Социология религии

Социология  религии 
 

План: 

1. Социальная  природа и социальные функции  религии.
2. Религия как социальный институт. Структура религии.
3. Социология религии в теории М.Вебера и Э.Дюркгейма.

   Введение

Социология  религии лежит на стыке двух областей  знания:  она  является частью социологии и в то же время — одной из  религиоведческих  наук,  таких как  история  религии  или  психология  религии.  В  силу  специфики  своего предмета  она  лежит  в   той   пограничной   области,   где   соприкасаются эмпирическая наука, философия и теология. Социология религии является частью социологии, одной из социологических дисциплин, которые используют выработанные социологией понятия и методы  для анализа  отдельных  социальных  феноменов,  таких,  как   семья,   политика, образование и т.д. 
 
 

1.   Социальная природа  и социальные функции  религии.

Социальная  природа религии.

   Творцы  классических теорий происхождения  религии — Тейлор, Спенсер, Дюркгейм, Фрэзер — стремились найти самую  древнюю форму религиозных верований  и проследить ее преобразование в ходе истории. Вебера не интересует время возникновения первобытных форм религии. Он занимается изучением социальных предпосылок и последствий анимизма, натурализма, символизма,табу, тотемизма и монотеизма. При исследовании религий Востока подчеркивает важность доминирующей концепции божества не только для религиозной, но и для социальной жизни. В «Хозяйстве и обществе» посвящает специальную главу социальным предпосылкам веры в персонифицированного бога как творца и гаранта социального порядка. Такая вера, по его мнению, в определенной степени детерминирует религиозную этику, связанную с догматикой, пастырской деятельностью и культом. Воздействие религии на общество не может быть адекватно отражено без учета конфликта между организованным жречеством и носителями индивидуальной харизмы. Поэтому Вебер подробно анализирует противоречия между жрецами — и волшебниками, пророками, мистиками и аскетами.

   В результате он приходит к выводу, что  в религии четко проявляется социальная дифференциация. Определенным сословиям соответствует определенный тип религиозности.

   Крестьяне, в основном, верят в магию, с  помощью которой они стремятся  воздействовать на природу. Отношение  к богу определяется взаимными услугами и потому крестьянам чужды рациональные формы религиозности.

   Воины ориентированы на посюсторонний  мир и отвергают мистицизм. Условия их жизни способствуют вере в иррациональность человеческой судьбы. Боги напоминают героев, которые заботятся о славе и трофеях, движимы любовью и ненавистью. В определенных обстоятельствах эта религиозность приобретает форму веры в предназначение, которое выше бога.

   Жрецы отличаются нетерпимостью к другим верованиям и тенденцией к монополизации религиозных ценностей. Блага приобретают форму святых даров, благодати и других услуг, которые уделяются мирянам и за которые положено платить. Организованное жречество всегда подозрительно относится к любым индивидуальным и независимым от церкви формам достижения спасения — аскетизму, созерцанию и мистике.

   Политическая бюрократия подозрительна к любым добровольным религиозным объединениям и пренебрегает теми аспектами религии, которые не имеют утилитарного значения. Религиозность она сводит к исполнению обрядов и требует этого же от подданных. В результате религия превращается в пустую форму.

   Сословие  горожан (ремесленники, купцы и предприниматели) предрасположено к рационально-этической  религиозности.

   Эти выводы он аргументирует анализом влияния  различных форм теодицеи и концепций  спасения души на социальные действия людей, конфликтов религии с хозяйством, политикой, искусством, эротикой и наукой. Все это тоже свидетельствует в пользу положения, сформулированного в третьей главе: истолкование теории Вебера как попытки вывести капитализм из его духа не соответствует действительности. Если принять противоположное положение, то следовало бы ожидать, что Вебер признает азиатские религии основным источником некапиталистического пути развития Востока. Однако такой взгляд ему абсолютно чужд. В работах, посвященных Китаю и Индии, он указывает факторы (отсутствие военно-политической самостоятельности городов, структура государства, деревенская родовая община), которые в значительно большей степени, чем религия, определили социальное развитие Востока и затруднили развитие капитализма. Поэтому социологию религии Вебера можно рассматривать как попытку использовать марксистское положение о социальной природе религии.

