Уголовное уложение 1903 г

Санкт-Петербургский  институт

внешнеэкономических связей, экономики и права 
 
 
 
 
 
 
 
 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА 

По дисциплине: «История возникновения, развития и актуальные проблемы уголовно-исполнительного права»

Тема: «Уголовное уложение 1903 г.»

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

                                                                      Студентки 5 курса

                                                                      юридического факультета

                                                                      гр. 48-ЮС

                                                                      Посудневской Натальи Михайловны 

                                                                      Преподаватель: 
 
 
 
 
 
 
 

г. Калининград

2010г. 

     Содержание.

Введение…………………………………………………………………….…..3

1. Процесс разработки и принятия Уголовного уложения…………………..4

2. Важные отличия Уголовного уложения от Уложения о наказаниях   уголовных и исправительных…………………………………………………11

Заключение……………………………………………………………………..14

Список литературы…………………………………………………………….16 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Введение.

     К моменту разработки Уголовного уложения так и не было принято решение о главном предназначении наказания. Продолжались колебания по поводу устрашающей функции наказания и исправительной. По-прежнему важными считались и та и другая точка зрения. Однако новое Уложение должно было внести некоторую ясность в существующую систему, хотя как следует далее, сильно не поменяло её. Действующая система не отражала ясности в таких вопросах, как одиночное заключение, каторжные работы, сроки заключения, необходимость лишения права на состояние и т.д. В целом, как можно было решать такие вопросы не ответив на главные - что есть наказание, кого законодатель хотел видеть после отбывания наказания? Вернувшегося к праведной жизни человека или навсегда потерянного для общества, однажды попавшего в место отбывания наказания навсегда оставшегося за чертой такой жизни.

     Цель  данной работы понять, какие результаты дало принятие Уголовного уложения 1903 года.   
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     1. Процесс разработки и принятия Уголовного уложения.

     Процесс разработки и принятия Уголовного уложения 1903 г. оказался чрезвычайно долгим и  в значительной степени отражал  кризисное состояние российской пенитенциарной системы. В состав комитета и редакционной комиссии по составлению проекта входили ведущие российские пенитенциаристы Н. С. Таганцев, И. Я. Фойницкий, Н. А. Неклюдов, Э. В. Фриш, Г. Г. Савич, Э. Ю. Нольде и др. Общая часть проекта Уголовного уложения была разработана Н. С. Таганцевым, которого в литературе относят к представителям классической теории наказания .

     В объяснительной записке к проекту  Уголовного уложения, представленной редакционной комиссией, наблюдается  неопределенность и противоречивость в важнейшем вопросе, связанном  с целями наказания: в одних случаях акцент делается на устрашение, в других — на исправление. В. В. Пржевальский, сопоставляя проект Уголовного уложения с воззрениями на основные институты уголовного права, писал: Редакционная комиссия то заявляет, что наказание имеет своей целью исправление преступников, и дает даже одному из его родов, назначаемому за весьма суровые правонарушения, название "исправительного дома", то вдруг говорит, что известный род наказания (каторга) преследует по преимуществу карательные, а не исправительные цели. Следовательно, одно из двух: или комиссия противополагает карательные цели исправительным, не считая, значит, исправление "карательной целью", то есть целью наказания; или комиссия допускает, в некоторых случаях, наказание как неизбежную кару, как абсолютное социальное возмездие, независимо от 
достижимости каких-либо утилитарных результатов: Комиссия то совершенно основательно признает, что наказание не должно деклассировать преступника, навсегда выбивать его из социальной колеи, и вводит, ввиду этого, реабилитацию, отменяет пожизненное лишение прав, то, в явное нарушение принятого ею основного взгляда, вдруг, ни с того, ни с сего обязательно присоединяет ко многим наказаниям (каторге, поселению, исправительному дому, тюрьме при имущественных и должностных преступлениях) лишение прав на известный срок и по отбытии уголовного наказания, независимо от мотивов, во имя которых действовал виновный, и таким образом препятствует реклассации осужденного.

