Номинальный и реальный валовый продукт

Рисунок 16С. Гипотетические кривые совокупного спроса и 
совокупного предложения для экономики, в которой 
полная занятость возможна при стабильных ценах

Подчеркнем, что  в этой системе инфляция и спад не являются взаимоисключающими. Они  могли бы иметь место одновременно при сдвиге влево кривой совокупного  предложения. Однако, быть может, нарисованные кривые вводят в заблуждение? Предположим, что 4% -- это максимальный темп прироста реального ВНП, на который способна экономика при существующих условиях. Предположим далее, что цены и издержки в ней негибкие и не снижаются при уменьшении спроса. В этих условиях кривая совокупного предложения может стать такой, как на рис. 16D. В такой хозяйственной системе, где кривая совокупного предложения фиксирована, любое сокращение совокупного спроса по сравнению с уровнем, указанным на рис. 16D, вызовет спад, а любое его увеличение -- инфляцию. В этом случае спад и инфляция исключили бы друг друга, поскольку первый являлся бы результатом недостаточности совокупного спроса, вторая -- его избыточности. И нельзя было бы наблюдать их одновременно.

Рисунок 16D. Гипотетические кривые совокупного спроса и 
совокупного предложения, кривая предложения фиксирована: 
экстремальный случай

Очевидно, однако, что предпосылки, которые мы ввели  для построения кривой совокупного  предложения на рис. 16D, слишком жесткие. В действительности не существует столь  резких ограничений на темпы роста  реального ВНП. Из табл. 16А видно, что он может расти быстрее 4%, и даже довольно долго. Давайте предположим, что более быстрый рост возможен, но что при этом возникают "узкие  места", конкуренция производителей за ограниченные ресурсы вызывает рост цен, и начинается инфляция. Чем быстрее  растет ВНП, тем выше темпы инфляции. Давайте предположим далее, что  хотя издержки и цены сопротивляются падению ниже некоего "нормального  уровня", но они все-таки могут  реагировать на снижение совокупного  спроса. В результате кривая совокупного  предложения могла бы быть приблизительно такой, как на рис. 16Е. При таких  условиях инфляция и спад не были бы просто противоположностями. Повышение  совокупного спроса начинало бы воздействовать на уровень цен еще до того, как  темпы роста реального ВНП  достигли уровня, соответствующего "полной занятости". Мы здесь снова предполагаем, что кривая совокупного предложения  есть нечто "данное", и не сдвигается.  

Рисунок 16Е. Гипотетические кривые спроса и предложения, 
кривая предложения фиксирована: не столь экстремальный случай 

Рисунок 16F. Гипотетические кривые совокупного спроса 
и совокупного предложения: полная занятость и нулевая 
инфляция взаимно исключают друг друга

Кривая предложения  проведена на рис. 16Е таким образом, что достижение "полной занятости" возможно и без инфляции. Однако это не обязательно должно быть так. Предположим, кривая совокупного предложения  имеет форму, показанную на рис. 16F. Тогда  при любом уровне совокупного  спроса "полная занятость" и нулевая  инфляция не могут существовать одновременно. Для того, чтобы темпы роста ВНП достигли уровня "полной занятости", совокупный спрос должен увеличиться настолько, что инфляция подскочит до 5% в год. А для устранения инфляции совокупный спрос должен был бы уменьшиться до уровня, при котором темп прироста реального ВНП составит 1 % в год, что при данных посылках означает довольно большую безработицу.

Теория  совокупного спроса

Кривые на рис. 16F выражают в упрощенной форме зависимость  между инфляцией и безработицей таким образом, как многие экономисты, возможно, большинство, рассматривали ее к началу 60-х годов. Они не думали, что полная занятость реально достижима при отсутствии инфляции. Конкуренция была недостаточно развита, ресурсы -- недостаточно мобильны, а незнание и неопределенность были слишком распространенным явлением, чтобы высокую занятость можно было поддерживать без сопутствующей инфляции. Многие экономисты, видимо, считали, что задача политиков состоит в том, чтобы определить приемлемое сочетание инфляции и безработицы и придерживаться его, регулируя совокупный спрос.

