Применение санкций в гражданском праве

При этом, во всяком случае при предъявлении требования о возмещении как конкретных, так и будущих (абстрактных) расходов должна быть доказана причинная связь  между нарушением (неисполнением) обязанности и убытками, а также их размер. Не случайно закон говорите «причиненных» убытках (п. 1 ст. 15, п. 1 ст. 393, п 1 ст. 1064 Гражданского кодекса РФ).

Соблюдение этих условий необходимо и при предъявлении требований о  возмещении упущенной выгоды (неполученных доходов). Потерпевшее лицо должно доказать размер доходов, которые оно не получило из-за нарушения обязанности, а также причинную связь между неисполнением и неполученными доходами.

Причинная связь между противоправным действием (бездействием) причинителя и наступившим вредом является обязательным условием наступления деликтной ответственности и выражается в том, что: а) первое предшествует второму во времени; б) первое порождает второе. В ряде случаев для возложения деликтной ответственности возникает необходимость определения двух и более причинных связей. Так, при причинении гражданину увечья необходимо установить наличие причинно-следственной зависимости между противоправным поведением и увечьем, а также между увечьем и утратой потерпевшим профессиональной или общей трудоспособности.

Итак, обязательным условием наступления  гражданско-правовой ответственности  является наличие причинной связи  между правонарушением стороны-ответчика  и возникшим у другой стороны  ущербом, т.е. такой объективной связи, при которой одно явление (причина) предшествует другому (следствию) и непосредственно порождает его.

В судебной практике, именно факт не выяснение  причинной связи между противоправными  действиями ответчика и наступившими последствиями, вызывает, зачастую, пересмотр судебного спора.

Приведем пример из практики:

«Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел протест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации на решение Арбитражного суда города Москвы от 16.12.98 по делу N А40-38693/98-48-554.

Заслушав и обсудив доклад судьи, Президиум установил следующее.

Закрытое акционерное общество «Промышленно-инвестиционная компания «Евроресурсы» (далее - компания) обратилось в Арбитражный суд города Москвы с иском к акционерному коммерческому банку «Диамант» (далее - банк) о взыскании 104828615 долларов США стоимости неосновательно удерживаемых акций и убытков от их неосновательного удержания.

В процессе рассмотрения спора истец  отказался от иска на 3533985 долларов США и увеличил размер исковых требований до 160866015 долларов США.

Решением от 16.12.98 с банка взыскано 20210691 рубль 92 копейки стоимости акций  и 155919152 доллара США убытков. В  отношении 3533985 долларов США производство по делу прекращено.

В протесте заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации предлагается решение в отношении убытков отменить и дело в этой части направить на новое рассмотрение. В остальной части решение оставить без изменения.

Президиум считает, что протест подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Компания является собственницей 977641 акции АООТ «Нижневартовскнефгегаз».

В марте 1996 года компания передала указанные акции  банку в счет обеспечения исполнения обязательств, возникших из кредитного договора.

В мае 1997 года кредит возвращен, вследствие чего основания  для удержания банком акций прекратились, однако акции компании не возвращены.

Неосновательность удержания акций установлена  судом, обязавшим банк в соответствии со статьей 1102 Гражданского кодекса  Российской Федерации возвратить компании акции (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 06.10.98 N 6202/97).

В связи с невозвратом  банком акций возник настоящий спор.

В процессе рассмотрения дела установлено, что акции выбыли из владения банка, поэтому суд правомерно, на основании статьи 1105 Гражданского кодекса Российской Федерации обязал банк возместить их стоимость компании.

Компания просит взыскать убытки в виде упущенной  выгоды, образовавшиеся по ее мнению вследствие удержания банком акций.

В частности, компания ссылается на невозможность реализации двух договоров: на поставку нефти от 15.01.96 N ER/12-1 и купли-продажи акций от 02.12.97.

Договор от 15.01.96 N ER/12-1 заключался на поставку нефти  в 1996 - 1997 годах под условием наличия  у компании права собственности  на акции продавца нефти - АООТ «Нижневартовскнефтегаз».

