Личность Ивана IV

во-первых, сформировалась развитая система "приказов" (свод действующих законов). Каждый из приказов отвечал за определенную сферу управления: так, например, Посольский приказ - за дипломатическую службу, Разрядный приказ - за большую часть  военных дел, Челобитный приказ - за контроль над остальными приказами.

Во-вторых, в 1550 году был введен в  действие новый «Судебник» (свод действующих законов), расширенный, систематизированный, включающий все новое, что накопилось в судебной практике со времен введения старого «Судебника» в 1497 году, происходило дальнейшее закрепощение крестьян. "Новый Судебник" не только подтверждал правила перехода в Юрьев День, но и значительно увеличивал пожилое, которое крестьянин должен был заплатить перед переходом своему бывшему хозяину за пользование его землей, лесом и прочим. Рада продолжала раздачу земель.

В-третьих, было реорганизовано местное  управление. Власть наместников, которые  раньше назначались великим князем на определенное время, была заменена властью выборных земских органов.

В-четвертых, церковный собор 1551 года привел к единообразию все обряды, поставил задачу улучшить нравы духовенства. Этот собор вошел в историю  под названием Стоглавого, так  как его решения были сведены  в сто глав.

 Наконец, наиболее целенаправленным  изменениям подверглось военное  дело. Было подготовлено и принято «Уложение о военной службе», определяющее, с какого количества земли (поместья) воин должен был выходить в поход «-конно, -людно, -оружно». Под Москвой была выделена земля для привилегированных дворян, из числа которых впоследствии назначались воеводы, «головы» (низшие офицеры), дипломаты и администраторы. Возник корпус первого русского постоянного войска – стрельцов получавших из казны жалованье, вооружение и обмундирование, значительно усилилась артиллерия.

Успех реформаторских усилий подкрепили внешнеполитические удачи. В 1552г. было завоевано Казанское, а в 1556г. - Астраханское ханства. В конце 50-х гг. признала свою зависимость Ногайская Орда. Существенный территориальный рост (почти в два раза), безопасность восточных границ, предпосылки для дальнейшего продвижения в Приуралье и Сибири были важными достижениями Ивана IV и Избранной рады.

Мнения ученых расходятся по вопросу  о целях кружка «Избранной рады»  и о людях, в него входивших.

            Платонов утверждает, что это была компания бояр, объединившихся с целью овладеть московской политикой и править ей по-своему, то есть «Избранная Рада» выражала интересы входивших в нее людей. « ...Частный кружок, созданный временщиками для их целей, и поставленный ими около царя не в виде учреждения, а как собрание «доброхотающих друзей». [5:Т.1:104]

           Другая группа ученых, в частности Зимин и Смирнов, считает, что данная группа бояр выражала интересы дворянства и дальновидных кругов боярства. «Избранная Рада ...явилась проводником дворянских интересов».[9:Т.1:160-162]

            4 Причины перемен в характере и политике царя.

Следующей вехой нравственного  развития Грозного является династический  кризис 1553 года, когда противоречия между «Избранной Радой» и Захарьиными-Юрьевыми, родственниками царицы перешли в  открытую вражду.

Царь серьезно заболел и, не надеясь  выздороветь, стал думать о завещании. Он собирался оставить царство своему сыну, малолетнему Дмитрию, и хотел, чтобы бояре немедленно ему присягнули. Однако часть бояр, памятуя о потрясениях  времен боярского

опекунства  и не желая оказаться под властью Захарьиных, отказалась присягнуть царевичу, намереваясь передать престол двоюродному брату царя, князю Владимиру

Старицкому. Известие о том, что Сильвестр  также поддерживает кандидатуру

Владимира, потрясло Ивана IV. С большим трудом удалось убедить бояр присягнуть

царевичу, который, кстати, вскоре утонул в реке Шексне.

Когда Иван IV выздоровел, он решил, как пишет  Вивиан Грин, “не только устранить своих критиков, но и навсегда сломить власть бояр, которых он считал и врагами царя,

