Куликовская битва. Ее историческое значение. Дмитрий Донской

В конце  августа русские полки «начали  возитися за Оку». Воинов было так много, что переправа заняла не один день. Первым переправился великий князь Дмитрий Иванович.

Стратегическая  обстановка была следующей. Конные тумены Мамая кочевали возле Дона. Туда же медленно двигались литовские полки Ягайло, они были где – то возле города Одоева, от которого до Куликова поля примерно сто пятнадцать километров. Дмитрию Ивановичу от Оки до Куликова поля предстояло пройти около ста двадцати пяти километров. Нужно было спешить, чтобы разгромить Мамая до подхода его союзника. Начался стремительный рейд русского войска на юг.

4 или  5 сентября русские полки пришли  « на место, называемое Березуй, за тридцать три версты от Дона». Русское войско получило время подготовиться и выбрать место для решительного сражения. Таким местом оказалось Куликово поле.

Утром 6 сентября передовые русские полки  вышли к Дону неподалеку от устья  реки Непрядвы. Полчища Мамая отделял от этого места лишь один дневной переход, на следующий день они могли быть на Куликовом поле. В деревне Черново собрались на совет русские князья и воеводы, соратники князя Дмитрия Ивановича. Было решено идти за Дон и искать победы в «прямом бою». В тот же день через Дон переправился сторожевой полк, на следующий день по нескольским мостам – остальные полки. Общая переправа началась утром 7 сентября и продолжалась до темноты. Место переправы известно: в одном – двух километрах от устья Непрядвы, близ современной деревни Татинки, Куркинского  района. Затем великий князь приказал разрушить мосты: отступать он не собирался…

Выбор места для решительного сражения подтвердил военный талант великого князя. Куликово поле было с трех сторон ограждено реками. С запада и северо – запада оно примыкало к Непрядве, с севера – к самому Дону, с востока и северо – востока – к речке Рыхотке. Мамай имел возможность наступать только с юга, со стороны Красного Холма, на небольшом пространстве шириной в четыре – пять километров. Это пространство русские полки закрывали сплошным  сомкнутым строем. Ордынцы были поставлены перед необходимостью прямого, фронтального удара: обойти русское войско с флангов, то есть применить свой излюбленный маневр, они не могли. Великий князь Дмитрий Иванович вынуждал Мамая принять бой в невыгодных для ордынцев условиях.

Русские полки вышли на Куликово поле раньше, чем подоспели первые конные тысячи Мамая, и уже вечером 7 сентября успели принять боевой порядок. Так они  и простояли всю ночь в боевом строю. Это было очень важно, потому что утром на Куликово поле опустился  густой туман, он помешал бы правильно  разместить полки.

Перед утром великий князь Дмитрий  Иванович объехал полки, призывая их на подвиг: «Братья, князья и воеводы, и молодые люди от мала  и до велика! Уже, братья, сегодня день уходит, а ночь приближается, бодрствуйте и мужайте каждый из вас, уже ведь гости наши близко от нас, на реке  на Непрядве, утром ведь, братья, все будет от них пить чашу общую, чашу смертную, за землю святорусскую! Да будет мир с вами, братья мои, потому что спешат татары!»

Утро  Куликовской битвы описано так: «Сказания о Мамаевом побоище»: «Настал 8 день  месяца сентября. На рассвете  пятницу, на восходе солнца, была мгла как дым. Уже русские кони оживились от трубного зова, каждый воин под своим знаменем. Когда же настал седьмой час утра, начали с обеих сторон в трубы трубить, и слились голоса трубные в единый голос, слышать страшно. Обширное поле Куликово перегибается, реки выступили из своих берегов, потому что никогда не было столько людей на том месте…»

Когда вернулся великий князь в большой  полк, где возле великокняжеского знамени собрались князья и воеводы. Он сошел с белого коня, снял пышное княжеское одеяние и приказал принести себе доспехи простого дружинника. Тут он объявил, что будет сражаться  в боевом строю, на «первом сступе», как простой воин. В одежду и доспехи великого князя переоделся постельничий Михаил Бренк, и великий князь «черное знамя велел оруженосцу своему возить над ним». Сам же Дмитрий Иванович растворился в рядах простых воинов. Растворившись среди войска, великий князь становился как бы бессмертным: последний сражающий ратник мог оказаться князем. А ведь гибель предводителя войска обычно подрывала боевой дух, ордынцы старались прежде всего вывести из строя русских князей. И действительно, им удалось убить Михаила Бренка в одеянии великого князя, но паники это не вызвало. Русские воины знали, что настоящий великий князь среди них, в боевом строю.

