История военных судов в России

Таким образом, в Уложении Шереметева предусматривались преимущественно воинские преступления и наказания за них были строгие. О судоустройстве и судопроизводстве в Уложении говорится кратко. Так, в нем упоминается о том, что судебная власть в войске принадлежит полковнику (командиру полка), который обязан привлекать к судебной ответственности подчиненных за совершение ими преступления.

О суде говорится как коллективном органе. Вопрос о вменении в вину преступлений должен быть разрешен «собранным военным судом», назначенным для рассмотрения дела командиром полка, поэтому дату утверждения Уложения - 27 января 1702 г.- можно считать появлением в российской армии военного суда как коллегиального органа судебной власти.

Несколько раньше, в этом  же период был подготовлен военно-уголовный устав под названием «Устав прежних лет», который состоял из двух частей – Воинского наказа, касающегося военных судов и порядка судопроизводства, и Воинских статей, касающихся преступлений и наказаний военнослужащих.

Предполагается, что обе части Устава заимствованы из датских военных законов 1683 года. В Уставе содержится постановление об устройстве военных судов, которые состояли из верхних и нижних. Верхний военный суд назначался  для рассмотрения дел о важнейших лицах (генералах и штаб-офицерах) и важнейших преступлениях, совершаемых остальными военнослужащими. Верхний военный суд являлся и аппеляционной инстанцией по отношению к решениям нижних военных судов. Упоминается в Уставе и о суде скорорешительном. Однако по утверждению авторов глубокого исторического исследования - книги «Столетие военного министерства 1802-1902 гг.», Устав не получил утверждения Петра I, а был использован Шереметевым в той части, которая называлась «Воинские статьи». Именно эту часть Устава Шереметев утвердил и ввел в действие в подведомственных ему войсках с некоторыми сокращениями и изменениями под названием Уложения 1702 г. Вторая часть Устава (Воинский наказ) прежних лет и приложение к нему о наказаниях и казнях впоследствии были использованы при составлении Воинского Устава 1715-1716 гг.

Именным Указом 1717 года о замене Военной канцелярии Военной коллегией последняя, по признанию историков, «получила значение высшего военно-судебного места»[4]. Последующими указами 1719, 1721, 1724 гг. повелевалось посылать в Военную коллегию (в ее особую аудиторскую экспедицию) приговоры военных судов «в смертных винах», которые не могли быть конформированы командованием, а также приговоры по делам об офицерах. Правомочием действовать в качестве суда первой инстанции коллегия не наделялись, хотя ее представители делегировались в Сенат для осуществления правосудия по делам военнослужащих. Тем не менее, эти военно-административные органы фактически занимались судебной деятельностью и их можно считать прообразом современной Военной коллегии Верховного Суда РФ. Если возраст этой коллегии исчислять с 1717 года, то в 2002 году ей исполнилось 285 лет.[5]

В 1722 году было разъяснено, что Военной коллегии принадлежит право окончательного утверждения приговоров подведомственных им судов и что приговоры эти представлять в Сенат не следует. В последующем данную функцию, сопряженную с функцией личной канцелярией Государя по военно- судным делам, выполнял Генерал-Аудиторат. По замыслу Императора Генеральный Аудиторат должен был представлять собой «суд высший», учреждение независимое от Военной коллегии и подчиненное непосредственно верховной власти.

Петровские военные суды без сколько-нибудь серьезных изменений в структуре и судопроизводстве просуществовали 150 лет и «дожили» до военно-судебной реформы 1867 года. При этом некоторые «нижние военные суды» именно как постоянно действующие организовывались специальными Петровскими указами, на основании которых ныне не трудно определить реальное время их образования. Так, датой учреждения в Москве постоянного нижнего военного суда в соответствии с главой 50 Воинского устава следует считать указ от 15 февраля 1723 года. В Санкт-Петербурге военный суд вначале на короткое время был открыт также в 1723 году, однако вскоре был ликвидирован. В качестве постоянно действующего органа 18 августа 1724 года в северной столице начала функционировать постоянная военно-судная комиссия во главе с Петербургским комендантом бригадиром Бахметьевым, исполнявшим обязанности ее президента, т.е. председателя.

При Николае I под руководством М. Сперанского была реализована вековая задача по изданию «Полного Собрания законов Российской империи» в 45 томах. Свод законов был напечатан в конце 1832 года и вступил в действие согласно Манифесту царя от 31 января 1833 года, с первого января 1935 г.

В последующем издаваемые законы печатались как «сводные Продолжения» указанного Свода. Последнее Сводное Продолжение было издано в 1912 г.

