Государство и общество: соотношение и взаимосвязь

    Основную  причину возмущений и переворотов  в государстве Аристотель видит  в отсутствии подлежащего равенства. Перевороты оказываются следствием нарушения относительного характера  равенства и искажения принципа политической справедливости, требующего в одних случаях руководствоваться  количественным равенством, в других — равенством по достоинству. Так, демократия основывается на том принципе, что  относительное равенство влечет за собой и абсолютное равенство, а олигархия исходит из принципа, будто относительное неравенство  обусловливает и неравенство  абсолютное. Подобная ошибочность в  исходных принципах государственных  форм и ведет в дальнейшем к  междоусобицам и мятежам. 

    Идеальное государство

    Совершенное государство должно соответствовать  по человеческой мерке: т.е. быть ни слишком населенным, ни малонаселенным, как, впрочем, и территория: оно должна быть достаточно большой, чтобы удовлетворять материальным нуждам, но не настолько, чтобы тяготить своими размерами. Черты гражданского характера предпочтительны греческого типа, включающие, впрочем, лучшие черты северных и восточных народов. Чтобы лучше использовать энергию молодых и мудрость старших, следует первых готовить для защиты государства, вторых — для богослужений, но и те, и другие участвуют в управлении.

    Идеал совершенного государства — жизнь  в мире и созерцательная активность. Все в жизни разделено на две  части, одна, к примеру, тяготеет к  заботам и труду, другая — к  свободе; одна — к войне, другая —  к миру, соответственно действия могут  быть либо полезными, либо прекрасными. В выборе целей необходимо предпочитать более высокие цели, опираясь и  отталкиваясь от более низких. Имея целью мир, мы готовимся к войне; работая на пределе, не забываем о свободе как о цели; все полезное — для достижения прекрасного. Этим критерием должен руководствоваться законодатель, не путая средства с целями, удерживая правильное соотношение между способностями души и действиями: важно умело работать и искусно вести войну, но еще более важно уметь отдыхать, жить в мире и создавать прекрасное.

    Население лучшего государства должно быть достаточным и легко обозримым. Территория лучшего государства  должна быть одинаково хорошо ориентирована  по отношению к морю и материку. Территория, кроме того, должна быть достаточной для удовлетворения умеренных потребностей

    Общество

    Целью человеческой деятельности для всей древнегреческой философии было достижение блаженства. Поскольку нравственная деятельность есть деятельность, она  должна основываться, считает Стагирит, на разуме. Смысл жизни не в удовольствиях, не в счастье , а в осуществлении требований разума.

    Блаженство, считает Аристотель, недостижимо  иначе как в условиях зрелой и  завершенной жизни: ребенок, человек  только в возможности, неспособен к  совершенной деятельности, бедность и болезнь, слабость и несчастье  отнимают у человека средства к блаженной  жизни, которые даются, напротив, богатством и здоровьем, силой и счастьем. И все-таки, рассматривая условия  жизни как «материю», а благо  как «форму» (цель) блаженной жизни, Аристотель видит решающий элемент  блаженства во внутреннем достоинстве  и добродетели личности. Блаженство есть результат деятельности, сообразной с добродетелью, и сама эта деятельность. Ставший уже классическим вопрос о соотношении удовольствия и  разума Аристотель решает путем компромисса: удовольствие, вытекающее из разумной, т.е. сообразной благу, деятельности, само есть благо.

    Аристотель  исследует добродетели в контексте  общественной жизни античного общества. Особое место занимает у него справедливость. Справедливое – середина между двумя родами несправедливости: нарушением закона и неодинаковым отношением к равным. Поэтому «понятие справедливости означает одновременно как законное, так и равномерное, а несправедливое – противозаконное и неравное отношение к людям ».

    В «Политике» Аристотеля общество и государство  по существу не различаются. Государство  предстает в его сочинении  как естественный и необходимый  способ существования людей –  «общение подобных друг другу людей  в целях возможно лучшего существования». Но для такого общения необходимы досуг, внешние блага, такие как  богатство и власть, а также  определенные личные качества – здоровье, справедливость, мужество и т.д. В  государство, в качестве равноправных граждан, входят только свободные.

