1.Фаза  подъема.

     Вначале протекает инкубационный период  формирования нового этноса (в среднем  около 100 - 150 лет), обычно не оставляющий  заметных следов в истории. Это «пусковой  механизм», не всегда приводящий к возникновению  нового этноса потому, что возможен внезапный обрыв процесса посторонней  силой. В одном-двух поколениях появляется некоторое количество персон, не мирящихся  с ограничениями, которые охотно сносили их  деды. Первые из них  гибнут, если коллектив оказывает  им сопротивление, но если процесс идет с достаточной интенсивностью, этих людей оказывается достаточно, чтобы  сплотиться и навязать свою волю спокойным  людям прежнего склада. В какой-то момент на исторической арене появляется исторически установимая группа людей, или консорция, быстро развивающаяся  и формирующая свое этническое лицо и самосознание. Наконец, она облекается в соответствующую  времени социальную форму и выходит на широкую  историческую арену, часто начиная  территориальную экспансию. Оформление этно-социальной системы знаменует  конец инкубационного периода фазы подьема. Примером могут служить  события на Востоке Римской империи, где в 1-П веках н. э. на стыке  эллинского, древнееврейского и сирийского этносов возникла популяция, равно  близкая и равно чуждая всем перечисленным  выше. Это была христианская община, противопоставлявшая себя «языцем», т.е. всем остальным, и действительно  выделявшаяся среди них по характеру  своего поведения. В середине 1 в. н. э. проповеди апостола Павла положили начало консорциям, еще не выделившим себя из исходных этнических субстратов. В середине П века н. э. благодаря  деятельности Юстина Философа христиане  выделились в особый субэтнос, категорически  размежевавшись с иудаизмом. Поддержав  императора Константина, христиане  доставили ему победу и диадему, удовлетворившись только предоставлением  себе права на легальное существование. И тогда, с 313 г. новый этнос «христиане-ромеи» стал фактом всемирно-исторического  значения. Затем из него вырос огромный суперэтнос с культурой, которую  мы называем «Византийской».

     Как только особи нового склада создают  новую этническую целостность, они  выдвигают новый принцип общежития, новый императив поведения: «Будь  тем, кем ты должен быть». Это означает: по мере сил исполняй свои общественные обязанности: если ты воин – воюй, если крестьянин – паши.

     Ведущая часть населения толкает всю  систему по пути этнического развития, накапливает материальные и духовные ценности. Каждый активный строитель  этнической целостности чувствует себя продолжателем дела предков, к которому он еще что-то добавляет. Каждая прожитая минута воспринимается как приращение к прожитому, которое живет в человеке. Результатом такого восприятия времени (пассеизм) являются подвиги героев, добровольно отдававших жизни за Отечество: царь Леонид и его 300 спартанцев в Фермопилах, Роланд в Ронсевальском ущелье, послушники Сергия Радонежского Пересвет и Ослябя, погибшие на Куликовом поле. Для них характерно отсутствие личной заинтересованности. Они как будто любили свое дело больше себя. Они чувствовали себя не просто наследниками великих традиций, но и частицами их, и поступали так согласно своему  нервно-психологическому складу, определявшему вектор и характер их деятельности.

     Ведущая роль в фазе подъема принадлежит  пассионариям, но и роль гармоничных  особей, исправно несущих свои обязанности, значительна. Субпассионарии не замечаются. Выжить им в эту суровую эпоху  трудно.

     Фаза  подъема, как правило, связана с  внешней экспансией, расширением  территории.  Общественная система  укрепляется. 

     2.Акматическая  фаза. 

     Биохимическая энергия достигает таких значений, что пассионариев в популяции  становится «слишком много» (в этой фазе их – максимум), и они начинают воевать друг с другом. Соподчиненность  элементов структуры этноса нарушается. Господствующий императив меняется: каждый хочет «быть самим собой» и ради этого ломает созданную  организацию, принося интересы этноса в жертву своим собственным. Как  правило, при этом обильно льется кровь. Крестьяне устремляются в  города, а те, кто остается на земле, устраивают «жакерии». Церковь дробится. Бароны учиняют смуты и войны (например, война Алой и Белой  роз в Англии). Новые политические, социальные, религиозные водоразделы  возникают один за другим. Акматическая фаза часто является весьма пестрой  и разнородной по характеру, доминантам и интенсивности протекающих  этнических процессов. По утверждению  Гумилева, если  10% населения страны пассионарно, то это уже революционная  ситуация (1).

     При пассионарном перегреве гибнут одна за другой пассионарные особи. Результатом  является определенное угасание пассионарности. Возрастает роль гармоничных особей. Переход к фазе надлома знаменуется  новым императивом: «Мы устали от великих». 

