Происхождение башкир

В последние годы появились новые гипотезы. Некоторые авторы считают, что этноним «башкорт» происходит от «биш» + «корт» - «пять волков», «боз/буз» + «корт» - «сивый волк», «баш»  + «карт» - «главный старик», «аксакал»[33]. Другие исследователи пошли по линии расчленения на три части: «баш» + «кор» + «т», «башк(а)» + «ар» + «т», «баш» + «огур» + «т». А. Н. Усманов и А. Г. Биишев, как и большинство исследователей, компонент «баш» переводят как «голова», «главный», «кор» - круг, нечто расположенное по кругу, совещание равных людей, сидящих по кругу; племя, община». В этом случае, по их мнению, этноним означает «главное племя, объединение родов и племён». Компонент «т» они объясняют как заимствованный из монгольских языков аффикс множественности, собирательности. В версии Ф. И. Гордеева («башк(а)» + «ар» + «т») этноним имеет значение «люди, живущие на реке Башка или Башкаус (есть похожие названия рек на Алтае и Урале)», а «т» служит показателем множественности, заимствованным из скифо-сарматских иранских языков.

Н. А. Баскаков отвергает предположения, связывающие происхождение этнонима «башкорт» со словами «волк», «пчела», «старик», «племя». Как наиболее вероятную он приводит этимологию Д. Немета: «башкурт» – «беш» (пять)  + «огур» (название племени огуров) + «д» (венгерское окончание); Беш(о) гурд:Башгурд, Башкурд – «пять огуров».

Таковы основные гипотезы  о происхождении этнонима «башкорт». Ни одна из них не представляется достаточно убедительной, и это наталкивает исследователей на новые поиски.

Общеизвестен сложный антропологический состав башкир, заметны культурно-бытовые и диалектические различия между территориально-этническими группами, сохранившиеся до нашего времени. Нет сомнения в том, что такие различия должны были иметь место и в глубоком прошлом, на начальных этапах формирования народа, в то же время для языка и культуры башкир характерны цельность и органическое единство. Очевидно, уровень культурно-бытовой и языковой интеграции древних башкирских племен был достаточно высок, что явилось основой их формирования в единый этнос.

Однако культурно-бытовая и языковая близость сама по себе ещё не приводит к формированию этнического самосознания и возникновению общего этнонима, хотя является достаточной базой для этого. Чтобы этнос начал функционировать как целостный организм со своим именем и другими атрибутами, необходимы дополнительные сплачивающие факторы. В случае с башкирами таким фактором, очевидно, явилось возникновение военно-политического союза. Средневековые авторы ибн-Фадлан, Масуди и другие рисуют башкир IX – начала X вв. как организованную силу, часто довольно грозную[34]. В свете этих данных вполне допустимо, что этноним «башкорт» восходит к имени легендарного военачальника Башгирда (Башкорда), под предводительством которого башкиры объединились в военно-политический союз, ставший ядром формирующегося народа.

Память о том, что у них был предводитель, от имени которого пошло название народа, была жива среди башкир ещё в XVIII в. «Они же сами, - писал Татищев, - сие имя производят от начального их мурзы Башкир…»[35]. В последующие времена это предание исчезло. Видимо, оно переродилось в мифологическую легенду о волке – путеводителе или слилось с уже существовавшими преданиями.

Попытка установить личность исторического персонажа, имя которого стало названием башкирского народа, была предпринята более ста лет назад. В 1870 г. Один неизвестный автор полагал, что этноним «башкорт» происходит от имени половецкого хана Башкурта, который был тестем Святослава Владимировича. Приводя эту цитату, В. М. Филоненко писал: «Действительно, Башкурд, Башкорд или Башкард был половецкий князь XII в. В 1151 г. в сражении князя Юрия Долгорукого с князем Изяславом мстиславовичем при р. Рут был убит князь Владимир… Черниговский, жена его убежала к половцам и вышла замуж за их хана Башкорда»[36]. Однако этой версии В. М. Филоненко не придал большого значения, видимо, считая маловероятной связь между именем половецкого хана XII в. и названием башкир, получившим известность двумя – тремя столетиями раньше на территории, весьма отдалённой от места описываемых событий. Заслуживает внимания сообщение Гардизи о военачальнике Башгирде: «Башгирд был из высших чинов хазар…» (Б. Н. Заходер пишет, что Гардизи использовал источники начала X в. и более ранние)[37]. Упомянутый предводитель, очевидно, и был той личностью, от имени которого берёт начало этноним «башкорт».

Антропологический состав башкир и его формирование.

Антропологический тип башкир привлёк внимание исследователей ещё в XIX в. этому посвятили свои работы Н. М. Малиев, П. С. Назаров, Д. П. Никольский, А. Н. Абрамов[38] и другие ученые, которые подчеркивали смешанное происхождение расового типа башкир и неоднородность их антропологического состава.

