Оглавление

Введение. 1

1. Победа на Каталаунских  полях — начало конца 3

2. Рим под властью  Рицимера: агония Западной Римской  империи 9

3. Низложение Ромула  Августула и конец Западной  Римской империи 18

Заключение. 23

Список источников и литературы 24

Введение.

           Актуальность этой темы обусловлена огромным интересом к проблеме кризиса и упадка мировых держав.

     Падение Римской империи, возможно, составляет интереснейшую и важнейшую проблему мировой истории. Вопрос о поздней  Римской империи вызывал и вызывает огромный интерес у историков самых различных направлений. Это неудивительно, ибо существо его составляет проблема кризиса и падения одного из самых могущественных государств мира.

     Эпоха упадка и гибели Римской империи  важна для всего мира, ибо опыт и достижения римской цивилизации  носят универсальный характер и  продолжают оказывать значительное влияние на современную жизнь. Римская  цивилизация осталась жить неявной, не бросающейся в глаза жизнью, пройдя сквозь века забвения и снова  возникая в виде обычаев, институтов и отношений западного мира.

     Проблема  падения Римской империи принадлежит  к числу «вечных проблем» мировой  истории. Литература по этому вопросу  неисчерпаема. Несмотря на это, факт разрушения одного из величайших государств древности  продолжает возбуждать широкий интерес.

     Вопрос, почему римляне утратили свое господствующее положение, занимал умы людей  всех времен, да и сегодня отнюдь не потерял своей актуальности. Исследователи, усиленно занимаясь этой проблематикой, если замечали в современной эпохе симптомы упадка, то с помощью дискуссий о причинах падения Рима пытались понять, какой точки исторического развития достиг их собственный народ и государство.

     Изучение  проблемы падения Западной Римской  империи является одной из актуальных задач современной исторической науки, позволяя историкам глубже и  всестороннее проанализировать причины  возникновения исторического процесса, приведшего к фундаментальным изменениям в жизни мировой цивилизации.

     По  мнению наиболее известных историков  античности проблемы крушения обширного  государственного единства, деспотизма власти, милитаризации и роли внешних угроз являются столь же актуальными и для нашего времени, и для нашей страны. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

1. Победа на Каталаунских полях — начало конца

     Начиная с 40-х годов IV в. Римская империя вновь вступает в полосу тяжелого политического кризиса. Императорский трон становится объектом ожесточенной борьбы за власть. Назначение соправителей также ставилось в зависимость от решения войска. Императоры чувствовали себя неуверенно, боялись соперников и узурпаторов. Некоторые в страхе еще в начале правления истребляли всех родственников. Об ослаблении императорской власти свидетельствовал рост сепаратистских настроений в провинциях. Претенденты на императорский трон часто выступали в Галлии, Британии, Иллирии.

     Обнажились  все пороки бюрократической системы  управления. Интриги при дворе  приводили к тому, что высшие должностные  лица действовали вопреки государственным  интересам. Военачальники в стремлении к личной славе торопились самостоятельно вести войны с варварами и  терпели тяжелые поражения.

     Нарастание  внутренних противоречий в поздней  Римской империи ослабляло ее способность к отражению внешней  опасности. Персы почти беспрепятственно грабили восточные провинции. Из-за Рейна наступали франки и алеманны, из-за Дуная — квады и сарматы, в северной Африке — племена мавров. Усиление военной активности варварских племен во второй половине IV в. объясняется интенсивным процессом разложения первобытнообщинного строя у них. Приобретение богатств в виде военной добычи стало одной из важнейших функций варварского общества, а образование племенных союзов и целых народностей способствовало их политической консолидации. Угроза варварских вторжений держала римских императоров в постоянном страхе и напряжении.

     С конца IV в. войны с варварами становятся непрерывными и ожесточенными. При малейшем успехе римские военачальники жестоко расправлялись с местным варварским населением. Легионеры жгли поля, угоняли скот, раскидывали легкие жилища, избивали женщин, детей, престарелых, а оставшихся в живы «стадами» гнали в рабство.

     Но  постепенно римские императоры вынуждены  были примириться с продвижением варваров в глубь римских провинций. Чтобы как-то обезопасить эти  провинции от грабежа и насилия, императоры заключали с варварами договоры на условиях взаимных уступок. Римское правительство признавало факт поселения, а варвары обязывались поставлять рекрутов и оказывать полезные для государства услуги. Проникновение варваров в пределы империи облегчалось тем, что римское население вступало с ними в союз, даже воины нередко переходили на их сторону.