Политики, вероятно, были бы не прочь разнообразить представленное им меню и кроме комбинаций инфляции-безработицы  попробовать воздействовать и на кривую совокупного предложения. Это  можно было бы сделать, борясь с картелями, устраняя законодательные ограничения  на конкуренцию в стране и за ее пределами, расширяя систему подготовки кадров, совершенствуя процесс распространения  информации. В общем, предпринимая все, что придает ресурсам большую  мобильность. Но это была долгосрочная программа, мало привлекавшая экономистов, внимание которых было сосредоточено  на проблемах спада, инфляции и безработицы. В большинстве своем они были приверженцами не теории совокупного  предложения, а теории совокупного  спроса, -- если использовать терминологию, ставшую распространенной в конце 70-х годов. Согласно господствовавшей тогда точке зрения, высокий уровень занятости в сочетании с умеренной инфляцией мог быть достигнут при регулировании правительством совокупного спроса. И поэтому вопрос о том, как лучше его регулировать, находился в центре внимания экономистов и политиков, по крайней мере, до 70-х годов.

События того десятилетия -- сильная инфляция в сочетании с глубоким спадом и высоким уровнем безработицы -- заставили усомниться в правильности прежнего образа мыслей. Некоторые экономисты предположили, что применять концепцию спроса и предложения для анализа совокупного выпуска и общего уровня цен было бы неверно.

Совокупное  предложение и  совокупный спрос -- некоторые сомнения

Концепция кривой предложения применительно к  любому взятому отдельно благу, такому как, например, соевые бобы, имеет смысл. Мы можем полагать, что фермеры  поставят больше соевых бобов, если они  будут ожидать повышения цен  на них. Они высвободят ресурсы, затрачиваемые  на другие цели, и направят их на производство соевых бобов, если ожидают, что относительная  цена последних повысится. Но в этом-то как раз все и дело -- повысится относительно других цен. При повышении цен на соевые бобы фермеры захотят выращивать их больше, а кукурузы меньше лишь в том случае, если цена на кукурузу не повысится. Но если все цены возрастут, тогда нет очевидных оснований ожидать, что чье-то поведение изменится.

Вспомните, рост цен всех благ означает просто падение  ценности денег. Почему, в самом деле, падение ценности денег в результате инфляции побудило бы производителей поставлять больше товаров, чем раньше? В этом нет особого смысла. По меньшей мере, в том случае, если производители знают, что происходит. Но представьте, что они не знают. Представьте, что они ошибочно полагают, что только их продукты повысились в цене. В этом случае они действительно захотят увеличить предложение. Но они будут хотеть этого лишь до тех пор, пока не разберутся в ситуации. Когда же обнаружат, что ошибались и что цена благ, которые они производят, не увеличилась относительно цен других благ, то захотят исправить свою ошибку и вернутся к тому же объему производства, что и раньше.

Если как следует  подумать, то концепция совокупного  спроса также вызывает сомнения. Падение  цены отдельного товара обычно ведет  к росту величины спроса. Однако опять не очевидно, что верное для  отдельного блага будет верным по отношению ко всей совокупности благ. Если падают цены всех благ, это означает лишь увеличение ценности денег. Почему это должно побуждать людей больше покупать? В убывающей кривой совокупного  спроса заложено меньше смысла, чем  казалось при ее построении. Агрегирование  в подобных случаях может лишь скрывать то, что происходит в действительности.

Взаимозависимость совокупного предложения  и совокупного  спроса

Имеется еще  одна сложность, которую мы пока не учли: совокупные спрос и предложение  зависят друг от друга -- в отличие от спроса и предложения по отдельным товарам. Если в результате более совершенной технологии издержки производства угля снизились и кривая предложения соответственно сместилась вправо, то вряд ли стоит ожидать существенного изменения функции спроса на уголь. Подобным же образом в результате падения цен на нефть и природный газ мы ожидали бы снижения спроса на уголь, но не изменения его кривой предложения. Концепция спроса и предложения является удобным инструментом анализа именно потому, что факторы, влияющие на спрос и предложение, по преимуществу различны и не зависят друг от друга. Совершенно иная ситуация в случае с совокупным спросом и совокупным предложением.

