Французский театр эпохи просвещения. Жозеф Тальма

Самые сильные чувства — гнев, страсть, сознание вины, страх —  Тальма учился выражать без лишней аффектации, что было новшеством во французском сценическом искусстве.

 Французский театр на улице  Ришелье ставит патриотические  пьесы на злобу дня и дает  высокие образцы французской  классики — трагедии Расина, Корнеля,  Вольтера. Тальма еще нет тридцати, а он уже несет на своих  плечах лучший трагедийный репертуар  эпохи, став крупнейшим актером  революции.

 В годовщину смерти Вольтера (30 мая 1791 года) поставили «Брута».  Это был торжественный спектакль.  Продолжая реформу костюма, Тальма  облачился в римское одеяние  Тита, подрезал себе волосы, сделал  римскую прическу. Эго новшество  привилось как мода. Молодые щеголи  заказывали парикмахерам стрижку  «под Тита»,

 Тальма обращается к драматургии  Шекспира, которого называл своим  «учителем в постижении человеческих  страстей». Хотя произведения  Шекспира шли во Франции в  классицистских переделках Жана-Франсуа Дюси, во многом искажавших смысл и язык великого драматурга, актеру удалось передать силу шекспировских страстей. «Реальность образов Шекспира была для меня так зрима, что, прочитав какую-нибудь его драму, я мог бы изобразить типы и костюмы главных действующих лиц, чего бы я не сумел при чтении французских классиков».

 Весь декабрь 1792 года театральный  Париж только и говорил об  Отелло и Тальма. Успех «Отелло»  был ошеломляющий. Обдумывая роль, Тальма от спектакля к спектаклю  все явственнее выделял благородные  черты характера героя: детскую  наивность в соединении с человечностью  и безграничной любовью к Дездемоне  — Эдельмоне. Актер это делал с расчетом завоевать симпатии зрителей до того, как неистовство бушующих страстей, приводящее к убийству беззащитной женщины, может оттолкнуть зрителя от Отелло. Тем ужаснее выглядела сцена убийства, завершавшая трагедию.

 Следующий, 1793 год привнес в  жизнь Тальма много нового  и тяжелого. Он все время теперь  находился в тревоге и смятении. Трагедии, которые актер играл  на сцене — с предательством, коварством, заговорами, интригами  и продажностью, — теперь совершались  в жизни. 27 декабря, скрыв от  жены, что привлечен по делу  двадцать одного депутата-жирондиста, Тальма отправился в первую  секцию революционного трибунала.  Участь жирондистов была предрешена  — гильотина. К счастью, революционный  трибунал пощадил великого трагика.

К 1795 году отношения между Тальма и Жюли Каро заметно охладели. Запутанность материальных дел, большие долги Тальма — все это лишь углубляло конфликт. К тому же он увлекся молодой актрисой Каролиной Пти-Ванхов, что в конце концов привело к тому, что супруги разошлись.

Театр всегда оставался главным  в жизни Тальма. Все, что происходило  вокруг — и радость новой любви  к Пти-Ванхов, и несчастье, связанное с болезнью и смертью чахоточных братьев-близнецов Кастора и Поллукса, и волнение по поводу предстоящего развода с Жюли Каро, — обостряло чувства актера и углубляло ощущение трагического.

16 июня 1802 года Тальма женится  на Пти-Ванхов, и новоиспеченные супруги вскоре поселяются на улице Сены.

 Одной из любимых ролей  Тальма был Орест из «Андромахи» Расина. Свыше ста раз сыграл он за свою жизнь этого пылкого и благородного героя, непрерывно совершенствуя образ. Актер действительно жил в образе Ореста и даже затмевал и Пирра и других действующих лиц трагедии.

5 апреля 1803 года Тальма наконец-то  сыграл «Гамлета». Он представлял  Гамлета не изнеженным и слабовольным  принцем, а человеком разума  и сильного характера. Шумный  успех выпал на его долю  в этот вечер. Общий сбор  со спектакля составил 14 тысяч  франков — небывалую по тому  времени сумму. Гамлет становится  лучшей и любимой шекспировской  ролью актера.

