Монгольский период

Монголы

 Монгольский период  – одна из наиболее значимых  эпох во всей русской истории.  Монголы владычествовали по всей  Руси около столетия, и даже  после ограничения их власти  в Западной Руси в середине  четырнадцатого столетия они  продолжали осуществлять контроль  над Восточной Русью, хотя и  в более мягкой форме, еще  столетие. Это был период глубоких  перемен во всем политическом  и социальном устройстве страны, в особенности Восточной Руси. Этому периоду истории нашей  страны следует уделять как  можно больше внимания. Но, по  моему мнению, прежде чем изучать  влияние Золотой Орды на Русь, нужно проанализировать нравы  и обычаи, политическую, социальную  и военную структуры самой  Монгольской империи, частью которой  и стал в последствии улус  Джучи (Золотая Орда). На мой  взгляд, без этого знания невозможно  правильно оценить значение вторжения  для обеих сторон, ведь произошло  не только частичное слияние  культур, но и крови двух  разных народов – степняков  и «людей леса». Именно поэтому  мой выбор пал на эту, в  общем-то нестандартную в данном  случае тему.

 Теперь несколько слов  о структуре моего доклада.  Я решил разделить его на  четыре основных части. Первая  часть посвящена общему состоянию  монгольских племен, их классовой  структуре и образу жизни. Во  второй части повествуется о  детстве Темучина, о его пути  от воина до вождя племени.  В третьей части речь пойдет  о собственно основании Монгольской  империи и о провозглашении  Темучина Чингис – ханом, императором  монголов, и, наконец, в последней  части данного труда я поместил  историю завоеваний Чингисхана, вплоть до его смерти. Далее  следует небольшое заключение, в  котором можно найти выводы  о значении завоеваний великого  полководца и о его политическом  вкладе в Монгольскую империю.

1. Монгольские племена  в конце XII столетия

 Монгольское общество XII столетия базировалось на патриархальных  кланах.  Монгольский род (обог ) состоял из родственников по  отцу и был экзогамным; брак  между его членами был запрещен, и, таким образом, невесты приобретались  путем сватовства  или покупались  у иных родов. Поскольку полигамия  была традиционным институтом  у монголов, каждый из них нуждался  во  многих женах, что еще  более осложняло проблему. Все  это часто  вело к умыканию  будущих жен и, следовательно,  к многочисленным столкновениям  между родами. С тем чтобы сохранять  мир, некоторые роды заключали  взаимные соглашения относительно  браков своих потомков на базе  регулируемого обмена. Когда в  процессе естественного роста  семей род становился слишком  велик, чтобы оставаться неделимой  единицей, его ветви отходили  от общего ствола с целью  формирования новых родов. Образованные  таким образом роды, однако, признавали  свое происхождение от общего  отца: о них говорили как о  принадлежавших одной и той  же «кости» (ясун). Браки между  потомками всех этих родов  были запрещены. Каждому монголу  преподавалась с раннего детства  его генеалогия и родовые отношения,  и это знание было для него  священно. Историк Рашид ад-Дин  сравнивает силу родовых связей  среди монголов с аналогичными приоритетами у арабов: « Единство рода базировалось не только на кровных отношениях, но и на религиозном чувстве. Каждый род, включая живых его членов, мертвых предков и будущих потомков, был самодостаточной религиозной группой и в этом смысле рассматривался как бессмертный. Центром духовной жизни рода и, в меньшей степени, семьи был культ очага. Исключение из числа участвующих в обрядах рода и актах почитания означало изгнание из самого клана. Старший сын основной ветви, исходящей от вождей рода, традиционно отвечал за клановый культ. Наиболее почитаемые имели титул беки. С другой стороны, самый младший сын в семье рассматривался как хранитель очага (очигин) и наследовал основную часть отцовского имущества. Этот дуализм функций и прав кажется свидетельством двух различных понятий в системе религиозных и кровнородственных отношений родов и семей. Чтобы пасти свой скот и обрести определенную защиту против внезапного нападения других родов и племен, несколько родов обычно объединялись во время сезонной миграции. Такое объединение совместно устраивало палаточный лагерь, который иногда насчитывал около тысячи жилищ, расположенных по периметру огромного круга, известного как курень. Наиболее богатые и сильные роды предпочитали, однако, пасти свои стада сами. Лагерь такой группы, состоявший из относительно малого количества палаток, именовался аилом. Следует отметить, что некоторые богатые роды сопровождались вассальным или рабским родом (унаган богол), в этом случае рабство было результатом поражения в межплеменной войне. Аильская система паса стад составляла экономический фундамент богатства и могущества выдающихся родов. На этой