Валентин Распутин

Анна осознает свою ненужность детям и единственное, чего теперь хочет, поскорее умереть. Умереть, чтобы освободить своих детей от тягостной для них необходимости оставаться рядом с ней — даже в последние свои минуты она думает о том, как бы не доставлять им неудобства, не быть для них обузой. Умереть, чтобы не видеть того, как изменились, очерствели души ее любимых "ребятишек". "Она лежала потерянно и беспомощно, в полном оцепенении, и все на свете ей теперь было безразлична". "Она опостылела всем, никому не нужна".

Любимица Татьяна  и вовсе не приехала проститься с  матерью. И хотя Анна понимает, что  ждать приезда дочери, бесполезно, ее сердце отказывается смириться с  этим. Потому она так легко верит "лжи во спасение" Михаила, который  говорит, что сам написал сестре, будто матери стало легче и  приезжать не нужно.

Прожившая всю свою жизнь ради детей, Анна даже в последние  минуты, даже видя холодность и равнодушие дочерей и сына, все-таки старается  оправдать их.

В своей неизмеримой  любви она и в отсутствии Татьяны "готова была винить... не дочь, а себя". Ей кажется, что она мало сделала  для Тани, недостаточно любила ее: "Что  она сделала для того, чтобы  свидеться с Таньчорой?.. Хоть бы палец о палец ударила..." Точно так же, вспоминая троих погибших на войне детей, мать укоряет себя за то, что потеряла их "сама, по своему недосмотру". "Что она должна была делать, чтобы сохранить их, она не понимала и теперь, но что-то, наверно, делать надо было, а не сидеть сложа руки и не ждать у моря погоды".

Удивительная совестливость, честность, мудрость, терпеливость Анны, ее жажда жизни, всепоглощающая любовь к детям настолько контрастируют  с черствостью, холодностью, равнодушием, душевной пустотой и даже жестокостью  ее детей, что болью врезаются  в наши сердца отчаянные слова  матери, умоляющей родных ей людей  не уезжать, остаться хоть на немного.

"Помру я, помру.  От увидите. Седни же. Погодите чутельку. Я говорю вам, что помру, и помру". Но даже этот крик души не способен тронуть сердца детей. Они считают слова Анны обычной старушечьей болтовней и, не дождавшись смерти матери, разъезжаются по домам. Занятые собой, думающие только о своих делах, озабоченные пустой суетой, они не увидели, не почувствовали, что скоро уйдет из жизни их мать.

Жестоко, безжалостно  и резко звучат слова Михаила: "Ты думаешь, почему они на меня накинулись? Потому что злятся: я их с места  снял... а мать возьми да и не помри". Но такими отрезвляющими, обдающими леденящим холодом становятся эти слова! Потому что выражают истинное положение вещей, раскрывают истинное отношение детей к матери, вырастившей, воспитавшей их, отпустившей во взрослую, самостоятельную жизнь.

С отъездом детей  обрываются последние нити, связывающие  Анну с жизнью. Теперь ничто не держит ее, незачем стало жить, в сердце погас огонь, согревавший и освещавший ее дни. Она умерла в ту же ночь. "Дети задержали ее на этом свете. Уехали дети — ушла жизнь". В своем  произведении В. Г. Распутин не просто поведал нам о судьбе старухи-матери, о ее нелегкой жизни. Он не просто показал  всю широту ее великой души. И  не просто нарисовал пугающую своей  правдивостью и актуальностью картину  взаимоотношений "отцов" и "детей".

Писатель раскрыл  всю глубину проблемы смены поколений, отразил вечный круговорот жизни, вовлек нас в этот круговорот и заставил осознать все нравственные аспекты  этой проблемы. Вряд ли найдется на земле  человек, которого не тронула бы история  матери, не пробудила бы в душе внимание к старикам, желание быть более  чуткими и благодарными. Автор  стремится научить людей доброте, состраданию, милосердию, терпеливости, стремится воспитать в нас  чувство ответственности, чувство  долга, пробудить нашу совесть. Ведь мы все в долгу друг перед другом, особенно — перед старшими поколениями. А сознание долга — это ощущение вины, которое и толкает нас  к "человеческой тропе", толкает  к нравственности, к совести.

"Многие наши  пороки оттого и происходят, что  мы лишены этого чувства вины", — утверждал В. Распутин. Именно  эту мысль проводит он через  все свое творчество, доводя, наверное, до максимального накала в  повести "Последний срок".