В 1916 г. публикуется труд С. И. Руденко «Башкиры: Опыт этнологической монографии»[39], в которой автор делает обстоятельное описание физического типа и выделяет антропологические различия населения юго-западных, северо-западных и восточных районов Башкортостана. Отсутствие в то время чёткой расовой классификации народов России не позволило отнести физический тип башкир к той или иной расе.

В 1963 – 1965, 1967 гг. экспедицией под руководством М. С. Акимовой[40] был восполнен этот пробел. Она впервые выделила среди башкир четыре антропологических типа: субуральский, южносибирский, светлый европеоидный и понтийский, - имеющих чёткую территориальную привязку. Субуральский тип чаще встречается у населения северных, северо-западных лесных районов, южносибирский тип – северо-восточных и особенно зауральских, понтийский – районов бассейна р. Дёма, юго-западных и лесных районов.

Выделение четырех расовых типов даёт широкие возможности для синхронного анализа и выяснения антропологического состава башкир в сравнении с окружающими народами, а значит и для изучения происхождения башкирского народа. Однако происхождение расовых типов башкир невозможно представить без выхода на палеоантропологию древнего населения через современную краниологию.

В связи с этим в 1977 - 1987 гг. антропологическими экспедициями под руководством Р. М. Юсупова[41] были проведены широкомасштабные работы по сбору краниологических материалов XVIII – начала XX вв. на территории Башкортостана, Пермской и Челябинской областей. Полученные материалы характеризуют почти все этнографические группы башкир.

Анализ материала позволил выделить четыре краниологических комплекса. В отличие от сомологических краниологические материалы показали относительную гомогенность популяции башкир, что может свидетельствовать о процессе антропологической консолидации народа, которая совпадает по направлению с этнической интеграцией, но, будучи явлением биологического порядка, отстает от неё в своих темпах. В регионе выявлено несколько направлений расогенетических связей. Одно из них юго-восточное, включающее связи с хакасами, шорцами, казахами, киргизами и уграми Западной Сибири. Это характерно для северо-восточных и зауральских башкир. У северо-западных и несколько слабее у юго-западных групп заметно большое влияние краниологического типа финнов и тюрков Поволжья и Прикамья, обнаруживается наибольшая связь с чувашами, финнами и тюрками Волго-Камья у отчасти с уграми Западной Сибири, т. е. народами уральской расы.

Поэтапный сравнительный анализ палеоантропологических материалов, датируемых с VII в. до н. э. по XIII – XIV вв. н. э., позволяет говорить , что наиболее древними среди башкир можно считать представителей уральской и понтийской рас, биологические предки которых осели в регионе ещё до рубежа н. э.[42].

Комплекс признаков уральской расы фиксируется ещё на черепах населения пьяноборской культуры, существовавшей  в низовьях р. Белая и ср. течении р. Кама с III в. до н.э. по II в. н. э. Языковеды считают их финно-уграм. Характерные для пьяноборцев признаки довольно четко прослеживаются у населения бахмутинской культуры V – VIII вв. н. э. и современных башкир северных, северо-западных районов Башкортостана[43].

Не  менее древним преставляется время проникновения на территорию современного Башкортостана населения, характеризующегося признаками понтийского типа южного происхождения. Есть основания считать, что эти признаки были характерны для савромато-сарматских племён Южного Урала с VII в. до н. э. по IV в. н. э. В целом, для сарматов был характерен резко выраженный европеоидный комплекс признаков с небольшой монголоидной примесью алтайского происхождения. Характерные признаки этого типа проявляются у населения конца I тыс. н. э., а также у современных башкир южных и юго-восточных горно-лесных районов.

На фоне этих расовых типов комплекс признаков смешанной монголоидно-европеоидной южносибирской расы в антропологическом составе башкир имеет довольно позднее происхождение. Его можно связать с кочевниками IX – XII вв. и отчасти с кыпчаками. До рубежа I и II тыс. н. э. этот тип на территории Южного Урала не фиксируется. Характерные признаки южносибирского типа чаще встречаются среди зауральских, восточных и юго-восточных башкир. Он наиболее широко распространён среди казахов, киргизов и части алтайцев. В отличие от этих народов у башкир в основе южносибирского расового типа  преобладает европеоидный компонент[44].

Анализ современных и древних черепов позволяет сказать, что описанные расовые типы в антропологическом составе башкир имеют не только четкую территориальную локализацию, но и свой исторический возраст, т. е. время их появления и оседания на Южном Урале. Это было связано с тем или иным конкретным этносом, который не исчезал, а становился субстратным компонентом последующих этнических процессов. В материальной культуре, языке современных башкир, топонимии края этнографы и языковеды фиксируют, кроме общетюркского, финно-угорские и индоиранские элементы. Это лишний раз указывает на многокомпонентность антропологического состава и сложность этнической истории башкир. В связи с этим возникают вопросы: с какого периода начинается история башкир на Южном Урале? Были ли они пришлым или автохронным населением? Кого считать предками башкир?

