Монетаризм и российская экономика

2 Применение монетаризма  в России

                      2.2 Инфляционные годы в России 
  Современная инфляция - не какой-то новый феномен российской истории XX 
столетия, в четко выраженных формах она проявляется по крайней мере в 
третий раз. Сначала это было в период первой мировой войны последовавшей 
за ней гражданской, в годы послевоенного восстановления, завершившегося 
на первом этапе НЭПа (1914-1924 гг.). Второй раз инфляция проявилась уже 
в советское время - в годы индустриализации и формирования системы 
централизованного планирования, фактически на протяжении всех довоенных 
пятилеток, в годы Великой Отечественной войны и начале послевоенного 
восстановления (1928-1947гг.), по существу в течение двух десятилетий. 
Третий раз она проявилась в период проводимых ныне экономических 
реформ, направленных на воссоздание рыночной экономики, после 
провозглашения государственного суверенитета России и распада СССР 
(1992-1996 гг.), и продолжается уже пятый год. 
  Из вышесказанного следует, что инфляция возникала и нарастала в годы 
политических конфликтов (войн, революций) и при смене модели 
социально-экономического развития общества. Преодоление инфляции и ее 
последствий каждый раз требовало больших усилий и значительного  
времени. Не представляет исключения и современная российская инфляция. 
  В условиях шокового перехода России к рыночной экономике произошли 
структурные изменения. В результате приватизации сформировался частный 
сектор, появились миллионы акционеров. Россияне были вовлечены в 
массовую спекулятивную игру на повышение курса ценных бумаг, а также 
доллара США и снижение курса рубля. Возникли сомнительные финансовые 
пирамиды типа МММ на частном уровне и ГКО-ОФЗ на государственном. 
  Нарождающуюся рыночную экономику сотрясают финансовый, биржевой, 
валютный, банковский кризисы в условиях экономического спада. Скрытая 
инфляция, появившаяся прежде всего в товарных дефицитах, стала явной. 
Неэффективные рекомендации МВФ в духе либерализма и монетаризма без 
учета специфики России стимулировали длительный спад производства и 
сильную инфляцию. 
  С 1992 г. инфляция в России переросла в стагфляцию (сочетание 
экономического спада – стагнации – с инфляцией ). Розничные цены выросли 
в 1992 г. в 26,1 раза, в 1993 г. – 9,4 раза, 1994 г. – 3,2 раза, 1995 
г. – 2,3 раза в условиях снижения ВВП, промышленного производства и 
инвестиций. 
  Спад производства в России (в 1992-1996 годах) почти вдвое превысил 
рекорд мирового экономического кризиса 1923-1933 годов. Доля убыточных 
предприятий в промышленности составила 50,1 % (на 1 сентября 1998 г.), в 
строительстве – 42,3 %, на транспорте 59,2 %. Фактическое банкротство 
производственного сектора и разбалансированность экономики стали 
фундаментальным фактором инфляции, так как снизилось товарное 
обеспечение рубля. 
  Основной причиной инфляции в России был рост денежной массы и кредитов 
ЦБ. Можно выделить несколько фаз борьбы с инфляцией. Первая фаза (январь 
- июнь 1992г.) характеризовалась проведением относительно жесткой 
денежной политики, что проявилось в замедлении роста денежной массы и 
снижение темпов инфляции. Но данная политика имела и некоторые 
негативные последствия, в частности, она привела к росту взаимной 
задолженности предприятий, когда они оказались не в состоянии ни покрыть 
свои расходы, ни получить правительственные кредиты, а неоплаченные 
счета продолжались накапливаться. Вторая фаза (июль 1992 г. - декабрь 
1993г.) - период значительного роста денежной массы и высокой инфляции, 
в среднем превышавшей 20% в месяц. В это время кредитная политика была 
достаточно мягкой, хотя из Приложения 2 видно, что в 1993 году рост 
кредитов замедлился. Ранее накопленные долги предприятии были в основным 
погашены за счет денежной эмиссии и выделения новых кредитов. Мягкая 
денежная политика позволила отодвинуть новый виток кризиса неплатежей. В 
ходе третьей фазы (январь - август 1994 года) произошел существенный 
спад темпов инфляции. Месячная инфляция опустилась ниже 10% отметки. 
  Основной причиной такого заметного спада инфляции явилось значительное 
сокращение объемов государственного кредитования в начале 1994 года. 
Четвертая фаза борьбы с инфляцией началась осенью 1994 года. В сентябре 
курс рубля по отношению к доллару упал на 12%. Основной причиной этого, 
по-видимому, были инфляционные опасения, усилившиеся вследствие 
ускорения роста кредитной эмиссии летом 1994г. В октябре, особенно после 
“черного вторника” стало ясно, что начался новый виток инфляционной 
спирали. 
  В апреле 1994 года произошло ускорение роста денежной массы. Увеличение 
кредитования на протяжении лета, явившееся следствием роста бюджетных 
расходов, способствовало повышению темпов инфляции в последнем квартале 
1994 года. В 1995 году в результате проведения Правительством и ЦБ 
эффективно - жесткой денежно - кредитной политики уровень инфляции стал 
существенно снижаться и за 8 месяцев (с мая - ноябрь) в среднем составил 
5,3%, т.е. годовой уровень был равен примерно 65%. 
  Как мы видим, уровень инфляции в России за период с февраля 1992 по 
декабрь 1995 года принимал различные значения от 38,3% до 3,2% в месяц. 
  Новое явление в России – снижение темпа инфляции с 1996 г. до конца 
августа 1998 г. ( 21,8 % в 1996 г., 11 % в 1997 г.). Инфляция была 
подавлена, но огромный потенциал сохранился, так как ее производственные 
факторы не были предопределены. Главный дефект антиинфляционной политики состоял в том, что в России впервые в мировой практике была применена дефляция – сжатие спроса – в условиях экономического спада путем 
невыплаты заработной платы, пенсий, пособий. Тем самым государство 
переложило свои финансовые трудности на население. За рубежом 
дефляционная политика обычно проводится в условиях «перегрева» экономической конъюнктуры, и ее крайняя мера – блокирование роста заработной платы.  
Имеется статистика показателей денег за начало 90-х годов. В этот период темп прироста денежной массы и темп инфляции ни разу не имели отрицательное значение (см. таблицу1). 

