Рыцарская культура

Впрочем, и milites бывали разные. Нередко их противопоставляли  высшей государственной знати —  князьям и герцогам, подчеркивая  определенную зависимость рыцаря от сеньора. Согласно одним классификациям, воины попадали в среднюю «группу  между свободными и несвободными (рабами), согласно другим — опять  же в промежуточную группу между  духовными лицами и трудящимся народом. Некоторые средневековые тексты позволяют, впрочем, предположить, что  начиная с XI— XII веков слово «рыцарь», miles, становится уже просто обозначением одного из сословий. Так, в ряде судебных рукописей говорится о женщинах из «военного сословия». 

Если в начале Раннего Средневековья словом miles пользовались, чтобы указать на род  занятий (военное ремесло) и на зависимость  от сеньора, то ближе к концу эпохи  происходит постепенная романтизация самого понятия рыцарства. Не в последнюю  очередь это было связано с  тем, что рыцарство постепенно становилось  уделом богатых и знатных людей, способных содержать коня, обзавестись  вооружением, а кроме того потратить  несколько лет на обучение военному ремеслу. 

Многие рыцари в  эпоху Каролингов, помимо воинских занятий, сами обрабатывали землю в  данном им бенефиции, сами заботились о своем благосостоянии. Оброк, барщина, выплата вассальной платы со стороны  более мелких держателей — все  это изначально было доступно лишь сравнительно крупным феодалам. Поэтому  рыцарство в эпоху своего формирования и было настолько пестрым в  общественном и материальном плане. Время послужило своеобразным фильтром — по мере того, как бедные рыцари (в особенности аллодисты), разорялись и земли их переходили к крупным  владельцам, многие из разорившихся либо умирали, не оставив наследников, либо постепенно теряли официальный рыцарский  статус. Разорение бедных рыцарей и усиление положения богатых феодалов стало одной из причин частичного слияния титула рыцаря с понятием «знатного человека». 

Тогда же богатые  рыцари стали одной из ведущих  политических сил общества. Свободные  люди нерыцарского звания и обедневшие рыцари, не имеющие коня и достойного вооружения, выполняли более низкие воинские обязанности ограниченного  круга. Полностью посвятить себя военной службе мог в конце  Раннего Средневековья, в XII — начале XIII века, лишь зажиточный феодал. Как  несравненно более важная для  общества фигура, этот феодал занимался  и государственными делами (в первую очередь, судебными). Мало-помалу именно государственные обязанности стали  основным занятием богатого рыцарства, порой оставляя позади даже военную  службу. 

4. Рыцарская литература 
 

4.1.Рыцарская куртуазная  поэзия 

Укрепление королевской  власти, рост богатеющих городов, крестовые  походы, открывшие перед изумленным Западом диковинки Ближнего Востока, - все это в совокупности обусловило глубокую трансформацию феодальной культуры и возникновение новых  форм искусства, которые принято  называть куртуазными, т.е. придворными. В это время впервые в истории  человечества культивируются идеалы духовной любви, возникает рыцарская лирическая поэзия и музыка. В Средние века поэзия стала королевой словесности, даже летописи облекались в стихотворную форму. Первые любовные рыцарские стихи  были созданы в Провансе, на юге  Франции, еще в конце XI в. А в XII-XIII вв. уже все города, все феодальные замки были охвачены новыми веяниями. Пышным цветом расцветает придворная рыцарская культура, блестящая, изысканная, нарядная. 

Оставаясь воином, рыцарь в то же время должен был обладать прекрасными манерами, быть приобщенным  к культуре, поклоняться Прекрасной Даме, являя собой образец придворного  этикета, именуемого куртуазией. Именно с культа «дамы сердца» - Прекрасной Дамы и началась куртуазная поэзия. Рыцари-поэты воспевали ее красоту  и благородство, а знатные дамы весьма благосклонно относились к куртуазной поэзии, которая поднимала их на высокий пьедестал. 

Конечно, куртуазная любовь была не лишена условности, поскольку  полностью подчинялась придворному  этикету. Дело в том, что Прекрасная Дама, воспеваемая трубадурами в  Южной Франции и труверами  в Северной Франции, миннезингерами в Германии и менестрелями в Англии, была, как правило, супругой сюзерена. А влюбленные рыцари оставались почтительными  придворными. Куртуазные песни, льстя самолюбию дамы, одновременно окружали сиянием ис­ключительности феодальный двор, среди которого она царила. 

Куртуазную любовь отличал ряд особенностей. Прежде всего, это была тайная любовь, поэт избегал называть свою даму по имени. Куртуазная любовь - любовь тонкая, изысканная, в отличие от чувственной, глупой любви. Она должна была выглядеть  трепетным обожанием. Именно в такой  призрачной любви находили высшую меру радости. Но не следует преувеличивать платонизм куртуазной любви, в лучших любовных песнях того времени звучит горячее человеческое чувство. 

Поэтических текстов, созданных в ту эпоху, чрезвычайно  много, и сегодня, конечно, уже никто  не знает, кто были авторы большего числа их, но среди поэтов бесцветных появлялись и запоминающиеся фигуры с яркой индивидуальностью. Наиболее известными трубадурами были трепетный  Бернарт де Вентадорн, пылкий Гираут де Борнейль, суровый Маркабрюн, рассудительный Пейролъ, мечтательный Джауфре Рюделъ. 

В Провансе существовало множество форм куртуазной поэзии, но к наиболее распространенным относились кансона, альба, баллада, пасторела, тенсона, плач, сирвентес. 

