Этническое предпринимательство

 

Следует отметить, что выходцы  из Южной Азии с низким уровнем  образования, не имевшие профессиональной квалификации, занялись традиционной иммигрантской работой - в Нью-Йорке  они составляют около 80% таксистов, практически монополизировали уличную  торговлю печатной продукцией через  городские газетные киоски, работают продавцами мороженого, многие пакистанцы являются обслуживающим персоналом в магазинах и аэропортах.

 

Вместе с тем этнические предприниматели, добившись успеха в бизнесе, не останавливаются на достигнутом и идут далее вверх по социальной лестнице.

 

Многие этнические предприниматели  стали не только крупными фигурами в бизнесе. Они не скрывают своих  политических амбиций. Крупный российский предприниматель, владелец концерна "Милан", организатор известного на всю Россию "Русского лото" чеченец по национальности Малик Садуллаев объявил о своих президентских амбициях.

 

Когда скрытый предпринимательский  потенциал проявляется, складывается впечатление, что вчерашние мигранты полностью контролируют рыночные ниши и буквально наводняют окружающее пространство. В случаях, когда мигранты заполняют "непрестижные" ниши, коренное население испытывает пренебрежительное отношение к ним. В ситуации, когда вчерашние маргиналы занимают престижные места и, следовательно, продвигаются по лестнице социального благополучия, коренное население резко ожесточается: начинают звучать возгласы - "понаехали...", "все скупят!", "выселить!", а иногда происходит полное отторжение и выталкивание этнического меньшинства.

 

Приведем точку зрения А. Андреева, по мнению которого "...в  бывшем СССР экономическая дифференциация этносов приобрела такие формы, которые делают невозможными прямые аналогии с другими странами. В  большинстве случаев этнические предприниматели в России не столько  встраиваются в систему существующих экономических отношений, как в  США и странах Западной Европы, сколько распространяют этнические уклады на территорию других этносов, что вполне закономерно воспринимается как экспансия".

 

Не иначе как экспансия  расценивается коренными жителями и властями Приморья миграция и развитие этнического предпринимательства  китайцев. В приграничных регионах китайцы заняты во многих отраслях: работают по найму в сельском хозяйстве, торгуют китайскими товарами на рынках крупных городов, чинят обувь, берут  в аренду нерентабельные промышленные предприятия. Пока не развит в России традиционный сервисный бизнес -гостиницы, кафе, рестораны, работа по уборке городов, индивидуальные услуги. Однако проникновению китайцев в эти сферы мешают препоны в виде миграционной политики, которые практически не позволяют нанимать иностранную рабочую силу.

 

Китайская миграция в Россию, как справедливо отмечают Г. Витковская и Ж. Зайончковская, "преимущественно бедная, терпеливая, неприхотливая, жадно ищущая заработков, пусть и невысоких", на наш взгляд, не может выступать в качестве явной или скрытой этнической экспансии. Скорее это массовый стереотип, навязанный, с одной стороны, прессой, а с другой - предвзятым отношением к этнической группе, обладающей более высокой по сравнению с коренным населением деловой активностью и предприимчивостью.

 

Третья стадия - "стабилизация" положения этнических предпринимателей, которую можно назвать эффектом "привыкания" коренного населения  к вчерашним мигрантам. Этнические предприниматели зарекомендовали  себя добросовестными и добропорядочными жителями, с коренным населением установили прочные деловые контакты, заключили  смешанные браки. Все эти факторы  сглаживают то негативное отношение, которое  формировалось на второй стадии. Власти, увидев в этнических мигрантах не столько конкурентов на местных  рынках труда, сколько движущую силу для некоторых сегментов экономики, смирились с присутствием этнических меньшинств и дают им возможность  легализовать свое правовое положение, предоставляя регистрацию (гражданство), которая позже обычно заканчивается ассимиляцией.

 

3.Этнические ниши и миграционные потоки

 

По мнению Радаева, этнические предприниматели-мигранты обычно на рынке находят четыре ниши. Во многом соглашаясь с данной классификацией, считаем возможным использовать в качестве ее дополнительного признака отношение этнического предпринимателя к виду миграции. Учет данного фактора позволяет рассматривать не только специализацию этнических предпринимателей на рынках, но и глубже понять особенности раскрытия и перспективы развития делового потенциала этнических мигрантов.

 

Первая ниша - поставка, производство и реализация этнических потребительских  товаров для внутренних нужд общин  этнических мигрантов на основе эпизодических  миграций, которые носят нерегулярный и часто случайный характер.

