Ярмарки и ярмарочные гулянья в старой России как вид досуга

После этого Петрушка отправлялся покупать лошадь у Цыгана, который пытался его обмануть. За это Петрушка нещадно колотил его палкой. Далее Петрушка точно так же расправлялся с каждым, кто появлялся в последующих сценах. Как отмечали современники, обычно все представление было наполнено «брычками и пинками». Поэтому бывало, что его называли «палочной комедией». После сцены с Цыганом приходил Доктор, или Лекарь, «из-под Каменного моста аптекарь». Затем шла сцена с Квартальным (Полицейским), или Унтером (Капралом, Офицером), который пытался взять Петрушку в солдаты и учил его армейским ружейным приемам.

Понятно, что Петрушка не мог остаться безнаказанным за все свои драки и безобразия. Поэтому в конце концов появлялся кто-то большой, лохматый и черный. Считалось, что

это был пес, пудель. Петрушка звал его запросто «Шавочка», или «Барбос». Иногда это непонятное существо принимали за барашка и даже называли «московским баранчиком», но оно оказывалось самым настоящим чертом, который бесцеремонно хватал Петрушку за  нос и утаскивал со сцены, в то время как Петрушка вопил: «Ой, пропала моя головушка с колпачком и кисточкой!».

Зрители всегда бурно реагировали на происходящее. Князь Долгорукий, посетивший театр Петрушки в 1813 году, отмечал: «Описывать нечего: всякий видел, что это такое; для меня нет ничего смешнее и того, кто представляет, и тех, кто смотрят. ...Зрители хохочут и очень счастливы».

К этому нужно добавить, что Петрушка обычно говорил особым хрипло-писклявым, визгливым металлическим голосом. Для этого кукольник использовал специальное приспособление — «пищик». Точно такой же был у итальянцев и французов (в Италии его называли «pivette», или «faschio». У нас в России ему давали и другие имена — «машинка», или «говорок»). «Пищик» состоял из двух тонких полусогнутых костяных или серебряных пластинок, между которыми была натянута тонкая полотняная тесьма. Кукольник клал «пищик» поперек языка и прижимал его языком к небу. Устройство «пищика» было большим секретом всех петрушечников, которые даже давали клятву никому его не открывать. Многие зрители долго и безуспешно ломали голову, пытаясь разгадать этот секрет. Поэтому неудивительно, что в 1844 году зритель мог записать: «За одну куклу мужик говорит в дудочку».

Можно предположить, что ряд сцен комедии о Петрушке был известен еще в XVIII веке, а остальные появились гораздо позже — в конце следующего столетия. Так или иначе права была газета «Театральные афиши и Антракт», которая в 1864 г. утверждала, что Петрушке «долго еще суждено оставаться народным забавником и занимать видное место в ряду народных зрелищ».

Медвежья потеха

Вождение ученого медведя и «козы» — самое древнее изо всех народных представлений, которое можно было увидеть на русской ярмарке. Истоки его относятся к языческой эпохе славян и указывают на то, что как медведь, так и коза были почитаемы человеком древнего мира.

Еще первобытные охотники устраивали медвежьи праздники и хранили череп и кости медведей в специальном углу пещеры. А из медвежьих клыков и когтей изготовляли обереги и амулеты, которые должны были охранять человека от всяческих напастей.

«А ну-тка, Мишенька Иваныч!». Металлография, раскраска. 1882

В одних местностях говорили, что медведь произошел от простого мужика. В других считали, что медведь — прародитель человека. Известно немало сказок, героем которых является полумедведь-получеловек. У него мать или отец — медведь, поэтому он «до пояса человек, а от пояса — медведь». В иных сказках у героя только ухо медвежье. Отсюда и его имя — «Ивашка — Медвежье Ушко». Так или иначе люди чтили медведя и проводили медвежьи праздники — «комоедицы». Это происходило весною, когда медведь просыпался после зимней спячки и выходил из своей берлоги. Такие веселые медвежьи праздники были и у древних греков.

Приход на крестьянский двор вожака с медведем предвещал изобилие и благополучие. Поэтому поводырь медведя многое мог обещать хозяевам, входя в их избу:

«Будем мы плясать, веселиться,
А вам будет счастье валиться:
Курица выведет двадцать цыплят,
Свинья принесет двенадцать поросят,
Овца — два ягненка, корова — теленка,
А жена каждый год родит по ребенку».

Было много и других верований в большую магическую силу медведя:

                    Если обвести медведя вокруг дома — он отведет беду и защитит дом от нечистой силы.

                    Если окурить двор и стойло дымом от медвежьей шерсти — это утихомирит лихого домового.

                    Если повесить в хлеву медвежью голову — будет хорошо плодиться домашний скот.