Так, несмотря на то, что собственность на акции  являлась условием исполнения договора от 15.01.96 N ER/12-1, в марте 1996 года компания передает акции банку по заключенному с ним договору купли-продажи  акций от 04.03.96 N 403/96.1, который лишь впоследствии станет оспаривать в судебном порядке.

Договор купли-продажи  акций от 02.12.97 заключен компанией  с фирмой «Remington Resources Ltd» в тот  период, когда акции находились у  банка и споры о праве на них разрешались в суде.

Взыскивая убытки, суд не проверил, находятся ли они  в причинной связи с удержанием банком акций и не способствовали ли образованию убытков указанные  выше действия самой компании в период заключения и исполнения названных  договоров.

Правовые основания для взыскания убытков также не исследованы судом.

В соответствии со статьей 1107 Гражданского кодекса  Российской Федерации компания как  потерпевшая от неосновательного удержания  акций вправе требовать доходы, которые  банк извлек или должен быть извлечь из обладания акциями, тогда как по настоящему иску компания требует взыскания неполученных от собственных сделок с акциями доходов.

Обстоятельства  образования и правовые основания  для взыскания убытков подлежат установлению при новом рассмотрении требования о них.

Учитывая изложенное и руководствуясь статьями 187 - 189 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации постановил:

решение Арбитражного суда города Москвы от 16.12.98 по делу N А40-38693/98-48-554 в отношении убытков отменить. Дело в этой части направить на новое рассмотрение в тот же арбитражный суд.

В остальной части  решение от 16.12.98 по данному делу оставить без изменения»⁵¹.

В большинстве  случаев исследующий причинную  связь по гражданскому спору не сталкивается со сложностями в ее анализе, а зачастую решает вопрос даже и, не задумываясь над ней. Это связано, с тем, что по отдельным делам очевидное развитие причинного ряда событий (как правило, бинарной каузальной связи) вполне позволяет, руководствуясь, например, договорным пониманием причинности и логикой, правильно разрешать этот вопрос.

Однако в случаях, когда причинение стороной противоправных последствий связано с совокупными  действиями разного рода привходящих  сил, существенно влияющих на процесс причинения, констатация наличия или отсутствия причинной связи вызывает большие сложности.

Весь обширный и многогранный материал теории гражданско-правовой ответственности распадается на два главных структурных подразделения, одно из которых охватывает гражданское правонарушение, а другое — гражданско-правовые санкции.

До недавнего  времени наука  гражданского права  придавала решающее значение исследованию вопросов последнего из названных структурных подразделений. Однако вытекающие из практики работы судебных, арбитражных и административных органов задачи повышения эффективности гражданско-правовых санкций вызвали необходимость теоретического осмысливания условий их применения. Поэтому предметом углубленной научной разработки становятся сначала отдельные из условий ответственности (в особенности причинная связь), а затем весь их комплекс.

Результаты этой разработки требуют обобщения условий  ответственности в единую категорию, которая с учетом сложившейся в теории и практике терминологии может быть названа составом гражданского правонарушения.

Состав гражданского правонарушения — понятие, охватывающее в совокупности признаки правонарушения в сфере отношений, регулируемых гражданским правом, — признаки, необходимые и достаточные для привлечения лица к гражданской ответственности. Этим признакам соответствуют стороны состава гражданского правонарушения, его элементы.

Если гражданско-правовая ответственность  находит реальное выражение в санкциях (возмещение убытков, уплата неустойки, применение мер оперативного воздействия и др.), то состав гражданского правонарушения является ее юридическим основанием. Поэтому представляется теоретически и практически неоправданной квалификация изолированно взятых условий применения имущественных санкций (причинной связи, противоправности и др.) в качестве особых правовых оснований гражданской ответственности. Строжайшее проведение социалистической законности требует, чтобы все условия применения имущественных санкций рассматривались лишь в виде отдельных элементов состава правонарушения. Только количественный рост этих элементов может изменить их качественную характеристику, их правовые функции, образовать из них законченный состав правонарушения, который является единым и единственным юридическим основанием гражданской ответственности.