базе среди монголов установилось аристократическое общество, сравнимое с феодальным обществом средневековой Европы. Монгольский рыцарь был известен как багатур (храбрый; сравни с русским «богатырь») или сецен (мудрый). Глава группы рыцарей назывался нойоном (господином). На более низкой ступени иерархической лестницы находились простолюдины, имеющие статус свободных. Их называли харачу, дословно «черные». Еще ниже были рабы. Большинство их в этот период не были индивидуально связаны с личностью господина, но являлись членами побежденного рода, обязанными, как и род в целом, служить победителям. С формированием класса рыцарей начался процесс феодальной интеграции, наиболее сильный нойон в округе принимал на себя властные функции сюзерена по отношению к иным рыцарям, его вассалам. Общение с китайцами способствовало формированию понятий вассальных отношений, и некоторые из нойонов обращались к китайскому императору за инвеститурой и получали китайские титулы такие, как таиши (герцог) и ван (царь). В XII веке Китай был разделен на две империи: Южный Китай находился под властью династии Суя; на севере управляли маньчжурские завоеватели – Чжурчжэни (по-китайски – Нучен), которые обосновались в Пекине в 1125 г. Они были известны как Золотая династия (Цзинь). Продолжая традиции ранних китайских императоров, Цзинь жестко отслеживали события в Монголии, с тем чтобы предотвратить создание там единого государства. Агенты Цзинь старались сохранять баланс власти между индивидуальными монгольскими племенами. Как только одно племя становилось опасно сильным, Цзинь поставляли оружие соседнему племени, с тем чтобы оно воевало против выскочки, или же пытались организовать коалицию племен против него. Эта дипломатия по отношению к «северным варварам» базировалась на принципе, который направлял Рим и Византию в отношениях с северными соседями: разделяй и властвуй (Divide et impera). Именно с помощью китайцев татары получили возможность разгромить монголов в середине XII столетия. В 1161 г. для поддержки татар сильная китайская армия была послана в Монголию. Обманным путем татары захватили монгольского хана Амбагая и послали его в столицу Цзинь – Пекин (тогда известный как Енкин). Здесь его казнили – прибили гвоздями к деревянному ослу, что считалось особо унизительным способом расправы с преступником. Правительство Цзинь надеялось, что монгольская опасность таким образом будет устранена. Но, как показали события, китайцы добились лишь временной отсрочки. 

2. Подъем Темучина.

 Власть степного аристократа  зависела от поддержки как  его свиты, так и рода, а также  родов, принадлежащих одной «кости».  Его богатство состояло в основном  из его стад, равно как и  из добычи, полученной в набегах  на соперничающие с ним роды  и племена. После удачного рейда  стада соперника присоединялись  к его собственным. Неудачливый  предводитель набега терял свой  престиж в глазах сородичей  и вассалов, которые могли даже  оставить его и перейти к  более сильному нойону. Если кони  и скот аристократа были истреблены  животными паразитами или уведены  более счастливым соперником, это  могло стоить ему жизни. Если  он выживал, он и его сородичи  могли стать рабами победителя. Даже избежав рабства, он находился  под постоянной угрозой нужды  и должен был существовать  охотой и рыболовством. Если в  это время его оставляли все  вассалы и большинство родичей,  что наиболее вероятно, он не  имел людей для охоты с обкладыванием  зверя, для большой игры и  должен был удовлетворяться ловлей  сурков и мышей. Именно это  и случилось в юности с будущим  завоевателем мира. Только железные  люди не поддаются отчаянию  в таких обстоятельствах и  стремятся к финальному торжеству  даже с малым шансом на успех.  Темучин оказался таким человеком  Его поддерживали в его твердости  традиции его рода, которые были  привиты ему с детства, и  вера в свою судьбу. По рождению  Темучин принадлежал к монгольскому  роду Борджигин. Он был праправнуком  могущественного Кабул-хана, который  решался воевать не только  с татарами, но также и с  китайцами. После поражения в  войне с татарами монгольские  роды значительно утратили свое  влияние. Отец Темучина Есугей-Багатур  был мелким вождем по сравнению  с дедом, но в маленьком мирке,  в котором он вращался, его  положение позволяло ему наслаждаться  престижем храброго воина и  главы рыцарского сообщества, славного  представителя традиций своего  клана. Как было принято среди  монголов, Есугей заучил генеалогию  своего клана, и позднее то  же сделал его сын. В 1240 г.  эта генеалогия была зафиксирована  в письменной форме и введена  в официальную историю монголов, в так называемую «Тайную историю», представляющую собой скорее  героическую поэму, нежели ученый  трактат, хотя она и базировалась  частично на действительных фактах.