Обратимся вновь к палеоантропологическим материалам. Из всей совокупности материалов серии черепов современных башкир обнаруживается наибольшее морфологическое сходство с черепами VII – IX вв. н. э. из Бекешевских курганов  караякуповской культуры[45]. Если субстратный компонент, связанный с сармато-аланами, проявляется в расовом типе южных, юго-восточных и горно-лесных районах, а финно-угорские – северо-западных, северо-восточных и северных районов, то антропологические особенности расового типа кочевников VII – IX вв. присутствуют практически во всех изученных группах современных башкир. Бекешевская серия черепов европеоидна почти по всем параметрам и имеет набольшую монголоидную примесь. Похоже, что эта группа населения, появившаяся на Южном Урале уже в смешанном виде, получила широкое распространение и довольно быстро установила контакты с местным населением. С сарматами у бекешевцев обнаруживается общность происхождения европеоидного компонента, уходящего своими корнями в сако-усуньский мир Приаралья и Семиречья. Серия черепов из Бекешево оказывается наиболее близкой к черепам саков и усуней тех же районов, что указывает на истоки и пришлый характер караякуповцев. Миграция их на Южный Урал, видимо, была массовой, т. к. до их появления антропологические  различия между населением леса и степи, локальных групп археологических культур чётко прослеживались, а после IX – XI вв. они сглаживаются, происходит нивелировка расовых типов почти по всей территории региона.

Полученная картина может свидетельствовать о том, что к концу I тыс. н. э.  в регионе постепенно начинают смыкаться языковые, культурные, антропологические характеристики носителей этногенетического заряда, и с этого времени этнические и расогенетические процессы начинают развиваться в одном направлении – формировании будущего этноса. Не будет преувеличением считать I тыс. началом этнической истории народа на Южном Урале, а кочевников VII – IX вв. – этническими предками башкир. Именно в этот период закладываются их основные расовые и этнические характеристики, не случайно в письменных источниках IX – X вв. башкиры фиксируются как самостоятельный народ[46].

Сравнение серий черепов современных башкир с материалами XIII – XIV вв. с территории Башкортостана и данными по кыпчакам XIII – XIV вв. бассейн р. Урал в Оренбургской области показало, что к началу монгольских завоеваний происходит стабилизация антропологической картины в регионе, которая без резких изменений прослеживается и в настоящее время.

Следы проникновения и взаимодействия башкир с кыпчаками проявляются в зауральских и юго-восточных районах Башкортостана, где в физическом облике населения чётко прослеживаются черты южносибирского типа. Однако даже в этих районах в антропологическом типе башкир сохранился домонгольский субстратный компонент европеоидного происхождения, восходящий к рубежу нашей эры. В политическом, культурном, языковом отношении кыпчаки несомненно сыграли важную роль в этнических процессах региона, но это не сопровождалось их массовым притоком, активным биологическим смешением и оседанием в среде местного населения. Поэтому можно сказать, что монголоидный компонент, связанный с кыпчаками XIII – XIV вв., не оказал ощутимого влияния на расогенез башкир[47].

Роль кыпчаков в расогенетических процессах, похоже, не выходила за пределы Дешт-и-Кыпчака, т. к. наибольшее распространение южносибирского типа приходится на просторы Великого пояса степей.

Из изложенного вытекает, что расогенетические процессы на территории расселения башкир рубежа I – II тыс. н. э. протекали относительно самостоятельно на основе того антропологического типа, который к IX – X вв. н. э. уже сложился и получил широкое распространение в регионе. Расовый состав башкир не претерпел резких изменений и период монгольского нашествия. К моменту первых походов Чингисхана башкиры, видимо, представляли собой самостоятельный этнос, известный  у окружающих народов под этнонимом «башкорт»  с чётко определёнными границами расселения, своей культурой и установившимся антропологическим составом.

Заключение.

Формирование башкирского народа представляет собой длительный сложный процесс. Накопленный за последние века этнографический и антропологический материал расширил представление об его истории. Существует две теории происхождения башкир: тюркская, согласно которой решающую роль в формировании башкирского народа сыграли тюркские племена, и угорская, согласно которой эта роль принадлежит финно-угорским, сармато-аланским и монгольским племенам. Большинство ученых являются сторонниками первой теории. По вопросу происхождения этнонима «башкорт» также существуют разногласия, но можно выделить четыре основные теории. Первая предполагает, что этноним башкорт состсит из общетюркского «баш» (голова, главный) и тюркско-огузского «корт» (волк). По другой версии, слово «башкорт» также разделяется на «баш» (голова, главный) и «корт» (пчела). Согласно третьей гипотезе, этноним разделяется на «баш» (голова, главный), «кор» (круг, корень, племя) и аффикс множественного числа –т. По четвертой, название народу дал половецкий хан Башкурт[48].Дискусии по этому вопросу продолжаются до настоящего времени и ни к каким результатам не привели. Формирование антропологического типа башкир отражается в их современном расовом составе. Основными компонентами антропологического состава населения Южного Урала явились представители местной уральской расы и пришлого понтийского, светлого европеоидного, южносибирского памиро-ферганского типов. С каждым из них связаны конкретные периоды в истории края.