Как видно из статистики национальных счетов, совокупный доход, предназначенный для покупки  вновь произведенных благ, всегда с необходимостью равен ценности этих благ. Отсюда вытекает, что спрос  и предложение будут меняться одновременно. Увеличение производства означает увеличение дохода и, следовательно, как естественно предположить, -- увеличение спроса. В таком случае, не является ли серьезным заблуждением рассуждать о воздействии изменений совокупного спроса на зафиксированную и неменяющуюся кривую совокупного предложения, что мы только что делали? Многие экономисты до начала 30-х годов отвергали любую попытку объяснить инфляцию и спад через взаимодействие совокупного спроса и совокупного предложения на том основании, что совокупное предложение всегда порождает точно такой же совокупный спрос.

Это важная истина, по крайней мере, для начала. Она  противоречит странному, но широко распространенному  и устойчивому опасению, что производство может расширяться слишком быстро, т. е. слишком быстро относительно совокупного спроса, и что в итоге экономическую систему ожидает крах перепроизводства. Но совокупный доход всегда увеличивается точно таким же темпом, что и общий объем производства, по той простой причине, что это две стороны одного и того же процесса.

Все это верно, за исключением того, что совокупный спрос с необходимостью будет равен объему производства. Что если люди предпочтут не тратить часть своего дохода? Не может ли решение сберечь часть дохода сократить совокупный спрос ниже уровня совокупного выпуска? И не повлечет ли это за собой перепроизводство и экономический крах?

Совокупный  доход = совокупный выпуск. Совокупный спрос не обязательно равен совокупному доходу. Первые сторонники концепции совокупного предложения

Все зависит  от того, что люди делают с той  частью дохода, которую они сберегают. За исключением редких и незначительных случаев -- скряг и подобных им чудаков -- люди обычно инвестируют свои сбережения. По крайней мере, такова была общая точка зрения первых приверженцев концепции совокупного предложения, к которым относилось подавляющее большинство экономистов до начала 30-х годов. Люди не засовывают свои деньги под матрасы или в чугунки. Они пускают их в оборот. Если люди сами не приобретают капитальные блага на сберегаемую часть дохода, они вкладывают их в финансовые активы (акции, облигации, сберегательные счета) и таким образом передают свои сбережения тем, кто покупает капитальные блага. Адам Смит лаконично сформулировал эту идею: "То, что сберегается в течение года, также регулярно потребляется, как то, на что тратится доход в течение года; просто это делает другая категория людей".

По словам Смита, люди были бы "совершенно ненормальными", если бы не инвестировали все, что  сберегли, по крайней мере, при наличии "приемлемых ценных бумаг". Опасения перепроизводства или недопотребления  были при таком подходе лишены оснований. По мнению Смита и большинства  его последователей, беспокойство о  том, что совокупный спрос может  оказаться недостаточным, свидетельствует  о непонимании принципов функционирования экономической системы. Проблемы перепроизводства не существовало: напротив, главной задачей виделось увеличение производства, чтобы как можно лучше обеспечить людей всем необходимым и желаемым. Экономической функцией государства было не стимулировать спрос, а сохранять стимулы к хозяйственной деятельности, обеспечивая прежде всего защиту собственности. А раз это обеспечено, то естественное желание людей улучшить свои жизненные условия должно было бы побудить их производить, сберегать, инвестировать и таким образом способствовать непрерывному росту производства. Потребление же -- т. е. то, что лежит на стороне спроса, должно было бы развиваться само собой.

Куда  мы двинемся дальше?

В период Великой  депрессии эта оптимистическая  вера была похоронена. В 30-х годах  стало очевидным, что спрос не всегда развивается "сам по себе". В результате появились новые экономические концепции и новая экономическая политика, озабоченные поддержанием совокупного спроса.

Теория совокупного  спроса процветала много лет, до тех  пор, пока опыт 70-х годов отчетливо  не обнажил ее наиболее серьезные  недостатки, после чего произошло  возрождение интереса к влиянию  факторов предложения на экономический  рост и стабильность цен.