 …Старые отношения между Тальма и Бонапартом не прерывались. По приказу Наполеона в Мальмезоне выстроили дощатый театр, в котором давали любительские спектакли. Возглавляли их Тальма и Мишо. Бонапарт неоднократно советовался с актером о переустройстве театров. Не без участия Тальма был подписан Наполеоном декрет от 29 июля 1807 года, направленный против чрезмерного увеличения числа театров в Париже. Этот декрет устанавливал максимальное количество парижских театров и сводил его к восьми. Остальные мелкие театры были закрыты. Наполеон не пропускал случая посмотреть на сцене своих любимцев — актеров «Комеди Франсез» во главе с Тальма.

В 1816 и 1817 годах Тальма предпочитает гастролировать в провинции, а также  в Англии. И даже когда король, вернувшись в Париж, назначает ему  ежегодную пенсию в 30 тысяч франков, он принимает без ее энтузиазма. В последние годы жизни Тальма выступал в новых ролях очень  редко. Все больше нарастала усталость  и неудовлетворенность современным  театром и репертуаром. «Я прошу  Шекспира, а мне дают Дюси!» — говорил он Гюго.

 В начале 1818 года Тальма снова  в Париже. Проходят месяцы, а его  деятельность сводится к преподаванию  в консерватории. Он увлеченно  передает свои знания молодым  ученикам.

 Прежде чем возобновить свои  выступления в «Комеди Франсез», Тальма совершает турне по провинции и Бельгии Король нидерландский назначает ему ежегодную пенсию в 10 тысяч франков с тем, чтобы он в течение шести лет играл в отпускное время в Брюсселе лучшие роли своего репертуара.

 Наконец 20 июля 1820 года Тальма  выступает в роли Эдипа. Даже  недруги актера вынуждены были  признать, что после перерыва  Париж увидел обновленного Эдипа,  поднявшегося на высшую ступень  трагизма. Не прошло и года, как  Тальма снова заставил о себе  говорить, сыграв Суллу в одноименной  трагедии своего друга Жуи (Виктора-Жозефа Этьена). В 1820-х годах он с успехом выступал в роли римского консула Регула в одноименной трагедии молодого драматурга Л. Арно.

 Тальма совершает триумфальные  поездки по Бельгии, Голландии  и разным городам Франции. Сохранились  рассказы о том, как почитатели  великого трагика поджидали его  экипаж по дороге в город  и на руках несли его в  театр, увенчав лавровыми венками.  Поэты посвящали ему восторженные  оды, художники воспроизводили  его в жизни и в ролях.  Он шутил, что становится памятником веку классицистской трагедии.

 Актер, постоянно живший эмоциями  и нервным напряжением, неизбежно  истощал себя. Роковая болезнь  (рак кишечника), симптомы которой  проявились еще в 1819 году, с  каждым месяцем обострялась. 21 марта  1825 года состоялся бенефис актера «по случаю его ухода после тридцати восьми лет служения на сцене».

 Тальма тихо ушел из жизни  19 октября 1826 года. Летописец «Комеди Франсез» писал: «Кортеж был величественный: должно быть, треть населения Парижа следовала за гробом, так велики были толпы людей от дома покойного до самого кладбища. Все писатели, художники, несколько депутатов, многие члены Академии и все артисты столичных театров сочли долгом почтить память этого бессмертного трагика и лучшего из людей».

 Прах Тальма был погребен  неподалеку от могил Мольера  и Лафонтена. Год спустя, 19 октября  1827 года, останки великого актера  перенесены в склеп, построенный  на том же кладбище.

 Творчество Тальма подытожило  и выразило все лучшее, что  дал французский классицизм, и  в то же время явилось первой  зарницей нового искусства —  романтизма.

 Сам актер так определил  историческое значение своего  искусства: «Я попал в лапы  моему веку, и он использовал  меня в качестве орудия». Тальма  был не только великолепным  актером, но и реформатором  театрального искусства.