    Аристотель  прекрасно понимает, что положение  человека в обществе определяется собственностью. Поэтому он критикует Платона, который  в своей утопии уничтожает частную  собственность у высших классов, специально подчеркивая, что общность имуществ невозможна. Она вызывает недовольство и ссоры, снижает заинтересованность в труде, лишает человека «естественного»  наслаждения владением, и т.д. Таким  образом, он отстаивает частную собственность, которая представлялась ему, да и  действительно была в его время  единственно возможной и прогрессивной, обеспечивая своим развитием преодоление последних пережитков общинного социального устройства. Сохранение установившегося строя зависит от того, насколько государство сможет обеспечить превосходство своих сторонников над теми, кто не желает сохранения существующего порядка.  

    Общественные  отношения

    Аристотель, в отличие от Демокрита и софистов, стоит за «природное» происхождение и устройство государства, он выводит его из «природы человека», а не из божественного установления. С особой силой сказывается эта его установка в трактовке рабства.

    Аристотель  считает, что рабство существует «по природе», ибо одни люди предназначены  повелевать, а другие – подчиняться  и следовать указаниям первых. И здесь он использует мысль о  противоположности души и тела. «Те  люди, которые столь же отличаются от других людей, как душа от тела, а  человек от животного ... по своей  природе – рабы, для них... лучший удел быть в подчинении у деспотической  власти»– такой, какой подчиняются  тела и животные. Рабы – это, прежде всего, варвары, отличные от господ как телом, приспособленным к грубому физическому труду, так и «рабской» душою. Раб – «одушевленный инструмент», часть имущества господина, отличающаяся от другого имущества лишь тем, что имеет человеческие душу и тело. Раб не имеет никаких прав, и по отношению к нему не может быть совершено несправедливости; нельзя дружить с рабом, поскольку он раб, делает оговорку Аристотель, – но дружить с ним можно, поскольку он человек.

    Уже здесь мы видим явную непоследовательность. Великий мыслитель не мог не видеть слабости своей аргументации в пользу «рабства по природе». Последнее явно противоречит его собственным убеждениям, поскольку Стагирит считал, что рабы по существу выполняют социальную функцию освобождения граждан от забот о предметах первой необходимости. А способы осуществления этой функции могут быть различными: пенесты в Фессалии, илоты в Спарте...Правда, и они для Аристотеля рабы, но ведь и ремесленники, свободные, но не самодостаточные и вынужденные добывать средства к жизни собственным трудом, являются по существу рабами... но не по природе. Более того, Стагирит открывает путь, ведущий за пределы ситуации, связывающей господина и раба: «Если бы челноки сами ткали, а плектры сами играли на кифаре, то мастерам не было бы никакой нужды в слугах, а господам в рабах». Ну а если предположить, что возможно такое положение, когда увеличившаяся производительность труда создаст условия для смягчения, а затем и уничтожения рабства? Аристотелю не приходит еще на ум такая возможность, впоследствии реализованная историей.

    Нельзя  не сказать, что социально-политическая концепция Аристотеля, при всем том, что она отражала адекватным образом  существующие общественные отношения, была крайне ограниченной. Ее теоретические  установки не допускают превращения  ее в орудие социального прогноза. Если применительно к природе  это незаметно (слишком медленны ее процессы, чтобы встала необходимость  в прогнозе, скажем, экологического порядка), то распространение на быстро меняющееся общество учения о соотношении  души и тела, формы и материи  исключает прогностические возможности  теории вообще. 