Кансона («песня») в  повествовательной форме излагала любовную тему: 
 

В час, когда разлив потока 

Серебром струи  блестит, 

И цветет шиповник скромный, 

И раскаты соловья 

Вдаль плывут волной широкой 

По безлюдью рощи темной, 

Пусть мои звучат напевы! 
 

От тоски по вас, Далекой 

Сердце бедное болит. 

Утешения никчемны, 

Коль не увлечет  меня 

В сад, во мрак его  глубокий, 

Или же в покой  укромный 

Нежный ваш призыв, - но где вы?! 

(Джауфре Рюделъ) 

Альба («утренняя  заря») посвящалась земной, разделенной  любви. В ней рассказывалось о  том, что после тайного свидания влюбленные расстаются на заре, и о  приближении утренней зари их предупреждает  слуга или друг, стоящий на страже: 

Молю тебя, всесильный, светлый Бог, 

Чтоб друг живым  уйти отсюда мог! 

Да бодрствует над  ним твоя десница! 

С зари вечерней здесь  свиданье длится, 

И близок час рассвета… 
 

Мой милый друг! Я  с вечера не спал, 

Всю ночь я на коленях  простоял: 

Творца молил я  жаркими словами 

О том, чтоб снова  свидеться мне с вами. 

А близок час рассвета. 
 

(Гираут де Борнейль) 

Баллада в то время  обозначала плясовую песню: 
 

Все цветет! Вокруг весна! 

- Эйя! - 

Королева влюблена, 

- Эйя! - 

И, лишив ревнивца сна, 

- Эйя! - 
 

К нам пришла сюда она, 

Как сам апрель, сияя. 

А ревнивцам даем мы приказ: 

Прочь от нас, прочь  от нас! 

Мы резвый затеяли  пляс. 
 

(Безымянные песни) 
 

Пасторела - песня, в  которой рассказывалось о встрече  рыцаря и пастушки: 

Встретил пастушку вчера я 

Здесь, у ограды блуждая. 

Бойкая, хоть и простая 

Мне повстречалась  девица. 

Шубка на ней меховая 

И кацавейка цветная, 

Чепчик - от; ветра  прикрыться 
 

К ней обратился  тогда я: 

- Милочка! Буря  какая 

Нынче взметается злая! 

-Дон!-отвечала девица, 

Право, здорова всегда я, 

Сроду простуды не зная, - 

Буря пускай себе злится!.. 

(Маркабрюн) 

Плач - песня, в которой  поэт тоскует, оплакивает свою долю либо скорбит о смерти близкого человека: 

Нет, не вернусь я, милые друзья, 

В наш Вентадорн: она ко мне сурова. 

Там ждал любви - и  ждал напрасно я, 

Мне не дождаться  жребия иного! 

Люблю ее - то вся  вина моя, 

И вот я изгнан в дальние края, 

Лишенный прежних  милостей и крова... 
 

(Бернарт де Вентадорн) 
 

Тенсона - стихотворный спор, в котором принимают участие  либо два поэта, либо поэт и Прекрасная Дама, поэт и Любовь: 
 

Я велел с недавних пор 

Сердцу моему молчать, 

Но Любовь со мною спор 

Не замедлила начать: 

- Друг Пейроль,  решили, знать, 

Распрощаться вы со мной, 

Да и с песнею былой? 

Что ж, бесславный ждет удел 

Тех, кто сердцем  охладел! 
 

- Ах, Любовь, на ваш  укор 

Мне не трудно отвечать: 

Долго Донны светлый  взор 

Я готов был воспевать, 

Но в награду  мог стяжать 

Только боль обиды  злой, 

Дайте ж наконец  покой! 

Я роптать на вас  не смел, 

Но уж песни-то отпел! 
 

(Пейроль) 
 

Сирвентес - песня, в  которой поднимаются уже социальные вопросы, главный из которых: кто  больше достоин любви - учтивый простолюдин  или бесславный барон? 
 

- Перигон? Порой  бесславно 

Жизнь ведет свою барон, 

Он и груб и  неумен, 

А иной виллан бесправный 

Щедр, учтив, и добр, и смел, 

И в науках преуспел. 

Что Донне можете сказать: 

Кого из этих двух избрать, 

Когда к любви  ее влечет? 
 

- Мой сеньор! Уже  издавна 

Был обычай заведен 

(И вполне разумен  он!): 

Если Донна благонравна, 

С ровней связывать  удел 

Тот обычай повелел. 

Как мужику любовь отдать? 

Ведь это значит потерять 

И уваженье и почет... 
 

(Дальфин и Перигон) 

Наличие в провансальской поэзии таких форм, как тенсона, сирвентес  и плач, свидетельствует о том, что хотя любовная тема и занимала в ней господствующее положение, она не являлась единственной. Трубадуры  охотно откликались на злобу дня, касались в своих песнях вопросов политических и социальных. 

Трубадуры были первыми  куртуазными лириками Европы. За ними последовали немецкие миннезингеры - «певцы любви». Однако в их поэзии чувственный элемент играл меньшую  роль, нежели в поэзии романской, и  скорее преобладал морализаторский  оттенок, например: 
 

Те времена прошли давно 

Когда-то, Бог свидетель, 

Царили в мире заодно 

Любовь и добродетель. 

Все в грех теперь погружено 

Любить грешно и  жить грешно. 

Губительный владетель,