Таблица 1.Денежные индикаторы и темпы инфляции в России.

2.2 Денежная политика и экономика России в 2000-2008 г.г.

  А теперь обратимся к «денежной истории» РФ в течении «благоприятных» 2000-2008 г.г., когда экономика росла в среднем на 7 % в год. При этом средний рост (взвешенный по годам) денежной массы М2 за это время составлял около 44 % в год, в том числе в предвыборные 2006-2007 г. — 47-48 %. Средние темпы роста госрасходов составил около 32 %, в том числе в 2007 г. — 39 % (см. Таблицу 1). Нетрудно видеть, что причиной наших успехов была не только благоприятная сырьевая конъюнктура, но и активная денежная политика, подобная той, которая была успешно применена Ф.Д.Рузвельтом.

Таблица 1. Основные параметры  денежной политики и  экономики РФ в  2000-08 г.г.

  Не смотря на инфляцию, последние 8 лет страна нормально развивалась — и ничего — в целом все были довольны. Для снижения инфляции до уровня ниже 8 % нужно грамотное госрегулирование и развитие конкуренции. Что дала борьба с инфляцией в этом году? В 2007 г. инфляция была 11.9 %, прогноз на 2008 г. — около 13 %, несмотря на денежное «сжатие». Потому что делать это на фоне роста тарифов монополий бесполезно. Опыт этих 8 лет также показывал, что рост денежной массы при увеличении степени монетизации способствовал, наряду с укреплением рубля, снижению инфляции (см. Таблицу 1). Исключение составлял прошлый год, когда рост инфляции имел «глобальный» характер. Нужно не «зажимать» деньги, а научиться, чтобы они работали.                                                                                                                                   Затем существенный урон финансовым рынкам РФ был нанесен «иностранными инвесторами», которые в лучших традициях Южно-Азиатского кризиса 1997 г. обрушили фондовый рынок РФ на фоне конфликта в Южной Осетии. Особенность рынка ценных бумаг в том, что при резком снижении котировок начинаются массированные продажи, ограничивающие уровень потерь (stop-loss) и необходимые для пополнения обеспечения (margin call) по залогам под кредиты. Этот процесс вызывает «самообвал». Безусловно, на это «наложился» кризис мировой экономики и снижение цен на нефть, но фондовый рынок России по степени падения стоит в числе лидеров. За период август — сентябрь фондовый рынок РФ потерял около 35 млрд.долл. «горячих денег», т.е. около 900 млрд.руб. Нужно уметь давать отпор информационным, финансовым и экономическим войнам. Действия регуляторов должны были предотвратить «сползание» рынка на критические уровни. Рефинансирование кредитов, а также инвесторов для нашего фондового рынка можно искать в Китае или арабских странах.                                                                                                            И наконец наиболее важный риск для нашей экономики — это возможное снижение цен на нефть, вызванное мировым кризисом. На конец октября нефть brent достигла уровня чуть выше 60 долл.за баррель. Предложение нефти на рынки необходимо сокращать. Риск падения цен на сырье, вместе с возможностью внутренней рецессии может резко снизить поступления в бюджет и лишить РФ той ресурсной базы, которую Правительство закладывало под Стратегию 2020 г. Тогда вместо рассмотрения триллионных проектов нам придется экономить. Уже сейчас риторика власти меняется в сторону минимизации расходов.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     2.3 Монетаризм и Россия. Проблемы совместимости

