Библиотерапия как метод библиосоциальной работы

Европейская школа библиотерапии возникла благодаря разработкам швед­ского невропатолога и библиофила Я. Биллстрема. В рамках дан­ной школы объектом библиотерапевтического воздействия стано­вятся социальные группы, имеющие психические проблемы, но проживающие в обычных жизненных условиях. Основная форма – групповая, и библиотерапия постепенно выходит из медицинских учреждений в учреждения социальной сферы: библиотеки, изотеки, литературные салоны (кафе). Однако библиотерапия в первую очередь рассматривается как механизм, приводящий в действие процесс вытеснения отрицательных эмоций положительными и предотвращающий тем самым губительное воздействие негатив­ных эмоций на биохимические, физиологические процессы, про­исходящие в человеческом организме [там же].

В России медики используют библиотерапию в повседневной практике как метод психотерапевтического воздействия, опираясь на идеи терапевтов первой половины XIX века, в том числе И. Е. Дядьковского, который рекомендовал врачам использовать сред­ства художественной литературы для создания лечебно-охранительного режима [18, с. 114]. А первые шаги к практическому применению библиотерапии, как отмечает Ю. Н. Дрешер, в нашей стране были сделаны в 1927 г. М. З. Вельковским, врачом психоневрологического института в городе Харькове [4, с. 94].

В годы Великой Отечественной войны отечественная библиотерапевтическая практика с медицинским аспектом активизировалась. Этот период развития библиотерапевтического знания, как отмечает Р. П. Потапова, послужил базисом для познания пси­хотерапевтического воздействия литературы на ослабленные группы населения, в частности, на людей, имеющих существенные проблемы со здоровьем. Созданы первые предпосылки классифи­кации терапевтической литературы в зависимости от конкретного психофизического состояния личности. Особое внимание уделялось разработке терапевтических списков, направленных на раз­решение или смягчение проблем, сопутствующих нетрудоспособ­ности личности. По отношению к больным подбор литературы осуществлялся по принципу отвлечения от переживаний, адапта­ции к изменившимся условиям [18, с.115]

В дальнейшем интерес к библиотерапии не ослабевает, и в 1967 г. в Харьковском санатории «Березовские минеральные воды» был создан первый кабинет библиотерапии. С 1980 г. такой же кабинет действует при санатории «Драугисте» (г. Друскининкай). Здесь изучается библиотерапевтическое воздействие на больных (А. Воскене, Д. Потельне, П. Спитрите) [25, с.115].

Можно заметить, что смещение ак­цента в сторону медицинских аспектов приводит к тому, что биб­лиотерапия воспринимается буквально: «использование книг и печатных материалов в лечении больных» (P.M. Тьюс). В трудах ученых, в том числе и российских – A. M. Миллер, А. Е. Шапошникова, библиотерапия интерпретируется с помощью понятий: лечение, реабилитация, психотерапия. При этом специалисты, с точки зрения Р. П. Потаповой, отстраняются от того, что лечение книгой – это только частный случай в понимании библиотерапии, который дал название процессу взаимодействия информации и потребителя (кни­ги и читателя)[18, с.113].

Таким образом, можно выделить минусы рецептурного подхода, состоящие в том, что он не учитывает социальный контекст развития индивида, социально-экономические, духовно-нравственные условия жизнедеятельности. Медицинский подход популяризирует узкопрагматичное понимание библиотерапии и доказывает её состоятельность как субъективного метода воздей­ствия на личность, иллюстрирует невозможность трансляции ме­тодики проведения библиотерапевтического занятия.

Следующий этап, начавшийся в последние десятилетия, характеризуется многогранностью подходов ученых при анализе библиотерапии. Так психологический подход анализа библиотерапии позволяет ставить и решать задачи организации общения посредством информации, художественной литературы. Центральной темой явля­ется деятельностная схема анализа библиотерапии, проблема су­ществования информационных потребностей. Мысль о существо­вании информационных потребностей и мотивов не нова и базиру­ется на психологических схемах анализа потребностей А. Н. Леонтьева. Он доказывает, что потребность существует не только в форме переживания отсутствия чего-то необходимого для удовлетворения потребности, но и в опредмеченном виде, в виде предмета-мотива, присвоение которого личностью и есть процесс удовлетворения потребностей. Данная концепция включена и в психолингвистический ракурс раскрытия библиотерапии [18, с.117].

Психолингвистический подход формирует представление о библиотерапии в процессе литературной коммуникации. Подход к тексту как к фактору, способному оказывать влияние на психиче­ское состояние человека, а также способному изменить ценност­ную установку личности, детерминировать ее поведенческую активность,– определил своевременность исследовательских про­грамм, включающих языковые механизмы латентного воздействия на психику людей (В.П. Белянин, О. Найденов, А.А. Романов, И.Ю. Черепанова). Все программы созданы в формате психолин­гвистики.