Понятию состава гражданского правонарушения родственно понятие состава преступления, охватывающего признаки правонарушения в области отношений, регулируемых уголовным правом. Однако если в сфере уголовного права решающую роль играют отношения, связанные с общественной опасностью действий и личности правонарушителя, то в области гражданского права решающее значение придается отношениям, складывающимся на базе имущественной обособленности их участников. В связи с этим было бы неправильным определять элементы (стороны) состава гражданского правонарушения по модели элементов (сторон) состава преступления. Конечно, совпадающие моменты при характеристике этих родственных категорий неизбежны, в частности и, здесь вполне правомерно использование таких научных понятий, как субъект и объект правонарушения, а также его объективная сторона. Однако использование этих понятий является скорее свидетельством того, что составы гражданского правонарушения и преступления являются лишь разновидностями более широкой правовой категории, охватывающей признаки правонарушения, безотносительно от их отраслевой принадлежности, чем результатом распространения на сферу гражданского права специфических для уголовного права понятий.

В связи со сказанным нельзя признать бесспорной характеристику элементов состава гражданского правонарушения, предложенную в упомянутой выше работе О. С. Иоффе. Порядок изложения, которого придерживается автор: объект и формы противоправного поведения — вина — причинная связь — не отражает специфику состава правонарушения в той мере, в какой требует этого природа гражданско-правовой ответственности, в особенности ответственности, которая возникает в результате неисполнения обязательств.

Нельзя также согласиться с  системой признаков гражданского правонарушения, отстаиваемой Г. К. Матвеевым. Разграничивая элементы состава гражданского правонарушения на объективные и субъективные, Г, К. Матвеев неоправданно сближает их с элементами состава преступления; исключая же из их числа признак субъекта и не выделяя объект правонарушения, он, напротив, не видит реальных черт сходства между этими родственными категориями.

Обращая внимание на необходимость  включения в число признаков 
состава гражданского правонарушения его субъекта и объекта, следует подчеркнуть, что такая трактовка элементов состава правонарушения не превращает субъект и объект в части противоправного поведения так же как рассмотрение соответствующих категорий в учении об элементах гражданского правонарушения не влечет включения их в содержание последнего. Само определение состава гражданского правонарушения как понятия, охватывающего все его признаки в сфере гражданского права, требует, чтобы было выяснено, кто совершил противоправный акт и на что он был направлен. Не следует забывать, что речь идет о понятии правонарушения, которое должно давать ему всестороннюю характеристику. При этом крайне важно, что субъекты правонарушения (а также и его объекты) рассматриваются в теории гражданского правонарушения не во всех своих свойствах и опосредствованиях, а лишь в том из них, которое выступает в качестве условия гражданско-правовой ответственности.

Дальнейшее исследование вопроса  в пределах небольшой статьи о  составе гражданского правонарушения ограничено задачей выяснения некоторых особенностей, вытекающих из природы гражданско-правового регулирования имущественных отношений.

Объект гражданского правонарушения. В гражданском праве нормативный способ регулирования является главным, доминирующим, но не единственным. Значительный удельный вес занимает здесь плановое и договорное регулирование, которое дополняет нормативную регламентацию общественных отношений. Поэтому в качестве объекта гражданского правонарушения наряду с соответствующими материальными отношениями выступают правовые формы, в которых осуществляется не только непосредственно нормативное, но также плановое и договорное регулирование. Предложенная трактовка объекта гражданского правонарушения позволяет установить практическое значение этой проблемы. Первый вопрос, который требует незамедлительного ответа при решении любого дела, касающегося гражданско-правовой ответственности, — это вопрос о том, урегулированы ли в правовом порядке общественные отношения, явившиеся предметом нарушения, и, следовательно, можно ли квалифицировать его в качестве правового. А для этого во многих случаях необходимо обратиться к содержанию плановых и договорных актов.