                    Если медведь перешагнет через лежащего на земле больного и к тому же коснется его спины — это излечит от лихорадки.

                    Если медведь перебежит в лесу дорогу — это к удаче.

                    Если увидел медведя во сне — это к богатству.

В старину медведи обильно заселяли русские леса. Ловить и дрессировать их не составляло особого труда. Поэтому в некоторых местностях жители специализировались на медвежьей потехе. Особенно славилась этим Верхняя Волга, в частности, Сергачский уезд Нижегородской губернии. Здесь, по данным 1887 года, в отдельных селах держали по 50, 120 и даже 150 дрессированных медведей.

Вожаков с медведями знали не только на гуляньях в больших городах. Не одну сотню лет встречали их на всех дорогах России, в самых отдаленных уголках страны.

«Медвежья потеха» — так называли их выступление в старинных записях. Вожака медведя в разное время и в разных местах звали: «потешник», «забавник», «игрец с медведем», «медвежатник», «медведчик», «медвежий поводчик», «поводильщик», «поводырь», «поводатарь».

Медведя тоже каждый звал как только мог: косолапый, куцый, космач, мохнач, хозяин леса, сергачский барин, мишук, потапыч, Михайло Иваныч Топтыгин. Медведя-артиста прозывали «потешным», или «плясовым».

К козе (или к козлу) еще с незапамятных времен было тоже свое особое отношение. У скотоводческих племен козы, как и прочий скот, составляли их главное богатство. Коза давала человеку мясо, молоко, шерсть, шкуры и кожи для изготовления сосудов (мехов), в которых переносили или хранили воду, молоко или вино.

Коза, как чистое животное, приносилась в жертву богам «для отпущения людских грехов». Считалось, что козла не любят черти, а домовой их вообще терпеть не может. Оттого-то и держали их на конюшнях, чтобы защититься от нечистой силы.

И, наконец, люди верили, что коза приносит удачу и богатство, ибо она связана с плодородием и, в частности, с буйным ростом растений. Поэтому все те, кто участвовал в выступлениях «козы» на ярмарочных гуляньях или во время иных праздников, имели полное право на следующий запев:

«Мы не сами идем — мы козу ведем,
Где коза ходит — там жито родит,
Где коза хвостом — там жито кустом,
Где коза ногою — там жито копною,
Где коза рогом — там жито стогом!»

Медвежья потеха обычно начиналась с того, что вожак выводил медведя и барабаном или бубном собирал вокруг себя зрителей:

— Ну-тка, Мишенька Иваныч, родом знатный боярыч, покажи нам, чему тебя хозяин обучал и каких людей ты на свете примечал!
После этого медведь под балагурство и шутки своего поводыря показывал различные сценки:
— как теща для зятя блины пекла, возле печки угорела, головушка заболела;
— как девицы-красавицы из-под ручки глазками стреляют, женишков побогаче выбирают;
— как солдаты с ружьем маршируют, на караул берут и в атаку идут;
— как малые детишки горох воруют: где сухо — на брюхе, а где мокро — там на коленочках;
— как мать родных детей холит, а пасынков убирает и т.д.

Всего известно более 20 различных сцен.

После этого показывали борьбу медведя с человеком, который, обхватив вставшего на задние лапы медведя, валил его на землю. Здесь, конечно, участвовали только ручные, дрессированные медведи.

И вот, наконец, наступала очередь выхода «козы». Ее «устраивал из себя» помощник вожака — мальчик двенадцати-тринадцати лет. Его обычно называли «козарь». Он надевал на себя вывернутый наизнанку тулуп или на голову мешок, сквозь который протыкалась палка с деревянной козлиной головой на конце. У «козы» обязательно были рога, борода и подвижная деревянная челюсть. «Коза» шумно щелкала челюстью, которую дергал за веревку «козарь».

Вот какое описание выступления медведя и «козы» можно было прочитать в 80-х годах прошлого столетия:

«Вожак начинает выбивать дробь, дергает медведя за кольцо, а коза выплясывает около Михайло Иваныча трепака, клюет его деревянным языком и дразнит; Михайло Иваныч

бесится, рычит, вытягивается во весь рост и кружится на задних лапах около вожака — это значит: он танцует. После такой неуклюжей пляски вожак дает ему в руки шляпу, и

Михайло Иваныч обходит с нею честную публику, которая бросает туда свои гроши и медяки». (Из книги Д.Ровинского «Русские народные картинки».)

Таковы были народные представления и театральные зрелища во время ярмарочных гуляний в старой России.

С наступлением XX века ярмарочным гуляньям вскоре пришел конец.

