Европейское просвещение

     Русский ученый Г. Лебедев стремится проникнуть в тайны древней индийской  культуры. Весьма популярны стали  восточные темы, сюжеты и образы. Монтескье, Вольтер, Голдсмит, Виланд и  многие другие обращаются к темам  и образам Востока, даже если «Восток» в их представлении дается условно и недифференцированно. П.А. Плавильщиков написал трагедию на тему о борьбе народа Индии против орд далеко не условного Надир-шаха.

     Однако  еще более важными были попытки  теоретически осмыслить культуру разных наро/хов, исходя из идеи единства человеческого рода.

     Еще в канун Просвещения в Италии Вика говорил: «Существует необходимо в природе один умственный язык, общий для всех народов». Головецкий в труде «О человеке» утверждал, что «различие вкусов у людей предполагает лишь небольшие различия и оттенках их ощущений», в принципе-же все народы обладают одинаковыми возможностями для развития. Для доказательства он сослался на «единообразие народных пословиц» у разных народов. 
 

     «ВЕК  РАЗУМА» И СОВРЕМЕННОСТЬ 
 

     Просветители  исходили из своих представлений  об универсальности разума и единстве человеческой природы. Из них к идее мировой литературы ближе других подошел Гердер, который внимательно  изучал фольклор разных стран и опубликовал  сборник «Голоса народов в их песнях». Разумеется, он мог привести только отдельные образцы песенного творчества разных народов. Охватить единым взглядом все богатство культуры мира при тогдашнем уровне знаний было невозможно. Но он мечтал о такой возможности и завещал ее следующим поколениям, восклицая: «Какой это был труд о роде людском, о человеческом духе, мировой культуре, обо всех странах, эпохах, народах, о силах, смешениях, образах!»

     Философы  «века разума» давно уже подрывали  основы современных им государств Европы, где и политическая власть и громадная доля богатств принадлежали аристократии и духовенству, тогда как народная масса оставалась вьючным животным для сильных мира сего. Провозглашая верховное владычество разума, выступая с проповедью веры в человеческую природу, которая проявит все свои хорошие стороны, как только ей будет возвращена свобода, просветители «открыли перед человечеством широкие, новые горизонты» (П. Кропоткин).

     В эпоху Просвещения возникли мощные идейные течения, произошла революция  в интеллектуальной, этической, правовой и эстетической сферах, что проложило путь к политическим переменам и в итоге потрясло государственные основы Франции (а также других стран Европы и Северной Америки). Возможно, именно в это время светская культура стала определяющим фактором, основной движущей силой.

     Результатом «века Разума» стала Великая  французская революция 1789 г., провозгласившая  человека гражданином. Учредительным  собранием 20—26 августа первого года революции была принята Декларация прав человека и гражданина. В ее первой статье записано: «Все люди рождаются и остаются свободными и равными в правах».

     Эта идея. рожденная европейской культурой  эпохи Просвещения, утвердилась  теперь повсюду. Правда, путь к ее реализации был непрост: ее оспаривали и отвергали, забывали и вновь открывали, одни едва терпели ее, другие считали жизненно необходимой. И наконец, в 1948 г. вдохновленное ею международное сообщество приняло Всеобщую декларацию прав человека.

     Оценивая судьбу идей Великой французской революции 200 лет спустя, историк Ф. Фюре говорит, что «они привлекают все больше сторонников, но трудности, связанные с их полным претворением в жизнь, огромны».

     Ныне  подвергается серьезному сомнению выработанная в эпоху Просвещения идеология  прогресса в различных формах. Дискредитация прошлого представляется условием усилий, устремленных к будущему, с которого начнется подлинная история человека — хозяина своей судьбы и создателя своего счастья.

     Важнейшие драмы нашего века, неумение контролировать ход научно-технического прогресса, двусмысленность самого этого прогресса, великие вопросы бытия, остающиеся без ответа, — совокупность этих и других факторов обусловила кризис идей прогресса. Различные формы усталости и нигилизма — симптомы этого кризиса.

     Неадекватной  действительностью оказалась и идея господства человека над природой — она обернулось глобальной экологической проблемой.

     Некоторые ученые считают, что созданная в  «век разума» интеллектуальная машина разбилась при столкновении с  реалиями жизни (достаточно вспомнить  трагические последствия просветительской догмы о формировании нового человека). Несомненно одно — не все идеи просветителей оказались жизнеспособными, их истинность нельзя абсолютизировать. 
 

