(§  181) Если отец посвятил  богу надитум,  кадиштум или же  кульмашитум и не дал ей приданого, то после того как отец умрет, она должна получить из имущества, что в доме ее отца, 1/3 своей наследственной доли и может ею пользоваться, пока жива; после ее смерти это принадлежит только ее братьям.

(§  182) Если отец не  дал приданого  своей дочери –  надитум бога Мардука  Вавилонского и  документа с печатью не написал ей, то после того, как отец умрет, она может получить вместе со своими братьями 1/3 своей наследственной доли, а повинность она не обязана нести; надитум бога Мардука может отдать то, что после нее останется, куда она захочет.

(§  183) Если отец дал приданое своей дочери, побывавшей наложницей-шугетум, выдал ее замуж и написал ей документ с печатью, то после того, как отец умрет, она не должна принять участие в разделе имущества, что в доме ее отца.

(§  184) Если человек  не дал приданого  своей дочери, побывавшей наложницей-шугетум и не выдал ее замуж, то после того как отец умрет, ее братья должны дать ей приданое соразмерно с достоянием, что в доме отца, и выдать ее замуж.

     Муж ничего не получает из приданого покойной жены — оно принадлежит детям; напротив, вдова получает целиком свое приданое и подарок мужа и вместе с детьми пользуется оставленным имуществом, без права отчуждения; если подарка мужа нет, то она вместо него получает равную с детьми часть наследства.

(§  170) Если человеку  его супруга родила сыновей, и его рабыня родила ему сыновей и отец при жизни своей сказал сыновьям, которых ему родила рабыня: “Мои сыновья”, и он их причислил к сыновьям супруги, то после того, как отец умрет, сыновья супруги и сыновья рабыни должны поровну поделиться имуществом в доме их отца; при разделе наследник, сын супруги, может выбрать свою долю и взять.

(§  171) А если отец  при своей жизни  не сказал сыновьям, которых ему родила  рабыня: “Мои сыновья”, то после того, как отец умрет,  сыновья рабыни  не должны делить имущество, что в доме их отца вместе е сыновьями супруги, но рабыне и ее сыновьям должна быть предоставлена свобода, и сыновья супруги не могут предъявлять иска к сыновьям рабыни относительно рабства.

Супруга может забрать свое приданое и  дар, который ее муж ей подарил и записал ей в документе, и жить в жилище своего мужа. Пока она жива, она может этим пользоваться, но за серебро не может продать. После ее смерти это принадлежит только ее сыновьям.

     Закон ограждает ее от притеснений взрослых детей, равно как и последних на тот случай, если мать их вступит во второй брак; при существовании несовершеннолетних детей даже само вступление в этот брак должно быть разрешено судом, который налагает опеку над имуществом детей: составляется инвентарь, и управление поручается второму мужу со строгим запрещением отчуждать что-либо.

(§  173) Если эта женщина  там, куда она  вступила к новому  мужу, родила сыновей  своему следующему  мужу, а затем эта  женщина умерла, то  ее приданое должны  поделить прежние  и следующие сыновья.

(§  174) Если своему  следующему мужу  она не родила  сыновей, то ее  приданое могут  забрать только  сыновья ее первого  супруга.

     Сыновья, независимо от происхождения от разных матерей, наследуют поровну, но отец мог при жизни завещать любому сыну недвижимое имущество. Женатые сыновья, получившие при жизни отца взносы для отцов своих невест, обязаны были выделить такие же своим несовершеннолетним братьям, чтобы те могли вступить в брак. Приданое матери делят все сыновья поровну; но подарок мужа (в браке) мать может завещать одному из них. Дети от двух браков матери делят ее приданое поровну; в случае бездетности второго брака вдовы ее приданое получают дети от первого брака. Дочери, получившие приданое, отстранялись от наследства; остальные получали равную с братом часть для пожизненного пользования; наследниками их являлись братья. Впрочем, отец при жизни мог выделить им часть и документально разрешить им завещать кому угодно. В таком случае «братья не могут предъявлять никаких претензий». Узаконенные сыновья наложницы наследуют вместе с законными, но последние пользуются преимуществом; не узаконенные должны довольствоваться получением свободы; дочь наложницы получает от братьев подарок для приданого. Особенно характерен следующий закон:  
«Если отец иеродулы выделил ей часть и составил об этом документ, не упомянув в последнем, что она может завещать ее кому угодно, то в случае смерти отца ее поле и сад получают братья и обязываются удовлетворять ее, сообразно размеру ее части, зерном, елеем и молоком. Если же они не дают ей этого, сообразно ее части, и не удовлетворяют ее, то ее поле и сад должны быть переданы хозяину, которого она укажет, и тот должен содержать ее. Полем, садом и всем, что она получила от отца, она должна пользоваться пожизненно, но не продавать и не уступать никому. Ее же детская доля в наследстве принадлежит братьям».  
Особый закон существовал для посвященной Мардуку: если отец при жизни ей ничего не отказал, она получала треть детской доли, но не могла сама распоряжаться ею, зато имела право кому угодно завещать ее. Мы видим здесь, скорее всего, стремление оградить интересы семьи не только от ущерба при переходе имущества в другой род, но и от поглощения частной собственности храмами: характерно, что нигде храм, в который посвящена дочь, не имеет права наследования, и везде имущество посвященной, так или иначе, связано с ее семьей. Нельзя в этом не видеть одного из проявлений заботы государства о семье и семейной собственности. Другие документы сообщают нам, что закон разрешил продавать поземельное имущество того или другого лица не иначе, как по соглашению всех членов рода и при подписи их на купчей крепости.  
Законы о собственности. Проводится ясное различие между собственностью и владением. Частная поземельная собственность уже достигла полного развития. Лены были тесно связаны со службой и неотчуждаемы. Их нельзя было ни продать, ни купить, ни употребить на выкуп из плена. Небрежное отношение к лену, плохая обработка его и оставление в течение трех лет влекли за собой его потерю. Так, например, ридсабе, царские служилые люди, вероятно, солдаты, получая поле, сад и дом, не могли под страхом казни подставлять вместо себя других лиц, но, будучи не по своей вине оторваны от своего участка, получали его назад, если возвращались ранее трех лет. Начальники за притеснение солдат подвергались смертной казни. Преступления против собственности, как и во всех древних и средневековых обществах, карались жестоко; за воровство полагалась обыкновенно смертная казнь; за кражу со взломом через пролом стены в доме грабителя убивали у стены и закапывали на месте; за воровство во время пожара грозило сожжение.