Художник Александр Бенуа в книге «Мои воспоминания» сетовал по поводу исчезновения ярмарочных балаганов и окружавшего их шумного и пестрого праздничного мира: «Эта подлинная радость народная умерла, исчезла, а вместе с ней исчезла и вся ее специфическая «культура»; забылись навыки, забылись традиции. Особенно это обидно за русских детей позднейшего времени, которые уже не могли в истории своего воспитания и знакомства с Россией приобщиться к этой форме народного веселья»[2].

3.Нижнегородская ярмарка

У Нижегородской ярмарки именинных дат несколько. Свою историю ярмарка ведет и с 16 века, с момента возникновения торжища на волжских берегах близ Васильсурска. И с 17-го века, когда ярмарка перебралась ближе к Нижнему под стены Макарьевского монастыря. И с века 18-го, когда после пожара, уничтожившего все торговые строения, решением императора Александра I ярмарка была перенесена на стрелку двух великих российских рек Оки и Волги. Отсчет своей новейшей истории Нижегородская ярмарка ведет с 1990 года. За годы своей истории Нижегородская ярмарка выгорала дотла и закрывалась правительственными указами, десятилетиями имя ярмарки хранили только народная молва и исторические документы. Но, словно феникс, ярмарка непременно возрождалась вновь.

Как все начиналось

Собственно, торг существовал на берегах Волги еще в 13 веке, но тогда он располагался ниже по течению недалеко от Казани. В 1524 году государь Василий Иоаннович учредил русскую ярмарку в Васильсурске.

Позже она была перенесена к обители святого Макария, что оказалось более выгодным, благодаря расположению монастыря на средине волжского пути. По историческим данным, в конце 17 века на ярмарку приезжали уже купцы не только со всей России, но и из-за границы, и она продолжалась 2 недели. Было выстроено около полутора тысяч казенных лавок и почти две тысячи лавок купеческих.

Но 1816 году произошел пожар, который уничтожил гостиный двор со всеми временными принадлежавшими ему балаганами. Убыток был свыше двух миллионов рублей. И снова встал вопрос о перенесении ярмарки, так как места у монастыря для торга уже было мало, да и ежегодные паводки размывали у Волги берег.

Через год ярмарка была перенесена на низменное место против Нижнего Новгорода. Российский император Александр I, признавая за ярмаркой огромное государственное значение, решил отложить перестройку Зимнего дворца, а "ассигнованные на это полтора миллиарда рублей отпустить на ярмарку". Строителем ярмарочного комплекса стал генерал-лейтенант Бетанкур. В 1822 г. в гостином дворе была открыта торговля, продолжительность ярмарки была определена с 15 июля по 15 августа.

Принимать гостей обязан каждый

Центр ярмарки составлял сооруженный Бетанкуром гостиный двор, состоящий из шестидесяти отдельных корпусов, с двумя с половиной тысячами лавок. По берегам Обводного канала выстроено еще более сорока каменных больших торговых зданий.

Ежегодно ярмарка принимала до двухсот тысяч торговцев и путешественников, а население Нижнего Новгорода не насчитывало в то время и двадцати тысяч жителей. Каждый нижегородец был обязан дать приют в своем доме, по крайней мере, 12-ти приехавшим на Ярмарку торговцам. Это и послужило толчком к массовому строительству доходных домов и гостиниц, развитию инфраструктуры Нижнего Новгорода, который своим прозвищем "Карман России" стал обязан Нижегородской ярмарке.

Первая мировая война, разразившаяся в самый разгар очередной Нижегородской ярмарки, катастрофически потрясла всю экономику России и, разумеется, основы существования Всероссийского торжища. Однако немедленного закрытия его не последовало, но с 1914 года торговые сезоны стали периодом постепенного замирания Всероссийского торга под влиянием наступившего в стране и все более растущего бестоварья, всеобщего дефицита.

Упадок ярмарочной торговли сопровождался и усугублялся физическим разрушением ярмарки. В эти военные годы на ее территории начали размещаться беженцы и воинские части. Сезонные неотапливаемые ярмарочные строения стали приспосабливаться ими для своих повседневных бытовых нужд с помощью какого-либо простейшего отопления. Это, с одной стороны, приводило к нередким пожарам, а с другой стороны - к разгрому соседних пустующих помещений с целью добычи топлива и всего прочего, оказавшегося под руками. В скудном беженском и солдатском житье-бытье любое "приобретение" могло пригодиться, все шло в дело.

Город развалин

В начале "советских" времен Нижегородская ярмарка еще сохраняла некую "суверенность", но 17 января 1918 года нижегородский Совдеп постановил присоединить территорию ярмарки к Нижнему Новгороду, передав в его ведение все ярмарочное хозяйство, а собрание уполномоченных ярмарочного купечества и ярмарочный комитет упразднить. Несмотря на отчаянное сопротивление купеческого органа самоуправления, ярмарка все-таки перешла под управление комиссаров.