  Стало уже общим местом утверждение, что теоретической и идеологической основой «шоковых реформ» в России и во всей Восточной Европе является современный монетаризм. Однако трудно представить, чтобы столь авторитетная, глубоко разработанная и широко принятая экономическая доктрина могла быть научным обоснованием для столь провальной хозяйственной политики. Возникает вопрос, являются ли «шокотерапевты» действительными представителями научного монетаризма или это попросту самозванцы, которых всегда немало объявлялось в смутные времена на Руси?      Как было показано выше, основное содержание монетаристской теории состоит в выяснении факторов, определяющих движение спроса на деньги. В 
России же за монетаризм выдаётся некоторое теоретизирование по поводу предложения денег, хотя сама возможность такой экономической теории самим монетаризмом отрицается.                                                                                              Такая подтасовка, разумеется, не случайна, ибо вопрос о спросе на деньги – это вопрос о фундаментальных факторах хозяйственной системы и её институциональной структуре, её целевой функции и функциональном механизме, словом, о природе системы. Задача шокотерапевтов состояла в том, чтобы обойти все эти особенно сложные в условиях реформируемой России, и потому неприятные вопросы, и свести проблему макроэкономической стабилизации к ограничению предложения денег и замедлению роста цен.                      В рамках нормального монетаризма, основанного на анализе спроса, стабилизации к ограничению предложения денег и замедлению роста цен означает стабилизацию всей хозяйственной системы; рецепты же фальсифицированного монетаризма, игнорирующего анализ факторов спроса на деньги, не могли не привести к экономической дестабилизации. Это не укрылось от внимания широкой публики, и шокотерапевты стали посыпать псевдоучёные головы пеплом, рыдая по «годам, потерянным для реформ».   Обратимся теперь к факторам, определяющим спрос на деньги в трансформируемой экономике вообще и в условиях России в частности. Согласно Фридману спрос на деньги определяется действием трёх основных факторов: 1) общей суммой богатства, которым владеет общество; 2) издержками с которыми связано получение дохода от денежной формы богатства в сравнении с издержками получения аналогичного дохода от других форм богатства; 3) целями и предпочтениями собственников богатства.  Именно исходя из предпосылки, что действие перечисленных факторов в короткосрочном плане стабильно и способно изменяться лишь постепенно в течение очень продолжительного времени, Фридман и сделал свой центральный вывод о том, что суммарный спрос на деньги относительно устойчив и не может служить причиной инфляции.                                                  Для последней четверти века в развитии стран Запада эта предпосылка оказалась в общем верна. Но верна ли она для стран с централизованной в прошлом экономикой, реформируемой шоковыми методами? И в особенности для современной России?                                                                                         Начнём с первого фактора – с общей суммы богатства. Если оценивать национальное богатство как капитализированный доход (а именно так подходит Фридман), то уже за два первых года шоковых реформ в России произошёл катастрофический переворот в его суммарном объёме и структуре. 
Скачкообразный переход к мировым ценам и стандартам конкурентоспособности резко обесценил и сократил в итоге в несколько раз продукцию и капитал в основной сфере деятельности – в обрабатывающей промышленности.                                                                                                       Особенно важно подчеркнуть, что обесценился и в значительной мере разрушился человеческий капитал – главная форма богатства для подавляющей части населения. При этом правда, возросла ценность продукции и капитала 
(несмотря на сокращение их физического объёма) в добывающих отраслях и вообще у «естественных монополий».                                                                              Однако в целом капитал России, оцененный как капитализированный доход, сократился за период 90-95-гг не менее чем в 1,5 - 2 раза. Следовательно, указанный фактор в итоге действовал в направлении сокращения спроса на деньги (в их реальном исчислении). Причём это сокращение проходило не линейно, а подобно волнам землетрясений с передачей в ходе «обвальной» приватизации очередной «порции» национального богатства из нерыночной в рыночный сектор, где большинство начинало обращаться как товар, спрос на реальные деньги резко возрастал, но затем, в ходе быстрого обесценивания подавляющей части этого богатства по мере углубления кризиса, этот спрос ещё резче сокращался.                                                                                            Понятно, что сокращение суммарного спроса на деньги не может явиться причиной их нехватки; наоборот, оно способно вызвать их избыток и инфляцию даже без дополнительной эмиссии. Этот общий избыток денег сосуществует с острой нехваткой оборотных средств у значительной части или даже большинства фирм, порожденной их неконкурентноспособностью в условиях новой системы цен, падения уровня доходов и сжатие совокупного спроса.                                                                                                                                  Где же в таком случае концентрируется денежный капитал? Очевидно там, где он способен принести наибольший доход с наименьшими издержками. И здесь мы обращаемся ко второму (структурному) фактору, определяющему, по 
Фридману, суммарный спрос на деньги: как влияет “трансформационный кризис” на соотношение по доходности и по издержкам между денежными и неденежными формами богатства?                                                                                  В условиях кризиса и фактической конвертируемости национальной валюты падение доходов от не денежного богатства и обесценение последнего (включая физические блага и человеческий капитал) означает одновременно относительное возрастание доходности (денежной и не денежной) обладания денежной формой богатства и её относительной ценности. Учитывая, что и соотношение издержек использования различных форм богатства меняется в сторону денежной формы, легко понять, почему владельцы богатства стремятся значительно большую, чем в нормальных условиях, его часть переместить в денежную форму.