 Как мы видели, Есугей-Багатур  имел огромную популярность в  степном сообществе; им должны  были восхищаться женщины и  мужчины его рода. Однако когда  он решил жениться, ему пришлось  считаться с обычаями рода, которые  запрещали брак внутри собственной  «кости». Есугей, таким образом,  был озадачен поиском невесты  за пределами клана. Он решил  проблему, умыкнув красивую девушку  племени Олконоут, которая была  доставлена одним меркитом в  его дом в качестве невесты.  Ее имя было Оэлун. Затяжная  кровная вражда между меркитами  и борджигинами стала результатом  этого эпизода. Темучин был  первым сыном Оэлун и Есугея. Существует некоторая неопределенность  относительно даты его рождения. По вычислениям Рашида ад-Дина, персидского историка, Темучин родился  в месяц Зулкада, 549г. гиджры, что  соответствует периоду между  7 января и 5 февраля 1155 г. С  другой стороны, в дошедших  до нас копиях китайской истории  династий Юань (монголов) утверждается, что Чингис-хан умер в возрасте  шестидесяти шести лет. Сейчас  твердо установлен год его  смерти – 1227 г., из чего вычислено,  что он родился в 1162 г." Это  фактически невозможно, поскольку  не может быть скоррелировано  с циклом лет в монгольской  хронологии. Каждый такой цикл  состоял из двенадцати лет; каждый год был известен под именем животного. Согласно Рашиду ад-Дину, Чин- гисхан родился в год свиньи." Таким годом как раз и был 1155 г., а 1162 г. был годом лошади. Как могла быть сделана ошибка в официальной истории династии Юань, даже если она была скопирована после падения этой династии? Предположительно, ошибка произошла не в первоисточнике, а в последующих копиях. Случилось так, что в списке «Описания кампаний Чингисхана», использованном архимандритом Палладием для его перевода этой работы, говорится, что Чингис- хан умер в шестьдесят пять лет. Однако Палладий отмечает, что число в оригинале было «шестьдесят», а «пять» было добавлено китайским ученым XIX века Хо Кью-тьяо (от которого Палладий получил список), чтобы связать возраст Чингиса ко времени его смерти с его годами в период кампании против найманов, указание на которую содержится в ранней части «Описания». Важно, что, сообразно с тибетской традицией, Чингисхан умер в шестьдесят один год. Более того, покойный Поль Пеллио недавно обнаружил подобное же свидетельство в китайских документах. Если мы принимаем, что Чингис-хану было шестьдесят во время его смерти в 1227 г., то мы должны принять 1167 г. за год его рождения. Этот год – вновь год свиньи и столь же допустим как 1155 г. Если 1167 г. принимается за год рождения Темучина, то это означает, что в 1219 г. – в начале туркестанской кампании – Чингисхану было пятьдесят два года, а не шестьдесят четыре, как полагали вплоть до недавнего времени. Напряженная активность Чингиса в этой кампании, длившейся несколько лет и полной трудностей, скорее по силам пятидесятилетнему человеку, нежели более старому мужчине. Более того, если исходить из предположения, что он родился в 1155 г., то в жизни Чингисхана остается пробел (начиная от времени заключения его брака почти до 1200 г.), который нельзя заполнить исходя из повествования «Тайной истории». Когда Темучину было девять лет, Есугей решил начать переговоры о его помолвке, лишая сына возможности в должное время умыкнуть невесту, как сделал некогда он сам. С этой целью сын и отец направились в путешествие к родным Оэлун, принадлежавшим к племени олконоутов. На своем пути они встретили Даи- Сецена, рыцаря племени унгират, ветвью которой были олконоуты. Оказалось, что у него есть дочь по имени Бортэ – ребенок, уже славившийся своей красотой. Отцы симпатизировали друг другу, так же относились и к детям, поэтому соглашение вскоре было заключено. Мальчик Темучин, будущий зять Даи-Сецена, должен был остаться, согласно древнему монгольскому обычаю, в его лагере." Довольный этим соглашением, Есугей-Багатур отправился домой один. На пути он был приглашен группой веселившихся татар посетить их пир. Отказ противоречил бы степному этикету, и Есугей присоединился к их кутежу, несмотря на традиционную кровную вражду между его родом и татарами. Продолжив после этого путь домой, он почувствовал себя плохо и понял, что коварные татары подмешали яд в его напиток. Он умер несколько дней спустя после своего возвращения (около 1177 г., если принять, что Темучин родился в 1167 г.). Следуя наказу, данному Есугеем перед смертью, Мунлик, которого он назначил опекуном своей семьи, вызвал Темучина домой. Мать мальчика, Оэлун, была храброй женщиной и попыталась удержать род под своей властью, но эта задача оказалась непосильной, поскольку родичи ее мужа не согласились принять ее руководящую роль. Через некоторое время все родичи и вассалы Есугея, включая клан тайчжиутов, покинули лагерь