История фритредерства как направления таможенной политики с древнейших времен до наших дней

«В тот период, когда японская экономика росла  особенно впечатляющими темпами, МВТП, конечно, осуществляло, как в правовых рамках, так и за их пределами, чрезвычайно  активное руководство, помощь, и вмешательство  в дела частного сектора. Политика, проводившаяся МВТП – защита от импорта, контроль над иностранными инвестициями и закупками зарубежных технологий, финансовая помощь отдельным  отраслям через государственные  кредитные учреждения, выборочные налоговые  льготы, и административные меры для  недопущения чрезмерного инвестирования и перепроизводства – ни в коем случае не препятствовала динамичному  развитию экономики. Однако куда менее  очевидно, действительно ли эта политика вносила тот последовательный и  позитивный – и уж тем более  решающий – вклад в экономический  рост, который ей приписывается».

За годы, что  прошли после публикации этой работы, сомнения относительно вклада МВТП в  процветание Японии только усилились.

Среди неудачных  затей МВТП можно назвать планы  создания торгового судна с ядерной  силовой установкой, подавление развития кабельного телевидения в Японии, поскольку предпочтение отдавалось спутниковому, проект разработки морской  буровой установки, управляемой  дистанционно, и атомной доменной печи для сталелитейной промышленности. Тщательный эмпирический анализ всех крупнейших промышленных проектов в  Японии, проведенный Институтом экономических  исследований при Гарвардском университете, показал: государственные субсидии никак не влияли на их успех или  неудачи. Сегодня МВТП рассматривается  как устаревшее ведомство, которое  может иметь право на существование  только в случае коренной перестройки.

Конечно, Япония сохраняет значительное активное сальдо в двусторонней торговле с США, однако сегодня экономисты приписывают  это скорее действию макроэкономических факторов, а не торговым барьерам или  промышленной политике. Вкратце ситуацию можно охарактеризовать так: в Японии существует «избыток» накоплений, а  в США – «недостаток». Поэтому  Япония «экспортирует» избыточные накопления в Соединенные Штаты, что и  ведет к положительному сальдо ее торгового баланса.

Возможно, Япония никогда не станет абсолютным сторонником  свободной торговли, однако даже в  худших своих проявлениях ее протекционистская  политика не достигала таких масштабов, как утверждали многие «ястребы от экономики» в США. На деле ее успехи связаны в первую очередь с  разумной экономической политикой. Налоги в Японии, особенно налоги на капитал, традиционно невелики. Уровень  накоплений всегда был высок, а дефицит  бюджета – невелик. Хотя японские компании в определенной степени  защищены от иностранной конкуренции, на внутреннем рынке соперничество  между ними носит весьма ожесточенный характер. Инфляция сохраняется на низком уровне, права собственности  гарантируются. Названных причин вполне достаточно для объяснения экономических  достижений Японии.

Германия

В качестве образца  для подражания американские протекционисты также называют Германию. Пат Бьюкенен, к примеру, подкрепляет свои аргументы  цитатами из трудов немецкого протекциониста Фридриха Листа (Friedrich List). Однако изучение германской истории, да и более глубокое прочтение книг того же Листа, не подтверждает тезиса об эффективности протекционистского пути к процветанию.

Ущерб от протекционизма

Во-первых, не стоит  забывать, что еще в начале 19 века Германия представляла собой расплывчатую конфедерацию независимых государств. Крупнейшими из них были Пруссия  и Австрия. С экономической точки  зрения главной ее проблемой было существование многочисленных торговых барьеров, возведенных германскими  государствами, которые препятствовали масштабному развитию промышленности и сдерживали рост политического  влияния Германии. Важное место среди  таких барьеров занимали необычайно высокие сборы за передвижение по рекам, а ведь до появления железных дорог речной транспорт был фактически единственным средством перевозки  больших партий товаров. Британский путешественник, побывавший в Германии в 1820 г. описывал эту таможенную систему  таким образом:

«На Везере между  Менденом и Бременом действует не менее 22 пунктов для сбора пошлин, из которых семь принадлежат сюзерену Ганновера. . . . На каждой такой таможне  все суда останавливают, а их груз досматривают. В среднем на досмотр  одного судна уходит час, в результате на дорогу из одного из этих городов  в другой тратится целый день. Подобная пустая трата времени наносит  всем заинтересованным сторонам, наверно, больше ущерба, чем пошлины, которые  платят купцы. … Говорят, что расходы  на сбор этих пошлин равны их общей  сумме.

Либерализация перемещения товаров

Концепции Листа  следует воспринимать именно в контексте  этой крайней разрозненности и препятствий, которые она чинила торговле. Хотя он выступал за протекционистские меры против импорта из-за пределов Германии, внутри самой страны Лист требовал ликвидации всех барьеров, в том  числе речных сборов. В конечном итоге его точка зрения возобладала: в 1833 г. германские государства заключили  Таможенный союз (Zollverein). К 1854 г. к союзу  присоединились все государства, существовавшие на территории Германии. Другими словами  главным экономическим предприятием германских государств в первой половине 19 века было создание обширной зоны свободной  торговли в центре Европы. Эти усилия были окончательно завершены объединением Германии в 1871 г. в результате политики прусского канцлера Отто фон Бисмарка. Не случайно Листа в Германии почитают, как одного из инициаторов объединения  страны.

