Реформы Петра I в экономике России

   Указом Петра  устанавливался весьма своеобразный, арифметический прием определения  окладов пошлин на привозные  товары: если внутреннее производство какого-либо продукта достигало одной четвертой части того объема, которое завозилось из-за границы, то пошлина равнялась четверти ценности его; если трети – пошлина составляла треть цены; если продукта внутри государства производилось наполовину против привоза, то пошлина составляла 50 %; если производство превышало привоз, то – три четверти. Некоторые исключения из тарифа 1724 г. делались русским купцам, вывозившим и ввозившим товары на русских судах.

   По законодательному  акту от 10 декабря 1719 г. был установлен принцип «горной свободы», в соответствии с которым горный промысел объявлялся свободным, а горные разведки могли проводиться на всех землях, кому бы они ни принадлежали. Закон этот был отменен в 1782 г., в рамках же периода отчетливо наблюдается эволюция в сторону исключительного права владельца земли как на поверхность, так и на недра.

   Оказывая мощную  поддержку предпринимателям в  организации крупного производства, правительство Петра I в известной  мере ограничивало их свободу.  Были созданы Берг– и Мануфактур-Коллегии, наблюдавшие за работой промышленных предприятий. Регламентировалось качество продукции, образцы которой предоставлялись для контроля в коллегию. Специальными указами предписывалась определенная технология, например, юфть следовало выделывать с ворванным салом, а не с дегтем, полотна следовало изготавливать определенной ширины. Часто регламентировалась номенклатура выпускаемой продукции, объем ее поставок в казну. Промышленники были обязаны представлять в Мануфактур-Коллегию подробные отчеты. В случае невыполнения этих предписаний они могли подвергнуться штрафу. Если в коллегиях приходили к выводу, что предприятие «ведется непорядочно», оно могло быть отобрано в казну, передано другому лицу. Безусловно, исключительные усилия Петра I по созданию крупной промышленности – его несомненная заслуга в истории отечественного предпринимательства, но очевидно, что большинство предприятий действовали на основе подневольного труда, многие оказались под жестким контролем бюрократических органов, так что условия для предпринимателей при Петре были совсем не «оранжерейные».

   В первой четверти XVIII в. в силу резкого увеличения  численности армии и флота  быстрыми темпами стала развиваться  текстильная и особенно парусно-полотняная  промышленность. В начале XVIII в. появились казенные текстильные предприятия: Хамовный двор в с. Преображенском под Москвой, который готовил парусину для флота, Полотняный и Суконный дворы в Москве и др. Все они производили продукцию, как правило, низкого качества, были нерентабельными и к концу 20-х гг. почти все были переданы купеческим компаниям, иногда принудительно создаваемым государством: Суконный двор в Москве в 1720 г. был отдан компании Щеголина, Полотняный скатертный завод в 1711 г. – компании А. Турчанинова. Среди владельцев были и дворянство, и новая знать (А. Меншиков, А. Макаров, Ф. Апраксин, П. Шафиров, П. Толстой и др.). Некоторые частные фабрики были весьма крупными предприятиями (например, шелковая мануфактура Ф. Апраксина в Москве имела более 200 ткацких станков, в 20-х гг. переданная из казны полотняная мануфактура И. П. Тамеса имела более 30 станков). Полотняная мануфактура Затрапезных в Ярославле насчитывала 250 ткацких станков. Именно этот регион стал центром текстильной промышленности.

   Под влиянием войны и армейских нужд в первой четверти XVIII в. зарождалось и суконное производство. В 20-х гг. на Московском суконном дворе работало свыше 1 тыс. человек. Крупное суконное производство возникло в Казани, Липецке и в Путивльском уезде.

   Текстильную промышленность принято делить по виду сырья на подотрасли. Льнопеньковая, например, готовила холст, полотно, парусину. Число заведений этой подотрасли выросло в 21 раз (с 15 до 318), число рабочих – почти в 10 раз (с 3 до 29 тыс.).

   Большая часть  продукции (60–80 %) шла на экспорт, остальное использовалось на нужды государства. Только в послепетровское время мануфактуры стали готовить продукцию для народного потребления.

   Несколько медленнее  росла шерстяная промышленность, что связано с отсутствием  сырья: шерсть как товар на  рынке допетровской России не  фигурировала, был запрещен и  экспорт шерсти.

   Петровские мануфактуры  производили в основном не  сукно, а каразею – ткань очень низкого качества, и только к 60-м гг. освоено полностью производство полотна. Это объяснялось, во-первых, тем, что шерстяная промышленность в XVIII в. работала на казну, а не на рынок. К тому же цены, по которым продукция сдавалась в казну, были «указными», т. е. установленными государством. Цены эти оказались убыточными, что привело к сокращению производства.