 

Цыгане традиционно занимаются изготовлением различного инвентаря  для подсобного хозяйства, который  редко находит сбыт на "внешнем" рынке вне общины. В сельской местности они разводят скот, обеспечивают себя и поставляют на рынок "вне общины" мясо. Этот этнос по степени миграционной подвижности не имеет себе равных, является достаточно замкнутым и исключает проникновение в свою среду "чужаков". Межнациональные браки цыганами практически исключены, да и другие контакты с некоторыми этническими группами существенно ограничены. Иногда цыгане, занимаясь попрошайничеством, гаданием на улицах, перепродажей на рынках крупных городов валюты и золота, сталкиваются с правоохранительными органами. Однако при возникновении трений с властями цыгане достаточно быстро покидают "насиженное место" и переезжают, не оставляя своих традиционных занятий.

 

Вторая ниша связана с  поставкой этнических товаров для  коренного населения -предложение "экзотики" на местном рынке, в основе которой лежит челночная, или маятниковая, миграция из Закавказья, некоторых других стран и регионов. В большинстве своем это прочно монополизированные рынки с ярко выраженной моноэтнической принадлежностью.

 

В времена СССР эту этническую специализацию выполняли мигранты — грузины и азербайджанцы, которые в 1960-1980-х годах специализировались на торговле фруктами, овощами и цветами. В условиях "социалистической" экономики торговля этими экзотическими товарами приобрела колоссальные масштабы. Цепь посредников могла включать несколько сот человек из числа представителей этих диаспор и приносила до 600-800% прибыли. В то время в массовом сознании сложился стереотип - торговец цветами должен быть непременно кавказцем. До сих пор многие "экзотические" фрукты и продукты питания доставляются из Армении, Грузии, Азербайджана, Кабардино-Балкарии, других регионов. Сегодня подобную этническую нишу заняли корейцы, которые торгуют во многих городах России разнообразными национальными салатами. В Москве корейцы развернули целый бизнес, технологические стадии которого состоят из нескольких этапов: производством занимаются в основном временные мигранты - кореянки из Узбекистана, для которых снимаются квартиры, и они имеют временную регистрацию. Старые женщины режут в этих "домашних цехах" салаты, а более молодые торгуют на улицах и рынках города. По вполне понятным причинам технология приготовления деликатесов держится в строжайшей тайне. Корейская диаспора арендует значительное количество земель для выращивания овощей на Северном Кавказе и Дальнем Востоке.

 

Третья ниша - удовлетворение местных потребностей в разного рода услугах, необходимых потребителю в условиях переселения на постоянное место жительства. Многие этнические предприниматели разворачивают обширный бизнес, что свидетельствует об их прочном закреплении в России.

 

Виды деятельности, требующие  определенных навыков и кропотливого труда, свойственны представителям армянской диаспоры. Среди предпринимателей много афганцев, еще недавно обучавшихся  в институтах и не пожелавших вернуться  на родину. Им принадлежит огромный ряд на рынке "Южный" в Ставрополе, где они торгуют канцелярскими  товарами и товарами широкого потребления. В ЦУМе один из отделов принадлежит  преуспевающему бизнесмену-афганцу. Некоторые  афганцы достаточно прочно "осели" в Ставрополе - многие женились на русских женщинах, достаточно хорошо овладели языком, получили российское гражданство и практически все заняты торгово-посреднической деятельностью . Подобное прочное положение афганцев отмечается и в ряде других регионов страны.

 

Четвертая ниша - заполнение слабозащищенных и неустойчивых рынков, а также занятость в непрестижных сферах экономики, оставляемых коренными жителями достаточно охотно. В данном случае среди мигрантов-предпринимателей преобладают сезонные и вынужденные мигранты.

 

