Коллективизация

     План:

1.введение………………………………………………2 стр. 

2.начало  коллективизации……………………………..3 стр.

3.Колхоз…………………………………………………4 стр.

4.Раскулачивание  и последствия коллективизации.…5 стр.

5.Альтернатива  «сталинскому перелому»……………8 стр.

6.заключение…………………………………………...11стр.

7.использованная литература………………………....13 стр. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Введение. 

Цель: Осмыслить историю социалистического переустройства сельского хозяйства, ее закономерности и специфические черты. Понять экономический, социальный, психологический опыт коллективизации.

Задача: Изучение возникновения и функционирования административно-командной системы в сельском хозяйстве. Коллективизация и истоки нынешнего тяжелого состояния аграрного сектора экономики. Проблема возможной альтернативы сталинскому «великому перелому».

  Актуальность: Сегодня в обстановке обращения к исторической правде коллективизация представляется как явление исключительно противоречивое и неоднозначное. Здесь слились отчаяние и надежда многомиллионного советского крестьянства; протест против насилия и смирение перед ним; социальная и хозяйственная пассивность и беззаветный энтузиазм масс общества.

Начало  коллективизации.

     В то время как в высших эшелонах власти разворачивалась борьба сторонников  и противников нэпа, страна все  глубже и глубже погружалась в  экономический кризис, который усугублялся  непоследовательными мерами, в которых  отражалось «брожение» в руководстве  и отсутствие четко определенной политической линии. Показатели сельского  хозяйства в 1928-1929 году были катастрофическими. Поголовье скота уменьшилось. Дефицит продуктов питания стал всеобщим, повышение стоимости сельскохозяйственных продуктов привело к общему повышению цен, что отразилось на покупательной способности населения, занятого в производстве.

     Видимое отставание сельского хозяйства  от промышленности позволило Сталину  объявить аграрный сектор главным и  единственным виновником кризиса. Эту  идею, в частности, развил на пленуме  ЦК в апреле 1929г. Сельское хозяйство  необходимо было полностью реорганизовать, чтобы оно достигло темпов роста  индустриального сектора.

     По  мысли Сталина, предполагалось увеличить капиталовложения в четыре раза по сравнению с периодом 1924-1928гг., добиться за пять лет роста промышленного производства на 135%, а национального дохода на 82%, что привело его к окончательной победе над более скромным  вариантом Госплана. Постепенная ограниченная коллективизация должна была строиться на исключительно добровольном принципе, с учетом реальных возможностей государства поставлять технику и специалистов.

     Только  что принятый план подвергся  многочисленным корректировкам в сторону повышения, особенно в области коллективизации. Вначале предполагалось обобществить к концу пятилетки 5 млн. крестьянских хозяйств. В июне Колхозцентр объявил о необходимости коллективизации 8 млн. хозяйств только за один 1930 г. и половины крестьянского населения к 1933 г. В  августе заговорили уже о 10 млн., а в сентябре была поставлена цель обобществить в том же 130 г. 13 млн. хозяйств. В декабре эта цифра выросла до 1930 млн¹.

     Решительно  насаждая колхоз, Сталин преследовал  несколько целей. Во-первых, чтобы  осуществить беспрецедентную программу  индустриализации, Советскому государству  было необходимо сосредоточить в  своих руках все экономические и политические рычаги. Только политика насильственной коллективизации давала их в руки Советского правительства. Во-вторых, Сталин как убежденный марксист никогда не забывал ленинскую установку: «Пока мы живем в мелкокрестьянской стране, для капитализма в России есть более прочная экономическая база, чем для коммунизма».