    Человек в государстве

    По  Аристотелю, человек — политическое существо, т.е. социальное, и он несет  в себе инстинктивное стремление к «совместному сожительству» (Аристотель еще не отделял идею общества от идеи государства). Человека отличает способность к интеллектуальной и нравственной жизни. Только человек  способен к восприятию таких понятий, как добро и зло, справедливость и несправедливость. Первым результатом  социальной жизни он считал образование  семьи — муж и жена, родители и дети... Потребность во взаимном обмене привела к общению семей  и селений. Он понимал зависимость  целей, интересов и характера  деятельности людей от их имущественного положения и использовал этот критерий при характеристике различных  слоев общества. По мысли Аристотеля, бедные и богатые «оказываются в  государстве элементами, диаметрально противоположными друг другу, так что  в зависимости от перевеса того или  иного из элементов устанавливается  и соответствующая форма государственного строя». Он выделил три главных  слоя граждан: очень зажиточных, крайне неимущих и средних, стоящих между  теми и другими. Аристотель враждебно  относился к первым двум социальным группам. Он считал, что в основе жизни людей, обладающих чрезмерным богатством, лежит противоестественный  род наживы имущества. В этом, по Аристотелю, проявляется не стремление к «благой жизни», а лишь стремление к жизни вообще. Поскольку жажда  жизни неуемна, то неуемно и стремление к средствам утоления этой жажды. Ставя все на службу чрезмерной личной наживы, «люди первой категории» попирают ногами общественные традиции и законы. Стремясь к власти, они сами не могут  подчиняться, нарушая этим спокойствие  государственной жизни. Почти все  они высокомерны и надменны, склонны  к роскоши и хвастовству. Государство  же создается не ради того, чтобы  жить вообще, но преимущественно для  того, чтобы жить счастливо. Согласно Аристотелю, государство возникает  только тогда, когда создается общение  ради благой жизни между семействами  и родами, ради совершенной и достаточной  для самой себя жизни. Совершенством  же человека предполагается совершенный  гражданин, а совершенством гражданина в свою очередь — совершенность  государства. При этом природа государства  стоит «впереди» семьи и индивида. Эта глубокая идея характеризуется  так: совершенство гражданина обусловливается  качеством общества, которому он принадлежит: кто желает создать совершенных  людей, должен создать совершенных  граждан, а кто хочет создать  совершенных граждан, должен создать  совершенное государство. 

    Человек как биологическое  и социальное существо

    Человек. Личность. На первом этапе рассмотрения её индивидуальные моменты необходимо отходят на второй план, главным  же вопросом остаётся выяснение универсальных  её свойств, с помощью которых  можно было бы определить понятие  человеческой сущности как таковой. Исходным пунктом такого понимания  является трактовка человека как  субъекта трудовой деятельности, на основе которой формируются и развиваются  социальные отношения.

    Не  претендуя на статус определения, суммируем  кратко сущностные черты человека. Человек есть воплощенный дух  и одухотворённая телесность, духовно-материальное существо, обладающее разумом. И в  то же время это субъект труда, социальных отношений и общения  с помощью членораздельной речи. При этом, говоря о социальной природе  человека, Аристотель не имел в виду, что будто бы только социальная среда  формирует его. Социальное здесь  понимается как альтернатива субъективистскому  подходу к человеку, абсолютизирующему  его индивидуальные психологические  особенности. Такое понятие социальности, с одной стороны, является альтернативой индивидуалистическим трактовкам, с другой - не отрицает биологического начала в человеке, также имеющего универсальный характер.

    Причины биологического определяют индивидуально-неповторимые особенности людей: набор генов, получаемый от родителей, уникален. Он несёт информацию, предопределяющую развёртывание свойственных лишь данному человеку признаков: особенности темперамента, характера, черты лица и вообще весь телесный облик.

    Аристотель  определял человека как «политическое  животное», тем самым подчёркивая  в нём наличие двух начал: биологического и социального, т.е. человек не просто биологический вид, а в первую очередь субъект общественных отношений. Уже с момента своего рождения человек не остаётся наедине с  самим собой, в четырёх стенах своего индивидуального кругозора; он приобщается ко всем свершениям прошлого и настоящего, к мыслям и чувствам всего человечества. Если, таким образом, идти в анализе  человека к его социальной сущности, начиная от его морфологического и физиологического уровня и далее  к его психофизиологической и  душевно-духовной структуре, то мы тем  самым переместимся в область  социально-психологических проявлений человека. Своим организменным уровнем  он включён в природную связь  явлений и подчиняется природной  необходимости, а своим личностным уровнем он обращен к социальному  бытию, к обществу, к истории человечества, к культуре. Жизнь человека вне общества так же невозможна, как невозможна жизнь растения, выдернутого из земли и брошенного на сухой песок.