Элита во власти

Элита (от франц. elite) — лучший, отборный, избранный. Начиная с XVII века так обозначался товар наивысшего качества. В XVIII веке применение термина  расширилось — он начал употребляться  для наименования отборных воинских частей, а затем и высшей знати.

 

 

 

Понятие «элита» появилось  в интеллектуальном дискурсе сравнительно недавно, в начале XX века. Однако разделение людей на тех, кто способен (или  достоин) осуществлять власть, и на тех, кто в этой власти находится, появилось намного раньше.

 

 

 

Большинство исследователей сходятся на том, что впервые такое  разделение появилось в диалогах Платона. Далее оно выразилось в  понятии «аристократия». Однако это  понятие подразумевало наличие  наследственного права на осуществление  власти. Аристократии приписывались  исключительные способности к властвованию — на основании врожденных качеств.

 

 

 

Однако в конце XIX —  начале XX века появляется ряд работ, в которых эта тема поднимается  и обсуждается: Гаэтано Моска  «Правящий класс», Вильфредо Парето «Социалистические системы», Джованни Сартори «Вертикальная демократия», Николай Бердяев «Царство духа и  царство Кесаря» и «Самопознание», Хосе Ортега-и-Гассет «Восстание масс».

 

 

 

Гаэтано Моска: «Правящий  класс»

 

В своих работах Моска  не использует термин «элита». Его исследования посвящены тому, что он называет «правящим классом». Его концепция  «правящих классов» противоречит конструкции, введенной Марксом: он прямо утверждает, что лозунги, под которыми один правящий класс сменяет другой, являются только «формулой власти», которая позволяет  произвести операцию смены и не более  того: «правящий класс никогда  не признает того факта, что находится  у кормила власти по той простой  причине, что состоит из элементов, которые сейчас или в какой-то момент истории оказались наиболее пригодны, чтобы управлять; вместо того он всегда находит оправдание своей власти в абстрактном принципе, который мы называем политической формулой».

 

 

 

Согласно доступным нам  работам Моска, относительно правящего  класса можно сказать следующее:

 

1.                  Во всех обществах существуют  два класса людей: правящих  и управляемых. «Первый, всегда  менее многочисленный, выполняет  все политические функции, монополизирует  власть и наслаждается теми  преимуществами, которые дает власть, в то время, как второй, более  многочисленный класс управляется  и контролируется первым в  форме, которая более или менее  законна, более или менее произвольна  и насильственна и обеспечивает  первому классу материальные  средства существования».

 

 

 

2.                  Правящий класс в отличие от  класса управляемых всегда организован.  Именно это его свойство позволяет  ему осуществлять власть над  неорганизованным меньшинством. «Власть  всякого меньшинства непреодолима  для любого представителя большинства,  который противостоит тотальности  организованного меньшинства».

 

 

 

3.                  Правящий класс обычно сформирован  таким образом, что составляющие  его индивиды «отличаются от  массы управляемых качествами, которые  обеспечивают им материальное, интеллектуальное  и даже моральное превосходство.  Другими словами, представители  правящего меньшинства неизменно  обладают свойствами, реальными  или кажущимися, которые глубоко  почитаются в том обществе, где  они живут».

 

4.                  Правящий класс «приходит в  упадок, если [правящие] перестают совершенствовать  те способности, с помощью которых  пришли к власти, когда они  не могут более выполнять привычные  для них социальные функции,  а их таланты и служба утрачивают  в обществе свою значимость». 

 

 

 

Приводя примеры разных типов  «правящих классов», Моска указывает, что их формирование всегда было связано  с рядом исключительных возможностей. До Нового времени военная сила могла  конвертироваться в собственность. В начале XX века богатство, которое  стало, по мнению автора, отличительной  способностью «правящего класса», может  конвертироваться в политическую власть и наоборот. Оно также может  конвертироваться в лучшее образование  для своих детей, которое, в свою очередь, в дальнейшем опять может  конвертироваться в богатство и  т. д.