Оэлун, уведя большинство ее скота. Даже Мунлик покинул ее. Оэлун осталась без всякой помощи с пятью детьми (три сына, кроме старшего -Темучина, и дочь), с другой женой своего мужа, с ее детьми и малым количеством служанок. Годы трудностей и обездоленности начались для семьи Есугея, но дух Оэлун не был сломлен. Ей стоило огромного труда научить Темучина всему, что касалось славного прошлого его рода. Мальчик жадно слушал и запоминал все древние предания. Однако невзгоды семьи не завершились на этом. На их лагерь напали тайчжиуты, их бывшие союзники. Темучин был взят в плен, но ему удалось бежать. Он считал, что с помощью небесных сил. Прошло несколько лет. Мальчик быстро мужал и становился сильным воином. Когда какие-то неизвестные люди украли восемь из девяти коней семьи, Темучин поехал за ними на единственном оставшемся коне и с помощью другого юноши, встреченного им по пути, смог вернуть назад лошадей. Его новый друг решил присоединиться к семье Темучина в качестве военного со- товарища. Его звали Вогурчи; позднее он стал одним из выдающихся предводителей армии Чингисхана. Этот первый успех, сколь бы незначительным он ни казался, дал Темучину почувствовать собственную силу, и он решил жениться на своей невесте. Ему, вероятно, было восемнадцать в это время. Даи-Сецен сдержал слово, данное отцу Темучина, и вскоре в его лагере состоялась свадьба. Затем Темучин привел Бортэ в свою палатку. Ее приданое включало ценное соболье одеяние, что было неслыханной роскошью в бедном доме Темучина. Эта богатая одежда стала основанием политической карьеры Темучина. Взяв меха с собой, он появился при дворе Тогрул-хана, властителя могущественного племени кераитов. В лучшие дни Есугея он и Тогрул стали назваными братьями (анда). Теперь Темучин пришел с подарком – меховым одеянием – к своему названому дяде, к которому обратился, как к «отцу». Тогрул благородно пообещал юноше свое покровительство (около 1185 г.). Получив покровительство одного из могущественнейших монгольских правителей и став, таким образом, его вассалом, Темучин обрел определенный статус в феодальном обществе. В любом: случае, он уже не был столь беспомощен, как ранее, или, по край- ней мере, так ему казалось. В жизни рыцаря степей много опасностей. Вскоре после поездки к Тогрулу на лагерь Темучина напали меркиты, что явилось следствием затяжной мести за похищение  невесты меркитского воина Есугеем двадцать лет назад. Исходя из того, что нападавших было слишком много, Темучин не стал защищать свой лагерь и, оставив жену, поскакал с немногими соратниками к близлежащей горе Буркан, которая принадлежала роду Борджигинов и почиталась священной. Тем временем Борта была  взята меркитами в плен. Получив сведения, что нападавшие направились домой, Темучин поблагодарил гору за спасение своей жизни, сняв пояс и шапку в знак повиновения Небу, и, после молитвы и девятикратного коленопреклонения, совершил возлияние кумысом. После этого он направился к Тогрул-хану с просьбой помочь вызволить его жену. При дворе хана он встретил друга детства Джамуху, теперь уже выдающегося воина Джамуху-Сецена. Они стали назваными братьями, и Джамуха и Тогрул согласились наказать меркитов. Атака была удачной, меркиты разбежались, и Бортэ воссоединилась со своим мужем. В плену ее принудили стать любовницей одного из захватчиков. Это не погасило привязанность Темучина к ней, видимо он понимал, что ему следует винить в ее несчастье прежде всего себя. Однако когда она родила первого сына, названного ими Джучи, Темучин не был уверен, что ребенок его, и никогда не заботился о нем. В кампании против меркитов Темучин проявил значительную доблесть и завоевал много друзей. Фактически это было начало его карьеры. Обратив внимание на хорошие отношения Темучина с Тогрул-ханом и его дружбу с Джамухой, многие его сородичи, которые ушли после смерти Есугея, теперь проявили готовность признать лидерство Темучина. Вскоре Темучин стал столь же сильным предводителем, как и его отец. В качестве вассала Тогрул- хана Темучин вошел в высокую политику и межплеменные войны, в которых он показал себя не только выдающимся военным вождем, но также и высококлассным дипломатом. Благодаря активной роли агентов империи Цзинь в монгольских делах, Темучин установил контакты с китайцами и многому научился в их дипломатии, что значительно помогло ему впоследствии в его отношениях с Китаем. Основной тип степной политики был достаточно прост. Если одно из племен становилось слишком сильным, другие племена объединялись против него. Многообразие союзов объяснялось значительным числом межклановых отношений, единством или разладом родов в одном и том же племени, а также дружбой или соперничеством вождей. Вассальная зависимость и лояльность одному сюзерену или названому брату длились до