     На  территории римских провинций в  большом количестве стали появляться варварские поселения: во Фракии и Иллирии  — готские и сарматские, в Галлии, северной Италии — франкские и  алеманнские, в Паннонии — вандальские и аланские.

     Варваризация  Римской империи еще более  усилила сепаратистские движения в  провинциях, углубила противоречия в  среде господствующих кругов и в  значительной степени подготовила  распад империи.

     Процесс распада Римской империи все  более осложнял напряженную политическую обстановку. Восточные императоры не оставили своих притязаний на западные владения. Правящие круги Запада по традиции претендовали на верховное руководство всеми делами империи. Фактически после вторжения вестготов в Италию и разгрома Рима Западная империя прекратила свое существование. Провинции ускользали из-под власти римского императора.

     В середине V в. значительная часть Западной империи уже была занята варварами. Кроме готов и вандалов, это были англо-саксы в Британии, франки в Северной Галлии, бургунды на Роне и Соне. В это же время в Паннонии сложилась новая федерация племен во главе с гуннским вождем Аттилой. Сначала гунны жестоко опустошили Балканский полуостров. Восточный император Феодосии II должен был платить им дань.

     Римский император не располагал сколько-нибудь боеспособной армией, чтобы противодействовать распаду империи: в Италии хозяйничали  начальники варварских отрядов федератов.

     С Востока в это время надвигалась  новая гроза: полчища гуннов и  других племен, объединенных Аттилой, как «снеговой ураган» обрушились на Европу, наводя ужас на ее жителей  свирепостью своих нравов и поступков.

     Правитель Восточной империи откупился  от Аттилы золотом, и гунны вторглись в Галлию. Против Аттилы двинулся талантливый полководец Западной империи патриций Аэций, хорошо осведомленный о способах ведения войны варварами. Аэций был искусным политиком. Он привлек к союзу против гуннов давних врагов империи — вестготов, франков, сарматов, бургундов, саксов, аланов и другие племена. В 451 г. на Каталаунских полях произошла битва между отрядами коалиции и гуннским союзом.

     В Северной Галлии встретились две  армии: одна под командованием Аттилы, включавшая в себя подкрепление из числа воинов германских племен, покоренных гуннами (в частности, остготов), и  другая под командованием Аэция, состоявшая из вестготов. Они столкнулись  в том месте, которое называлось Каталаунской равниной по имени кельтского племени, обитавшего там. Главный город этой местности назывался Шалон (он находился примерно в девяноста милях от Парижа), и таким образом у битвы, произошедшей между готскими армиями, есть два названия: битва при Шалоне или битва на Каталаунской равнине, но в любом случае нужно отметить, что тут сражение происходило между родственными племенами.

     Каталаунские, или Мавриакские, поля, равнина в Шампани к западу от города Труа и левого берега верхней Сены. Трудно сказать, в каком точно месте встретились армии противников, хотя этот вопрос, не представляющий никакого значения, является предметом бесконечных споров. По свидетельству Иордана, Каталаунские поля занимали огромные пространства, но в любом случае ясно, что битва происходила на местности, идеально подходящей для маневров гуннской конницы, около города с неизвестным названием Maurica, расположенном в 8 километрах от Труа. Дата, как и место сражения, неизвестна, но, как предполагает автор «Краткой биографии Св. Анания», Аттила отступил от Орлеана 14 июня. Тогда, возможно, прав Бюри, предположив, что битва состоялась приблизительно 20 июня.

     Сражение  началось около девяти утра, и обе  стороны прилагали усилия захватить  холм, возвышавшийся над полем  битвы. Бой не имел решающего значения. Каждая армия сумела захватить часть холма, но ни одна не дошла до вершины. Внизу на равнине на правом фланге войска римлян и их союзников располагались вестготы во главе с Теодорихом, на левом — сам Аэций с римлянами. Между ними, в центре, находился Сангибан с аланами, чья преданность была довольно сомнительна, поскольку, по выражению готского историка, любой с готовностью примет неизбежное, когда трудно сбежать с поля боя. Аттила и его гунны занимали центр боевого порядка его войска, напротив дрожащего от страха Сангибана; остготы левого фланга войска Аттилы — против своих родственников, вестготов, гепиды — против римлян Аэция. Начав сражение, гунны потеряли часть холма, которую успели занять. Иордан пишет о «жестоком, упорном, затянувшемся сражении», но точный ход сражения нам неизвестен.

