Добровольный отказ от совершения преступления

В примечаниях к некоторым статьям Особенной части УК РФ законодатель предусмотрел поощрительные нормы. В них также предусматривается возможность освобождения от уголовной ответственности (например, ст. ст. 126, 205, 275, 222, 291, 337 УК РФ). А.В. Бриллиантов называет их специальными основаниями освобождения от уголовной ответственности, которые, по сути, представляют собой добровольный отказ от совершения преступления на стадии оконченного преступления[18]. С этим трудно согласиться, поскольку в таких случаях лицо освобождается от уголовной ответственности после совершения преступления, а значит, добровольного отказа уже не может быть. Указанные примечания являются специально предусмотренными видами деятельного раскаяния. Как верно отмечает А.Н. Игнатов, освобождение от ответственности в этих случаях преследует цель дать стимул преступнику прекратить преступную деятельность, избежать большего ущерба, спасти человека (при похищении и захвате заложника), обеспечить выявление преступника, совершившего труднораскрываемое преступление (при взяточничестве)[19].

В связи с тем что при добровольном отказе отсутствует состав преступления, на наш взгляд, из ч. 2 ст. 31 УК РФ необходимо исключить словосочетание "за преступление"[20]. Действующая редакция этой части статьи вводит в заблуждение относительно совершенного до добровольного отказа. В связи с этим предлагаем следующую редакцию ч. 2 ст. 31 УК РФ: "Лицо не подлежит уголовной ответственности, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения преступления до конца".

2. Проблемы разграничения добровольного отказа от преступления от неоконченного преступления

В некоторых случаях определить границу между добровольным отказом и неоконченным преступлением и принять правильное решение не так просто. Примером этому могут быть случаи, когда лицо прерывает начатую преступную деятельность под влиянием каких-то внешних факторов (обстоятельств). Проблема заключается в том, что внешние факторы, влияющие на поведение субъекта, могут иметь двоякое значение. С одной стороны, они могут сформировать мотив добровольного отказа, с другой - они могут стать непреодолимыми препятствиями доведения преступления до конца и свидетельствовать о наличии неоконченного преступления (приготовления или покушения).[21]

В качестве примера проанализируем две ситуации. Некто Н. с целью совершения кражи путем подбора ключей проник в чужую квартиру и запер ее изнутри. За его действиями в глазок наблюдал человек, проживающий на этой же площадке. Н. сложил в карман деньги и драгоценности, лежавшие на видном месте, и начал упаковывать в сумку наиболее ценные предметы. В это время он услышал настойчивые стуки в дверь. Это стучали жильцы подъезда, приглашенные очевидцем его действий. Услышав настойчивые стуки в дверь, Н. выложил из кармана деньги и драгоценности, бросил сумку с вещами, через балкон выпрыгнул на улицу и скрылся, ничего не похитив из квартиры. Через некоторое время он был задержан работниками милиции. Вторая ситуация аналогична первой, с той лишь разницей, что Н. проник в квартиру с целью совершения убийства, находившегося там лица. Он вытащил пистолет, взвел затвор, прицелился в свою жертву, но, услышав стуки в дверь, стрелять не стал и также через балкон скрылся.

Поставим вопрос: имеется ли у Н. в обоих случаях добровольный отказ либо он должен нести ответственность за покушение на соответствующее преступление? С точки зрения простого обывателя - носителя обыденного правосознания, Н. является злодеем, место которому в тюрьме. С высокой степенью вероятности можно предположить, что такое же решение по приведенным ситуациям будет принято работниками правоохранительных органов. С целью проверки такой версии автор предложил высказать свое мнение по приведенным ситуациям федеральным судьям одного из районов г. Красноярска. Свое заключение по предложенным казусам дали 15 судей. В примере с хищением 7 судей признали добровольный отказ, 8 - покушение на кражу. В примере с убийством 11 судей признали бы добровольный отказ, 4 судьи осудили бы Н. за покушение на убийство. Эти результаты вызывают серьезную озабоченность. Примечательно, что приведенные ситуации были неоднозначно решены и преподавателями кафедры уголовного права (докторами и кандидатами наук). Это и побудило автора к написанию данной статьи.

Действительно, в обоих случаях Н. совершил деяния, очень похожие на покушение на соответствующие преступления. Он совершил умышленные действия, непосредственно направленные на совершение преступления, и этим самым объект охраны был подвержен непосредственной опасности. Однако мы полагаем, что те, кто не признает добровольного отказа в приведенных ситуациях, будут не правы. В этом и заключается проблема практического установления добровольного отказа и его отграничения от неоконченного преступления. Прежде чем привести доказательства своей позиции по приведенным примерам, сформулируем некоторые исходные положения, которыми должны руководствоваться работники правоприменительных органов.

1. Норма о добровольном отказе является поощрительной нормой оценочного характера.