и врагами русского народа. Сильвестр  и Адашев попали в ссылку. Впоследствии оба они предстали перед судом, возможно, по обвинению в отравлении царицы Анастасии, смерть которой в 1560 году стала для Ивана IV очередным  болезненным ударом. Адашев умер в  заключении, а о судьбе Сильвестра, который был сослан в Соловецкий монастырь, ничего не известно. Болезнь, предательство бояр, и особенно смерть жены и сына сделали свое дело – государь стал еще более подозрительным и жестоким, им все больше овладевала идея полубожественного характера собственной власти, что вело к усилению противоречий с боярством, влияние и авторитет сподвижников, имевших и к тому же отстаивавших собственное мнение, его раздражали. Разногласия по вопросу о Ливонской войне стали последней каплей, переполнившей чашу: в 1558 г. была объявлена война Ливонскому ордену, владевшему Прибалтийскими землями ,крайне непопулярную среди высшей знати. Вначале все шло успешно, орден распался, но его земли достались Литве, Польше и Швеции, с которыми России пришлось воевать до 1583 г. К середине 60-х гг. трудности начавшейся войны выявились со всей очевидностью, военная ситуация складывалась не в пользу России. К этому моменту эмиграция боярства, опасавшегося гнева царя, приняла массовый характер, а после смерти митрополита Макария и бегства в Литву князя Курбского в 1564 году противоречия переросли в открытые гонения на бояр.     

В декабре 1564г. Иван Грозный вместе со своей семьей, самыми почитаемыми  иконами, казной и приближенными  покинул Москву. Он остановился в  Александровской слободе (ныне г. Александров) и объявил о своем отречении. В послании к Боярской думе государь сообщал о царской опале на изменников-бояр, граждан же заверил  в том, что никакого зла на них  не держит. Народ растерялся и стал требовать возвращение государя, да и бояре не могли помыслить  себе без царской власти. Толпа  готова была расправиться с «изменниками», и тем ничего не оставалось делать, как уговорить Ивана Васильевича  вернуться на царство. Тот согласился, но с условием: но учреждает опричнину  – особый государев удел.

 Скрынников считает отречение хорошо продуманным политическим шагом. В своем обращении царь апеллировал к народу, поэтому под давлением обстоятельств Боярская дума должна была обратиться к государю с верноподданническим ходатайством и принять все поставленные Грозным условия, принять введение опричнины.    

Скрынников  Р. Г. пишет: «Царь обрушил на стану «грозу», чтобы искоренить непорядки в суде и защитить справедливость. На практике опричнина привела к неслыханным беззакониям, насилиям и кровопролитию. По своему деморализующему влиянию на русское общество террор можно сравнить разве что с монгольским игом».[1:Т.1:147]

  К середине 60-х годов XVI века в окружении Ивана IV не осталось людей, которые

могли бы хоть как-то сдерживать буйные страсти  государя, характер его претерпел

серьезные изменения. «Некоторые грани его личности, в особенности жилка

садистской  жестокости, стали более явными, находя выражение в припадках

безудержного  гнева», - пишет Вивиан Грин. Она же называет введение опричнины «дальнейшим скачком по дороге вниз к видимому психическому расстройству».

[10: Т.1: 231]

Так началась новая эпоха в истории его царствования - кровавая и жестокая. Здесь следует подробнее остановиться на нравах и обычаях Александровской

слободы, государства в государстве, где  поселился Иван IV. 

Покинув столицу, царь окружил себя новыми помощниками, набранными из подонков общества. Новое окружение государя не понимало целей, которые ставил перед собой Грозный, и поэтому все больше скатывалось к насилию, которое ничем не было ограничено. По мнению Валишевского, « эти лукавые царедворцы  способствовали развитию у него влечения к грубому разврату и льстили некоторым садистским наклонностям, лежавшим, без сомнения в его натуре». [11:Т.1:321]

  Как уже говорилось, царь был  весьма религиозным человеком,  и Александровская

слобода, где он поселился удивительным образом  сочетала в себе черты кровавого

вертепа и монастыря. Валишевский, например, считает, что опричнина по сути своей во многом походила на монастырское братство. Опричники при поступлении на