     Раздувание показателей плана свидетельствовало не только о победе сталинской линии. Оно питалось иллюзией изменения положения вещей в деревне. Все сельские коммунисты должны были под угрозой дисциплинарных мер показать пример и вступить в колхозы. Мобилизация охватила профсоюзы и комсомол: десятки тысяч рабочих и студентов были отправлены в деревню в сопровождении партийных «активистов» и сотрудников ГПУ. В этих условиях насильственная заготовительная кампания приняла характер реквизиции, еще ярче выраженный, чем во время двух предыдущих. Осенью 1929г. рыночные механизмы были окончательно сломаны. Несмотря на средний урожай, государство получило на 60% больше пудов зерна, чем в предыдущие годы. По окончании кампании сконцентрированные в деревне огромные силы  (около 150 тыс. человек) должны были приступить к коллективизации. И так в ноябре 1929 года пленум ЦК партии принял сталинский постулат о коренном изменении отношения крестьянства к коллективным хозяйствам и одобрил нереальный план роста промышленности и ускоренной коллективизации. Это был конец нэпа.  
 

Колхоз.

      Практическую  работу по коллективизации возглавили секретарь ЦК партии по работе в  деревне В.И. Молотов и председатель Колхозцентра СССР Г.Н. Каминский. На местах сразу началась соревнование за число вновь созданных колхозов. Эта гонка осуществлялась без ясного представления о характере создаваемого типа хозяйства. Открывался простор для фантастических выдумок, административного произвола и насилия.

      Темп  гонки еще возрастает, после того как ЦК партии 5 января 1930г. принимает  постановление «о темпе коллективизации», в котором говорилось о необходимости  сократить в два-три раза сроки  коллективизации. Признав артель всего  лишь переходной к коммуне формой коллективного хозяйства, постановление  ориентировало местных работников на усиление обоществления средств на производства. Высокий темп коллективизации поддерживался массовыми репрессиями, вплоть до применения военной силы. К организации колхозов были привлечены городские жители (партийно-хозяйственный актив, студенты), плохо знакомые с деревенской жизнью, ее экономикой, традициями, а также тысячи рабочих. По партийной разнарядке их число должно было составить не менее 25 тыс. человек. Фактически же в деревню весной 1930 г. было послано более 27 тыс. активистов.

     Крестьяне принуждались к вступлению в колхозы  под угрозой лишения избирательных прав, ссылки, конфискации имущества, прекращения снабжения дефицитными товарами. Административный произвол принял массовый характер. Руководители ряда областей и республик взялись досрочно завершить коллективизацию. Уже весной и летом 1930г. процент обоществленных хозяйств подскочил в зерновых районах страны до 60%. Выдвинув в декабре 1929г. лозунг о ликвидации кулачества как класса, Сталин придает своему тезису, высказанному несколькими месяцами ранее, об обострении классовой борьбы практический характер. К 1930г. раскулачивание принимает необычайно жестокие формы. 
 

     Раскулачивание  и последствия  коллективизации.

      Порядок раскулачивания определялся секретной  инструкцией ЦИК СССР и Совнаркома от 4 февраля 1930г. предписывалось кулаков  – участников антисоветских движений (1 категория) – арестовать, передавать их дела в органы ОГПУ. Зажиточные влиятельные  кулаки (2 категории) переселялись в  пределах области или в другие области, остальные кулацкие хозяйства  расселялись на худших землях, вне  колхозных земельных участков. Земля, скот, хозяйственные постройки раскулаченных  передавались в колхозы, личное имущество, продукты питания конфисковывались, а затем раздавались односельчанам или распродавались. Отбирались  и денежные сбережения. В одном сообщении Сталину о раскулачивании в Сибири говорилось: «Работа по конфискации у кулаков развернута и идет на всех парах. Сейчас мы ее развернули так, что аж душа радуется, мы с кулаком расправляемся по всем правилам современной политики, забираем у кулаков не только скот, мясо, инвентарь, но и семена, продовольствие и основное имущество. Оставляем их в чем мать родила.» (История СССР.- 1989.№3. – с.43)².В местах поселения кулаки принуждались к лесоразработке, строительным мелиоративным работам. Основными районами кулацкой ссылки стали Урал, Сибирь, Северный край, Казахстан, Дальний Восток. За 1930-1931гг. более 300 тыс. крестьянских семей, в которых насчитывалось 1,8 млн. человек, оказались в вынужденной кулацкой ссылке с политическим клеймом «переселенцев». Это была бесчеловечная кампания уничтожения наиболее грамотной, опытной, предприимчивой части крестьянства. Крайне тяжкие условия транспортировки, быта и труда приводили к высокой заболеваемости, смертности высылаемых, особенно среди стариков и детей.