Лист выступал за протекционизм в первую очередь  по политическим соображениям – в  интересах объединения Германии. Что же касается его чисто экономических  аргументов в пользу ограничения  импорта, то они сводились к дискредитированному  сегодня тезису о поддержке молодой  промышленности. Однако Лист мыслил протекционистскую политику как временную, а отнюдь не постоянную меру. Во всех остальных аспектах этот экономист в целом поддерживал свободный рынок.

Возврат к ограничениям

До 1879 г. общий  уровень тарифов в Германии был  весьма низким. Однако именно в этом году страна начала осуществление протекционистской  тарифной политики. Хотя за этот курс, как водится, выступали группы интересов, в данном случае из металлургической промышленности, он сдерживался наличием в стране масштабного аграрного  сектора, чьи представители в  целом выступали за свободу торговли и нуждались в открытых рынках сбыта для своей продукции. Политический баланс сместился в пользу протекционизма из-за потребности государства в  дополнительных доходах – по крайней  мере именно этим Бисмарк мотивировал  свою поддержку повышения тарифов.

По иронии судьбы, распространение протекционизма в  других странах в конечном итоге  вынудило Германию поумерить свою тарифную политику. Начиная с 1891 г. она заключила  серию двусторонних торговых соглашений с другими государствами, предусматривавших  снижение тарифов на многие импортные  товары в ответ на аналогичные  меры в отношении германского  экспорта. Однако новый тарифный закон 1902 г. сузил возможности правительства  по снижению ставок за счет двусторонних соглашений, установив фиксированный  нижний предел тарифов на многие товары.

Первая мировая  война привела к разрыву торговых отношений между Германией и  ее противниками, а в период Великой  депрессии рухнула вся система  мировой торговли. Более того, после  прихода Гитлера к власти в 1933 г. в стране начал воплощаться  характерный для фашистской идеологии  принцип автаркии, а в торговой политике руководством к действию стал тезис о том, что мировая торговля находится в руках капиталистов и евреев, стремящихся нажиться за счет Германии. В результате до конца  Второй мировой войны в стране сохранялись высокие тарифы.

После войны  союзные оккупационные власти попросту сохранили все элементы контроля, введенные нацистами. Торговля полностью  контролировалась союзниками. Таким  образом, в этот период главным препятствием ее развитию был прямой контроль, а  не тарифная политика.

Новая либерализация

В 1948 г. Людвиг Эрхард (Ludwig Erhard), занимавший тогда пост министра экономики Западной Германии, буквально  в одночасье провел масштабную реформу  всего народного хозяйства. Хотя наибольшую известность приобрели его шаги по финансовой стабилизации, другими ключевыми элементами преобразований стали налоговая реформа, либерализация торговли и реформа в сфере государственного регулирования. Позднее Эрхард объяснял: у него просто не было иного выхода, кроме как действовать радикально – ведь если для изменения любой нормы регулирования требовалось разрешение оккупационных властей, то для их полной отмены санкция была не нужна. Генри Уоллич (Henry Wallich) описал, что происходило в стране на следующий день после вступления в силу финансовой реформы и отмены контроля над ценами:

«21 июня 1948 г. в  магазинах снова появились товары, деньги начали выполнять свою обычную  функцию, «черный» и «серый» рынки  съежились, вылазки в деревню  за продуктами прекратились, производительность труда увеличилась, а выпуск продукции  резко пошел вверх. Настроение в  стране изменилось в одночасье. Бледные, голодные люди, похожие на живых  мертвецов, бродившие по улицам в  вечных поисках продуктов, сразу  же ожили».

Хотя основную заслугу в экономическом возрождении  Германии по-прежнему приписывают Плану  Маршалла, динамичный экономический  рост в стране начался еще до того, как помощь в рамках этого плана  начала поступать. Более того, одним  из важнейших, но малоизвестных элементов  Плана Маршалла была увязка финансовой помощи с либерализацией торговли. Следует помнить, что помощь по Плану  Маршалла получали 16 европейских государств. Поначалу она использовалась для  финансирования расширения товарооборота  между этими странами, объединившимися  в Организацию европейского экономического сотрудничества (предшественницу нынешней Организации экономического сотрудничества и развития). Таким образом, главный  импульс, который дал План Маршалла послевоенному процветанию Европы, состоял в устранении торговых барьеров.

В дальнейшем Эрхард продолжал либерализацию германской торговли, считая ее важной движущей силой  роста. Кроме того, он был уверен, что в условиях беспрепятственного соперничества с иностранными производителями  немецкая промышленность станет более  конкурентоспособной.

Германия не придерживалась и не придерживается стопроцентной фритредерской политики, однако в послевоенные годы ее курс в сфере внешней торговли был  более либеральным, чем у любой  другой европейской страны. Так, в  начале 1980-х гг. она ограничила импорт гораздо меньшего количества товаров, чем остальные государства Западной Европы. Ее ограничения распространялись на 47 видов изделий, а во Франции  и Италии аналогичные меры затронули  более 500 категорий товаров. Кроме  того, в 1992 г. Германия стала инициатором ликвидации торговых барьеров и введения свободной торговли в рамках Европейского союза.