Свод Законов Российской Империи  (ПСЗ РИ) состоял из разрядов (т.е. разделов).

Восьмой разряд, под названием «законов уголовных», был представлен в одном томе № XV и содержал в себе нормы (законы) о преступлениях и наказаниях и законы об уголовном судопроизводстве.

Несмотря на то, что Свод Законов должен был представлять собой собрание всех законов, однако на самом деле он не объединил в себе всех отраслей права. В него не вошли, в том числе и военные постановления. Свод военных постановлений был издан позднее, в 1839 году.

Следует отметить, что в период работы всех комиссий по кодификации законодательства и в общем контексте этой работы также предпринимались попытки изменения как военно-уголовного законодательства, так и законодательства о военных судах.

Так, еще при Анне Иоановне в 1730 г. была учреждена комиссия под председательством фельдмаршала Миниха, которой поручалось рассмотреть вопросы улучшения состояния армии и пересмотреть воинские артикулы, изданные при Петре I. Однако комиссия с этой задачей не справилась.

Новая комиссия для пересмотра артикулов была учреждена в период царствования Елизаветы Петровны, в 1754 г. и прекратила свою работу после нескольких заседаний в 1759 г., предложив внести в артикулы лишь незначительные изменения чисто формального свойства.

Столь же неплодотворной явилась работа и Екатерининской комиссии 1762 г. Как видно из наказа комиссии для составления нового уложения, Екатерина II предполагала заняться приведением в порядок военных постановлений позднее, что не осуществилось вследствие неудач, постигших процесс составления нового общего уложения.

В силу указанных обстоятельств созданная Петром I система военных судов оставалась практически в неизменном виде и продолжала действовать вплоть до военно-судебной реформы 1867 года.

Следует отметить, что в 1771 г. при Екатерине II вновь был учрежден неоднократно ликвидируемый  постоянный военных суд (кригсрехт) в Петербурге подобно аналогичному нижнему военному суду, действовавшему на постоянной основе со времен Петра I в Москве (с 1723 г.)

Этот суд состоял под ведением начальника Петербургского гарнизона, асессоры (заседатели) в него назначались по очереди из полков гарнизона.

Компетенция военных судов при преемниках Петра I претерпевала определенные изменения, то уменьшаясь, то увеличиваясь в своем объеме.

При этом сужение подсудности дел военным судом было связано, в основном, с предметным (родовым) признаком подсудности дел.

Так, уже вскоре после смерти Петра I, императорским Указом от 3 марта 1726 г. военнослужащие стали подсудны военным судам только за преступления против военной службы.

По всем же другим делам об «обидах и прочих ссорах и во взятках»[6] они судились в гражданских судах.

Исключение было сделано лишь для военнослужащих, проходивших службу в гвардейских частях, ввиду их особого статуса. Гвардейцы по всем делам оставались подсудны военным судам, но уже в 1727 г. это исключительное правило и для них перестало существовать.

Однако такое положение продлилось недолго. Уже при Императрице Анне в 1733 г. появился Указ, запрещающий судить военнослужащих в гражданских ведомствах. Предписывалось отсылать их для суда в свои полки.

Далее Указом Екатерины II в 1782 г. военнослужащих разрешалось судить по уголовным делам в общих судах лишь в исключительных случаях, а именно когда обвиняемый находился далеко от своей части, и поблизости не было других воинских частей. При указанных обстоятельствах военнослужащего мог судить гражданский суд, но наказание обвиняемому назначалось все же по воинским законам.

Приговоры по таким делам не направлялись по судебным инстанциям, а утверждались губернаторами или генерал-губернаторами, которые пользовались властью военных начальников по отношению к гарнизонным полкам. В необходимых случаях (осуждения за тяжкие преступления) приговоры направлялись губернаторами на утверждение в военную коллегию.

В дополнение к этому Указу в 1792 г. было разъяснено, что общим судом в этих случаях могут быть подсудны только нижние чины и при том не из дворян.

В 1797 г. Павел I вновь закрепил исключительную подсудность военнослужащих только военному суду.

Значительно снизилась предметная подсудность военных судов с изданием в 1775 г. «Учреждения для управления губернией». В соответствии с указанным нормативом гражданские дела с участием военнослужащих стали подсудны общим судам. То есть, с этого времени военные суды стали судами исключительно уголовной юрисдикции.

Что же касается персонального (субъектного) признака, то подсудность уголовных дел военным судам в России послепетровских времен постоянно имела тенденцию к расширению.