тех пор, пока казались политически полезными обеим сторонам и до того, как дружба омрачалась обидой. В этом мобильном феодальном обществе степей любой вассал по обычаю имел право бросить вызов своему сюзерену и предложить свои услуги другому. Поэтому, даже если племенной вождь преуспевал в создании большого ханства, его власть никогда не была тверда, сформированное им государство могло распасться так же быстро, как было основано. Игра могла идти до бесконечности и шла до тех пор, пока Чингисхан не поменял правила. Первым шагом Темучина было установление твердой связи с Джамухой. Они объединили силы и жили единым лагерем в течение полутора лет. Затем их отношения стали натянутыми, и в конечном итоге они решили расстаться. Согласно «Тайной истории», именно Бортэ посоветовала Темучину разделить лагерь с Джамухой. В. Бартольд попытался интерпретировать разрыв между двумя лидерами как результат фундаментального расхождения их социальных философий. Он представил Темучина сторонником аристократии, а Джамуху – сторонником простого человека.  В. Владимирцов первоначально принял эту интерпретацию, но затем отверг ее. В действительности нет никаких свидетельств «демократичности» политической программы Джамухи. Конфликт между ним и Темучином был столкновением между двумя аристократическими лидерами, стремившимися к власти. Предположительно, Джамуха, который был хорошо известным воином во времена, когда Темучин появился при дворе Тогрул-хана, рассматривал себя в качестве естественного лидера этого союза. Очевидно, что Темучин не мог надолго принять дружбу на подобных условиях. Новость о разрыве между двумя предводителями породила много шума среди родичей и вассалов каждого. Сразу же стало ясно, что некоторые из них находились более под влиянием личности Темучина, нежели Джамухи. Многие влиятельные родовые предводители решили следовать за Темучином, а не за Джамухой. Среди них был один дядя Темучина и несколько других вождей родов, связанных с Борджигинами. Один из них, Корчи, принадлежавший к клану баарин, заявил, что видел сон, в котором Великий Дух открыл ему высокую судьбу Темучина. Соответственно, собрание родовых вождей при дворе Темучина провозгласило его своим ханом, заявило о верности и обещало ему лучшую часть добычи от будущих походов. После этого, гласит «Тайная история», они дали своему новому хану новое имя – Чингис. Это кажется предвосхищением более поздних событий, и, по мнению Вернадского, может быть добавлением, сделанным копиистом «Тайной истории» к первоначальной эпической поэме. Сюзерен Темучина, Тогрул-хан, был вовремя проинформирован о решении вождей монгольских родов. Тогрул казался довольным честью, возданной его вассалу, и подтвердил результаты выборов. Вскоре после этого, поддерживаемые дипломатией Цзинь, Тогрул и Темучин предприняли кампанию против татар. Темучин, естественно, благосклонно отнесся к возможности отомстить за смерть своего отца. Татары были побеждены, и в знак признания победы правительство Цзинь даровало Тогрулу титул «ван» (царь), а Темучину – «джохури» (региональный ответственный за пограничные территории). С этого времени Тогрул-хан был известен как Ван-хан. Что же касается Темучина, то дарованный ему титул был слишком скромен, чтобы хвастаться им. Тем временем Джамуха сумел собрать впечатляющее количество вассалов и родичей и представил свои требования на племенное руководство, в результате чего был провозглашен своими последователями Гур-ханом. Ван-хан и Темучин решили сразу же ответить на этот вызов и повели своих воинов против Джамухи. Силы последнего были недостаточными, и он вынужден был спешно бежать. Осознав собственную силу, Темучин решил действовать самостоятельно. Сперва он наказал тайчжиутов за их предыдущее предательство. Затем он обратился к остаткам татар, которых в конечном итоге подчинил. Две татарские красавицы, Есуи и Есуген, стали его женами. Этот успех колоссально повысил престиж Темучина. Ван-хана стали одолевать сомнения относительно намерений его названого сына. Тем не менее он попросил Чингиса присоединиться к готовящейся кампании против находящегося на крайнем западе монгольского племени найманов, чья сила в тот период нарастала, и Темучин ответил согласием. Когда начался поход, Ван-хан изменил свои планы и повернул назад, не известив своего союзника. Темучин едва ускользнул из западни. В качестве возмещения он попросил руки дочери Ван-хана. Но Тогрул отказал ему, и два властителя порвали дипломатические отношения. В последующей войне Темучин использовал в основном хитрость. Ван-хан, захваченный врасплох, когда Чингис появился со своими воинами в лагере кераитов, бежал к найманам и был ими  убит. Кераиты поклялись в верности Темучину. Последний готовился к кампании против найманов, чей хан оскорбил его, дав  прибежище Джамухе. В этот период он начал важнейшие реформы в организации армии. Чтобы не дать возможности будущим за врагам захватить его врасплох, как он захватил Ван-хана, Темучин создал специальное подразделение для охраны своего лагеря днем  и ночью. Оно состояло из 80 ночных и 70 дневных стражников. В  дополнение был организован полк из 1000 багатуров под командованием вождя джелаир, одного из родов, который присоединился к Темучину сразу после его разрыва с Джамухой. Вся армия была разделена на подразделения по тысячам, сотням и десяткам 