     Сражение  начали гунны. Они прорвали центр  войска Аэция, затем перенесли удар против вестготов, но контрударом левого фланга римлян были опрокинуты. После  этого Аэций с римлянами начал  теснить гепидов и гуннов и  вскоре овладел господствующей высотой, что и решило исход битвы.

     Король  готов Теодорих погиб, и его тело нашли только на следующий день. Сражение продолжалось всю ночь, пока, наконец, Аттила не отступил в лагерь, окруженный, как валом, телегами. Иордан просит нас поверить, что потери с обеих сторон достигли 165 тысяч человек, но многие современные историки не соглашаются с этой цифрой. Его информация не делается более достоверной, когда он пишет, что это «не считая 15 тысяч гепидов и франков; эти, раньше чем враги сошлись в главном сражении, сшиблись ночью, переколов друг друга в схватке — франки на стороне римлян, гепиды на стороне гуннов».

     Спустя  несколько лет на Востоке прошел слух, что был такой жестокий бой, «что не уцелел никто, кроме командующих с обеих сторон и немногих их приверженцев, но призраки тех, кто пал в бою, продолжали сражаться три дня и три ночи так яростно, словно были живыми, и явственно слышался звон скрещивающихся мечей».

     Если  бы римский полководец поставил себе задачу достойно завершить это сражение, гунны были бы полностью уничтожены и их вождь убит, но Аэций всегда был в большей мере политиком, чем военачальником, и он рассуждал, что вестготам нельзя позволять довершить начатое и одержать полную победу над врагом. В сражении погиб старый король Теодорих, и здесь Аэций увидел шанс ослабить своих союзников. У него в заложниках на случай, если вестготы решат перекинуться на сторону своих сородичей, находился сын короля, Торизмунд, и полководец, сообщив ему о смерти отца, предложил взять свою армию и мчаться домой для того, чтобы кто-нибудь не опередил наследника и не занял престол. Исчезновение вестготов дало возможность Аттиле вместе с остатками его войска улизнуть с поля боя, зато теперь Аэций мог быть уверен, что его недавние союзники немедленно ввяжутся в небольшую гражданскую войну. Его расчеты оказались верными: Торизмунд стал королем, но не прошло и года, как он погиб от руки своего младшего брата, и тот сел на престол под именем Теодориха II.

     Это сомнительное дело под Шалоном действительно  удержало Аттилу от завоевания Галлии, но не остановило продвижение гуннов и таким образом не заслуживает чести называться «решающей победой», как склонны считать историки.

     Аттила  реорганизовал свою армию, собрался с силами и в 452 г. вторгся в  Италию, под тем предлогом, который  предоставила ему Гонория, предложив  жениться на ней. Он осадил Аквилею, город  на северном побережье Адриатики, и  через три месяца взял и разрушил его. Некоторые из местных обитателей, спасая свою жизнь, укрылись в болотистой местности на западе, и историки говорят, что таким образом зародилось поселение, которое впоследствии стали называть Венецией.

     Казалось, блестящая победа на Каталаунских полях  должна была сплотить народы Западной Римской империи вокруг императора. Но реальные последствия победы оказались  полностью противоположными: дезинтеграция и развал единого государства только усилились. Прежде всего бездеятельный и трусливый император Валентиниан III, проводивший жизнь в удовольствиях (он особенно любил соблазнять чужих жен), решил отделаться от Аэция — человека, который свыше тридцати лет успешно защищал разваливающееся государство. Осмотрительный полководец, смелый воин был предательски убит во время приема в императорском дворце, куда был вызван якобы для вручения награды. Образовавшиеся ранее варварские королевства вестготов в Толозе, вандалов в Африке, бургундское королевство в Сабаудии, франки в Северной Галлии, а также англы и саксы, переправившиеся в Британию в 451 г., фактически и юридически обрели полную независимость, признавая на словах призрачный суверенитет римского императора, укрывшегося в Равенне.