Современная концепция культуры речи

1. Современная концепция культуры речи

Культура речи – емкое понятие. Ее содержание представлено целым рядом  аспектов, которые в этом параграфе  будут последовательно рассмотрены.

Нормативный аспект культуры речи. Культура речи как особая область языкознания была выделена с целью сохранения интересов литературного языка. Следует подчеркнуть, что такая забота является делом национальной важности, поскольку литературный язык – это главное, что в объединяет людей, использующих в жизнедеятельности один и тот же язык. То есть важнейшей составляющей культуры речи является учение о литературном языке, о соблюдении норм литературного языка, которые узакониваются, закрепляются в учебниках, словарях, изучаются в учебных заведениях, поддерживаются средствами массовой коммуникации.

В основе нормативного аспекта лежит  понятие правильности речи. Не случайно истоки культуры русской речи исходят из ортологии – учения о правильной устной и письменной речи. Правильность является важнейшим качеством речевой деятельности современного человека.

Правильность создается использованием единиц всех языковых уровней в соответствии с нормой. Определяя речь как правильную, мы оцениваем ее с точки зрения «должно», с позиций  ее структурных свойств,  определяемых соотношением речи и языка. Правильной называется речь без нарушений языковой системы и норм литературного языка.

Нормативный аспект культуры речи опирается  на учение о литературной норме (см. главу 3). Среди основных признаков  литературного языка выделяют язык культуры, язык образованной части народа, сознательно кодифицированный язык. Кодифицированные нормы литературного языка – это такие языковые единицы, которые фиксируются в словарях, грамматиках, учебных пособиях, их следует употреблять всем носителям литературного языка. Грамматика современного русского литературного языка, нормативный его словарь есть не что иное, как кодифицирование русского языка.

Внутри нормативного аспекта необходимо различать понятие языковой системы и понятие языковой нормы. Языковая система, представляющая собой непосредственно грамматику, является объектом изучения любого национального языка на начальном - первом его этапе. Грамматика родного, неродного, иностранных языков - это предмет школьной дидактики. Языковая норма же включает в себя комплекс литературных норм, который рассматривается в рамках  собственно культуры речи – второго, основного, этапа лингвокультурологического образования личности. Собственно культура речи изучается в нашей стране в вузах.

Оба указанных родственных понятия  - языковая система и система литературных норм – на первый взгляд отражают одно явление: правильность или неправильность речи. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что правильность/неправильность в разных проявлениях отличаются друг от друга, то есть эти понятия нередко отражают внутренне разнородные явления.

Например,  для носителя русского языка как родного изучение грамматики является естественным явлением, простым занятием, а для иностранца оно может представлять значительные затруднения. Высказывание «Большой армия пришел на наша земля»¹ может допустить иностранец либо носитель русского языка как неродного. В данном случае наблюдается нарушение требований грамматической системы: в русском языке определение-прилагательное и определяемое существительное согласуются в роде, числе, падеже; подлежащее-существительное и сказуемое-глагол в прошедшем времени согласуются в лице, числе и роде; глагол прийти с предлогом на управляет винительным падежом. Ни один из русских подобных ошибок не допустит, для него абсолютно ясно: по-русски так говорить нельзя.

Рассмотрим еще один пример. В  общественном транспорте порой можно  услышать: «Не забудьте оплатить за проезд». Здесь мы сталкиваемся не с  грамматической ошибкой, но с нарушением языковой нормы. Глагол оплатить согласно правилам синтаксической сочетаемости требует форму винительного падежа существительного без предлога (прямой винительный падеж), предлог за используется в сочетании с глаголом заплатить. Подобное нарушение может допустить и русскоговорящий: такая модель высказывания возможна и нередко используется, но она ошибочна с позиции литературной нормы. Нарушение обусловлено явлением паронимии: в нашем случае родственные и близкие по значению глаголы оплатить и заплатить имеют разную сочетаемость в форме винительного падежа. Нормативными могут быть в данном случае два варианта: Не забудьте оплатить проезд либо Не забудьте заплатить за проезд.

Иностранец или человек, для  которого русский язык не является родным, могут также допустить  выражение: «Я имею сестру и брата». В принципе грамматической ошибки здесь нет, но для русского слуха подобное выражение звучит непривычно. Дело в том, что хотя языковые правила не запрещают употребления конструкции я имею (сестру, машину), тем не менее такое выражение никогда не употребляется и вместо него используется оборот у меня есть. Здесь мы сталкиваемся с явлением языковой традиции, которая представляет собой неотъемлемый элемент литературной нормы. Сказать я имею можно, но  так никто не говорит.

