Гарантии конституционных прав и свобод человека и гражданина

Часть 1 ст. 110 определяет место Правительства в системе государственной власти и поэтому имеет фундаментальный характер в отношении всего содержания главы 6. Согласно ей, исполнительную власть Российской Федерации осуществляет Правительство. Речь здесь идет именно об исполнительной власти Российской Федерации, пределы которой определяются разделением предметов ведения и полномочий между ею и ее субъектами. Данная норма прямо корреспондирует ст.ст. 71—73 Конституции РФ, в которых осуществлено разграничение предметов ведения по вертикали политико-территориального государственного устройства России.

Согласно содержанию названных статей, Правительство осуществляет исполнительную власть Российской Федерации в первую очередь в рамках, определенных ст. 71 Конституции РФ. Что касается совместного ведения (ст. 72), то здесь вопрос о сфере полномочий федерального Правительства решается не столь однозначно. С одной стороны, ч. 2 ст. 76 устанавливает возможность принятия в пределах совместного ведения, как федеральных законов, так и законов субъектов Российской Федерации. Причем ч. 5 той же статьи устанавливает безусловное верховенство федеральных законов над законами субъектов Федерации[10].

Таким образом, в рамках, установленных федеральным законодательством, Правительство России вправе осуществлять исполнительную власть. как в сфере исключительного ведения Российской Федерации, так и в области совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов. Вместе с тем, если по какой-либо причине вопросы, относящиеся к совместному ведению, не урегулированы федеральными законами, то субъекты Российской Федерации вправе осуществлять здесь собственное законодательное регулирование вплоть до момента принятия соответствующего федерального закона. После этого законодательство субъектов должно быть приведено в соответствие с принятыми федеральными законами.

Необходимо создать условия для реализации юридических гарантий прав, свобод и обязанностей человека и гражданина, по соблюдению, охране и защите их от преступных посягательств, которые в настоящее время регулируются множеством нормативных правовых актов, и объединив их определенную правовую систему понятную для любого гражданина.

Правовая основа деятельности органов внутренних дел - это совокупность норма­тивных правовых актов, изданных уполномоченными на то органами в пределах их компетенции и касающихся в той или иной мере содержания, конкретных субъектов и объектов, условий, средств и пределов осуществ­ления, гарантий законности и других аспектов деятельности органов внутренних дел.

Характер задач, решаемых органами внутренних дел как особой структурой исполни­тельной власти, во многом придает правовому регулированию ее деятель­ности такую специфическую черту, как множественность его субъектов и источников. Согласно сложившейся в российской юридической науке классификации, правовые акты о правоохранительных органах выстраиваются в четкую, иерархическую структуру в зависимости от их юридического значения[11].

Естественно, что ядро правовой основы деятельности органов внутренних дел со­ставляет Конституция Российской Федерации, которая «имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Россий­ской Федерации» (ст. 15).

Конституция РФ как Основной закон государства устанавливает важнейшие «правила поведения» силовых структур. Органы внутренних дел в своей деятельности должны исходить из того, что «человек, его пра­ва и свободы являются высшей ценностью» (ст. 2 Конституции РФ); все органы государственной власти, должностные лица и граждане обязаны соблюдать Конституцию РФ и за­коны (ч. 2 ст. 15); любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения (ч. 3 ст. 15); все равны перед законом и судом (ч. 1 ст. 19); каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность (ч. 1 ст. 22) и т. д.

Нормативная база, составляющая правовую основу деятельности органов внутренних дел по соблюдению, охране и защите прав, свобод и обязанностей человека и гражданина, представляет собой довольно внушительный перечень документов, которые подвергаются постоянным изменениям и дополнениям. Поэтому для успешного осуществления этой деятельности в системе служебной подготовки сотрудников органов внутренних дел необходимо организовать изучение соответствующих нормативных правовых актов, а также разработать и утвердить Инструкции для сотрудников полиции и их функциональные обязанности, повысить исполнительскую дисциплину сотрудников[12].