 Когда реорганизация  его штаба и войска завершилась,  Темучин  был готов к битве  с найманами, не только одним  из наиболее сильных монгольских  племен, но также и одним из  наиболее цивилизованных. Соседи  уйгуров, они использовали их  алфавит, который опирался на  согдианский алфавит, коренящийся,  в свою очередь, в сирийском.  Найманский хан обладал даже  секретарем и государственной  печатью. Прежде чем приказать  своим воинам двинуться на  найманов, Темучин выставил свое  родовое знамя и освятил его  путем возлияния. Найманы были  разбиты в 1204 г., их хан погиб  в битве, лишь его сын Кучлук  сумел скрыться со своей свитой. Он бежал первоначально на  Алтай, но, не чувствуя там себя  в безопасности, позднее перебрался  в страну Кара-Кидан. Это была  ветвь тех киданов, которые  после низвержения Чжурчжэнями  (Цзинь) в 1125 г. империи Кидан  (Ляо) в северном Китае направились  на запад и преуспели в создании  царства в Трансоксании и районе  Хотан  Китайского Туркестана (Синьцзян). Тем временем найманы,  оставшись без предводителя, подчинились  власти Темучина. Темучин вслед  за этим напал на своих старых  недругов меркитов и разгромил  их. Меркитская красавица Кулан  стала его четвертой женой.  Вскоре соперник Темучина Джамуха,  которому удалось бежать из  плена во время поражения найманов, был схвачен своим собственным  вассалом и доставлен к Темучину. Последний приговорил его к  смерти, но, помня о прежней дружбе, разрешил ему умереть, «не проливая  крови. По верованию монголов, душа человека находится в  его крови; убить его, не  пролив крови, почиталось благом  для его души. Эта милость обычно  даровалась членам царских семей,  виновным в предательстве, и  в исключительных случаях другим  высокопоставленным преступникам. Согласно приказу Темучина, кости  Джамухи с полагающимися почестями  были помещены в специальный  гроб. Поставленная Темучином задача  «собирания воедино всей Монголии»  была теперь успешно решена. Полководцы  и предводители родов, поддерживающие  его, чувствовали, что их только  что созданная нация и уже  опытная армия готовы к дальнейшим  завоеваниям. Поэтому было созвано  торжественное национальное собрание  для обсуждения новых целей  монгольской политики и завершения  реорганизации государства. Этот  судьбоносный курултай собрался  в восточной Монголии вблизи  истоков реки Окон в год  тигра (1206). 

  3. Основание Монгольской  империи

  Все племена Монголии  – «люди, жившие в войлочных  палатках», как говорит «Тайная  история» – были приглашены  для участия в Большом Курултае. Но это не было, однако, «демократическим  собранием»; «народ» был представлен  на нем родовыми вождями. Братья  и кузены Темучина, равно как  и его доверенные полководцы, также были привилегированными  его участниками. Белое знамя  с девятью хвостами было поднято  над площадью собрания как  монгольский национальный флаг. Прежний символ (или онгон) Темучина  как вождя рода – знамя –  теперь стало онгоном Темучина  как правителя монгольской нации.  В него верили как в зримое  воплощение незримого гения его  рода, защищающее теперь всю нацию.  Первым актом и главной целью  собрания стало провозглашение  Темучин-хана императором (каганом  или кааком) и название его  новым именем Чингис. Среди ученых  не существует согласия относительно  истока имени. Его происхождение  от тюркского слова денгиз (дениз,  в современном турецком), «море», было предложено Пеллио, но вряд  ли были какие-либо основания  для названия Темучина «правителем  моря», если мы не примем  термин «море» в абстрактном  смысле («безграничный, как море»). Эрих Хэниш предположительно  выводит имя «Чингис» из китайского  слова чьен (верный, правильный, истинный). Чингисхан будет означать «наиболее  правильный правитель». Рашид ад-Дин  интерпретирует «Чингисхан» как  «Великий Суверен». Е. Хара-Даван  указывает, что на языке западных  монголов (ойратов или калмыков), «Чингис» означает «сильный»,  «крепкий». По мнению Хара-Давана, в древнемонгольском, и в применении  к Темучину, «Чингис» вбирает  полноту телесной и духовной  энергии, силу правителя. Следует  отметить, что согласно В. Котвичу,  слов Чингис не встречается  в современном языке восточных  монголов.