Ордынцы начали наступление. Вперед вынеслись  массы конных лучников, но были отброшены  сторожевым полком. Начали сближаться главные силы.

Ордынцы наступали в обычном для степняков  порядке: сильные конные крылья, состоящие  из отборных войск, резервные тумены позади Красного Холма, где находилась ставка Мамая. Но слишком узким оказалось Куликово поле для фланговых ударов, и Мамаю пришлось изменить план боя. Он резко усилил центр, выдвинув туда тяжелую генуэзскую пехоту. Густая фаланга генуэзцев медленно двинулась на русский строй.

Однако  схватке главных сил предшествовал  еще один яркий эпизод – поединок русского витязя инока Александра Пересвета с ордынским богатырем Темир – мурзой. В этой схватке не было победителя и побежденного: поединщики «ударились крепко копьями, и копья переломились, и оба упали с коней своих на землю мертвыми, и кони их пали».

Генуэзская  пехота и ордынская конница всей своей массой навалились на передовой  полк, и «была брань крепкая  и сеча злая». Почти все воины  передового полка погибли, но врага  встретил большой полк, основу которого составили стойкие московские пешцы. Неистовый натиск ордынцев был остановлен, хотя потери большого полка оказались тяжкими.

Ордынцы несколько раз прорывали ряды большого полка, изрубили великокняжеский  стяг, убили Михаила Бренка, привлеченные его пышным великокняжеским нарядом, но русский строй снова и снова смыкался и стоял, окровавленный, но непобедимый. Прорваться здесь коннице Мамая не удалось.

Безуспешными  оказались и попытки Мамая  смять правый фланг русского войска. Полк правой руки до конца выполнил свой долг и не пропустил через  себя татарскую конницу.

Тогда Мамай перенес главный удар на левый фланг. Замысел ордынского предводителя заключался в том, чтобы  обойти слева русский большой  полк, прижать его к обрывистому  берегу Непрядвы и уничтожить. Но Дмитрий Иванович заранее предусмотрел этот маневр, поставив за своим левым флангом в Зеленой дубраве сильный запасной полк…

Ордынская конница прорывалась все дальше и дальше, тесня большой полк к  Непрядве и открывая свой тыл удару запасного полка. Воеводы запасного полка проявили большую выдержку и тонкий анализ ситуации, они дождались, пока в сражение с большим полком втянутся все ордынские резервы. И только тогда – ударили.

Ордынцы, атакованные с тыла, пришли в замешательство. Их конница оказалась разрезанной  надвое: передние тысячи продолжали двигаться  вперед, к реке Непрядве, попытались даже переправиться через нее, но кони падали с крутого обрыва, всадники тонули в поднявшейся воде. Остальная конница обратилась в беспорядочное бегство мимо Красного Холма, где стоял со своимивоеначальниками Мамай, мимо сражавшегося еще русского большого полка. В окружении немногочисленных телохранителей – нукеров ускакал и сам Мамай, что еще больше увеличило панику. Преследование продолжалось почти пятьдесят километров, лишь немногие ордынцы, среди которых оказался и сам Мамай, сумели спастись.

Тяжелыми  были  потери  и в русском войске. Страшные картины открывались перед великим князем. Тяжелы были потери, но значение победы в кровавом Мамаевом побоище велико. Победа положила  начало полному освобождению Руси от ордынского ига. Мамай так и не сумел оправиться от поражения и вскоре был убит в междоусобной борьбе со своими соперниками. Легенда о непобедимости завоевателей рухнула окончательно, и Дмитрий Донской передал своему сыну великое княжение без ханского «ярлыка», как свою собственную вотчину.

Восемь  дней простояло русское войско на поле битвы, «на костях», как тогда  говорили. Погибших схоронили в братской могиле возле нынешнего села Монастырщина. 1 октября 1380 года войско возвратилось в Москву и было торжественно встречено горожанами.

