История полиции России

Создание МВД означало, что все функции внутреннего  управления сосредоточились полностью в этом министерстве. Титул генерал-прокурора был присвоен теперь министру юстиции, который ведал судебными органами и должен был наблюдать за соблюдением законов всеми государственными учреждениями, в том числе и полицией. Министерство внутренних дел руководило деятельностью губернаторов, которым в свою очередь была подчинена на местах полиция. Через губернаторов министр внутренних дел руководил охраной общественного порядка и борьбой с преступностью. Таким образом, впервые был создан единый орган управления, объединивший полицию империи в общегосударственном масштабе, что явилось одной из важнейших вех в развитии полицейской службы России. МВД осуществляло также административный надзор за благоустройством и санитарным состоянием всей империи, путями сообщения, продовольственным делом, ведало почтой и т.д. Поэтому наряду с главным подразделением МВД — департаментом внутренних дел (который впоследствии был разделен на департаменты полиции исполнительной и хозяйственной) учреждались департаменты мануфактур и торговли, почтовый, а также медицинский комитет.

Учитывая многообразие функций министерства, что не позволяло ему сосредоточить внимание на полиции, в 1811 г. из него выделяется специальное Министерство полиции, существовавшее наряду с Министерством внутренних дел, в ведении которого остались вопросы продовольствия, сельского хозяйства, промышленности (за исключением горной) и т.д. Однако, хотя создание Министерства полиции и усилило несколько специализацию в управлении полицией на министерском уровне, в губернском звене единого полицейского органа так и не было создано. Полицмейстеры, городничие и уездные исправники по-прежнему подчинялись непосредственно губернаторам. Сами же губернаторы по вопросам полиции были подконтрольны Министерству полиции, а по другим вопросам — Министерству внутренних дел. Таким образом, с созданием Министерства полиции в местном управлении создавалось своеобразное двоевластие. В связи с этим в 1819 г. Министерство полиции вновь объединяется с министерством внутренних дел.

Важное значение имели  меры по укреплению общей полиции, проведенные в 1837 г. Эти меры заключались прежде всего в расширении низового аппарата полиции в уездах, где учреждены были должности становых приставов, подчиненных исправнику. В большинстве местностей империи утвердился принцип назначения исправников правительством (прежде они избирались местным дворянством).

Претерпела изменения  в первой половине XIX в. и политическая полиция. Всевластие органов политического сыска, широко применявших пытки, волна репрессий, затронувшая в последние годы правления Екатерины II и особенно при Павле I дворянство и даже часть придворной аристократии, вызвали как уже говорилось, глубокое недовольство общества. Поэтому император Александр I в 1801 г. издал манифест об упразднении Тайной экспедиции и запрещении пыток. Расследование и рассмотрение политических дел передавалось Сенату, а также судам по уголовным делам и общей полиции. Особым указом императора Александра I прекращались следственные и судебные дела по политическим обвинениям и всем заключенным даровалось «прощение».

С созданием в 1802 г. Министерства внутренних дел дела по политическим обвинениям стали концентрироваться в его канцелярии, из которой вскоре выделился специальный орган политического сыска — «особенная канцелярия» Министерства внутренних дел (с 1811 по 1819 гг. — особенная канцелярия Министерства полиции). Однако уже в 1805 г. предпринята попытка создать особый орган политического сыска с широкими полномочиями — Особый секретный комитет, который в ряде документов того времени именуется также комитетом высшей полиции. В 1807 г. он преобразован в Комитет для рассмотрения дел по преступлениям, клонящимся к нарушению общего спокойствия. В его состав вошли министры юстиции и внутренних дел и несколько сенаторов. Комитет рассматривал дела и решал их, а сыск вела общая полиция.

В связи с обострением социальных противоречий в начале 20-х годов XIX в. возникает ряд ведомственных секретных служб. Это обострение обусловливалось несколькими причинами. Во-первых, следует учитывать, что война 1812 года была войной Отечественной, т.е. в ней участвовали не только армия, но и народные массы, что особенно ярко проявилось в развитии партизанского движения. В массе крестьянства распространялась надежда на то, что после победоносного окончания войны положение крестьян улучшится. Однако восстановление крепостного права в полном объеме вызвало разочарование и недовольство крестьянства, тем более, что, поскольку для восстановления разрушенного народного хозяйства в местностях, подвергшихся оккупации французами, сожженных городов (Москвы, Смоленска и др.) требовались огромные средства, то увеличены были налоги и повинности, всей тяжестью легшие на плечи крестьян⁶.

С целью экономии средств правительство  часть войск перевело в военные поселения, где солдаты, проживая с семьями, помимо военной службы, занимались бы под командой офицеров сельским хозяйством. Причем палочной военной дисциплине были подчинены и солдатские семьи. Невыносимые условия жизни в военных поселениях, а также жесточайший неурожай, вызвавший массовый голод в стране и падеж скота, вызвали в военных поселениях в 1819—1820 гг. массовые восстания, для подавления которых пришлось привлекать большое количество войск.