   Во-вторых, в шерстяной  промышленности преобладали посессионные  и вотчинные мануфактуры, которые  были не приспособлены для  расширенного производства.

Новой отраслью не только для России, но и для Западной Европы была хлопчатобумажная промышленность, но появилась она позже – только во второй половине XVIII в.

К концу правления  Петра I насчитывалось 10 суконных, 9 полотняных, 7 чулочных, 4 писчебумажные, 3 ленточные, 2 шляпные фабрики. Налаживая производство потребительских товаров, правительство преследовало меркантилистские задачи: ограничить трату денежных средств за границей на приобретение предметов роскоши, удовлетворив потребности дворянства за счет отечественной продукции.

   Нужды крупного  металлургического и текстильного  производства, строительства крупнейших  верфей в Петербурге, Воронежском  крае, в Москве и т. д. вызвали  к жизни целый ряд химических  предприятий (небольшие серные, купоросные, скипидарные, стеклянные, красочные производства).

   Основные усилия  Петр сосредоточил на крупном  производстве, но была сделана  попытка перестроить на западный  манер ремесленное производство.

   Говоря о процессе  отделения промышленности от  земледелия, не следует забывать о специфичности условий России как страны, основой хозяйства которой было, главным образом, земледелие. Хозяйствуя в суровых климатических условиях, население страны не могло довести земледелие до той степени эффективности, когда значительная часть людских ресурсов могла бы переключиться с земледелия на занятия ремеслом, стать горожанами и т. п. Отсюда сравнительно скромные темпы развития ремесла и роста самого городского населения. Городской ремесленник в значительной мере был связан с земледелием (имел огород, скот, иногда сеял зерновые и т. д.). Сельский житель, имея громадное количество времени (6–7 месяцев в году), лишь частично идущее на воспроизводство крестьянского хозяйства, также занимался промышленным трудом либо у себя дома, либо «отходя» в города, крупные промышленные районы и т. п. В итоге предложение ремесленного труда часто было больше спроса. Все эти факторы существенно влияли на темпы и характер социально-экономического развития России.

   Сравнительно  небольшие, сосредоточенные не только в северо-западной части, но и во многих районах центра страны железорудные месторождения давно уже стали основой для традиционных крестьянских промыслов и ремесленных занятий горожан. Кузнечное и плавильное дело было сосредоточено в ряде промысловых сел (Ворсма, Павлове, Норская слобода и др.) и городов (Устюжна Железопольская, Тихвин, Белоозеро, Галич, Серпухов, Дедилов, Тула, Елец, Липецк, приуральские города и т. д.). В большинстве своем изделия городских и сельских ремесленников – это предметы домашнего обихода и крестьянского хозяйства. В Ярославле особо развивается производство медной, оловянной посуды, литье колоколов. В Павлове многочисленны замочники, ножевщики. В Туле и Москве издавна сосредоточено оружейное дело. С основанием Петербурга там получают развитие корабельное дело и производство корабельных снастей. В Москве и ряде других центров сильно развивается серебряное и ювелирное дело. В конце первой четверти XVIII в. в Москве сосредоточено было около 7 тыс. ремесленников, не считая пришлых из села на заработки. Даже в Петербурге в это время было уже свыше 2,5 тыс. ремесленников.

   Великая деятельность  великого государя была поистине  всеобъемлющей, даже такая неуправляемая  сфера жизни общества, как сельское  хозяйство, оказалась также предметом его внимания. Важнейшая мера Петра – внедрение в практику жатвы хлеба вместо традиционного серпа литовской косы, несколько тысяч которой по его приказу разослали по губерниям. Экономия труда была десятикратной, и коса за несколько десятилетий действительно стала широко распространенным орудием, но лишь в черноземных и степных районах.

   Другим важным  новшеством Петра I было упорное  и настойчивое внедрение новых  пород скота (рогатый скот из  Голландии). Для производства тонких  высококачественных сукон правительство постоянно выписывало мериносовых баранов из Испании и Силезии. Было организовано большое число овчарных заводов (особенно в Азовской губернии), разработаны правила содержания, кормления, стрижки овец и т. п. С 1722 г. казенные овчарни стали передаваться в частные руки. Такая раздача проводилась иногда и насильственно.

   Казна энергично  организовывала и конные заводы (в Азовской, Киевской и Казанской  губерниях). В Астрахани в 1720 г.  был устроен конный завод лошадей  черкасской и персидской пород. Постепенно умножалось число частных помещичьих конных заводов с «персидскими», «немецкими», «ногайскими», арабскими породами лошадей.

   В период правления  Петра I казна энергично содействовала  расширению посевов льна и  конопли, развитию садоводства.

