Перспективы инфляционного таргетирования в России

 За период установления  целевых показателей инфляции  было подписано семь соглашений  между министром финансов и  председателем Резервного банка.

Первое официальное соглашение с правительством о целевом ориентире по инфляции как о главной цели денежно-кредитной политики было подписано 2 марта 1990 г. Цель по инфляции была сформулирована следующим образом: к декабрю1992 г. инфляция по индексу потребительских цен должна быть замедлена до уровня от 0 до 2% и варьироваться в этом диапазоне в течение оставшегося срока работы председателя Резервного банка (до 31 августа 1993 г.). Главной особенностью первого соглашения был механизм приостановки его действия при наступлении заранее оговоренных условий путем заключения в течение 30 дней нового соглашения. К упомянутым условиям, например, было отнесено возникновение разницы в 0,5 процентного пункта между индексом потребительских цен CPI (рассчитываемым Национальным статистическим агентством Новой Зеландии) и ценовым индексом потребительской инфляции (рассчитываемым Резервным банком) HAPIF F (CPI без учета цен на недвижимость), для обеспечения возможности проводить международные сравнения инфляционных процессов. В этом случае Резервный банк должен проинформировать министра финансов о произошедшем расхождении[3].

До конца 1990 г. в Новой  Зеландии не произошло ничего, что  могло бы вызвать необходимость  пересмотра подписанного соглашения. Однако 19 декабря 1990 г. было подписано  второе соглашение, отражающее про изошедшие за год изменения представлений Резервного банка о ситуациях, в которых нужно предусматривать изменение цели по инфляции. Целевой интервал остался прежним, его достижение было перенесено на год позже – к декабрю 1993 года.

Согласно третьему соглашению, подписанному 16 декабря 1992 г., Резервный банк был обязан обеспечить постоянное нахождение индекса потребительских цен в интервале от 0 до 2%, а вместо рассчитываемого Резервным банком индекса HAPI стал использоваться индекс потребительских цен без учета стоимости обслуживания кредитов (CPIX – Consumer Price Index Excluding Credit Services). Данное соглашение действовало четыре года.

В 1995 г. произошло существенное отклонение инфляции от цели. В середине года отклонение составило 2,6 процентного  пункта. Банк полагал, что данное отклонение было временным (в 1995 г. урожай сельскохозяйственной продукции оказался на низком уровне, наблюдался значительный рост цен на продовольствие). Чтобы избежать в  будущем столь сильных колебаний  инструментов денежно-кредитной политики, было принято решение расширить  границы целевого коридора по инфляции. В итоге в четвертом соглашении от 10 декабря 1996 г. был расширен целевой интервал по инфляции – от 0 до 3%. Пятое соглашение, в котором таргетируемым показателем инфляции стал индекс потребительских цен без учета стоимости обслуживания кредитов, было подписано 15 декабря1997 г. В новом соглашении вместо раздела «отклонение инфляции от цели» появился раздел «исключительные события» такие как изменение конъюнктуры внешних рынков, ставок косвенных налогов, политики правительства, стихийные бедствия[3].

Важным шагом в развитии режима инфляционного таргетирования в Новой Зеландии стало шестое соглашение от 16 декабря 1999 г., оно содержало новую ключевую фразу о том, что колебания инструментов денежно-кредитной политики, направленные на достижение цели по инфляции, не должны приводить к значительным колебаниям валового внутреннего продукта, рыночных процентных ставок и валютного курса. Это положение ознаменовало переход от «жесткого» к «гибкому» инфляционному таргетированию, которое в настоящее время многими центральными банками признано лучшей практикой в области денежно-кредитной политики. Еще одним отличием от предыдущего соглашения стал возврат к измерению инфляции по полному индексу потребительских цен.