Заключение

     Итак,  подводя  итог  всему  вышесказанному,  можно  сказать,  что  главной  основой  благополучия  Вавилона  было  ирригационное  земледелие,  которое в свою  очередь основывалось  на  тягловой  силе  животных,  следовательно,  само  скотоводство  тоже  было  одной из  главных составляющих  сельского хозяйства.  Садоводство также играло  немалую роль  в экономике,  так как его продукты,  в  основном  финики,  шли  на  продажу.  Из  торговых  отношений  можно  выделить  сильную  зависимость  Вавилона  от  торговли  и  от  импорта  им  самим  сырья.  Хозяйство  в  Вавилоне  было  царским  или  храмовым,  а  торговые  операции  осуществлялись  специальными  торговыми  агентами  ТАМКАРАМИ,  которые  в  свою  очередь  действовали  с  помощью  своих  помощников  ШАМАЛЛУМОВ,  они  непосредственно  участвовали  в  небезопасных  торговых  предприятиях.   Оплотом  деспотической  власти  в  Вавилоне  была  постоянная  армия,  войны  которой  получали  за  свою  службу  определенные  наделы  земли,  причем  сами  эти  наделы  не  являлись  их  собственностью,  они  являлись  собственностью  царя  и  не  могли отчуждаться  ни  под  каким  предлогом.  В  социальных  отношения  наметился  определенный  прогресс,  в  частности  рабы  подлежали  наказанию  только  по  суду,  и  слабый  мог  выступать  на  суде  против  сильного,  во  всяком  случае  это  видно  из  самих  законов,  другой  вопрос  -  насколько  слабому  в  реальной  жизни  удавалось  отстоять  свои  права,  впрочем  это  не  вина  кодекса,  ибо  коррупция  существовала  во  все  времена.  Но  несмотря  на  это  мы  все  же  видим,  что  женщина  все-таки  не  имела,  ну  или  почти  не имела никаких прав,  особенно,  если  она не  принадлежала  к числу свободных.  И,  наконец,  что бросается в глаза -  это сильный “ бюрократизм “,  вавилонян,  которые привыкли  все сделки  заключать при свидетелях,  что,  конечно отнюдь  не  поощряло  торговые  отношения.  

     Самым почитаемым богом Вавилона был Мардук. Хаммурапи в введении к своим  законам говорит:”…Мардук направил меня, чтобы справедливо руководить людьми и дать стране счастье, тогда  я вложил в уста страны  истину и справедливость и улучшил положение людей”. Царь, таким образом пытается примирить интересы разных людей – тамкаров, мушкену, воинов, простых общинников, опираясь на волю верховного божества. Мардук, по словам Хаммурапи, не просто награждает покорных и наказывает ослушников – бог дает людям свод правил, устанавливающих справедливость в их взаимоотношениях друг с другом. Но – через царя!..

     Хаммурапи так и не удалось создать крепкое  государство. Уже при правлении  его сына, Самсуилуны Вавилония потерпела  ряд тяжелых поражений от своих соседей, и ее владения сократились.

     Но  Хаммурапи все же добился большего, чем его предшественники или  цари соседних стран. Он первым из правителей древности соразмерил с силой  царя силу закона и признал за подданными право самим  заботиться о своей жизни. Наконец, Хаммурапи предложил народу образ бога, устанавливающего согласие между людьми. 

Библиографический список.

1. Желудков  А.В, Буланова А.Г. История государства  и права зарубежных стран. Изд. “ПРИОР”.М.,2003.
2. История государства и права зарубежных стран. Ч.1: /Под ред. проф. Н.А. Крашенинниковой и проф. О.А. Жидкова. М.,1998
3. Древнего  Востока:  материалы по  историографии.  Учебное     пособие /      
4. История  Древнего  Востока.  Ч. 1.  Месопотамия./  под  ред.  И. М. Дьяконова. – М.:  1983. – 534с.
5. Заболоцкая  Юлия.  История Ближнего  Востока в древности. – М.:  1989. -  413с.