Революционные настроения среди крестьянства и в солдатской массе в армии дополнялись распространением либеральных настроений в офицерском корпусе, особенно среди молодых офицеров, вернувшихся в 1815—1818 годах из заграничного похода из Европы, где феодально-крепостнические порядки были упразднены в результате французской революции и наполеоновских войн.

После подавления восстания в лейб-гвардии  Семеновском полку в 1820 г. была образована тайная полиция при штабе гвардейского корпуса, а в связи с восстаниями в военных поселениях аналогичная организация возникла при Управлении военных поселений. Поскольку она действовала под общим руководством А.А. Аракчеева — всесильного фаворита императора, то ее значение выходило далеко за рамки военных поселений. Таким образом, в первую четверть XIX в. существовало несколько органов политической полиции: Комитет высшей полиции, «особенная канцелярия» Министерства внутренних дел, секретные службы гвардейского корпуса и Управления военных поселений и, наконец, секретная часть петербургского градоначальства. Все они были независимы друг от друга и соперничали между собой. Одновременно усиливаются воинские части в губерниях и крупных городах, предназначенные для обеспечения общественной безопасности. С этой целью в 1817 г. учреждается корпус внутренней стражи, который в административном отношении, а также в вопросах финансирования и снабжения был подчинен военному министерству. Но его подразделения, расквартированные в губерниях (гарнизонные батальоны и уездные воинские команды), в оперативном отношении подчинялись губернаторам и уездным исправникам.

Министерство полиции (а после  его ликвидации в 1819 г. — МВД) получило право «наблюдать» за правильностью несения службы воинскими частями корпуса внутренней стражи, расквартированными в губерниях. МВД и губернаторы получили право привлекать к мероприятиям по охране общественного порядка войска и сверх тех частей корпуса внутренней стражи, которые уже находились в их оперативном подчинении. Закон предоставлял право министру внутренних дел не только обращаться с такого рода просьбами к военному ведомству, но и право отдавать приказы непосредственно командирам воинских частей, расквартированных в губерниях.

Особую остроту вопрос о взаимодействии армейского командования и полиции получил еще накануне Отечественной войны 1812 г.

В «Правилах для управления Главнокомандующему действующей армии, губерниями, в военном положении объявленными», утвержденных императором Александром I еще 13 марта 1812 г. , в губерниях, объявленных на военном положении и составлявших тыловые районы действующей армии, губернаторы, а, следовательно, и полиция переподчинялись главнокомандующему армией и обязаны были выполнять его приказы, он мог смещать чиновников полиции и предавать их военному суду⁷.

Порядок, установленный указанным  законом, действовал и после окончания войны 1812 г. в случаях объявления военного положения в тех или иных местностях, как, например, в Харьковской и Новгородской губерниях при подавлении восстаний в военных поселениях.

Крупной проблемой, отразившейся на организации  полиции, и методах ее деятельности, явилась проблема учета местных исторических и социально-экономических особенностей в различных регионах страны.

Российская империя являлась многонациональным  государством. В ней проживало до 100 наций, народностей и этнографических групп, находившихся на различных уровнях социально-экономического и культурного развития. Это отражалось и на организации местного управления и полиции, которые имели в ряде национальных регионов свои особенности, в ряде случаев закрепленные в нормативных актах, определявших правовой статус этих регионов в составе Российской империи. Так, в Прибалтике в «Аккордных пунктах», подписанных Петром I с представителями прибалтийского немецкого дворянства и городов еще в начале XYIII в., закреплялись привилегии немецкого дворянства (остзейских баронов) и немецкой буржуазии в городах. Сохранение этих привилегий вплоть до 80-х годов XIX в. объяснялось тесными связями с правительственными верхами Российской империи и прежде всего с царским двором. Что касается полиции, то особенностью ее организации в прибалтийских губерниях было то, что вплоть до конца 80-х годов XIX в. должностные лица уездной полиции избирались сословными собраниями немецкого дворянства, а в полицейских управлениях городов заседали сословные представители немецкой буржуазии. Руководствовалась полиция не только общеимперским законодательством, но (в городах) также немецким городским (так называемым магдебургским) правом, а делопроизводство в полиции и судах вплоть до 1888 г. велось на немецком языке.

Большими особенностями отличалась Финляндия, отвоеванная в 1809 г. у Швеции. По условиям Фридрихсгамского мирного договора со Швецией 1809 г. Финляндия вошла в состав Российской империи на основе личной унии. Император всеросийский одновременно являлся великим князем финляндским. В Финляндии был свой сейм (парламент), правительство (административный совет). Особу российского императора в Финляндии представлял генерал-губернатор, который командовал русскими войсками, расквартированными в Финляндии, и осуществлял общий контроль за внутренним управлением, в том числе и за полицией. Однако непосредственно финская полиция была подчинена члену финляндского административного совета, ведавшему внутренними делами. Полиция комплектовалась из финнов и руководствовалась законами, принятыми финляндским сеймом, и еще сохранившим свое действие шведским законодательством. Делопроизводство в полиции и судах велось на финском языке. Финская полиция охраняла (совместно с финскими таможенниками) таможенную границу, отделявшую территорию Финляндии от России. Реально это означало, что если лицо, преследуемое русской полицией, скрывалось на территории Финлядии, то оно становилось практически недосягаемым для русской полиции.