Два последних примера являются иллюстрацией нарушений норм литературного языка, тогда как первый пример свидетельствует о нарушении языковой грамматики. Более грубым является первый случай – ошибка по отношению к системе языка, менее грубыми – искажение литературных норм и традиций. Однако в процессе обучения легче устраняются нарушения языковой системы и труднее – нарушение языковой нормы.

Причина этого состоит в следующем. Языковая система может быть представлена и представляется в виде правил, охватывающих большой круг явлений. В этом виде она вводится в учебный процесс и усваивается сравнительно легко. Правила языковой системы легко удержать в памяти и в любой момент их можно активизировать в речевой деятельности (например, все существительные с основой на твердый согласный относятся к мужскому роду: дом, котел, инженер, дифференциал, манускрипт).

Иначе обстоит дело с языковой нормой. Ее правила имеют более избирательный  характер и охватывают меньший круг явлений; иногда они описывают единичные  случаи. Нормы употребления слов, словосочетаний, грамматических форм редко определяются на основании формальной характеристики, они задаются либо определенным алгоритмом со множеством исключений либо списком.

Например, существительные мужского рода с  нулевым окончанием в форме именительного  падежа множественного числа демонстрируют в современном русском языке два варианта окончаний: -ы (-и); -а (-я). Литературная норма для одних существительных устанавливает жесткое ограничение в использовании окончания, а для других оставляет выбор в употреблении. Так, мы должны говорить только инженеры, офицеры, торты; в случае  же с именами сектор, инспектор, диспетчер можно использовать оба варианта окончаний, хотя строгая норма отдает предпочтение формам секторы, инспекторы, диспетчеры.

Культура  речи начинается там, где язык предлагает выбор для кодификации, и выбор этот далеко не однозначен. Часто можно услышать кило*метр, шофера*, но норма только киломе*тр, шофёры. Говорящий должен уметь вычленить, какой из нескольких вариантов языковой единицы, объективно существующих в практике использования языка, является нормативным, а какой находится за гранью литературного языка, и выбрать тот вариант, который является наиболее подходящим к данной ситуации общения.

Правильность  является важнейшей, но не единственной характеристикой культуры речи. Другой неотъемлемой составляющей частью культуры речи является коммуникативный аспект.

Лингвисты с самого начала понимали значимость данной характеристики. В свое время  С. И. Ожегов писал: «Высокая культура речи – это умение правильно, точно и выразительно передать свои мысли средствами языка. Правильной речью называется та, в которой соблюдаются нормы современного литературного языка… Но культура речи заключается не только в следовании нормам языка. Она заключается еще и в умении найти не только точное средство для выражения своей мысли, но и наиболее доходчивое (т. е. наиболее выразительное) и наиболее уместное (т. е. самое подходящее для данного случая) и, следовательно, стилистически оправданное»¹.

На  протяжении истории развития учения о культуре речи гораздо больше внимания, особенно в советское время, уделялось нормативному аспекту. Это во многом объясняется той социальной ситуацией, которая сложилась в стране после революции 1917 года. Дальнейшая история страны – эпоха сталинизма – также не способствовала развитию культуры речи в деятельном плане, динамическом аспекте. Творчество и диктатура «сильной личности» - вещи несовместимые. Во всем, в том числе и в речевой деятельности, предписывалось следовать готовым рецептам. Практика выступления перед аудиторией по заранее подготовленному и прошедшему сквозь рогатки идеологической цензуры тексту продолжалась в течение всего периода казарменного социализма вплоть до начала демократических преобразований начала 90-х годов.

Языковеды, мастера слова всегда говорили о том, что одной правильности для хорошей речи недостаточно. Писатель Л. В. Успенский, отвечая на самим же поставленный парадоксальный вопрос «правильно или хорошо?», писал: «Общераспространенное мнение: говорить хорошо и значит говорить правильно. Это ошибка. Можно говорить абсолютно правильно, но вовсе не хорошо. Можно говорить очень хорошо и далеко не правильно…». Проиллюстрируем это высказывание на примерах.