      В итоге раскулачиванию подверглись  десятки тысяч середняков. В некоторых  районах от 80 до 90% крестьян-середняков были раскулачены как «подкулачники». Их основная вина состояла в том, что  они уклонялись от коллективизации. Количество выселенных, согласно официальной статистике, долгое время  определялось цифрой в 240 747 семей ( или около 1,2 млн. человек). Более современные советские источники называют цифру в 1 млн. раскулаченных семей (или приблизительно 5 млн. человек)³.

      В эти же годы по стране прокатилась  волна закрытия церквей,  в которых  Советская власть также видела своего врага. Лишь за один 1929г. в стране было закрыто 1119 церквей. В 1931г. был взорван  храм Христа Спасителя, с куполов  которого годом раньше для пополнения бюджета сняли всю позолоту. С  других церквей сбрасывались креста и колокола, а священнослужители  подвергались репрессиям.

      Насилие властей вызвало ответный протест  крестьян, не желавших вступать в колхозы  и видящих в них новое крепостное право. Наряду с такими формами, как  письма-жалобы в местные и центральные органы власти, ширились и открытые выступления, вплоть до восстаний. В январе-марте 1930г. число вооруженных выступлений достигло более 2 тыс. не желая вести в колхозное стадо свой личный скот, крестьяне его резали. Поголовье крупного, а особенно мелкого скота резко сократилось (в 2-3 раза). Опасения всеобщего крестьянского восстания заставили Сталина предпринять отвлекающий маневр. В марте- апреле 1930г. он опубликовал статьи «головокружение от успехов», «ответ товарищам колхозникам». А первой статье Сталин осудил многочисленные случаи нарушения принципа добровольности при организации колхозов, «чиновничье декретирование колхозного движения». Он критиковал излишнюю «ретивость» в деле раскулачивания, жертвами которого стали многие середняки. Обоществлению часто подвергался мелкий скот, птица, инвентарь, постройки. Необходимо было остановить это «головокружение от успехов» и покончить с «бумажными колхозами, которых еще нет в действительности, но о существовании, которых имеется куча хвастливых резолюций». В статье, однако, абсолютно отсутствовала самокритика, а вся ответственность за допущенные ошибки возлагалась на местное руководство. Ни в коей мере не вставал вопрос о пересмотре самого принципа коллективизации. ЦК партии в свою очередь принял постановление « о борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении», где вся вина за «перегибы» была свалена на местные органы власти.

      После опубликования партийных документов темп коллективизации снизился. Из наспех созданных колхозов начался массовый выход крестьян. Но эта передышка была недолгой. Сталин убеждал партию, что политика, хотя и с некоторой корректировкой, остается прежней; он настаивал на скорейшей коллективизации сельского хозяйства. Осенью 1930г., после сбора урожая, нажим на единоличников вновь усилился, через несколько месяцев начинается новая волна раскулачивания. Тогда же власть идет на свертывание системы сельскохозяйственной кооперации, рассчитанной на обслуживание единоличников. Осенью 1930г. и эта волна коллективизации выдыхается. Зимой и весной 1932г. вновь наблюдался отток крестьян из колхозов. Тем не менее, несмотря на тактические уступки, сталинская политика насильственной коллективизации продолжалась: истребление крестьянами скота, разорение деревни, не прекратившееся с раскулачиванием, слабость и неэффективность колхозов при сохранении значительного экспорта привели 1932-1933 гг. к масштабному голоду, охватившему 25-30 млн. человек. Фактически голод был спровоцирован неразумной политикой власти, которая даже в этих условиях продолжала вывозить хлеб из страны. Погибло по разным причинам, от 4 до 7 млн. человек⁴. В районах свирепствовал тиф, дизентерия, наблюдалось людоедство. Из голодающих деревень в города устремились потоки крестьян и беспризорных детей. В результате эпидемии охватили и относительно благополучные в продовольственном отношении районы.