     ИДЕИ  ПРОСВЕЩЕНИЯ В  ЛИТЕРАТУРЕ И ИСКУССТВЕ 
 

     Воплощением просветительских представлений о «естественном человеке», который в своих действиях руководствуется лишь разумом, стал Робинзон Крузо - герой романа английского писателя Даниэля Дефо (1660-1731). В образе этого героя просматриваются черты, свойственные энергичным выходцам из третьего сословия, как тогда именовали подавляющее большинство населения недворянского происхождения. Автор романа стремился заставить читателя поверить в безграничные возможности человека, утвердить его право переделывать мир вопреки устоявшимся правилам и традициям.

     На  фоне всеобщих восторгов по поводу романа Дефо резким диссонансом прозвучал голос ирландского священника Джонатана Свифта (1667-1745). Свифт критически относился ко многим идеям просветителей, отчетливо видел пороки и противоречия буржуазного общества и был далек от оптимизма Дефо, иронизируя над идиллическим концом романа (Робинзон, выгодно женившись, наслаждается шелестом банковских купюр). Главный герой остросатирического романа Свифта «Путешествия Гулливера», как и Робинзон, - герой Просвещения, но он уже способен видеть то, что пока не ясно самим творцам просветительских идеалов: внутреннюю несостоятельность принципов конституционной монархии, тщетность мечтаний философов о просвещенном монархе, глубоко сокрытые в человеческой природе противоречия.

     Гораздо лучше вписывается в рамки просветительской интеллектуальной традиции творчество французского драматурга Пьера-Огюстена Бомарше (1732-1799). В своих комедиях, особенно в «Севильском цирюльнике» и «Женитьбе Фигаро», он высмеивал аристократию, привилегии и психологию знати.

     Разделенная на множество княжеств феодальная Германия постигала основы Просвещения по пьесам Фридриха Шиллера (1759-1805).

     Философская драма Иоганна Вольфганга Гёте (1749-1832) «Фауст»

завершает и как бы венчает собой век Просвещения.

      Изобразительное искусство XVIII в. отразило в своем  развитии парадоксы и противоречия эпохи. Во Франции процветало утонченное, изысканное искусство, отвечавшее вкусам аристократии. Это прежде всего творчество «первого живописца короля» Франсуа Буше (1703-1770) и Антуана Ватто (1684-1721).

      Идеалы  третьего сословия выражали в своем искусстве англичанин Уильям Хогарт (1697-1764) и французы Жан-Батист-Симеон Шарден (1699¬1779), Жак-Луи Давид (1748-1825). Самый убедительный образ философа Просвещения удалось создать скульптору Жан-Антуану Гудону (1741-1828) в портрете Вольтера.

      Влияние идей Просвещения сказалось и в музыке. Творчество великих композиторов Иоганна Себастьяна Баха (1685-1750) и Вольфганга Амадея Моцарта (1756-1791) несет на себе отпечаток эпохи поисков «царства разума». 
 

ВЛИЯНИЕ РЕНЕССАНСА НА ЕВРОПЕЙСКОЕ  ПРОСВЕЩЕНИЕ 
 

     “Я  создал тебя существом не небесным, но и не только земным, не смертным, но и не бессмертным, чтобы ты, чуждый стеснений, сам себе сделался творцом и сам выковал окончательно свой образ. Тебе дана возможность пасть до степени животного, но также и возможность подняться до степени существа богоподобного - исключительно благодаря твоей внутренней воле…” - так говорит Бог Адаму в трактате итальянского гуманиста Пико делла Мирандола “О достоинстве человека”.В этих словах сжат духовный опыт эпохи Возрождения, выражен сдвиг в сознании,который она совершила. Человеку - представителю победоносного, разумного и прекрасного рода - спело гимн искусство древности. Человека неудовлетворенного, жаждущего недосягаемой справедливости, раскрыло средневековое искусство. Но образ волевого, интеллектуального человека - творца своей судьбы, творца самого себя - создало только Возрождение.

     Какова  родословная культура Возрождения? Преемственная связь с античностью очевидна, ее подчеркивали сами итальянские гуманисты. Менее очевидна, на поверхностный взгляд, преемственность по отношению к культуре средних веков. Деятели Ренессанса отзывались о средневековом искусстве сурово и свысока. Их можно понять: ведь культура Возрождения формировалась в отталкивании от средневековых принципов, в борьбе с ними. Но, как во всяком живом развитии, здесь было не просто голое отрицание, а единство отрицания и продолжения. Однако ренессансная стадия сложилась не везде, не одновременно и не в одинаковых формах. Классическим очагом ренессансной культуры была только Италия.

     Периоды истории итальянской культуры принято  обозначать названиями столетий: дученто (XIII в.) - Проторенессанс, треченто (XIV в.) - продолжение Проторенессанса, кватроченто (XV в.) - Ранний Ренессанс, чинквеченто (XVI в.) - Высокий Ренессанс. При этом хронологические рамки столетия, конечно, не вполне совпадают с определенными периодами культурного развития: так, Проторенессанс датируется концом XIII в., Ранний Ренессанс кончается в 90-х гг. XV в., а Высокий Ренессанс изживает себя уже к 30-м гг. XVI в. Он продолжается до конца XVI в. лишь в Венеции; к этому периоду чаще применяют термин “поздний Ренессанс”.