     3.Фаза  надлома. 

     Надлом  - переход от накала акматической фазы к разумному хозяйничанию инерции. Цели и задачи те же, а силы убывают. Пассионарная энергия неуклонно  рассеивается. Процент людей гармоничных  и субпассионарных растет. Субпассионарии формируют кадры исполнителей во время гражданских войн. Снижаются, а то и сводятся на нет усилия персон творческих, которых объявляют  «фанатиками». Именно отсутствие внутренней поддержки «своих» определяет гибель этносов от немногочисленных, но пассионарных противников.

     Так, в Западной Европе ХУ-ХУП веков  процент субпассионариев значительно  возрос за счет истребления консервативной части населения – гармоничных  особей – людей наиболее законопослушных  и трудолюбивых.  Система суперэтноса  потеряла свою устойчивость, так как  отдельные пассионарии легко  могли навербовать себе бродяг-солдат из числа субпассионариев. Раньше их самовластное

     поведение наталкивалось на сопротивление  других пассионариев. Теперь же, когда  их стало меньше, у каждого появился большой ареал. Поэтому столкновения эпохи Реформации и Контрреформации  приобрели большой размах и стоили еще больших жертв. В эпоху  Возрождения человекоубийство было повседневным занятием обитателей западной Европы, причем имело массовые масштабы. Объектом гонений оказывались не только философы и поэты (Мигель Сервет, Джордано Бруно), но и большей частью простые, безобидные люди с воображением. Их сжигали, объявляя колдунами и  ведьмами. Гибли люди честные, гнушавшиеся  доносительством, и талантливые, вызывавшие зависть, а размножались морально нечистоплотные тупицы, породившие поколение европейского обывателя, характерное для Х1Х  века.

     Конец фазы надлома и переход к инерционной  фазе знаменует новый императив: «Дайте же жить, гады!». 

     4.Фаза  инерции. 

     Отличительной чертой этого периода является сокращение активного элемента и полное довольствие  эмоционально пассивного и трудолюбивого  населения. После пережитых потрясений люди хотят не успеха, а покоя. Они  уже научились понимать, что индивидуальности, желающие проявиться во всей оригинальности, представляют для соседей наибольшую опасность. Избежать ее можно, изменив  общественный императив. «Будь таким, как я», - девиз инерционной фазы. Так, в Новое время – ХУП-Х1Х вв. – этот принцип нашел воплощение в образе «джентельмена», которому полагалось подражать по мере сил, а уклонение от подражания осуждалось общественным мнением. Посредственность становится идеалом. Для людей, не желавших отказаться от своей оригинальности, оставались сферы искусства и науки, казавшиеся безобидными.

     Инерционная фаза – период интенсивного накопления материальных и культурных ценностей. Жить спокойно и хорошо. Предметов первой и всех последующих степеней необходимости – в достатке. Л.Н.Гумилев назвал эту фазу «золотой осенью» этноса.

     В этой фазе способность к расширению ареала снижается. Наступает пора воздействия  на  ландшафт собственной страны. Растет техносфера – количество нужных и ненужных зданий, изделий, памятников, утвари – за счет природных ресурсов. Этнос теряет связь с почвой, т.е. жизнью, и наступает неизбежный упадок. Облик этого упадка обманчив: на него надета маска благополучия и  процветания, которые современникам  представляются вечными, потому что  они тешат себя иллюзиями о  неисчерпаемости природных богатств. Но это – утешительный самообман, рассеивающийся после того, как наступает  последний, роковой фазовый  переход.

     Люди  нетрудолюбивые, нетворческие, но обладающие завышенными требованиями к жизни, которые в героические эпохи  имеют мало шансов выжить, в мягкое время цивилизации при общем  материальном изобилии начинают размножаться без ограничений, и поскольку  являются особями нового склада, создают  свой императив: «Будь таким, как  мы», т.е. не стремись ни к чему такому, чего нельзя было бы съесть или выпить. Следует переход к фазе обскурации. 

     5.Фаза  обскурации. 

     Завершает пассионарный цикл эпоха так называемой обскурации: отцовское наследие растрачено, таланты не рождаются, инициатива пропала, этнос не способен себя защитить. Примером может служить Западная часть  Римской империи. В то время, как  Восток бурлил, Запад неуклонно остывал. И в Западной, и в Восточной  империях был один социальный строй, одна религия, один противник – варвары, нажимавшие на ту и на другую с равной силой. Но Восток отбился, а Запад  пал под их ударами, ибо находился  в фазе обскурации.

