Германское уголовное право по «Каролине» 1532 г

1)Охарактеризуйте германское уголовное право по «Каролине» 1532 г.

 

История принятия

 

Каролина (лат. Constitutio Criminalis Carolina или, сокращённо, C.C.C., немецкое название — Peinliche Gerichtsordnung Karl’s V, или, сокращённо, P.G.O.) – принятое в 1532 г. и опубликованное в 1533 г. Уголовно-судебное уложение «Священной Римской империи германской нации». Получила название в честь императора Карла V (1519-1555).

Являясь единственным общеимперским  законом раздробленной Германии, Каролина имела целью упорядочить  уголовное судопроизводство в местных  судах. Данное Уложение является одним  из самых полных кодексов уголовного законодательства XVI века. Весь кодекс был построен на презумпции вины, т.е. обвиняемый сам должен был доказывать свою невиновность.

Издан он был через три  года после окончания крестьянской войны в Германии, отличался суровостью, даже жестокостью мер наказания. Действовал до конца XVIII века.

Каролина положила начало общему германскому уголовному праву, в отличие от римского права имевшего применение в разных немецких странах, и от партикулярного права отдельных государств.

К концу XV столетия положение уголовного права и правосудия было в плачевном состоянии. За отсутствием кодификации путаница была такова, что отсылка дел (Actenversendung) для постановления приговора и для получения низшим судом поучения (Belehrung) от высшего, более знакомого с правом, была обычным и необходимым явлением. Все дело правосудия, направленное к тому, чтобы посредством пытки получить от подсудимого сознание в преступлении, зачастую приводило к произволу и подсчитывании формальных доказательств. О правах подсудимого не было и речи. Сознание этих недостатков вело к попыткам кодифицировать и отчасти создать новые нормы уголовного права и процесса.

В 1498 году появляется кодекс под именем Вормская реформация (Wormser Reformation); это — преимущественно процессуальный кодекс, в своей последней части посвященный материальному праву. Вормская реформация во многом отрешается от римского права и вводит новые нормы, преимущественно германского происхождения. Этот памятник имеет большое значение, так как им было положено начало немецкому направлению в уголовном праве, и в связи с ним стоят другие партикулярные кодексы, приведшие потом к изданию общегерманского уложения, каким является Каролина.

В 1499 году издается тирольский уголовный устав (Tyroler Malefi z ordnung), в 1506 году — радольфцельский (Halsgerichtsordning von Radolphzell), затем целый ряд других уложений, имеющих задачей установить точный порядок производства уголовных дел и отчасти определить круг деяний, наказуемых смертной казнью.

Параллелльно с этим движением партикулярного законодательства идёт и стремление общеимперских органов создать общие нормы, обязательные для всей империи. До рейхстагов доходили постоянные жалобы о случаях осуждения невинных, о чрезмерно широком применении смертной казни. В 1498 году собравшийся в Фрейбурге рейхстаг постановил резолюцию о необходимости издать общий для империи устав производства уголовных дел; то же повторилось и на рейхстаге в Аугсбурге в 1500 году.

В 1507 году появилось Бамбергское уложение (Bambergensis), составленное замечательным для своего времени деятелем, Иоганном Шварценбергом. Оно было напечатано в 1507 году (в типографии Ганса Пфейль в Бамберге) и получило большое распространение, быстро став популярным.

В 1516 году в Бранденбурге издается уложение (Brandenburgensis), являющееся почти полным подражанием Бамбергскому. Бамбергское уложение называют mater Carolinae, Бранденбургское — soror Corolinae. Это последнее и легло в основу Каролины, имевшей два проекта (1521 и 1529) и окончательно рассмотренной на рехстагах в Аугсбурге и Регенсбурге в 1532 году. Кодекс был отпечатан в 1533 году.

Каролина написана по принципу: «Не может быть признано преступлением  то, что не является преступлением  по римскому праву и по действующим законам». Дается перечень преступлений, их классификация, варианты совершения одного и того же преступления и в соответствии с этим изменение меры наказания.

Указывается, что «в настоящем  Нашем Уложении не могут быть упомянуты  и описаны все непредвиденные случаи судебных решений и наказаний» и поэтому судьям и судебным заседателям  предписывалось во всех «непредвиденных  и непонятных случаях» обращаться за указаниями по толкованию Уложения к  законоведам в высших школах, городах, общинах. Запрещалось в качестве наказания назначать смертную казнь, если это не соответствовало указанному в Кодексе виду наказания. Судьям разрешалось подвергать преступника  «телесным и увечащим наказаниям, с тем, … чтобы наказанному  была сохранена жизнь».