В тоже время, необходимо создать  условия социальной защищенности самих сотрудников органов внутренних дел: финансовые, материальные, жилищные, духовно-культурные для того, чтобы сократить текучесть кадров ОВД, что неизбежно позитивно скажется на повышении профессионального уровня, улучшении морально-психологического климата в коллективах, на росте уровня правовой культуры сотрудников органов внутренних дел.

По утвердившейся в российской правовой науке классификации деятельность органов внутренних дел по соблюдению, охране и защите конституционных прав и свобод граждан делится на организационную, профилактическую, правоприменительную и правоохранительную[13].

Органы местного самоуправления выступают самостоятельными участниками процесса реализации конституционных прав и свобод граждан, принимают в нем весомое участие. Для того чтобы участвовать в реализации гарантий конституционных прав, органы местного самоуправления должны обладать конкретными полномочиями.

Конституция РФ прямо предусматривает ряд полномочий органов местного самоуправления по реализации гарантий прав и свобод граждан. Так, органы местного самоуправления, их должностные лица обязаны обеспечить каждому возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы (ч. 2 ст. 24); органы местного самоуправления поощряют жилищное строительство, создают условия для осуществления права на жилище (ч. 2 ст. 40); муниципальные учреждения здравоохранения оказывают гражданам бесплатную медицинскую помощь за сет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч. 1 ст. 41); гражданам гарантируется общедоступность и бесплатность дошкольного, основного  общего и среднего профессионального образования в муниципальных образовательных учреждениях и на предприятиях (ч. 2 ст. 43) и т.д.

Роль органов местного самоуправления в реализации гарантий других конституционных прав, таких, как право на альтернативную гражданскую службу (ч. 3 ст. 59), право избирать и быть избранным в органы местного самоуправления (ч. 2 ст. 32), право на частную собственность (ст. 35), право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ч. 1 ст. 34) и др. вытекает из законов и иных нормативных правовых актов.

Местное самоуправление как самостоятельный низовой уровень власти начало формироваться с принятием Закона СССР 1990 года «Об общих началах местного самоуправления и местного хозяйства в СССР» и Закона РСФСР 1991 года «О местном самоуправлении в РСФСР». Ныне действующая Конституция РФ закрепила основы федеративного устройства и субъектный состав Российской Федерации, признала и гарантировала осуществление местного самоуправления (ст. 12), что привело к формированию трех уровней публичной власти: федерального, субъектов Федерации и местного, каждый из которых характеризуется наличием собственных предметов ведения и полномочий.

В настоящее время продолжается процесс разграничения полномочий между уровнями публичной власти. Проблема разграничения предметов ведения и полномочий между различными уровнями власти носит обширный и до конца не исследованный характер. Между тем эффективность реализации гарантий прав и свобод граждан зависит от того, какие полномочия в этой сфере  переданы  или будут переданы на низовой, местный уровень и в какой степени данные полномочия будут обеспечены в финансовом плане[14].

Определение компетенционного статуса муниципальных образований строится на сформулированном в Европейской хартии местного самоуправления принципе субсидиарности. Суть его состоит в том, что решение тех или иных вопросов жизнедеятельности различных территориальных сообществ должно передаваться на тот уровень управления, где они могут быть решены наиболее эффективно и экономно. В этом плане государственная власть обязана делиться полномочиями с местной властью[15].

Компетенция – самая подвижная часть правового статуса местного самоуправления. Первоначально в компетенцию органов местного самоуправления входили лишь собственные полномочия, закрепленные Федеральным законом о местном самоуправлении № 131–ФЗ[16], а также отдельные государственные полномочия, передаваемые органам местного самоуправления законами Российской Федерации и субъектов Федерации и подкрепленные материально из средств их бюджетов.

Самой проблематичной сферой для местного самоуправления (как, впрочем, и для государства в целом) была и остается сфера обеспечения социально–экономических и культурных прав. Эти права носят позитивный характер и обеспечиваются государством в той мере, в какой имеются материальные и финансовые ресурсы.

Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, вступив в силу на территории Российской Федерации 5 мая 1998 г., стала составной частью правовой системы российского государства (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ)[17]. Высшие суды Российской Федерации предприняли шаги по включению национальной судебной системы в общеевропейскую систему защиты прав человека.

Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) призван обеспечивать неукоснительное соблюдение и исполнение норм Конвенции ее государствами-участниками. Он осуществляет эту задачу путем рассмотрения и разрешения конкретных дел, принятых им к производству на основе индивидуальных жалоб, поданных физическим лицом, группой лиц или неправительственной организацией. Возможна также подача жалобы на нарушение Конвенции государством — членом Совета Европы со стороны другого государства-члена. Начав свою деятельность в 1959 г., ЕСПЧ к концу 1998 г. рассмотрел более тысячи дел, подавляющее большинство из которых — по жалобам граждан. Сегодня можно сказать, что все нормы, содержащиеся в разделе I Конвенции, а также нормы протоколов, дополняющих этот раздел, применяются так, как они истолкованы в решениях Европейского суда.

Ратификация Россией Европейской конвенции позволяет всем лицам, находящимся под ее юрисдикцией, обращаться в ЕСПЧ, если они считают свои права нарушенными, что подтверждается ст. 46 (ч. 3) Конституции РФ, в которой говорится, что «каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты».

Ратификация Конвенции и признание юрисдикции Европейского суда по правам человека означает, что деятельность всех российских органов государственной власти, в особенности судебных, их решения и используемые процедуры, равно как и решения законодательных органов, не должны противоречить положениям Конвенции, тем более, что в соответствии со ст. 15 (ч. 4) Конституции РФ она образует составную часть российской правовой системы[18].

Европейский суд не является высшей инстанцией по отношению к судебной системе государства — участника Конвенции. Поэтому он не может отменить решение, вынесенное органом государственной власти или национальным судом, не дает указаний законодателю, не осуществляет абстрактный контроль национального законодательства или судебной практики, не имеет права давать распоряжения о принятии мер, имеющих юридические последствия. ЕСПЧ рассматривает только конкретные жалобы с тем, чтобы установить, действительно ли были допущены нарушения требований Конвенции. Однако ЕСПЧ вправе присудить «справедливое удовлетворение претензии» в виде финансовой компенсации материального ущерба и морального вреда, а также возмещение выигравшей стороне всех издержек и расходов.

ЕСПЧ функцией контроля за исполнением своих решений в правовом смысле этого понятия не обладает. В соответствии со ст. 42 п. 2. Конвенции «окончательное постановление Суда направляется Комитету министров, который осуществляет надзор за его исполнением». Взаимодействие между Комитетом министров Совета Европы и государством-ответчиком относительно исполнения решения ЕСПЧ определяется двумя факторами.

Первый — это учет Комитетом министров самого факта исполнения решения ЕСПЧ в смысле совершенствования внутреннего законодательства государства-ответчика и приближения его к европейским стандартам по правам человека.

Второй — это контроль за предписаниями ЕСПЧ государству-ответчику выплатить заявителю возмещение за материальный ущерб и моральный вред (справедливую компенсацию по ст. 41 Конвенции)[19].

Схема контроля Комитетом министров за выполнением решения ЕСПЧ такова: ЕСПЧ направляет одновременно окончательное решение по делу адвокату-представителю заявителя, представителю государства-ответчика и Комитету министров Совета Европы. Государство-ответчик должно проинформировать Комитет министров о своевременном исполнении решения ЕСПЧ. Если в дальнейшем Комитет министров удовлетворяет информация об исполнении решения ЕСПЧ, то он удостоверяется, выплачена ли денежная компенсация[20].

Вывод: Ведущее место в правовом регулировании механизма конституционного гарантирования реальности прав и свобод личности занимают нормы Конституции РФ. Все разделы, главы и статьи Конституции РФ направлены на обеспечение реализации прав человека.

Механизм реализации внутригосударственных гарантий основных прав, свобод и обязанностей сводится к обязанности государства на признание, закрепление, обеспечение, охрану и защиту основных прав, свобод и обязанностей человека и гражданина всеми органами государственной власти и общественными организациями.