В экономике некоторых  регионов Северного Кавказа подобную нишу заняли месхетинские турки, которые  специализируются на выращивании растениеводческой  продукции, что является достаточно трудоемким делом. Обычно турки заключают  договоры об аренде земли в ближайшем  хозяйстве и трудятся всей семьей, расплачиваясь частью урожая или  выручкой. В Краснодарском и Ставропольском краях. Ростовской области и Кабардино-Балкарии турки-месхетинцы арендуют земли для выращивания овощей. В ходе полевых исследований в августе 1999 года нами был зафиксирован следующий случай сезонной миграции в приграничном с Чеченской республикой Курском районе Ставропольского края: в одно из крупных хозяйств приезжают на сезонные работы по выращиванию и уборке урожая месхетинские турки из Чечни, после окончания сезона уезжают. Продажа овощеводческой продукции осуществляется вдоль крупных трасс различным оптовикам, даже развита сеть торговли по стране. Выгодно всем: туркам-месхетинцам, получающим средства к существованию; руководству хозяйств, получающему наличные деньги; коренному населению - потребительский рынок оказался насыщенным овощами. Объемы производства сельскохозяйственной продукции во многих районах края существенно выросли за последние 4—5 лет. Изобилие овощей, выращенных месхетинскими турками, снизило цены на них в некоторых регионах, но самым главным стал отказ части коренного населения от самостоятельного выращивания овощей.

 

В своеобразных условиях развития современной  экономики считаю необходимым выделить пятую нишу, которую занимают нелегальные мигранты этнических меньшинств во многих регионах, - деятельность в сфере криминальной экономики с целью удовлетворения узких корпоративных интересов определенных групп, в основном теневых структур.

 

При многонациональном составе  населения ряда регионов страны и  интенсивной миграции некоторые  преступные группировки складываются на основе землячеств, а иногда и  родственных связей и часто имеют  моноэтнический состав. Сообщения прессы и телевидения пестрят сведениями о существовании чеченских, азербайджанских, дагестанских, китайских и иных группировок. В сферы, подконтрольные подобным группировкам, попали предоставление "крыши" предпринимателям, игорный бизнес, продажа оружия и  наркотиков, торговля зерном и нефтепродуктами. По чеченским обычаям, дом и имущество  переходят по наследству старшему сыну, а младшие уходят "на заработки". Чеченские группировки создаются  не просто из земляков - их костяк составляют более тесные родственные (тейповые) связи.

 

Предпринимательство может служить своего рода индикатором адаптации, по крайней мере для самого беженца или переселенца. Результаты опроса выявили динамику нарастания негативной самооценки своего положения на новом месте жительства, что стало отражением процесса увеличения потока малообеспеченных категорий мигрантов, прибывших из "горячих точек".

 

Наличие прочных родственных  связей как векторов, определяющих направление этнической миграции, отмечено как среди русских, так и среди  армян при ответе на вопрос об источниках получения информации о возможности  поселения в регионе. Заявления  некоторых представителей официальных  властей о том, что мигранты, прибывающие  в регион, тянут за собой "шлейф" родственников, видимо, небезосновательны. В основном мигранты прибыли на новое место жительства по "наводке" родственников и знакомых, причем эта особенность родственных отношений свойственна русским и армянам практически в равной степени.

 

Наиболее интересный для  нас и ярко окрашенный в этническом отношении критерий адаптации - наличие  и реализация предпринимательской  инициативы мигрантами. Данные опроса показывают рост предпринимательской  активности среди мигрантов; однако при этом доля имеющих свой бизнес, т.е. реализовавших на практике свой потенциал, стабилизировалась на отметке 11-13% от числа опрошенных. Рассмотрев данные в этническом разрезе, нетрудно заметить, что мигранты-армяне имеют деловой потенциал примерно в 2-3 раза выше, чем русские.

 

Отношение коренного населения  к мигрантам служит не столько  индикатором адаптации мигранта, сколько критерием приспособления среды к самим переселенцам. В  нашем опросе этот критерий определялся  не со стороны местного населения, а  с позиции самого мигранта. Среди  русских мигрантов преобладает  мнение, что коренные жители относятся  к ним доброжелательно (75% опрошенных) или, более того, стараются помочь (35—54%), в то время как ответ "враждебно" был зафиксирован только в единичных  анкетах. Гораздо острее стоит проблема взаимоотношений коренного населения  с армянами. По мнению 55-85% опрошенных мигрантов-армян, прибывших в регион в разное время, коренное население  настроено по отношению к ним  враждебно.

 

Выводы

 

Во-первых, этническая миграция армян происходит под опекой диаспоры и выражается в финансовой и моральной поддержке мигрантов. Основными источниками помощи мигрантам-армянам в обустройстве и развитии предпринимательства на новом месте жительства являются средства родственников и друзей, а отнюдь не государства. Этническая сплоченность и солидарность выступают в роли "цементирующих" факторов армянской диаспоры и "неиссякаемого" источника помощи для вновь прибывающих мигрантов. Норма поведения армян - оказание любой помощи родственнику, попавшему в трудное материальное положение или пережившему переезд.