     По  давно сложившейся исторической традиции зачинателями искусства Раннего Возрождения считаются три художника. Это флорентиец Мазаччо, художник мужественного, энергичного стиля. В своих произведениях он достиг небывалой до него, почти скульптурной осязаемости мощных фигур и, подхватив угасавшую традицию Джотто, довел до конца завоевание живописью трехмерного пространства.Это скульптор Донателло, сказавший новое слово почти во всех жанрах и разновидностях пластики. Он создал тип самостоятельно стоящей круглой статуи, не связанной с архитектурой, и он же создал целую школу мастеров рельефа, покрывающего фризы ренессансных зданий. Ему удалось полностью преодолеть не только схематизм традиционного церковного искусства, но и угловатую нервозность готической итальянской скульптуры. Это, наконец, архитектор и скульптор Брунеллески. Он создал архитектуру вполне светскую по духу, изящно простую, гармонических пропорций, где как бы совсем исчезает ощущение тяжести камня,борьбы сил, сопротивления материала.

     Достаточно  только трех имен, чтобы понять значение среднеитальянской культуры Высокого Ренессанса: Леонардо да Винчи, Рафаэль, Микеланджело. Они были во всем несходны между собой, хотя судьбы их имели много общего: все трое сформировались в лоне флорентийской школы, а потом работали при дворах меценатов, главным образом пап, терпя и милости и капризы высокопоставленных заказчиков. Их пути часто перекрещивались, они выступали как соперники, относились друг к другу неприязненно, почти враждебно. У них были слишком разные художественные и человеческие индивидуальности. Но в сознании потомков эти три вершины образуют единую горную цепь, олицетворяя главные ценности итальянского Возрождения - Интеллект, Гармонию и Мощь.

     К Леонардо да Винчи, может быть больше, чем ко всем другим деятелям Возрождения, подходит понятие homo universale. Этот необыкновенный человек все знал и все умел - все, что знало и умело его время; кроме того, он предугадывал многое, о чем в его время еще не помышляли. Так, он обдумывал конструкцию летательного аппарата и, как можно судить по его рисункам, пришел к идее геликоптера. Леонардо был живописцем, скульптором, архитектором, писателем, музыкантом, теоретиком искусства, военным инженером, изобретателем, математиком, анатомом и физиологом, ботаником…

     Рафаэль, как истинный сын Возрождения, был если и не столь универсальным, как Леонардо, то все же очень разносторонним художником: и архитектором, и монументалистом, и мастером портрета, и мастером декора. Но доныне его знают больше всего как создателя дивных “Мадонн”. У его мадонн всегда гладкие волосы, чистый овал лица, чистый девственный лоб, ниспадающее покрывало охватывает фигуру сверху донизу единым плавным контуром.

     Микеланджело  был ваятель, архитектор, живописец  и поэт. Но более всего и во всем - ваятель. Скульптуру он ставил выше всех других искусств и был в этом, как и в другом, антагонистом Леонардо, считавшим царицей искусств и наук живопись.

     Хотя  об архитектуре Возрождения можно  сказать многое, но как ни красивы  и внушительны ренессансные палаццо  и храмы, как ни блистательна деятельность зодчих Высокого Возрождения - Браманте и Палладио, - архитектура в эту эпоху престала быть дирижером оркестра искусств. Произошло некое перемещение акцентов. Живопись, завоевав собственное иллюзорное пространство, встала на путь независимости от архитектуры. Архитектура начинает сама подражать изобразительным искусствам, жертвуя своей конструктивностью, своей тектонической правдивостью. Преобладает забота о красоте фасада независимо от действительности тектоники. Не останавливаются и перед тем, чтобы чисто живописными средствами создавать иллюзорное простанство и интерьер.

     Примерно  такие же отношения, как с архитектурой, сложились у ренессансного изобразительного искусства с прикладным искусством. Художники Возрождения не порывали связей с ремеслами. Вероккьо, Ботичелли, да и большинство художников не только писали картины и фрески, но и расписывали сундуки (знаменитые итальянские “кассоне”), занимались ювелирным делом, исполняли рисунки для гобеленов. Изображение побеждает, подчиняет себе самый предмет. Не столько изображение украшает вещь, сколько сама вещь существует как бы для того, чтобы служить фоном для росписи, причем ее собственная, рациональная структура все меньше принимается во внимание: страсть к передаче иллюзорного пространства проникает и сюда.