В постановлениях, касающихся материального права, заметно стремление к примирению субъективного начала римского права с объективным — германского; это обнаруживается в наказуемости, но в меньшей мере, покушения и пособничества, и в особом указании на умысел как необходимый признак преступления. Главным родом наказания служит смертная казнь.

Указывается достаточное  количество форм смертной казни. Каждая из этих форм соизмерялась с тяжестью совершенного преступления и назначалась  «согласно добрым обычаям каждой страны». Иногда настоятельно рекомендовалось  применять более жестокую меру наказания  «ради вящего устрашения».

Каролина не была предназначена  к полной замене римского права; во многих статьях этого уложения подтверждается его действие, в других статьях сделана ссылка на мнения юристов, которые должны давать заключения, руководствуясь римскими источниками. Каролина не уничтожила и значения партикулярного законодательства отдельных стран; она содержит в себе так называемую сальваторную клаузулу (clausula salvatoria) о том, что издаваемым уложением не уничтожаются «разумные» обычаи, которыми князьям, курфюрстам и сословиям предоставляется руководствоваться в последующем.

Несмотря на заметное влияние канонического права, еретичество (Ketzerei) не упоминается в Каролине.

 

Возраст преступника  и ответственность малолетних преступников

 

Понятие «ювенальное уголовное  право»  (Jugendstrafrecht)  в Герма- нии  определяется как особое  уголовное  право для юных преступников,  которые во время совершения деяния находятся в критической переход- ной  стадии  между  детством  и  взрослым  возрастом 1 .  Данный  институт  немецкого  уголовного  права  прошел  длительный  исторический  путь  в  своем развитии. Как  и в большинстве других правовых систем, отправ- ной  точкой  стало  определение  возраста,  достижение  которого  влекло  уголовную деликтоспособность.В Уголовном уложении Карла V, появившемся в 1532 г. (Каролина), данный возраст не определялся,  за исключением понятия «юный вор», под которым понималось лицо до  14 лет (в отношении  этой  категории Каролина предписывала  не  назна- чать смертную казнь,  а  применять  телесные  наказания по  усмотрению  суда в  сочетании  с  вечной  клятвой.  Если  вор  приближался  к  возрасту     14  лет и кража  была  значительной или  сопутствовали отягчающие об- стоятельства,  то  допускались  имущественные  и  телесные  наказания,  а  также смертная казнь).

Как отмечают Фридрих Шаффштайн (Friedrich Schaffstein) и Вернер  Бойльке (Werner Beulke), в  этом вопросе практика опиралась  на науку,  разделявшую несовершеннолетних и молодежь на три категории соглас-                                               но  римскому и  каноническому  праву и его переработке  в  виде поздне- средневековой итальянской юриспруденции: 

1) дети до 7 лет (infantes), признававшиеся не подлежащими  наказа- нию (ввиду отсутствия doli capacitas – способности нести вину). Только  в исключительных случаях  судья должен был назначить  телесное нака- зание (poena  arbitraria  –  наказание,  назначаемое   по  усмотрению  судьи)  ударами  прутами, считавшееся воспитательной  мерой; 

2) несовершеннолетние  от 7  до 14  лет  (impuberes), которые   могли  как относиться к  ненаказуемым лицам,  поскольку   по  своему  развитию  они еще   оставались детьми, так  и признаваться  субъектами  преступле- ния, к  последним применялись наказания  в виде лишения свободы, те- лесные  наказания  при  тяжких  преступлениях,  а  также  смертная  казнь  при особо тяжких преступлениях и при отсутствии надежды на исправ- ление; 

3) молодые люди от 14 до 25 лет (minores), к которым применялись   те же наказания, что и ко  взрослым. Если лицо незначительно  превыси- ло границу  14 лет или  является умственно отсталым (magna stupiditas),  то санкции смягчались, особенно если за совершение  преступления пре- дусматривалась смертная казнь.  

В  данных  нормативных  и  доктринальных  положениях  еще  невоз- можно  проследить  идею  особого  отношения  к  несовершеннолетним  преступникам, но при этом все же уголовное право  явно различает детей  и взрослых, правда, только применительно к вопросам вменяемости.( Бибик О. Н.  Б 59  Введение в ювенальное уголовное право Германии.)