В период правления Елизаветы Петровны, по ее Указу 1761 г. юрисдикция военных судов была распространена на чинов горного ведомства, т.к. оно само получило статус военной организации.

С 1767 г. военным судом стали подсудны и землемеры во время производства ими генерального межевания.

Император Александр I также расширил полномочия военных судов: они стали рассматривать дела о преступлениях, совершенных чинами ведомства путей сообщения, государственных конных заводов, а также дела на гражданских лиц, совершивших политические преступления.

Необходимо отметить, что в период царствования Александра I, перед началом Отечественной войны 1812 г., был принят специальный военно-правовой акт - Устав полевого судопроизводства.

Согласно его нормам во время ведения армией боевых действий военному суду подлежали все воинские чины и все чиновники и лица, принадлежащие к армии, а также шпионы и жители занимаемых армией областей по преступлениям, определяемым военным Полевым Уложением.

Но наибольшего расширения подсудность уголовных дел военным судам получила в период царствования Николая I. Все гражданские чины, состоявшие на службе в военно-сухопутном и морском ведомствах, наравне с военнослужащими, и в мирное время были подсудны военным судам. Кроме того, юрисдикция военных судов широко стала распространяться и на лиц, не имевших отношения к военному ведомству.

Основанием для направления дела в военный суд, как правило, служил вид совершенного преступления - нарушение важнейших интересов армии и флота или особая опасность для общественного или государственного спокойствия.

Так, в 1827 г. Николай I указал, чтобы «виновные..., изобличенные в действиях против войск..., судимы были для скорейшего окончания разрешения оных дел военными судами».

В 1833 г. по делу о краже рубленого каната, найденного в одной из купеческих лавок, царь наложил резолюцию: «судить военным судом... и впредь всех тех купцов и мещан Империи, которые в краже казенного имущества изобличены будут».

В 1844 г. Николай[7] указал, что «злонамеренных людей, участвующих в убийстве преданных нам горских старшин, повелено судить военным судом», а в другом указе - «виновные, изобличенные в продаже китайцам опиума, предаются военному суду».

В результате издания многочисленных указаний подобного рода к окончанию царствования Николая I военным судам стали подсудны субъекты 70-ти категорий, из которых 30 - за совершение любого преступления, а 40 - лишь за некоторые уголовно-наказуемые деяния.

Для сравнения заметим, что в 1839 г. военным судам были подсудны дела о лицах 36 категорий.

Очевидно, что значительное расширение подсудности уголовных дел военным судам объяснялось тем, что Николай I, напуганный восстанием декабристов (1825 г.), польским восстанием (1830-1831 гг.) и рядом других политических событий, боялся возможных либеральных изменений и использовал военную юстицию для усиления уголовной репрессии в государстве и для укрепления монархического строя.

Однако указы Николая I, как и его предшественников, не имели системного характера, вновь изданные нормативы, как правило, не отменяли более ранних.   В середине XIX в., из за консервативной позиции царя и его окружения в судопроизводстве образовалась путаница и волокита при рассмотрении дел.     Оценивая уголовно-процессуальное законодательство России того периода, А.Ф. Кони писал, что оно представляло собой «бессвязное собрание самых разнородных и разновременных постановлений, в результате чего уголовные дела, наряду с общими судами, рассматривались «специальными сословными и ведомственными судами, границы подсудности которых далеко не всегда были ясны». С таким суждением современника, видимо, трудно не согласиться. Итак, более чем вековой период в истории России - от Петра I до царствования Александра II (правление которых связано с проведением виднейших и разнообразных реформ в жизни государства) в области военного правосудия можно охарактеризовать следующими положениями:

1.                      Созданная впервые Петром I система военных судов практически осталась неизменной до военно-судебной реформы 1867 г.

2.                      Значительному изменению в направлении расширения подверглась подсудность военным судам уголовных дел.

К середине XIX в. военным судам стали подсудны дела не только всех военнослужащих и гражданских чинов, занимающих должности в войсках, но и значительной части других категорий граждан, в том числе должностных лиц (чинов) горного ведомства, военного корпуса инженеров путей сообщения, части землемеров, а также иных категорий граждан (всего до 70-ти видов субъектов).

Такое положение во многом объяснялось политическими мотивами: восстание декабристов, польское восстание, буржуазная революция во Франции, борьба в России за отмену крепостного права и ряд других политических событий внутри страны и за рубежом, боязнь либеральных изменений заставили царизм искать пути самосохранения существующего строя. Одним из них являлось укрепление репрессивного режима, включая военные суды.