Седьмое соглашение было подписано 17 сентября 2002 г. К этому моменту Резервный банк имел двенадцатилетний опыт таргетирования инфляции, не позволявший думать об обеспечении нахождения инфляции в границах целевого диапазона как о легкой задаче, как это представлялось в первые годы таргетирования. Резервный банк накопил достаточный авторитет у экономических агентов, позволявший допускать краткосрочные отклонения инфляции от цели без потери контроля над инфляционными ожиданиями. К этому моменту сложившаяся система таргетирования инфляции уже предусматривала возможность допущения краткосрочных отклонений инфляции от цели, обусловленных неожиданными исключительными событиями. Необходимо было уточнить допустимые границы возможного отклонения инфляции от целевого диапазона. Были пересмотрены границы целевого интервала – инфляция должна находиться в пределах от 1 до 3%. Все выше перечисленные соглашения способствовали стабилизации экономики страны.

Об эффективности инфляционного  таргетирования стало возможным судить по прошествии 10 лет практики нового режима денежно-кредитной политики. Этот период доказал действенность нового режима в области контроля за инфляцией. Кроме того, появились доказательства того, что стабилизация инфляции была достигнута без увеличения вариации объемов выпуска. Этот показатель экономики Новой Зеландии имеет более высокие значения, чем в Австралии и тем более в крупных экономиках, например, в США. Это связано с тем, что экономика Новой Зеландии существенно зависит от внешней торговли и, в частности, от сырьевых товаров, а также характеризуется сравнительно низкой степенью диверсификации[3].

За период с 1992-го по 2006 г., т. е. за годы таргетирования инфляции, уровень безработицы снизился с 10,3 до 3,7%. Стабильность цен создает условия для снижения уровня безработицы. Переход к инфляционному таргетированию – это изменение основ денежно-кредитной политики. До инфляционного таргетирования экономические агенты Новой Зеландии несли ощутимые издержки, связанные с более высоким уровнем инфляции по сравнению с уровнем в странах – основных торговых партнерах. Именно поэтому сначала в обществе возникла потребность в низком уровне инфляции, а потом в ответ на эту потребность вводились элементы инфляционного таргетирования. Причем в низком уровне инфляции было заинтересовано не только население, в наибольшей степени страдающее от инфляции, но и реальный и финансовый сектора экономики. В первые годы инфляционного таргетирования широкая общественность сомневалась в возможностях центрального банка достичь целевых показателей инфляции, однако в Новой Зеландии было понимание необходимости придать высший приоритет цели по инфляции и соответственно иным целям денежно-кредитной и валютной политики – качественно более низкий приоритет. Именно поэтому можно говорить о хороших стартовых условиях для перехода к таргетированию инфляции в Новой Зеландии в конце 80-х годов. В общем можно сделать вывод, что инфляционное таргетирование способствовало стабилизации экономики[3].

4. Перспективы инфляционного таргетирования в России.

«С 2015 года мы переходим к  режиму инфляционного таргетирования. Что касается плавающего курса и отмены валютного коридора, то это будет симметрично», — сказал Улюкаев.

В настоящее время проводится противоположная политика: ЦБ контролирует валютный курс, но не оказывает прямого  воздействия на инфляцию. При этом чиновники и экономисты уже неоднократно указывали на то, что в целях  формирования долгосрочных ориентиров для бизнеса полезнее контролировать инфляцию.

Каким конкретно образом  будет осуществляться инфляционное таргетирование Улюкаев не сказал, но отметил, что этот проект определяет целевой ориентир по инфляции на 2013 год в 5–6%, на 2014–2015 годы — 4–5%.

Что же касается валютного  контроля, то в настоящее время  в качестве операционного ориентира  курсовой политики ЦБ использует рублевую стоимость бивалютной корзины (0,45 евро и 0,55 доллара). Диапазон ее допустимых значений задается плавающим операционным интервалом (шириной 7 рублей с 24 июля), границы которого корректируются в зависимости от объема совершенных валютных интервенций ЦБ.

