Статистика черного импорта

Криминальная  теневая экономика, которой не было. "Черный" сектор теневой экономики  в собственном смысле слова в  России времен гражданской войны совершенно отсутствовал. Хотя бандитизм достиг огромного размаха, источники не сообщают об организации рэкета, криминального наркобизнеса или торговли оружием. И это легко объяснимо. Криминальные промыслы – это "преступления без жертв", которыми начинают заниматься профессиональные преступники, желающие уменьшить издержки и повысить выгоду в сравнении с обычными "преступлениями с жертвами". В атмосфере крайне малоэффективной работы правоохранительных органов, когда обыкновенный бандит мог ограбить в 1918 г. самого В. И. Ленина, издержки бандитизма были достаточно низкими, а тяжесть наказаний в условиях военного времени оказывалась примерно одинаковой, что за вооруженные грабежи, что за спекуляцию. Самое главное, наркотики и оружие были настолько широко распространены, что торговля ими вовсе не сулила особой выгоды. В принципе отечественные профессиональные преступники могли бы монополизировать торговлю хлебом и алкоголем, подобно тому как именно из подпольного бутлегерства родилась в 1920-е гг. американская "Коза Ностра". Однако российский уголовный мир отличался гораздо более низкой степенью организованности, поэтому чисто криминальный бизнес в России того времени практически отсутствовал.  

      В сущности, мешочник занял ту  нишу, которую в развитых странах обычно занимал гангстер: поскольку торговля хлебом была объявлена вне закона, мешочничество стало своеобразным "серо-черным" видом ТЭ – "черным" по объектам (хлеб как запрещенный товар), но "серым" по субъектам (обычные люди, отнюдь не профессиональные преступники) теневых отношений.