 Какими бы ни были  обозначения имени «Чингис», символический  смысл присвоения его Темучину  ясен. В прошлом вождь рода, а  затем монгольский хан, Темучин  был теперь провозглашен Всемогущим  императором.

 Непосредственным следствием  этого события стал прежде  всего вызов, брошенный соседней  империи Цзинь. Никакое нападение  на эту империю не могло  быть предпринято монголами без  первоначального обеспечения жесткого  контроля над различными тюркскими  и тангутскими племенами в  приграничных землях между Монголией  и Китаем, равно как над землями  окраин Монголии в сибирских  лесах. Эти племена были первыми,  почувствовавшими могучий монгольский  натиск. Очевидно, что главной задачей  нового императора было укрепление  его армии и администрации;  мандат на это он приобрел  самим фактом своего избрания. Теперь он получил абсолютные  полномочия; а курултай, который  был основан как конституционное  собрание, стал органом имперских  советников, оказывавших помощь  властителю в осуществлении необходимых  реформ. Децимальная система организации  армии – подразделениями по  десять, сто и тысяче человек  – была доведена до совершенства, кроме того, было создано еще  большее подразделение из десяти  тысяч (по-монгольски, тумен; по-русски, тьма). Когда тысячные подразделения  были сформированы, оказалось, что  воинов достаточно для создания 95 тысячных батальонов, «не считая  людей леса» (которые еще не  были полностью подчинены). Император  лично назначил всех 95 нойонов,  новых командиров тысячных подразделений.  Среди них были Богурчи, который  еще юношей помог Темучину  вернуть назад украденных лошадей;  Джэбэ, бывший вассал тайджиутов  и некоторое время противник  Темучина; Мухали, один из тех,  кто укрепил веру Темучина  в его судьбу во времена  тяжелого давления на него  со стороны врагов, и Субэдэй,  позднее возглавивший западный  поход монголов. Кроме титулов  командиров тысячи и Богурчи,  и Мухали получили поручение  руководить вновь сформированными  десятитысячными соединениями. Сообразно  со следующим приказом Чингисхана, скромное дворцовое охранное  соединение, сформированное перед  его кампанией против найманов, было увеличено и реорганизовано  с тем чтобы составить ядро  имперской гвардии (кэшик) числом десять тысяч. Тысяча багатуров стала одним из батальонов гвардии. Лучшие офицеры и солдаты из каждого армейского подразделения были выбраны для службы в гвардии. Сыновья командиров сотенных и тысячных подразделений автоматически причислялись к гвардии, других же принимали путем отбора. Этот метод создания гвардии гарантировал лояльность и соответствие гвардейцев и имел, кроме того, иные преимущества. Каждое подразделение армии было представлено в гвардии, и, поскольку подразделения из десяти, сотни и тысячи человек более или менее соответствовали родам и группам родов, каждый род был представлен в гвардии. Через доверенных гвардейцев и их связи в армейских соединениях Чингисхан мог теперь усилить свою власть надо всем монгольским народом. Гвардейцы стали опорой всей армейской организации и административной системы империи Чингисхана. В качестве под- разделения они имели множество привилегий. Согласно повелению Чингисхана, рядовой гвардии был выше по положению, нежели любой командир армейского соединения, включая тысяцкого. Поэтому каждый гвардеец мог в случае необходимости командовать любым армейским соединением. Гвардия, таким образом, стала чем-то наподобие военной академии, чьи выпускники получали высочайшие поручения в армии, когда это было необходимо. Гвардейцы находились на постоянной службе даже в мирное время. В военные годы они составляли главную дивизию под личным командованием императора. Неся постоянную службу, они не могли заботиться о себе и поэтому получали жилье и пищу в лагере императора. Назначались специальные дворцовые чиновники (черби), которые обеспечивали продовольствием как императорскую семью, так и стражников. Несколько позднее членам императорской семьи были дарованы наделы. В отличие от феодальной Европы, наделы состояли не из земельных владений, а и из выделенных групп людей с соответствующими стадами. Так, мать Чингисхана Оэлун вместе с очигином, т.