Главный экономист АФК  «Система» Евгений Надоршин прокомментировал «Эксперту Online» решение ЦБ и его последствия для экономики и бизнеса страны: «Переход от валютного к инфляционному таргетированию — решение эпохальное для российских денежных властей. Несмотря на то, что разговоры об этом шли уже давно, первый раз, похоже, была серьезно озвучена конкретная дата — 2015 год. И это решение можно только приветствовать».

И таргетирование валютного курса, и инфляционное таргетирование направлены на макроэкономическую стабилизацию и, следовательно, повышение уверенности в завтрашнем дне для бизнеса и домохозяйств. Однако таргетирование инфляции — более тонкий инструмент, оказывающий более сильное влияние на настроение бизнеса, его инвестиционные планы. Валютный курс — показатель краткосрочный, инфляция — средне и долгосрочный, корректирующий ожидания экономических агентов. Таргетирование инфляции дает возможность установить смотрящий в будущее (скажем, на год-два вперед) ориентир, что при успешной реализации выражается в большей предсказуемости как действий самих властей, так и экономических агентов в частном секторе. Позволяет лучше рассчитывать экономическую деятельность и осуществлять финансовое планирование.

По сути, это механизм управления рыночными ожиданиями. Большая  уверенность в будущем влечет за собой приток капитала и рост инвестиций.

Формально перейти на инфляционное таргетирование просто. У ЦБ достаточно инструментов (РЕПО и пр.), чтобы контролировать денежное предложение. Отказался от валютных интервенций и, вроде бы, все в порядке. Но на практике это может быть сопряжено с очень серьезной переменой во взаимоотношениях (и взаимопонимании) регулятора и остальной экономики. В отличие от валютного рынка, где механизм воздействия довольно прост (покупай-продавай), влияние на ожидания требует другого уровня доверия экономических агентов к регулятору. Только тогда слова и действия денежно-кредитных властей воплотятся в будущей рыночной реальности. Пока же взаимоотношения ЦБ с рынком далеки от этого состояния. Сейчас нередки ситуации, когда перед лицом перемен рынок в ужасе гадает, что ЦБ будет делать в этом случае: даст ликвидность или не даст, а если даст, то сколько и кому. Так таргетировать инфляцию не выйдет.

Может вообще так случиться, что отказаться от операций на валютном рынке получится, а вот реализовать  полноценное инфляционное таргетирование не выйдет. Например, не сможет ЦБ научиться влиять на ожидания рынка. Тогда такое изменение денежно-кредитной политики вместо предсказуемости само станет источником неопределенности.

Важно отметить, что Банк России может столкнуться с внутренними  сложностями в реализации перехода. Быть мегарегулятором и проводить денежную политику одновременно — весьма затруднительно. По крайней мере до сегодняшнего момента у ЦБ не всегда получалось разделять эти сферы деятельности.

Пока регулятор выглядит нацеленным на переход к таргетированию инфляции, и остается только надеяться  на то, что со временем механизм инфляционного  таргетирования будет освоен также хорошо и профессионально, как и валютного. Правда, времени как раз осталось немного.

Список литературы

1. Жигаев А.Ю. « Денежно-кредитная политика Новой Зеландии» электронный ресурс: www.cbr.ru
2. Камаев В.Д., Ильчиков М.З., Борисовская Т.А. «Экономическая теория» 2010.-384 С.
3. Криворотов Д. «Инфляционное таргетирование»  электронный ресурс :http://www.nbrb.by
4. Кузнецов Н.К. «Финансы, денежное обращение и кредит» 2004.-524с.
5. Николаева И.П. «Экономическая теория» 2002.-582с.
6. Николаева И.П. «Экономическая теория» 2009.- 576 с.
7. «Финансовые новости, ценные бумаги, инвестиции», электронный ресурс http://e-finance.com.ua/ru/forex          
8. Чепурин М.Н. , Киселева Е.А. «Курс экономической теории» 2009.-848с.
9. http://expert.ru/2012/09/27/orientir-v-buduschee/