      В колхозной деревне уровень жизни  был крайне низким. Производительные силы в сельском хозяйстве были подорваны, отсутствовали стимулы к труду. Роста сельскохозяйственного производства в результате коллективизации практически не произошло. После относительного продовольственного благополучия времен нэпа в годы первой пятилетки пришлось ввести нормированное распределение продовольствия по карточкам. Сокращение сельскохозяйственного производства в ходе коллективизации при сохранении масштабного экспорта хлеба вынуждало снижать нормы карточного снабжения, что вызывало волнения в городах, нападения на магазины и склады продовольствия.

      Социальные  потери были колоссальными. Жизнь населения  и в городе, и особенно в деревне  была тяжелой. Разрушены не только производительные силы в аграрном секторе, но и многовековая культура общинного коллективизма. К 1940г. производство продовольствия не достигло уровня даже 1928г⁵. Однако коллективизация давала возможность постоянного изъятия, перекачки государством ресурсов из деревни на нужды индустриализации. Решалась проблема социальной поддержки бедняков и малоимущих (материально-техническая база колхозов создавалась за счет кулаков и середняков). Сельское хозяйство и промышленность включались в единую унифицированную систему директивного планирования. Для бедноты коллективизация явилась спасением, так как они занимали одну третью часть крестьянства. Она обрела равенство и даже преимущества, возможность существовать самостоятельно. Новая ситуация позволила многим крестьянам выйти из бедноты. М.Гнатенко, зачинательница стахановского движения свекловичниц, Герой Социалистического Труда, писала: «Шли мы к успеху трудной дорогой, были и ошибки, неудачи.… Но колхозный строй открыл перед каждой из нас возможность дерзать, трудиться творчески»⁶ 
 
 

Альтернатива  «сталинскому перелому».

            На рубеже 1998-1990-х годов среди ученых разгорелась острая дискуссия, которая не утихает вплоть до настоящего времени. Предметом ее стал вопрос: необходима была ли насильственная коллективизация, и если все-таки необходима, то можно ли было избежать столь трагических ее последствий? На этот вопрос множество точек зрения. Суммируя их, можно выделить два основных, но противоположных подхода.

      Ряд отечественных и зарубежных ученых  настаивают на том, что объективных  причин для проведения коллективизации  не существовало. По их мнению, ее осуществление  отнюдь не было вызвано потребностями экономического развития и диктовалось, скорее, политико-идеологическими соображениями, среди которых не последнюю роль  играла субъективная воля Сталина. В числе причин проведения коллективизации обычно выделяются следующие. Во-первых, стремление сталинского руководства закрепить победу административно-командной системы, управления экономикой, в которую явно не вписывалось индивидуальное крестьянское хозяйство. Во-вторых, уничтожение свободного крестьянства, которое рассматривалось Сталиным и его окружением как питательная среда для реставрации капиталистических отношений в деревне, источник контрреволюционных поползновений и потенциальной угрозы власти большевиков. Высоко оценивая успехи, достигнутые страной в период нэпа, они считают, что для проведения успешной индустриализации необходимо было  не свертывание, а, напротив, продолжение и углубление новой экономической политики. Реальной альтернативой насильственной коллективизации была бы поддержка мелкого сельского товаропроизводителя при его постепенном, исключительно добровольном  кооперировании, в том числе и производства. Сельское хозяйство, основной ячейкой которого было  индивидуальное крестьянское хозяйство, столь динамично развивающееся на протяжении 1920-х годов, вполне могло бы дать для нужд индустриализации необходимое сырье и продовольствие без насилия над крестьянами⁷.