2. Такие признаки этой нормы, как "добровольность" и "осознание возможности довести преступление до конца", также являются оценочными.

3. Вопрос о добровольности отказа должен решаться с учетом всех конкретных обстоятельств на основе профессионального правосознания субъекта, применяющего данную норму.

То есть, применяя ст. 31 УК РФ, следует руководствоваться правилами, которые выработаны наукой и практикой толкования и применения оценочных норм и оценочных понятий. Профессиональное правосознание при этом необходимо для того, чтобы правильно определить правовую природу рассматриваемой статьи, ее цели и задачи, то есть ее уголовно-политическое значение.

Важным признаком нормы о добровольном отказе, которого не было в ст. 16 УК РСФСР 1960 г., является указание в ст. 31 УК РФ на осознание возможности довести преступление до конца. Закрепление этого признака в законе явилось результатом как научного осмысления, так и практического применения данной нормы. В связи с этим показательно Определение Судебной коллегии Верховного Суда СССР, которая еще в 1963 году по одному из дел указала: "Добровольный отказ от доведения преступления до конца есть полный отказ от уже начатого преступления по тем или иным мотивам при наличии осознания фактической возможности его завершения и отсутствии каких-либо причин, которые бы лицо, совершающее это деяние, не было в состоянии преодолеть. Мотивы же, в силу которых покушавшийся на совершение преступления решил отказаться от доведения до конца преступления, не имеют значения для добровольного отказа[22].

При анализе признака "осознание фактической возможности довести преступление до конца" в основу должно быть положено субъективное представление субъекта о такой возможности. Если он считал, что мог бы довести преступление до конца, хотя были объективные препятствия для этого, добровольный отказ следует считать состоявшимся. С другой стороны, если он ошибочно полагал, что не сможет довести преступление до конца, хотя реальная возможность у него имелась, следует констатировать вынужденность отказа и признавать наличие неоконченного преступления (приготовления или покушения). Например, "заказной" убийца двигался к месту совершения преступления, но, ошибочно посчитав, что за ним следят оперативные работники, которые помешают ему это сделать, изменил свои планы. В этом случае добровольный отказ признавать нельзя, поскольку преступник не осознавал возможности довести преступление до конца.

Поскольку норма о добровольном отказе (ст. 31 УК) очень тесно связана с нормой о неоконченном преступлении (ст. 30 УК), то такие признаки этих норм, как "добровольность", "осознание возможности довести преступление до конца" и "не зависящие от лица обстоятельства", при решении конкретных ситуаций требуют комплексного их анализа. С учетом того что все эти признаки являются оценочными, главным правилом применения которых является учет всех конкретных обстоятельств, проанализируем приведенные выше ситуации с Н. о попытке совершить квартирную кражу и убийство. В первом случае он выложил деньги и ценности из кармана, оставил в квартире саквояж с вещами, а во втором - не сделал выстрела из уже поставленного на боевое положение оружия. Какие обстоятельства в анализируемых ситуациях свидетельствуют об отсутствии "осознания возможности довести оба эти преступления до конца"? Какие из обстоятельств свидетельствуют о наличии "не зависящих от лица причин", обязательных для покушения на преступление? Мы полагаем, что в обоих случаях у Н. следует признать добровольный отказ. Если даже на следствии Н. объяснит прекращение преступной деятельности тем, что испугался уголовной ответственности, то это не должно повлиять на признание у него добровольного отказа. Как в науке уголовного права, так и в судебной практике признано, что мотивы для признания добровольного отказа значения не имеют.

Внешними факторами, которые должны учитываться при оценке добровольности либо вынужденности отказа, могут быть и разного рода непредвиденные для субъекта объективные препятствия на пути достижения преступной цели. Наличие таких препятствий может вызвать наибольшие сложности в применении ст. 31 УК, поэтому на их анализе следует остановиться более подробно. Уголовно-правовое значение таких препятствий следует сопоставлять с субъективным осознанием лица о возможности их преодоления. Если субъект не осознает возможности их преодоления и прекращает преступную деятельность, то следует признавать наличие в его деянии неоконченного преступления. Например, если М. с целью похищения автомобиля проник в гараж, но не смог завести автомобиль и покинул гараж, то в его действиях следует признать состав неоконченного преступления. Решающим в данном случае является признак "не зависящие от лица обстоятельства", который исключает признак добровольности и, следовательно, применение ст. 31 УК. Этот пример довольно простой и не вызовет трудностей при его уголовно-правовой оценке.