Наконец, при Петре I были предприняты первые попытки государственной  охраны лесов. В 1703 г. было запрещено  рубить лес толщиной в полметра в  пределах 50-верстной прибрежной зоны больших  рек и 20-верстной – малых. Штраф  полагался за рубку огромный – 10 руб. Для нужд населения разрешены были рубки таких пород деревьев, как ольха, ива и др. В 1719 г. лесами стало ведать Адмиралтейство, а в 1722 г. была введена должность вальдмейстера в районах крупных лесных массивов.

   Однако большая  часть некоторых отраслей промышленности не была оформлена в доступные регистрации заведения: за пределами учета оставалось производство одежды, обуви, так как портные и сапожники работали по домам. Чиновники, ведущие учет, отличали ремесло, т. е. работу на заказ, от работы на рынок, ремесленников в ценз не включали. Оставалась вне ценза почти вся пищевая промышленность: по домам коптилось мясо, выжималось из льна и конопли растительное масло и т. д.

   В составе цензовой  промышленности зафиксировано, кроме  текстильной, кожевенная, стекольная фарфоро-фаянсовая, бумажная и галантерейная. Кожевенная промышленность выросла из кустарных промыслов, а стекольная внесена в российское хозяйство извне: в

   1725 г. числилось  восемь стекольных заведений,  большинство из них было крепостными или посессионными предприятиями. «Привнесенной» отраслью была бумажная промышленность и фарфорофаянсовое производство. Уже в 1725 г. ввозилось только 20 % потребляемой в стране бумаги.

   Галантерейная  промышленность не была единой  отраслью, под таким названием объединялись разные производства с разной технологией: сургучное, шляпное, игольное, и т. д.

   Обобщая вышеуказанное,  можно выделить особенности развития  промышленного предпринимательства:

   1) продолжая традиции XVII в., в первую очередь развивались отрасли, обслуживающие потребности государства;

   2) таким образом,  в первую очередь стало развиваться  государственное предпринимательство;

   3) особое место  в то время заняла уникальная  форма посессионной мануфактуры  и крепостная мануфактура, которые не существовали в Западной Европе и являлись естественным продолжением административно-принудительных методов государственной регламентации промышленности;

   4) основной вектор  петровских реформ направлялся  в сторону всемерного развития  производительных сил России, подъема торговли, сельского хозяйства, отечественной промышленности, укреплению экономической независимости России.

   Однако реформаторскую  натуру первого императора характеризует  один пример: до Петра царю  кланялись в ноги. Чтобы уничтожить обычай, Петр приказывает бить кнутом тех, кто осмелится кланяться ему в ноги. Свободу, впрочем, как и предпринимательство, вводил он посредством кнута.

   При всех непосредственных  достоинствах Петра как реформатора  едва ли правомерно считать  эпоху Петра Великого временем бурного расцвета промышленного предпринимательства, так как предпринимательство – это явление рыночной, капиталистической (буржуазной) экономики. Справедливо отмечают некоторые исследователи, что мероприятия Петра в этой сфере «не способствовали капиталистическому развитию страны, формированию российской буржуазии».

   Во-вторых, предпринимательство  – это частнохозяйственная деятельность. Петровские фабриканты и «кумпанейшики»  пользовались лишь правом владения, которое давалось им до тех пор, пока они удовлетворяли потребности госзаказа. Полным собственником всех фабрик, шахт, рудников и пр. являлось государство.

   В-третьих, уже  говорилось выше: у предпринимательства  как вида деятельности два  смертельных врага – монополизм  и коммунизм с его концепцией всеобщей уравнительности. Мануфактуры и «кумпанства» петровского времени – типично монополистические структуры, и этого не отрицает никто.

   В-четвертых, предпринимательство  зиждется на двух столпах, двух  первоосновах: первая – экономическая свобода, вторая – инновация, творчество. Ни того, ни другого в петровских фабричных предприятиях не было. Нельзя говорить о свободе, если мануфактуры и «кумпанства» не являлись собственностью их владельцев, а сами владельцы рассматривались в качестве мобилизованных на государственную службу и могли быть в любой момент отчуждены от своего дела с последующими «оргвыводами» того времени: публичной поркой, ссылкой в Сибирь, смертной казнью. Нельзя вести речь о свободе в условиях тотального государственного контроля и мелочной опеки над всеми сферами жизнедеятельности компаний и отдельных и производств. Так, запрещалось создавать компании без ведома Мануфактур– и Коммерц-Коллегий, пресекалась конкуренция, определялись размеры учредительных капиталов, принудительно регулировались цены, объемы продаж и поставок, запрещалась торговля в розницу и т. д. Невозможно было петровским промышленникам проявлять инициативу и творчество в парализующих условиях «запуганности капиталов. Были обозначены лишь предпосылки появления промышленного предпринимательства.