Ведущая роль в развитии этого подхода принадлежит В. А. Невскому, А. А. Гайворовскому, А. П. Нечаеву, А. Р. Лазурскому и конечно, Н. А. Рубакину, положившим начало изучению психологических аспектов чтения художественной литературы. Так Н. А. Рубакин разработал собственную теорию библиопсихологии. Суть его теории – системное изучение триады «читатель – книга (текст) – автор». Им отмечалось, что обычно каждая из частей триады рассматривается отдельно, тогда как наиболее существенно их взаимодействие и единство. При этом он исходил из того, что главное – это роль читателя. Он считал неправомерным положение, когда изучается сначала текст, потом автор (или сначала автор, потом текст), а читатель – где-то на втором плане. Н. А. Рубакин подчеркивал, что каждый читатель по-своему, избирательно усваивает и осмысливает тексты, привнося в них что-то свое. Поэтому первостепенное значение имеет изучение читателей, ведь от умственных и нравственных качеств тех, кто читает, зависят смысл и значимость воспринимаемых ими текстов. Он указывал, что читательское восприятие имеет свои индивидуально-природные предпосылки, и подчеркивал, что взаимосвязь читателя и книг нужно рассматривать в культурно-историческом контексте. Н. А. Рубакин считал, что библиопсихология, возникающая на пересечении разных наук, должна соединять в себе проблематику и методы, как естествознания, так и гуманитарного знания.

Однако такой функциональный общепсихологический подход не был безоговорочно принят и позже активно подвергался критике, как психологами, так и библиотековедами. Как отмечает Ю. Н. Дрешер современные исследователи опробовали информационно-психологические тесты Н. А. Рубакина и подтвердили применимость библиопсихологического анализа в современных условия [7, с.18].

Таким образом, данный мотивационный подход акцентирует внимание на индивидуальной программе библиотерапии. Отслеживаются ситуации конкретного восприятия текста, наряду с выявлением и закреплением общих закономерностей.

Библиотечный подход как констатирует Р. П. Потапова, не отрицает других подходов, и позво­ляет раскрыть библиотерапию как сконцентрированное направле­ние в теории обслуживания читателей. Библиотекари учитывают социальные характеристики личности при формировании инфор­мационного контакта, создавая тем самым типовые модели субъ­ект-объектного общения. В библиотечной теории и практике основными признаками, обусловливающими модель общения, явля­ются социально-демографические (профессиональная принадлеж­ность, род занятий, пол, возраст) и социально-психологические (характер читательских вкусов, интересов), в соответствии с кото­рыми разработаны концепции дифференциации читателей художественной литературы (Л. И. Беляева, Л. Г. Жабицкая, О. И. Никифорова, И. И. Тихомирова, С. А. Трубников и др.). Дан­ные классификации – есть профессиональный подход к теории организации обслуживания как к информационному процессу. По­добная профессиональная установка прослеживается и в библио­терапии [18, с.121].

Таким образом, как область знания и практики библиотерапия, интегрирую­щая подходы и методы медицины, педагогики, психологии и библиотечного дела, оформилась как отдельное направление в сере­дине прошлого века, прошла ряд этапов (слабо очерченных хроно­логически) и ныне переживает закономерный подъем интереса к себе.

1.2 Современные подходы к библиотерапии

Рассмотрев историю формирования библиотерапии ясно, что библиотерапия сложное явление. Эта сложность проистекает из неуловимой цепи взаимосвязи широкого круга смежных с библиотековедением наук. По мнению А. Е. Шапошникова библиотерапия находится на стыке библиотековедения и медицины. В медицинском плане она является частью психотерапии, т.е. планомерного использования психического воздействия с лечебными целями. В библиотековедческом отношении библиотерапия рассматривается как одно из направлений педагогики чтения [29, с.66].

В российской школе содержание понятия существенно обога­тилось за счет включения в предметное поле библиотерапии ас­пектов взаимодействия читателя и информации. Довольно много­численные высказывания отечественных специалистов по этому поводу характеризуются широким диапазоном расхождений во взглядах и оценках.