Более сложными могут быть случаи, когда на пути у субъекта возникают препятствия и он осознает возможность их преодоления, но тем не менее прерывает свою преступную деятельность. Степень сложности препятствий, которые могут возникнуть на пути посягающего лица, может быть различной. Условно эти препятствия можно разделить на легко преодолимые, препятствия средней сложности их преодоления и трудно преодолимые препятствия. Для примера, несколько усложнив условия в вышеприведенном примере с М., представим, что ему удалось запустить двигатель, однако он обнаружил, что все колеса автомобиля находятся в полуспущенном состоянии, и он также покинул гараж. На следствии он пояснил, что в гараже был автомобильный насос, и он мог бы, подкачав колеса, похитить этот автомобиль, но решил отказаться от этой "затеи" и покинул гараж. В процессе следствия было установлено, что, действительно, насос в гараже был. Усложняя степень преодоления препятствия, представим, что М., проникнув в гараж, обнаружил, что на автомобиле вообще отсутствует одно из колес и автомобиль стоит на домкрате. Как оказалось, это колесо находилось в ремонте вне гаража. На следствии М. пояснил, что у него в гараже, находившемся неподалеку, имелось колесо, которое подходит к этой модели, он мог бы его принести, поставить на автомобиль и завершить задуманное им хищение, но он добровольно отказался от этого. Следствием было установлено, что, действительно, в гараже у М. такое колесо было. Органам следствия и суду нужно решать не простой вопрос: был ли у М. во втором и третьем случае добровольный отказ или это было покушение на преступление? Высказать свое мнение в примере с полуспущенными колесами было также предложено 15 федеральным судьям. 11 из них признали бы у М. добровольный отказ, четверо судей посчитали, что М. должен понести ответственность за покушение на хищение автомобиля.

Решать вопрос о добровольности или вынужденности прекращения преступной деятельности в подобных случаях следует путем сопоставления признаков "осознание возможности довести преступление до конца" (ст. 31 УК) и "не зависящие от лица обстоятельства" как признак неоконченного преступления. Здесь должны действовать следующие правила. В тех случаях, когда возникающие на пути субъекта препятствия являются легко преодолимыми или степень преодоления этих препятствий можно отнести к средней, следует признавать добровольный отказ. При этом нужно, конечно, проверять действительную, реальную возможность преодоления таких препятствий. Сопоставление указанных выше признаков применительно к примеру с полуспущенными колесами, позволяет сделать вывод о наличии у М. добровольного отказа. Он осознавал реальную возможность довести преступление до конца, привел свои доводы, которые при проверке подтвердились и следствием не были опровергнуты.

В подобных случаях следует руководствоваться также принципами и аксиоматическими положениями уголовно-процессуального законодательства, следовать которым грамотный следователь, а тем более судья просто обязаны. Речь в данном случае идет о презумпции невиновности, провозглашенной в ст. 14 УПК РФ, а также об известном постулате теории доказательств, в соответствии с которым показания обвиняемого (подсудимого), которые не могут быть опровергнуты, должны считаться достоверными, то есть толковаться в его интересах.

В случаях, когда степень сложности преодоления препятствий является высокой, разграничить добровольный отказ от неоконченного преступления очень не просто. К ним можно отнести вышеприведенный пример с М. при отсутствии на автомобиле колеса. Однозначно этот казус не решается, поэтому мы не стали предлагать его федеральным судьям. К показаниям (версиям) обвиняемого о путях (способах) преодоления возникших у него препятствий в подобных случаях следует относиться с особой осторожностью. Образно выражаясь, на чашу весов в таких случаях должны быть положены два оценочных признака: "осознание возможности довести преступление до конца", с одной стороны, и "не зависящие от лица обстоятельства" - с другой. На первую чашу следует добавить еще презумпцию невиновности и обязанность следствия и суда опровергнуть версии, выдвигаемые обвиняемым в свою защиту. Обвиняемый может выдвигать любые версии в свою пользу. Этим гарантировано его право на защиту, закрепленный в законе принцип презумпции невиновности, а также правило, вытекающее из этого принципа, - толковать все неустранимые противоречия в его пользу. Вместе с тем, когда степень сложности преодоления препятствий является высокой, вполне допустимо отвергнуть версию субъекта, признать ее не соответствующей здравому смыслу, расценить ее как способ уклонения от уголовной ответственности и не признать добровольный отказ.

Субъект, используя свое право на защиту, может выдвигать очень сложные по своему исполнению способы преодоления препятствий, и далеко не всегда они могут быть как реально выполнимыми (исходя из здравого смысла), так и опровержимыми (как задача органов следствия). И если формально следовать вышеприведенным презумпциям и правилам процессуального характера, то реальное привлечение к уголовной ответственности за попытку совершить преступление во многих случаях может стать весьма проблематичным. С учетом того что норма о добровольном отказе является оценочной, органы следствия или суд в таких сложных случаях, руководствуясь внутренним убеждением, с учетом всех конкретных обстоятельств, вправе либо констатировать добровольный отказ от совершения преступления, либо квалифицировать деяние как неоконченное преступление.