Представьте себе, что на вы на дискотеке встречаете своего знакомого. Вы обмениваетесь обычными приветственными фразами, а на ваши вопросы «Как дела? Как учеба?», он начинает обстоятельно отвечать: «Моя учеба складывается вполне успешно, я радую своих родителей отличными результатами, это доставляет мне глубокое моральное удовлетворение». Такое высказывание построено в полном соответствии с правилами языковой системы и литературных норм, однако ответ вряд ли понравится вам. Точно так же  неуместным будет употребление  терминов и книжной лексики в журнальной статье, предназначенной для массового читателя: «Наши женщины, наряду с работой на производстве, выполняют и семейно-бытовую функцию, включающую в себя три составляющих: детородную, воспитательную и хозяйственную».²

Неприятие подобных выражений со стороны собеседников объясняется сложностью, неоднозначностью такого явления, как речевая деятельность. Язык в процессе своего функционирования выполняет разные задачи, обслуживает разные сферы человеческого общения. Одно дело – язык науки и совсем другое – непринужденная разговорная речь. Каждая ситуация общения предъявляет к языку свои требования. Поэтому использование терминов в тексте, не относящегося к научному стилю, может стать причиной его псевдонаучности. Для популярного журнала лучше было бы написать: «Наши женщины работают на производстве и много внимания уделяют семье, воспитанию детей, домашнему хозяйству». А на молодежном вечере отдыха, конечно, более приемлемым станет обиходно-разговорный вариант ответа: «Нормально», «Лучше всех».

Часто важным обстоятельством становятся условия общения, ситуация, в которой происходит диалог. Иногда реплика, лишенная логики, может оказаться более приемлемой, нежели пространные объяснения.

В качестве примера рассмотрим такую  ситуацию. В холле гостиницы человек, обратившийся к группе молодых людей с вопросом «Который час?», получил ответ: «Без четверти администратор». Вопрошавший ничего не понял, зато приятели, посвященные в ситуацию общения, остались весьма довольны. Им ответ показался содержательным и  остроумным. Суть происходящего состояла в том, что молодые люди ждали прихода администратора, им было известно, что он будет в два часа, следовательно, часы в этот момент показывали без четверти два. В данном случае мы имеем дело с фактом, когда собеседники вступают в диалог с разными коммуникативными установками. Вошедшему в холл человеку нужно было получить информацию о точном времени. Молодые люди же хотели скоротать время ожидания веселым разговором. Ответ одного из них выполнил не информативную, но эстетическую функцию – доставил удовольствие своим собеседникам. С позиций подобной коммуникативной установки прозвучавший ответ представляется достигшим цели общения. Здесь можно говорить о таком качестве речи, как эффективность использования языка.

Как мы убедились, нельзя говорить о  культуре владения языком вообще. Речь должна идти  об умении говорить по-разному в разных ситуациях общения. То, что хорошо в одной функциональной разновидности языка, оказывается совершенно неприемлемым в другой. Так, если для научной речи необходимы точность и логичность высказывания, то в разговорной речи вполне допустимы такие средства, как жаргонизмы, просторечные элементы.

Язык располагает большим арсеналом  средств. Главное требование к качественному  высказыванию таково: из всех языковых средств для создания определенного текста должны быть выбраны такие, которые с максимальной полнотой - наиболее эффективно - выполняют поставленные задачи общения, или коммуникативные задачи.

Изучение текста с точки зрения соответствия его языковой структуры задачам общения получило название коммуникативного аспекта культуры владения языком.

 Коммуникативный аспект находит  наиболее полную реализацию в   процессе изучения функциональной  стилистики - раздела языкознания,  изучающего законы эффективной речи.

Этический аспект культуры речи. В каждом обществе существуют этические нормы поведения. Они касаются и многих моментов общения. Поясним это на примере. Если вы утром садитесь за стол с членами своей семьи, чтобы позавтракать, то вполне этичным будет просто попросить: «Передай-ка мне хлеб». Но если вы сидите за большим праздничным столом с незнакомыми или не очень близкими вам людьми, то по отношению к ним уместно будет ту же просьбу выразить так: «Не могли бы ли вы (или: вас не затруднит) передать мне хлеб?» Отличаются два высказывания не нормативностью. С точки зрения эффективности первый вариант просьбы более ясно, прямым образом выражает мысль, чем второй, в котором мысль выражена косвенно, но в ситуации праздничного стола все же уместна вторая форма. Различие между двумя вариантами просьбы именно в следовании этическим нормам.