е. самым младшим  братом Есугея, получили 10 000 юрт (палаток, а следовательно – хозяйств или семей). Части, выделенные для четырех сыновей  Чингиса, были распределены по старшинству: старший, Джучи,  получил 9000 юрт; Джагатай (Чагатай, Чаадай) получил 8000, Угздэй (Огатай) и Толуй – каждый по 5000. Среди братьев Чингиса Хазар получил 4000 юрт; Вигултай 1500. Племянник Алчидей был одарен 2000. Наделы подвергались контролю императора,  и, соответственно, Чингис назначил несколько нойонов советниками каждого из их получателей. Итак, императорская семья как институт стала частью имперской системы. Лагерь (орду, орда) каждого члена императорского дома стал частью власти, подчиненной великому хану." Предположительно в это же время Чингисхан создал основу фельдъегерской и почтово-конной служб (ям), которая позднее была развита в один из наиболее полезных институтов Монгольской империи. Другой важной реформой было создание Высшего Суда, возглавляемого сводным братом Чингиса Шиги-Хутуху, который показал себя добросовестным и компетентным судьей. Вместе взятые, все эти реформы и их воплощение создали основу нового монгольского императорского закона – Великой Ясы Чингисхана. 

 Хотя Чингис не намеревался  позволять шаманам вмешиваться  в государственные дела, он полагал  полезным отметить свою приверженность  традиционному родовому культу  и назначил старика Усуна из  рода баарин – старшей ветви  потомков Алан-Коа – главным  беки. Усуну был дарован белый  меховой плащ и белый конь. Его функцией было «отмечать  и освещать годы и месяцы».  Предположительно, он отвечал за  монгольский календарь. Он также  стал тем, кого можно назвать  национальным авгуром. В период, когда происходили выборы Чингисхана  на императорский трон, монгольская  нация была неграмотной. Очевидно, что новая империя не могла  подобающим образом функционировать  без летописей и архива. Когда  найманы были побеждены, секретаря  их хана захватили монголы.  Его привели к Темучину, который  приказал своему пленнику объяснить  ему тайны письма и значение  государственной печати. Темучин,  со свойственным ему даром быстро схватывать все новое, сразу понял потенциальную значимость грамотности. Поэтому он приказал пленнику преподавать письмо избранной группе своих соратников. Судья Шиги- Хутуху был среди первых монголов, освоивших уйгурскую письменность, используемую секретарем найманов. Задача завершения завоевания лесных людей была поручена старшему сыну Чингиса – Джучи. Большинство этих людей, включая ойратов к западу от озера Байкал и киргизов в бассейне верхнего Енисея, подчинились монгольскому императору без значительного сопротивления в 1207 г. и в знак подчинения прислали ценные подарки – белых соколов, белых соболей и белых лошадей. Поскольку в дополнение к соколам и мехам енисейский регион также производил зерно, его завоевание стало важным экономическим моментом для империи. Задача обучения избранных монгольских юношей искусству письма существенно облегчилась признанием в это время сюзеренитета Чингисхана со стороны идикута уйгуров. Тесный контакт между монголами и гораздо более цивилизованными уйгурами пошел во многих отношениях на пользу первым. В конечном итоге ученый уйгур стал секретарем Чингисхана. В то время как родовые вожди лесных людей стали законопослушными вассалами Чингиса, шаманы, казалось, противодействовали укреплению императорской власти. Наиболее влиятельным шаманом среди монголов был Кокочу, старший сын старика Мунлика, которого Есугей как раз перед смертью назначил опекуном своей семьи, но который бежал в тревожное время. Кокочу был известен среди своих последователей как «Небесный» (Теб Тенгри). Он попытался посеять ссору в императорской семье, заставляя Чингиса сомневаться в намерениях некоторых своих братьев. Какое-то время ему это удавалось, и в «Тайной истории» даже говорится, что смерть матери Чингиса Оэлун была ускорена горем, порожденным распрями ее сыновей. Кокочу также, кажется, затеял игру, используя недовольство простолюдинов и рабов – как среди монголов, так и среди лесных людей – широкими привилегиями родовых вождей. Согласно «Тайной истории», даже некоторые из конюхов и рабов Чингисхана были готовы перейти на сторону шамана. Эгого Чингис не мог стерпеть. В конце концов, он помирился со своими братьями и разрешил им поступить с Кокочу по своему усмотрению. Они убили шамана, «не пролив его крови» – сломав ему позвоночник.