   Влияние исторического материализма прослеживается в стремлении показать связь между материальным и социальным положением классов и сословий и религиозными верованиями, воздействие экономики на социальные противоречия и государство. Вебер отвергает чисто гносеологический подход к религии и показывает, что экономические и социальные интересы не менее значимы для ее понимания, чем специфика религиозного отражения, что религии принадлежит относительная самостоятельность в историческом процессе.

   В то же время в его трудах четко  выражена тенденция пренебречь категорией «способ производства» и заменить ее понятием образа жизни. Так, «Индуизм и буддизм» завершается списком особенностей религии Азии, затруднивших развитие капитализма на данном континенте. Вебер не учитывает, что данные особенности более или менее четко выражают господствующий в Азии способ производства. Маркс показал, что категория способа производства фиксирует только основные свойства экономической структуры. Ее эвристические достоинства раскрываются лишь тогда, когда способ производства не отождествляется с эмпирическим богатством исторических форм хозяйства. Основной критерий отличия исторических форм способа производства — непосредственное отношение собственников условий производства к непосредственным производителям.

   Маркс не только считал азиатский способ производства одной из самых древних  форм хозяйственной жизни, но и описал свойственные ему консервативность и стабильность. Этот способ производства господствовал в течение длительного времени в Китае и Индии. Подобно рабству, он возник из родовой общины. Азиатский способ производства появляется там, где сельское хозяйство — основная форма экономической деятельности. Его основная особенность — отсутствие частной собственности на землю: «Государство здесь — верховный собственник земли. Суверенитет здесь — земельная собственность, сконцентрированная в национальном масштабе. Но зато в этом случае не существует никакой частной земельной собственности, хотя существует как частное, так и общинное владение и пользование землей». Этот способ производства возникает среди народов, живущих в бассейнах великих рек. Производительность сельского хозяйства зависит от ирригации, для создания которой требуются значительные затраты человеческого труда. Его организатором выступает государство. И хотя оно — верховный собственник земли и выполняет важные экономические функции, основной формой организации производителей при азиатском способе производства выступает община — главный фактор стабильности общества на Востоке: «Простота производственного механизма этих самодовлеющих общин, которые постоянно воспроизводят себя в одной и той же форме и, будучи разрушены, возникают снова в том же самом месте, под тем же самым именем, объясняет тайну неизменности азиатских обществ, находящейся в столь резком контрасте с постоянным разрушением и новообразованием азиатских государств и быстрой сменой их династий. Структура основных экономических элементов этого общества не затрагивается бурями, происходящими в облачной сфере политики». В общинах существовала связь земледелия и ремесла, а сфера потребностей ограничивалась внутренними потребностями общины, что укрепляло традиционализм способа производства.

   Самодовлеющему  характеру производства соответствовало  закостенелое в течение тысячелетий разделение труда внутри общины. Она была отдельным микрокосмом, существующим независимо от общественного разделения труда и его исторического развития. Одной из материальных основ государственной власти в Азии было регулирование водоснабжения, а продукция сельского хозяйства — основной формой государственного налога. Она поддерживала сложившийся способ производства и укрепляла связанные с ним социальные отношения. Величина налога не менялась в течение столетий и связывала самодовлеющие общины с государством.

   В «Конфуцианстве и даосизме» Вебер  приводит много фактов и доказательств, подтверждающих правоту Маркса, который подчеркивал большое значение общины в исторических судьбах Азии. Вместе с родовыми связями она затруднила развитие капиталистических форм хозяйства и товарно-денежных отношений. Родовые связи стали барьером на пути превращения богатых людей города в промышленную буржуазию и предотвращали пролетаризацию народных масс.

   Поскольку сельские общины располагали самоуправлением  и вооруженной силой, это в значительной степени определило характер экономических и внеэкономических мероприятий государства, которое было не менее важной антикапиталистической силой в Азии. Вебер соглашается с Марксом в том, что зависимость сельского хозяйства от регулирования водоснабжения была основанием государственной власти в Китае. Экономическая функция государства  укрепляла  социальное   положение  чиновников   и   затрудняла военно-политическую самостоятельность города.