 

 

 

Отвечая, как происходит формирование нового правящего класса, Моска фактически строит технологию такого типа действия и проясняет появление новых  «формул власти»:

 

1.                  Должен появиться человек, которому  следует «обладать необходимым  качеством — глубоко осознавать  собственную значимость или, лучше  сказать, искренне верить в  действенность своих усилий».  При этом автор отмечает, что  этот человек не может быть  «нормальным» и «уравновешенным»  в том понимании, которое распространено  в обществе. К нему не применимы  моральные оценки, поскольку он  является «носителем более совершенной  концепции осуществления принципа  справедливости». «Поглощенные поисками  своих идеалов, исключая все  остальное, эти люди всегда  готовы страдать сами и заставлять  страдать других — до тех  пор, пока не будут достигнуты  их цели». 

 

 

 

2.                  Вокруг такого человека собирается  более или менее многочисленная  группа людей, «которые ловят  каждое слово учителя и глубоко  вдохновляются его чувствами». Так  формируется «руководящая группа»,  внутри которой «исходящее от  учителя вдохновение развивается,  очищается, разрабатывается далее,  чтобы стать истинной политической, религиозной или философской  системой, свободной от многочисленных  или слишком уж явных непоследовательностей  или противоречий». 

 

 

 

3.                  Вне руководящего ядра формируется  группа «прозелитов», или сторонников.  При этом их лояльность доктрине  обусловливается, по мнению автора, тремя факторами: 1) степенью адаптации  доктрины к конкретной исторической  ситуации; 2) способностью «удовлетворять  возможно большее число человеческих  чувств, страстей и склонностей,  в том числе таких, которые  наиболее широко распространены  и глубже всего коренятся в  сознании людей»; 3) наличием «хорошо  организованного руководящего ядра»,  состоящего из людей, которые  распространяют доктрину и сами  действуют в соответствии с  ней. 

 

 

 

Вильфредо Парето: «Социалистические  системы», «Трактат об общей социологии»

 

Парето пытался построить  новую социологическую теорию, в  основании которой лежал бы принцип  поддержания и нарушения равновесия в социальных системах. Одним из факторов, которые, по мнению Парето, нарушают равновесие в таких системах, является, по его терминологии, «циркуляция  элит». Элитой для Парето являются индивиды, в «наибольшей степени наделенные некоторыми качествами, обеспечивающими  господство».

 

 

 

Появление элиты автор  связывает с природой человеческого  как такового. Специфически человеческое, по мнению Парето, состоит в том, что человек, в отличие от животного, «имеет способность мыслить и  потому набрасывает покрывало на свои инстинкты и чувства», то есть — приводит логическое обоснование  своим действиям и поступкам. Реальные же причины — те же, что  лежат в основе чувств, страстей, психических состояний; эти основания  автор в своих текстах называет «остатками» (итал. residui). К остаткам автор относит: стремление человека собирать, по-разному переставлять и комбинировать вещи («остатки комбинаций»); стремление поддерживать и сохранять  устоявшиеся связи («остатки постоянства  агрегатов»); стремление проявлять  свои чувства в социальных действиях  и поступках; чувство совместности с другими людьми; чувство собственности; половой инстинкт. Но поскольку человек  стремится скрыть «реальные» основания  своих поступков, возникает проблема их рационализации. Поэтому, по мнению автора, «искусство управления сводится к умению извлекать выгоды из эмоций, не тратя энергии на тщетные попытки  их разрушить».

 

 

 

Такой способностью обладают немногие, и именно их Парето и обозначил  как « элиту», впервые употребив  этот термин в социологии. Причем это  понятие Парето использовал для  того, чтобы отделить «немногих» и «лучших», которые, по его мнению, формируют «управляющие» классы от «подчиненных» классов. Исключительной способностью людей, формирующих элиту, является умение убеждать, манипулируя человеческими эмоциями, и умение проявить силу там, где это необходимо.

 

 

 

Итог анализа работ  Парето: появление элит обусловлено  тем, что людям, в отличие от животных, необходимы обоснования для объяснения своего поведения. Элита же обладает исключительной функцией такие обоснования, во-первых, предоставлять, а во-вторых — используя их, направлять энергиюлюдей туда, где она приводит не к деградации, а к приращению общества.