     Субпассионарии  выдвигают императив: «Будь таким, как мы», т.е. живи только для себя. Всякий рост становится явлением одиозным,  трудолюбие подвергается осмеянию, интеллектуальные радости вызывают ярость. В искусстве идет снижение стиля, в науке оригинальные работы вытесняются компиляциями, в армии солдаты держат в покорности офицеров и полководцев, угрожая им мятежами. Ни на кого нельзя положиться, и правитель вынужден применять тактику разбойничьего атамана: подозревать, выслеживать и убивать своих соратников. В обществе господствуют, как и в предшествующих стадиях, группы, только отбор иной – негативный: ценятся не способности, а их отсутствие, не знания, а невежество, не принципы, а беспринципность. Правящая группа не способна ничего ни создать, ни сохранить, она способна только паразитировать, разъедать тело народа, и потому победа субпассионариев ведет их к гибели.  Фаза обскурации ужасна тем, что она является серией резких изменений уровня пассионарности, хотя и незначительных по абсолютной величине. Адаптация запаздывает, и этнос гибнет как системная целостность. Носители обскурации исчезают, как дым, и остаются уцелевшие после всех передряг носители первоначального статического состояния.  Переход к мемориальной фазе ознаменован императивом: «День, да мой». 

6.Мемориальная  фаза и дальнейшая  судьба этноса. 

     После конца динамических фаз этногенеза уцелевшие люди отнюдь не становятся хуже, слабее, глупее. Изменяются не люди, а системная целостность. Пассионарное напряжение столь незначительно, что  развитие не идет. Этнос теряет сопротивляемость и стремление к переменам. Идеалом  становится консервация: «Помни, как  было прекрасно». Память о прошлом  переживает инерцию пассионарных импульсов, но удержать ее отдельные люди не в  состоянии. Их усилия не встречают поддержки  у современников, хотя они и не бесплодны. Сочинения поэтов сохраняются  как фольклор, шедевры художников становятся мотивами народного искусства, история подвигов героев превращается в легенду или былину. Если среди  людей этой фазы случайно рождаются  пассионарные особи, они ищут себе применение не на родине, а у соседей.

     Дальнейшая  судьба потерявшего пассионарность этноса зависит, в первую очередь, от окружения: при отсутствии хищных соседей  он может длительное время влачить  жалкое существование как этнос-реликт. Реликтовых этносов довольно много, причем часть из них вымирает, часть  ассимилируется с другими этносами, а часть сохраняет свое самосознание, более или менее стабильную численность  и занимаемую территорию. Это –  этносы, пережившие себя и находящиеся  в стадии гомеостаза (равновесия с  природой). В стадии гомеостаза утрачивается уже и историческая память. Этнография знает довольно много  этносов-изолятов, благодаря географическому положению  не втянутых в общение с другими  этносами или вовлеченных в него только за последние сто лет. Это  – статические народы, у которых  жизненный цикл повторяется в  каждом поколении без изменений. Так называемые «отсталые» или «дикие» народы – не дети, а старички. Этносы, потерявшие былую пассионарность, могут существовать за счет пассионарности соседнего этноса, передаваемой даже не половым путем, а через системные связи (симбиоз). Примером является контакт пигмеев Центральной Африки с банту, которые используют их как проводников и платят за это своими изделиями из железа.

     Но  когда беззащитный этнос окружен  представителями других суперэтносов, он обречен на полное истребление: англичане  устраивали облавы на тасманийцев; негры  банту ловили бушменов для использования  их на тяжелых работах, а их самих  обращали в рабство буры. Чтобы  отбиваться от беспощадного врага, этносу приходилось тратить остатки  пассионарности: ведь отбивались наиболее энергичные.

       Итак, даже на финальных фазах  этногенеза необходима пассионарность, хотя бы заимствованная. И именно  поэтому пассионарные толчки  не только губят, но и спасают  этносы, находящиеся в ареале  толчка. Такой этнос попадает  в горнило переплавки, и при  благоприятных условиях из нескольких  обломков выплавляется новый  этнос, лишь смутно помнящий  о своем происхождении, так  как для него куда важнее  дата его нового рождения.

     Смерть  этноса – это распад системной  целостности, а не поголовное истребление  людей, в нее входящих.

7.Обрывы  этногенеза.

     Инерция пассионарного толчка теряется за 1200 лет при любом, даже самом благоприятном  варианте, но лишь счастливые этносы доживают до своего естественного конца. В  истории наблюдаются постоянные обрывы этногенезов в самых разных возрастах. Однако, и тут есть статическая  закономерность. Этнос, находящийся  в первых фазах этногенеза, практически  неистребим и непокорим. Но этнос, меняющий фазу развития, легко уязвим и может  стать жертвой соседа, если тот  достаточно пассионарен.