 

Сословная принадлежность преступника ( сословные привилегии дворянства и духовенства)

 

Несмотря на имеющееся  в преамбуле «Каролины» утверждение  о равном правосудии для «бедных  и богатых», во многих статьях подчеркивалась необходимость при назначении наказания  учитывать сословную принадлежность преступника и потерпевшего лица. Так, при определении наказания  за кражу судье предписывалось учитывать  стоимость украденного и другие обстоятельства, но «в еще большей  степени должно учитывать звание и положение лица, которое совершило кражу» (ст. 160). Ст. 158 предусматривала, что знатное лицо могло быть подвергнуто за кражу не уголовному, а «гражданско-правовому наказанию». Нарушение «земского мира», строго караемое при прочих равных условиях, считалось вполне законным для лиц, получивших дозволение императора отомстить за нанесенную обиду, или враждующих с недругами своего господина.

В ином положении находились малоимущие и лица незнатного происхождения. Правда, совершение незначительной кражи  плодов днем и «по прямой голодной нужде» также могло повлечь только имущественную ответственность, однако неимущему было гораздо труднее  возместить ущерб. В иных случаях  за кражу урожая, рыбы, леса, особенно в ночное время, полагались телесные или иные наказания по усмотрению судей и по местным обычаям. Особенно сурово и незамедлительно предписывалось карать подозрительных нищих и бродяг как «опасных для страны насильников» (ст. 39, 128).

 

Уголовно-процессуальная часть

 

Процессуальная часть  кодекса также свидетельствует  об изменившемся правосознании. Смягчение  инквизиционного порядка и нормирование обвинительного порядка — для  незначительной категории дел —  более точное определение случаев  и условий применения пытки, определение  прав защиты и ограничение института «пересылки актов» — таковы отличительные черты Каролины.

Был закреплён принцип  выборности судей, согласно которому все  судьи и судебные заседатели должны были выбираться из «мужей набожных, достойных, благоразумных и опытных, наиболее добродетельных и лучших из тех, что  имеются и могут быть получены по возможностям каждого места». Рекомендовалось  на роль судей выбирать дворян и  учёных. Участие дворян в совершении, «отправлении правосудия» считалось  почётным, достойным уважения делом. И поэтому они должны были «самолично участвовать … в качестве судей  и судебных заседателей».

В Кодексе были перечислены  «общие подозрения и доказательства»  и «доброкачественные доказательства»  совершения преступления, по которым  человека можно было арестовать, а  затем подвергнуть пытке. К общим  подозрениям и доказательствам  относились:

общее мнение окружающих о  человеке, людская молва, слухи;

случай, когда человека видели или застали в подозрительном, по общему мнению, месте;

случай, когда виновного  видели на месте преступления, но его  не удалось опознать;

общение обвиняемого с  совершавшими преступления;

наличие у обвиняемого  повода совершения преступления;

обвинение пострадавшего, находящегося на смертном одре, подтверждённое присягой;

бегство подозреваемого (ст. ХХV);

неожиданная смерть противника, врага, недоброжелателя обвиняемого (ст. XXVI).

Но ни одно из этих доказательств  не могло считаться «доброкачественным»  в отдельности. Только наличие хотя бы нескольких из таких доказательств  могло приниматься во внимание. К  общим доказательствам, каждое из которых  могло служить поводом для  ареста, относились:

обнаружение на месте совершения преступления вещи, принадлежавшей обвиняемому (ст. ХХIХ);

показания «одного единственного  доброго и безупречного свидетеля» (ст. ХХХ);

показания преступника, в  которых он называет имя пособника, сообщника (ст. ХХХI);

рассказ самого обвиняемого  о готовящемся преступлении, либо его угрозы совершить преступление (ст. ХХХII).

Если имелось «доброкачественное»  доказательство совершения преступления, к подозреваемому мог применяться  допрос под пытками. Все «доброкачественные»  доказательства перечислялись в  Каролине. Ими являлись:

окровавленная одежда обвиняемого, наличие у него оружия, предметов, которые ранее находились у потерпевшего или убитого человека (ст. ХХХIII);

участие подозреваемого в  открытой драке, нанесение им ударов убитому человеку (ст. XXXIV);