В войне  с Мамаем и в победоносной Куликовской  битве великий князь Дмитрий  Иванович Донской проявил себя выдающимся полководцем. Впервые в истории  русского военного искусства Дмитрий  Донской разделил войско на шесть  полков/вместо традиционных трех/, обеспечив  гибкость и большую глубину русского боевого строя на Куликовом поле. Разрушив переправы через Дон, князь  впервые в мировой военной  истории использовал такой тактический  маневр, как прикрытие тыла своего войска рекой.

Так завершен был великий поход русского народа и его предводителя Дмитрия Ивановича, московского князя. Никто не знал, что Русь ждет новое страшное испытание. Через два года орды нового властелина Орды, неожиданно нагрянут на русские земли, разорят их и возьмут обманом Москву. Зависимость Руси от Орды будет восстановлена, но Дмитрий Иванович горячо верил, что это уже ненадолго. Передавая власть своему старшему сыну, Василию, он в 1389 году на смертном одре говорил ему о своей надежде на скорое падение ордынской власти над Русью. В 1480 году противостоянием русской и ордынской ратей на реке Угре закончилась эпоха освобождения Руси от иноземного ига, начатая 8 сентября 1380 года.

Шесть веков отделяет нас от короткой стремительной  жизни Дмитрия Донского от битвы, обессмертившей и его имя. Но  XX век с его страшными войнами и нашествиями еще более обострил и закалил наше историческое чувство. И чем тяжелей были испытания выпавшие в этом веке на долю отчизны, тем ярче, призывней горели в ее небе имена великих сынов России, положивших когда – то свои души за «други своя».

Истинно так было и будет.

Оценивая, историческое значение деятельности Дмитрия  Ивановича, следует сказать, что  все его политические дела и военные  победы имели общерусские цели, были направлены на защиту общерусских интересов. Куликовская битва окончательно закрепила за Москвой ведущую  роль в борьбе за объединение русских  земель в единое государство и  показала, что только в единении всех сил Руси может быть достигнуто освобождение от  иноземного ига.

Известный  историк академик М. Н. Тихомиров так оценивал историческое значение Куликовской битвы: « В истории русского народа «Донское побоище», так называли его современники, было великим событием. Сражение на Дону сделалось символом непобедимого стремления русского народа к независимости, и ни одна русская победа над иноземными врагами, вплоть до Бородинского сражения 1812 года, не послужила темой для такого количества прозаических и поэтических произведений, как Куликовская битва».

Первым  памятником павшим героям стала церковь на Куликовском поле, срубленная из могучих дубов Зеленой дубравы. До нашего времени она не сохранилась. Зато по – прежнему стоит на площади Ногина в Москве каменная церковь Всех Святых на Кулишках, заложенная самим Дмитрием Донским в память павших на Куликовском поле русских воинов. В память всех сразу, отсюда и название Всех Святых…

А памятник на самом Куликовском поле был поставлен только в 1850 году, его проект разработал известный русский архитектор А. П. Брюллов. Двадцативосьмиметровый чугунный столб поднялся над Красным Холмом, надпись на нем гласила: « Победителю татар великому князю Дмитрию Ивановичу Донскому – признательное потомство». В 1980 году у его стен состоялось всенародное торжество, посвященное шестисотлетию Куликовской Битвы. И прозвучали над Куликовым полем строки из замечательного стихотворения цикла Александра Блока, посвященного славной победе русского оружия:       

 Мы, сам –друг, над степью в полночь стали:        

Не вернуться, не взглянуть назад.       

 За  Непрядвой лебеди кричали,       

 И  опять, опять они кричат…       

 На  пути – горячий белый камень.        

 За  рекой – поганая орда.  

      Светлый стяг над нашими полками       

 Не  взыграет больше никогда.              

 И,  к земле склонившись головою,       

 Говорит  мне друг: «Остри свой меч,      

  Чтоб недаром биться с татарвою,       

 За  святое дело мертвым лечь!»       

 Я  – не первый воин, не последний,        

 Долго  будет родина больна.       

 Помяни  ж за раннею обедней       

Мила  друга, светлая жена!       

Литература:

1.  В. Ф. Антонов

«Книга  для чтения по истории.»

Москва  «Просвещение»  1988г.

2.  В. В. Каргалов

«Полководцы X-XVI вв.»