 

 

 

Джованни Сартори: «Вертикальная  демократия»

 

Сартори в своей работе «Вертикальная демократия» рассматривает  именно политическую элиту (отмечая, что  есть еще и другие, например, интеллектуальная) в связи с неверной, по его мнению, трактовкой термина «элита» по отношению  к политике и власти.

 

 

 

В качестве объекта исследования Сартори выделяет меру и характер политической контролирующей власти, которой обладают меньшинства. Сартори  пытается ответить на два вопроса: что  такое контролирующее меньшинство  и кто к нему принадлежит.

 

 

 

В качестве критериев выделения  контролирующего меньшинства он приводит два — альтиметрический критерий («кто наверху, тот и властвует») и критерий заслуги:

 

1.                  Альтиметрический критерий «сводит  дело к оправданию фактического  положения вещей: кто наверху,  тот наверху, а кто там находится,  тот и «могуществен», он обладает  властью и властвует».

 

 

 

2.                  Более выигрышной точкой зрения  он считает ценностный критерий, согласно которому вертикальная  структура общества должна быть  вверена ведению достойнейших (признанных  таковыми).

 

 

 

Согласно Сартори элита  является одной из инстанций власти не в силу того, что она находится  на верхушке общества, а потому, что  люди, входящие в элиту, обладают определенными  качествами, которые обеспечивают власть.Отсюда возникает ход на совмещение элиты  и власти. Элита остается у власти, пока совмещены заслуги и власть, но как только они перестают друг другу соответствовать, возникает  неравновесие, и элиты альтиметрические вытесняются элитами «по способностям», то есть подлинными элитами.

 

 

 

Однако ценностные идеалы демократии апеллируют к еще античному, то есть к прямому, а не представительномуварианту  демократии. Это не соответствует  современной ситуации — непрямой демократии, строящейся на вертикальных процессах. По мнению Сартори, демократия должна представлять собой селективную  полиархию, а сейчас она представляет выборную (элективную) полиархию.

 

 

 

Резюме:

 

Сартори понимает элиту как  властвующий класс, который обладает наибольшей властью за счет имеющихся  у него «определенных качеств», обеспечивающих эту власть. Сартори не уточняет, какими должны быть эти качества, являются ли они врожденными (способностями) либо приобретаются (заслуги). Но элита  должна удерживать эти качества, образцы, чтобы оставаться у власти. Оценка качеств элиты должна производиться  постоянно, чтобы соответствовать  историческому моменту. Результативно  это происходит во время выборов.

 

 

 

Николай Бердяев: «Царство духа и царство кесаря», «Самопознание»

 

В своих работах Бердяев  пишет про культурную элиту.В  понимании Бердяева настоящая элита  — это аристократия духа. Причем аристократизм определяется происхождением, а не достижениями. В этом — коренное отличие взглядов Бердяева.

 

 

 

Вторая характеристика элиты-аристократии: она исповедует философию качества ( ценностей), а не количества ( блага).Задача элиты (творцов культуры) по Бердяеву — «не унизительное приспособление к массовому социальному движению, а облагораживание этого движения, внесение в него аристократического начала качества».

 

 

 

Культуру Бердяев понимает как общечеловеческую, поэтому творение элитой образцов происходит не индивидуально. Творцы культуры фактически являются выразителями духовных чаяний народных масс: «народ выражает свое призвание  в мире в своих великих творцах, а не в безликой коллективности».

 

 

 

Если элита не выполняет  эту задачу по тем или иным причинам, это приводит к тяжелым последствиям. Бердяев приводит такой пример: «Несчастье культурного ренессанса начала XX века было в том, что в нем культурная элита была изолирована в небольшом  круге и оторвана от широких социальных течений того времени. Это имело  роковые последствия в характере, который приняла русская революция... Культурная элита переживает тяжелый  кризис, и ей грозит исчезновение в  массовом социальном движении нашего времени. Изоляция, гордыня, презрение  должны вести к гибели. Только сознание своего служения может спасти».

 

 

 

На этом примере также  видна еще одна характеристика —  требование к элите: учет и соответствие культурно-исторической ситуации, процессам, происходящим в обществе, ответственность  перед народом.