службу  произносили клятву, аналогичную  клятве при пострижении в монахи, и в

некотором роде отрекались от мира, не имея права  поддерживать связь даже с

близкими  родственниками, если те остались в  земщине. В слободе действовал

устав, подобный монастырскому. Около 300 наиболее близких к государю опричников

надевали  на свои золотые кафтаны черные рясы и принимали участие в сложных

религиозных обрядах, в которых Иван IV исполнял роль игумена, Вяземский -

келаря, а Скуратов - пономаря. Мне кажется, что в этих богохульных обрядах  в

полной  мере раскрывалась болезненная неуравновешенность и противоречивость

личности  Грозного. В соответствии с представлениями  Ивана крайнее благочестие

полностью искупало крайний разврат, которым  были заполнены перерывы между

церковными  службами. Существует масса отвратительных легенд, повествующих о

развлечениях, которым предавался царь и его приближенные. Кровавые расправы следовали одна за другой, уничтожались целые поселения, Грозного обуяла жажда крови. Страну разделили на опричнину и земщину, с собственными Боярскими думами, столицами, войском. Власть, притом бесконтрольная, осталась при этом в руках Ивана Грозного. В земщине, по мысли Иван IV, все должно было оставаться по-прежнему. В государевом же уделе начиналась новая жизнь. Прежде всего, сформировалось войско, в которое записали самых нищих и худородных дворян – всего около тысячи человек. Опричники служили царю и за страх, и за совесть. Терять им было нечего, получить они могли все, а любое прегрешение против нового порядка могло их погубить. Первой задаче опричников стала конфискация земель опальных бояр в пользу государя. Важная черта опричнины – террор. Репрессии коснулись прежде всего самых радовитых вотчинников – почти две трети ссыльных носили княжеский титул древних боярских родов (князь Владимир Старицкий), и против духовенства (митрополит Филипп, архимандрит Герман), и против дворян, и против городов. Так в 1570 году жесточайшему разгрому подвергся Новгород, независимое боярство которого было обвинено в измене государю. Уничтожение Новгородской республики, несомненно, имело политические причины, но методы, которые Иван IV при этом использовал абсолютно бесчеловечны: «...замученных привязывали к саням длинной веревкой, волокли через весь город к Волхову и спускали под лед... Связанных женщин и детей бросали в воду и заталкивали под лед палками». И все это по приказанию царя!

Вот краткий психологический портрет  Ивана IV времен опричнины: “Он скрытен, он отлично знает, чего хочет, и хочет  разумного или того, что, по крайней  мере, кажется таким при данных обстоятельствах. Он изворотлив, тонок  и любознателен во всех отношениях. Порой он бьет дальше намеченной цели, что зависит от его необузданного  темперамента. У него больше жертв, чем действительных врагов. Нельзя не согласиться на этот раз с Ломброзо, сказавшим, что раз человек отведал крови, убийство для него становится потребностью. Кровь повелительна настолько, что ей нельзя противиться. По его словам, чувственная любовь нередко сплетается с жаждой крови - вид ее сильнее

возбуждает  половую страсть... За кровавыми сценами  всегда следует проявление

самого  неистового разврата. В этом объяснение жизни Александровской слободы».

Сложно  объяснить, каким образом зверства, учиняемые опричникам по приказу

Ивана, сосуществовали с идеями высшей власти, которые Грозный высказывал,

скажем, в знаменитых посланиях князю  Курбскому, и с целью, которую  ставил

перед собой государь, когда вводил опричнину - централизация власти и уничтожение  боярского могущества. Мне кажется, что Иван IV, в силу обстоятельств, вступив на путь террора, попал во власть своих скрытых пороков и не мог остановиться.

  Летом 1571 г. крымский хан Дев-лет-Гирей  сжег Москву: опричное войско, которое  безумствовало в грабежах и  разбое, проявило полную военную  несостоятельность. На следующий  год Иван Грозный отменил опричнину  и даже запретил употреблять  это слово впредь.

 О причинах опричнины историки  давно и ожесточенно спорят. Одни  склонны видеть в ней воплощение  бредовых фантазий душевнобольного  царя, другие, укоряя Ивана IV за  употребление неверных средств,  высоко оценивают опричнину как  форму борьбы с боярами, выступавшими против централизации, третьи восторгаются и средствами, и целями опричного террора. Скорее всего, опричнина была политикой террора, направленного на установление того, что сам Иван Грозный называл самодержавством. «А жаловать своих холопов мы всегда были вольны, вольны были и казнить», — писал он князю Курбскому, под холопами подразумевая подданных.

 Последствия опричнины трагичны. Ливонская война, несмотря на  отчаянные усилия царя, мужество  воинов (например, во время обороны  Пскова в 1581 г.), завершилась потерей  всех завоеваний в Ливонии  и Белоруссии (Ям-Запольское перемирие с Польшей 1582г. и Плюсский мир со Швецией 1583 г.). Опричнина ослабила военную мощь России. Была разорена экономика страны, для удержания бежавших от насилия и невыносимых налогов крестьян были приняты законы о заповедных годах, отменявшие правило Юрьева дня и запрещавшие крестьянам менять своих хозяев. Убив собственноручно старшего сына, самодержец обрек страну на династический кризис, который наступил в 1598 г. после смерти его наследника царя Федора, взошедшего на отцовский престол в 1584 г. Смуту начала XVII в. считают отдаленным, но прямым следствием опричнины.