Библиотерапия как метод воздействия. В частности, Р. А. Трофимова осмысливает биб­лиотерапию в качестве метода воздействия на человека в целом (через духовное – на душевное, а через душевное – на телесное, что позволяет говорить об исследовании библиотерапии в формате логотерапевтических теорий). Такое определение библиотерапии обращает внимание на наличие в системе категорий, раскрываю­щих структуру библиотерапии, а именно: понятий индивидуальная и социальная субъектность. Индивидуальная субъектность, по мнению Р. А. Трофимовой, вклю­чает совокупность индивидуальных, индивидных потребностей, мотивационных свойств личности, что позволяет раскрыть инфор­мационные характеристики личности (программа авторского библиотерапевтического репертуара). Индивидуальная субъектность предполагает, что социальный субъект в процессе жизнеосуществления посредством информации сам способен разрешить пробле­мы. Социальная субъектность предполагает обращение к помощи социальных институтов для решения социально значимых про­блем. Она показывает уровень освоения информационного про­странства. Характеристики индивидуальной и социальной субъектности позволяют дать целостную характеристику субъекта (персонального, социального) в любой момент развития индустрии информации [24, с.9].

Начиная с середины 80-х годов ХХ в. кафедра библиотековедения АлтГАКИ и АКУНБ им. В.Я. Шишкова осуществляет библиотерапевтические разработки, направленную на активизацию духовных жиз­ненных сил человека для погашения стрессовых ситуаций, самостоятельную выработку личностной программы терапии как варианта коррекционного средства поведения. При этом, исследовательская группа кафедры стремится изыскать способы библиотерапевтического воздействия не только и не столько на отдельно взятую личность, сколько на группы психически однород­ных (в основных характеристиках) и явно не страдающих расстройствами психики людей [27, с. 159].

Среди групп, выделяемых по степени развитости жизненных их членов, есть ослабленные одновременно в социальном, психическом и физиологическом отношениях. Именно эти группы, должны быть объектом библиотерапевтического влияния. Только при таком условии, с точки зрения Р. А. Трофимовой, библиотерапия становится методом регулирования социальных отношений и реабилитации системно понимаемых жизненных сил людей.

Таким образом, концепция библиотерапии, предлагаемая кафедрой,  имеет, не психологические, а социологические истоки и строится на теории жизненных сил социальных субъектов, а  библиотерапия рассматривается,  как один из возможных методов восстановления (реабилитации) жизненных сил человека, способный стать достаточно эффективным проявлением социальной логотерапии.

Библиотерапия как наука. По отношению к пробле­ме определения статуса библиотерапии как науки отчетливо обнаруживают себя два подхода. Один их них предлагает рас­сматривать её как прикладную дисциплину, ориентированную на изучение проблем библиотековедения: «Раздел библиотекове­дения, предметом которого является воздействие печатных и аудиовизуальных материалов на человека, находящегося в со­стоянии болезни, стресса или иной неординарной ситуации, и способы использования указанных материалов в коррекции пси­хофизического статуса этого человека» (Б.А. Симонов). Другой – ориентирует специалистов на более сложный статус теории библиотерапии как науки: «самостоятельная комплексная науч­ная дисциплина, изучающая закономерности смыслового вос­приятия письменной речи и на этой основе разрабатывающая методы психологической коррекции личности при помощи ле­чебного чтения (или слушания) специально подобранных тек­стов, содержащихся в книгах или других носителях информации и знаний. И учитывает особенности поведения людей как чита­телей и осуществляет свои цели на основе принципов, форм и методов библиотечного воздействия на пользователей библио­теки» (B.C. Крейденко) [28, с. 222].

Каждый из этих подходов обусловливает существенные различия в осмыслении библиотерапии, но объединяющим мо­ментом является согласие в междисциплинарном свойстве биб­лиотерапии, являющимся важным фактором роста её потенциала. «Библиотерапия – это научная дисциплина, находящаяся на стыке библиотековедения и медицины, имеющая своей целью изучение особенностей читательского восприятия во время ле­чения» (A.M. Миллер) [Цит. по 15, с. 93]. Как отмечает Р. А. Трофимова, понимание библиотерапии как научной дисциплины не соответствует истинному положению вещей, по­скольку специалисты, поддерживающие данную точку зрения на данном этапе её развития, не могут раскрыть объект, предмет, методы изучения, свойственные библиотерапии как науке. Отсутствие атрибутивных характеристик науки «усиливает» анали­тику эмпирических, теоретических данных в отношении библио­терапии [28, с.223].

Библиотерапия как деятель­ность. В контексте этого подхода наиболее сущностным является определение, данное И.Н. Казариновой «библиотерапия – это направление всей деятельности библиотек, сущность которого составляет «целенаправленное воздействие и самовоздействие с помощью чтения, книги, средств библиотечной работы в раз­личных дискомфортных и кризисных ситуаций, нацеленное на выбор оптимальных способов информационной, психологиче­ской защиты личности, адаптации, компенсации и коррекции че­рез совершенствование читательской личности» [11, с.55]. В данном оп­ределении обоснована связь библиотерапии и развития личности, ее читательских, информационных навыков.