Сходным был правовой статус Польши. По решению Венского конгресса, перекраившего Европу после победы над наполеоновской Францией, в 1815 г. центральная и восточная часть Польши с Варшавой была передана России и составила так называемое «королевство Польша» (иногда его называли «царством польским»). Западную часть Польши (Познань, Силезия и Поморы) конгресс отдал Пруссии, а юго-восточную часть с Краковым и Галицию со Львовым — Австрии. Польша вошла в состав Российской империи, как и Финляндия, на основе личной унии, т.е. российский император стал одновременно королем польским. Польша получила свою конституцию 1815 года, свой сейм (двухпалатный парламент), свое правительство (административный совет) и даже свою 30-тысячную армию, главнокомандующим которой стал брат царя — великий князь Константин Павлович. Особу российского императора и короля польского представлял наместник. Эту должность в угоду полякам с 1815 по 1826 г. занимал генерал старой Речи Посполитой, экс-якобинец, затем наполеоновский генерал граф Юзеф Зайончек. Наместник должен был контролировать все внутреннее управление, но непосредственно внутренним управлением, а следовательно, и полицией ведал министр внутренних дел польского правительства (административного совета). На местах (в воеводствах, областях) полицией руководили воеводы, а в поветах (уездах) — каштеляны. Полиция руководствовалась в своей деятельности общероссийским законодательством, а также законами, принятыми польским сеймом. Однако полицейские чиновники местной полиции не избирались местным польским дворянством (как в России), а назначались правительством, хотя и по представлению воевод. В 1826 г. с учреждением специализированного органа политической полиции — III отделения царской канцелярии (о чем речь пойдет ниже), в Польше был образован особый Варшавский жандармский округ, к которому и перешли дела политической полиции. В ведении польской администрации осталась только общая полиция.

После подавления польского восстания 1830—1831 гг., ударной силой которого явилась польская регулярная армия и шляхетство (особенно шляхетская молодежь и студенчество), а одним из лозунгов было восстановление Полыни в границах 1772 гг. (т.е. с включением территорий Правобережной Украины, Белоруссии и Литвы), была отменена Конституция Полыни 1815 г. Органический закон, изданный Николаем I в 1832 г., отменил личную унию Польши с Россией и провозгласил ее инкорпорацию в состав Российской империи. Это означало ликвидацию польской армии, сейма, польского правительства, однако с сохранением для поляков свободы вероисповеданий, свободы передвижений и личной неприкосновенности, т.е. привилегий, которых не было для подданных российской короны в других частях империи.

Однако поскольку в 1833 г. на территории Польши было введено чрезвычайное положение, сохранявшееся многие годы, то полиция была выведена из-под контроля польских гражданских воевод и каштелянов и подчинена русским военным властям. Завершена была инкорпорация Польши в состав Российской империи после реформы 1866 г., проведенной после подавления восстания 1863—1864 годов, одним из лозунгов которого вновь был лозунг создания «Великой Польши» в границах 1772 г. («от моря и до моря», т.е. от Балтийского до Черного морей). В 1866 г. вместо воеводств и поветов были учреждены 10 губерний (86 уездов), объединенных в Варшавское генерал-губернаторство, которое вскоре получило название — Привисленский край. Генерал-губернатор одновременно командовал войсками Варшавского военного округа, а правовой статус чрезвычайного положения предусматривал подчинение генерал-губернатору не только общей полиции, но и губернских жандармских управлений. В Привисленском крае в отличие от остальной территории России помимо губернских жандармских управлений были учреждены и уездные жандармские управления.

Свои особенности имела и  полицейская служба в Средней Азии после ее присоединения к России. На территории Средней Азии были созданы два генерал-губернаторства: Туркестанское с центром в Ташкенте и Степное с центром в Омске ( в него вошла северо-восточная часть территории нынешнего Казахстана — Акмолинская, Семипалатинская и до 1897 г. Семиреченская области). Генерал-губернаторства в свою очередь подразделялись на области во главе с военными губернаторами, которым и была подчинена полиция.

Следует отметить, что военная администрация  мало вмешивалась во внутреннюю жизнь среднеазиатских народов, ограничиваясь запрещением рабства, кровной мести и угонов скота (баранты), а также (и это самое главное) поддержанием власти «белого царя», т.е. российского императора. Во всем остальном полицейские функции осуществлялись местной феодальной верхушкой по местным обычаям (адатам) и шариату⁸.