В условиях
роста хаоса и анархии консервативно-либеральное
Временное правительство в марте-апреле
попыталось, невзирая ни на что,
довести войну до победного
конца, чтобы Россия могла войти
в круг «держав-победительниц»
и в семью «цивилизованных
народов». На этом пути его
постигла неудача. Не помогла
и широкая коалиция с умеренными
социалистами — энесами, эсерами
и меныпевиками в мае-октябре
1917 г., политическое маневрирование
и попытка консервативно-либеральных
кругов посредством военной диктатуры
генерала Л.Г. Корнилова стабилизировать
ситуацию.
В условиях
полной политической свободы
все партии, кроме крайне правых,
существенно расширили свои ряды.
Так, остатки правых партий
реорганизовались во Всероссийский
союз земельных собственников
(50 тыс.); октябристы, после двух переименований,
достигли аналогичной величины; численность
кадетов возросла в 5—8 раз (50—80 тыс.); меньшевиков
— в 15—20 раз (200 тыс.). Но все эти партии
классического западного образца ориентировались
на средние слои, чей политический и социальный
потенциал был крайне ограничен. Максимальный
рост партийных радов наблюдался у эсеров,
чья численность достигла 0,5—1,0 млн. человек,
главным образом, за счет политически
активной части социальных «низов» российского
общества. Ряды радикальных социал-демократов
— большевиков выросли в 25—35 раз (что
составило 350 тыс. человек), главным образом,
за счет малоквалифицированных рабочих
и солдат. Но общая численность всех политических
партий составила всего 1,2—1,7 млн. чел.
или 2—3% самодеятельного населения, что
было явно недостаточно для сохранения
мирного демократического политического
процесса в условиях распада государственности
и ведения войны.
К осени
1917 г. наиболее политически активная
часть населения — городские
«низы» и солдаты, в условиях
последовательного краха царистских,
либерально-демократических и умеренно-социалистических
иллюзий, недовольные политикой
«власть предержащих» все больше
стали ориентироваться на революционно-популистские
лозунги типа — «Мир — народам»,
«Земля — крестьянам», «Власть
— Советам».
Это
были лозунги радикальных и
ультралевых социалистов: большевиков
и части эсеров, меныпивиков-интернационалистов,
анархистов.
Придя
к власти на волне массового
недовольства в октябре-ноябре 1917
г., большевики и их союзники
выгодно отличались от прежних
«правительственных» слабоорганизованных,
аморфных партий, не выдержавших
испытания властью. Во-первых, они
декретировали все те лозунги,
с которыми пришли к власти,
что обеспечило им на первых
порах определенную социальную
базу или дружеский нейтралитет
в народных массах, чья политизация
явно шла на убыль. Во-вторых,
в условиях полного социального
распада, большевики явились катализатором
строительства и консолидации
новой партийно-государственной
системы, которая пришла на
смену старому, традиционному
обществу дореволюционной России.
В конце 1917 г. большевики доминировали
в новых органах прямой демократии
— Советах, в большинстве профсоюзов,
ФЗК, установили реальный контроль
над вооруженными силами —
отрядами Красной Гвардии и
рабочей милиции (100—300 тыс. человек),
а также остатками старой армии,
где у них было свыше 70 тыс.
сторонников.
В-третьих,
большевики выдвинули очень привлекательную,
т.н. «опережающую» модель развития
России как первой страны победившей
мировой революции, в ходе которой
в ближайшем будущем будет
воплощена вековечная мечта человечества
о «золотом веке». Все это
не могло не привлечь политически
активную часть населения, главным
образом, из «низших» слоев
общества, разочарованных в прежних
монархо-либерально-демократических
альтернативах.
После
разгона Учредительного собрания
и установления однопартийной
диктатуры большевиков в июле
1918 г. политический процесс в
России принял форму национальной
катастрофы, началась широкомасштабная
гражданская война. Но к этому
времени большевики сумели создать
основы партийного государства,
где уже именно партия являлась
доминантой общественного строя
и общественной жизни. В ходе
гражданской войны большевики
сумели восстановить на новой
партийной основе главные институты
государства: 5,5 миллионную Красную
армию, 0,5 миллионный репрессивно-карательный
(чекистско-чоновско-милицейский) аппарат
и 1,0 миллионный централизованный советско-государственный
аппарат, во все структуры которого внедрялись
работники партийно-политических и «особых»
органов.
Это
была уже реальная сила, с помощью
которой большевики разгромили
своих противников, провели индустриализацию
и создали сверхдержаву — СССР.
***
Первая
мировая война прервала процесс
вестернизации России, породила
революцию 1917 г. и гражданскую
войну.
Слабость
и ограниченность умеренно-центристских,
консервативно-либерально-социалистических
партий, чья социокультурная база
ограничивалась немногочисленными
средними городскими слоями населения
России, неспособность руководимых
ими органов центральной власти
— Временного правительства и
Советов — к действиям в
экстремальной ситуации прогрессирующего
распада социальных структур, выход
широких масс — вооруженных
рабочих, солдат и крестьян, лишенных
демократических традиций и обладающих
крайне низким уровнем политической
и правовой культуры, — на политическую
арену в качестве основного
субъекта политического процесса
— все это в совокупности
обеспечило неминуемый крах либерально-демократических
и умеренно-социалистических моделей
Великой русской революции. Все
это подготовило во многом
неожиданный, но на самом деле
исторически обусловленный этап
радикально-социалистических преобразований,
который закончился установлением
в июле 1918 г. большевистской диктатуры.
Из всех массовых политических
партий только большевики смогли
не только прийти к власти
на волне народного недовольства,
но и сохранить ее, трансформировав
свою партию в сверхинституцию
— в государственную партию, вокруг
которой консолидировалось, убеждением
и насилием, распавшееся российское
общество.