, посещавшие Московию в те годы.

При Василии III продолжает развиваться  градостроительство, возведения православных храмов. Итальянец Фиораванти строит в Москве, по образцу Успенского собора во Владимире, кремлевский Успенский собор, который становится главной святыней Московской Руси. Собор будет образом для русских мастеров храмового дела на многие десятилетия.

При Василии III завершается  постройка Кремля – в 1515 году возводится стена вдоль реки Неглинной. Московский Кремль превращается в одну из лучших крепостей Европы. Являясь резиденцией монарха, Кремль становится символом Российского государства вплоть до наших дней.

Во время правления  Василия III Ивановича русские летописцы  изменили стиль писания. Они стали  соблюдать должное почтение к  фигуре самодержца. Теперь они уже  не выражали в летописях сомнения в мудрости государя и не обличали трусость правителей на поле брани. Может  быть, именно поэтому до нас не дошли  развернутые характеристики отца Ивана  Грозного, и особенно те, что касались его личности.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Можно утверждать, что это  был человек незаурядных способностей. Вся его государственная деятельность на протяжении трети столетия свидетельствует, что великий московский князь  был трезвым и осторожным политиком. При нем заметно возрос престиж  Русского государства в Европе. Причем там теперь считались не только с  его военной силой, но и с торговым потенциалом, людскими и земельными ресурсами. В Москву потянулись ученые иноземцы, видя здесь хорошую перспективу  для деятельности.

Вместе с тем Василий III Иванович являл собой вероломного  и честолюбивого правителя. Он всеми  средствами добивался сосредоточения полноты государственной власти на объединенных русских землях в  собственных руках с тем, чтобы  передать эту власть законному наследнику, продолжателю великокняжеской династии. В этом монарх преуспел, хотя и удалось  ему такое с превеликим трудом.

В оправдание Василия III можно  сказать следующее. В средствах  достижения поставленной цели он мало чем отличался от других государей  Европы и Востока. Тогда все средства оправдывали цель, и в борьбе за власть не щадили родных братьев.

В пятьдесят три года самодержец вторично стал отцом. Великая княгиня  Елена 30 октября 1532 года родила сына, которого нарекли Юрием. Позднее выяснилось, что ребенок родился неполноценным  – "не смышлен и прост и на все добро не строен". Однако отцу об этом не суждено было узнать. На охоте  под Волоколамском у государя "всея Руси" открылся смертельный  недуг. Случилось это в конце  сентября 1533 года. Болезнь поразила Василия III во время переезда из Троице-Сергиева монастыря на Волок. Несмотря на все  принятые меры, недуг быстро прогрессировал. Вернувшись в столицу, больной великий князь собрал близких себе людей для обсуждения вопроса государственной важности – составления посмертного завещания. Это был любимый младший брат Андрей, Михаил Захарьин, главный обличитель Максима Грека на церковном соборе, бояре, князь Василий Шуйский и Михаил Воронцов, казначей Петр Головин и первый великокняжеский любимец дворецкий Иван Шигана-Поджамн. С ними государь держал совет о своем великом княжении, о малолетнем сыне-наследнике – "понеже сын его млад", и "как строиться царству после него".

Последние дни жизни Василия III Ивановича показали, что его  смерть послужит сигналом к борьбе за власть в боярской верхушке, которую  самодержец давно отстранил от решения  важнейших государственных вопросов. Эта борьба началась уже при утверждении  именного состава опекунского совета при Иване IV. Умирающий Василий III Иванович не без причин опасался, что  бояре, не забывшее его опал и тюремных "сидений" в "железе", не пощадят  малолетнего наследника и вдовую великую княгиню. Поэтому в круг опекунов вводятся еще три человека: известный неукротимым нравом князь Михаил Глинский, князь Иван Шуйский, брат Василия Шуйского, и Михаил Тучков-Морозов, племянник Михаила Захарьина. Уже в самом составе опекунского совета проглядывали силы, которым в ближайшее время предстояло вести смертельную борьбу за место у великокняжеского трона и за сам трон.