     Двойственность  позиции редакционной комиссии привела к тому, что в Уголовном уложении 1903 г. не оказалось ни одной нормы, где определялись бы цели наказания, его задачи и основные принципы исполнения. В целом же дух нового уголовного закона был предопределен не столько учеными-разработчиками, сколько государственными политиками, которые на рубеже двух столетий больше склонялись прежде всего к устрашающей роли наказания. Так, по мнению Особого присутствия соединенных департаментов Госсовета, где проект Уголовного уложения проходил последнюю, наиболее важную экспертизу, лестница наказаний, являясь орудием, которым государство ведет борьбу с преступностью, должна удовлетворять многим условиям; заключающиеся в ней наказания, содействуя исправлению лиц, виновных в преступлениях (лишь содействуя, а не имея это основной задачей. — И. У.), должны, вместе с тем, устрашать всех помысляющих вступить на путь преступности; в то же время они должны отвечать чувству справедливости; не будучи жестоки, они не 
должны, однако, своею слабостию возбуждать представления о легкости последствий преступных деяний .

     В том же ключе можно расценивать  и мнение Особого присутствия  Госсовета, согласно которому осужденные в каторжные работы должны привлекаться на работах, требующих значительного  напряжения физических сил (преимущественно  в рудниках), чем осужденные к другим видам лишения свободы. Элемент устрашения содержится уже в ст.1 окончательной редакции Уголовного уложения: Преступным признается деяние, воспрещенное во время его учинения под страхом наказания.

     О двойственности свидетельствует и нерешительность разработчиков в вопросе о введении одиночного заключения. При его обсуждении были высказаны две взаимоисключающие точки зрения:

     1) одиночное заключение необходимо  распространить на все места  заключения как наиболее целесообразную  форму лишения свободы или, по крайней мере, придать ему широкое распространение;

     2) одиночное заключение не должно  быть вовсе принято в русскую  карательную систему, так как  оно не соответствует условиям  русской жизни и русскому народному  характеру, крайне вредно отзывается на здоровье осужденных и влечет значительное увеличение издержек на постройку тюрем .

     Однако  доводы второго варианта были признаны неудовлетворительными. Особое присутствие  отмечало при этом, что нельзя утверждать, чтобы введение одиночного заключения всегда и безусловно гарантировало исправление заключенных, но во всяком случае несомненно, что при крайних сроках лишения свободы если и можно пытаться иметь какое-либо влияние на арестанта, то лишь при системе полного отделения его от других соарестантов и при возможной в этом случае индивидуализации мер исправления .

     Между тем эффективность одиночного тюремного  заключения подвергалась сомнению еще  с середины XIX века, когда прошла волна эйфории от практики его  применения в Америке, где, к слову, эта система так и не нашла широкого распространения. П. Д. Калмыков писал, что условия одиночного заключения, отдаляя осужденного от сообщества людей, поселяют чувство одиночества, вредное для него при переходе в общество: не представляют достаточных данных для суждения о нравственном исправлении осужденных .

     А. Д. Марголин, ссылаясь на практику одиночного заключения по французской тюрьме Fresnes, где при наличии отличных бытовых  условий содержания (водопровод, парк для прогулок, вентиляция, свежая пища и др.) наблюдалось относительно большое число самоубийств и помешательств, писал, что один год, а иногда два-три года одиночного заключения являются слишком продолжительными, более чем достаточно — три-шесть месяцев .

     Все же в окончательной редакции Уголовного уложения одиночное заключение нашло место (ст.18, 20), что лишний раз подтверждает склонность законодателя прежде всего к устрашающей цели наказания.

     Подчеркнем, что, говоря об одиночном заключении, мы отделяем его от системы разъединения арестантов на ночь — эта система соответствовала передовым пенитенциарным идеям того времени и вопрос о ее применении активно обсуждался при разработке проекта Уголовного уложения. Было предложено ввести соответствующие нормы в закон. Однако верх взял здравый смысл, связанный с нереальностью подобного устройства мест заключения, поскольку это потребовало бы огромных затрат.

     Особое  присутствие Госсовета, не желая  все же отходить от передовых пенитенциарных идей, пошло на осторожный вариант, предписав министру юстиции принять надлежащие меры:

     а) для устройства в каторжных тюрьмах  и исправительных домах приспособления для разобщения осужденных на ночь, а в исправительных домах —  и на свободное от работы время;

     б) для устройства в исправительных домах необходимого числа камер одиночного заключения;

     в) для переустройства тюрем по системе  одиночного заключения.

     В текст самого Уголовного уложения (ст.1) были включены позже следующие примечания.

     1. Содержащиеся в каторжных тюрьмах  разобщаются на ночь, если имеются  необходимые к тому приспособления.

     2. Приговоренные к заключению в  исправительном доме, во время  содержания их в общем заключении, разобщаются на свободное от  работы время и на ночь, если  имеются необходимые к тому  приспособления.

     3. Лица мужского пола, в случае  направления их на работы вне исправительного дома, отбывают оные отдельно от вольнонаемных.

     4. В крепостях преступники разобщаются  на ночь, если имеются необходимые  к тому приспособления.

     В отношении одиночного заключения никаких  оговорок законодатель не сделал, подразумевая, что это требование должно выполняться неукоснительно. Однако и с указанными примечаниями, как показала практика, нормы о разъединении арестантов на ночь и в свободное от работы время, а также одиночное заключение, так и остались невыполненными.

     Тем не менее решение было принято, и  оно тут же вызвало ряд критических  замечаний. Так, Г. Г. Евангулов писал, что изменению этому (разъединение на ночь и одиночное заключение. — И. У.) едва ли не суждено остаться на бумаге: Даже новые исправительные арестантские отделения и тюрьмы строятся по казарменному типу, с ограниченным числом одиночных камер. Таким образом, пенитенциарная реформа, предположенная новым Уложением, сведется, вероятно, на практике, к переименованию исправительных арестантских отделений в исправительные дома и тому, что суд будет назначать виновным заключение в тюрьме по расчету одиночного заключения.

     Известный профессор Лионского университета Р. Гарро также отмечал несоответствие предусмотренной Уголовным уложением  карательной системы существующему  положению, что, по его мнению, не позволяло  реализовать эту систему в  короткий срок . Приведем еще мнение А. Д. Марголина, который писал, что одиночная система заключения существует пока лишь на страницах нового кодекса — в жизни практическое проведение ее будет исключительным .

     Согласно  ст.2 Уголовного уложения лестница наказаний, связанных с лишением свободы, выглядит следующим образом:

     1) каторга; 2) заключение в исправительном  доме; 3) заключение в крепости; 4) заключение в тюрьме; 5) арест.

     По  сравнению с Уложением о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. перечень видов лишения свободы сократился, однако и пять видов относительно уголовного законодательства других стран следует признать явлением преувеличенным. В связи с этим А.Д. Марголин писал: Исправительный дом и тюрьма в европейских странах почти нигде не существуют вместе. Где критерии их разделения? Редакционная комиссия оправдывает… для долгосрочного заключения более подходяще общее содержание, а для краткосрочного — в виде одиночного заключения… Однако различия не столь уж существенны… И поэтому несравненно целесообразнее было бы безвозвратно пожертвовать исправительными арестантскими отделениями, не создавая их суррогат в виде исправительного дома, а ограничиться лишь тюрьмою… Заключение в крепости также может быть вычеркнуто без особенного ущерба для карательной системы. Взамен этого можно было бы придумать максимальный срок ареста — хотя бы до 6 лет .

     Как представляется, данное предложение  было достаточно резонным. К этому  следует добавить, что условия  содержания в каторжных тюрьмах  по внешним признакам мало отличались от собственно тюремных помещений; то же касается и арестных помещений. Поэтому все указанные виды лишения свободы можно было бы объединить, проведя необходимые различия по режиму содержания. Это, как известно, и было реализовано, хотя и в других формах и при совершенно других социально-экономических условиях, — в УК РСФСР 1960 г. и ИТК РСФСР 1970 года. Напомним, что одной из причин включения усложненной лестницы лишения свободы является усилившееся влияние социологического направления теории наказания, представители которого входили в состав разработчиков проекта Уголовного уложения (И. Я. Фойницкий, Н. А. Неклюдов и др.).