   Но  при этом нельзя не заметить, что, приводя  много примеров, Вебер нигде не говорит об определяющем значении общины и принудительного труда для азиатского способа производства, Хотя обобщенный им эмпирический материал наталкивает на такой вывод. Опасаясь, что его исследования дадут дополнительные аргументы для разработки концепции азиатского способа производства, Вебер оставляет в стороне проблему его воздействия на религии Китая и Индии. Между тем община и экономическая функция государства значительно повлияли на образ жизни сельского и городского населения в Азии.

   Разделение  общества на сельскую общину и государство  позволяет понять, почему в азиатских религиях четко отражена социальная дифференциация и глубокое различие между чиновниками-интеллигентами и народом. Экономический и социальный консерватизм общины — главная причина веры в неизменность окружающего мира. Иными словами, категория азиатского способа производства позволяет понять, почему в религиях Востока значимую роль сыграли моменты, перечисленные Вебером в заключительной главе «Индуизма и буддизма». Эта категория сохраняет свою эвристическую ценность независимо от того, как решится затянувшийся на полстолетия спор об отношении азиатского способа производства к другим.

   Спор  обнаружил большую разнородность  точек зрения. Одни видят в азиатском  способе производства разновидность  родоплеменной организации общества, другие — форму рабовладельческого строя, третьи — феодализма, четвертые — особую формацию. Однако все согласны с тем, что община и экономическая функция государства — существенные черты данного способа производства. Трудности возникают и при выявлении классов, ему соответствующих. Если исходить из того, что непосредственные производители играют важнейшую роль, то трудящимся классом являются крестьяне, обрабатывающие землю, принадлежащую роду (или полученную в аренду), и участвующие в общеобязательном принудительном труде.

   Но  какую группу считать эксплуататорским классом? У Маркса нет однозначного ответа на этот вопрос. Он указывал, что  государство — непосредственный собственник условий производства, а частной собственности на землю не существует. В то же время отмечал, что при азиатском способе производства существует частное и совместное обладание землей. Вопрос, таким образом, состоит в классообразующих признаках азиатского способа производства. И хотя спор о них далек от завершения, работы Вебера дают много эмпирического материала для его обсуждения. Отсюда, конечно, не следует, что ценность эмпирических результатов в специальной отрасли знания целиком тождественна идеологическим установкам Вебера. 

   Социальные  функции религии.

   Религия является необходимым составным  элементом общественной жизни, в том числе духовной культуры общества. Она выполняет в обществе ряд важных социокультурных функций. Одной из таких функций религии является мировозренческая, или смыслополагающая. В религии как форме духовного освоения мира, осуществляется мысленное преобразование мира, его организация в сознании, в ходе, которой вырабатывается определенная картина мира, нормы, ценности, идеалы и другие компоненты мировоззрения, определяющие отношение человека к миру и выступающие в качестве ориентиров и регуляторов его поведения.

   Религиозное сознание, в отличие от других мировоззренческих  систем, включает в систему «мир-человек» дополнительное опосредующее образование — сакральный мир, соотнося с этим миром свои представления о бытии в целом и целях человеческого бытия.

   Однако  функция религиозного мировоззрения  состоит не только в том, чтобы  нарисовать человеку определенную картину  мира, а прежде всего в том, чтобы  благодаря этой картине он сумел  обрести смысл своей жизни. Именно поэтому мировоззренческая функция религии называется смыслополагающей или функцией «значений». По определению американского социолога религии Р. Беллы, «религия есть символическая система для восприятия целостного мира и обеспечения контакта индивида с миром как единым целым, в котором жизнь и действия имеют определенные значения». Человек становится слабым, беспомощным, пребывает в растерянности, если он ощущает пустоту, утрачивает понимание смысла в том, что с ним происходит. Напротив, знание человека, зачем он живет, каков смысл происходящих событий, делает его сильным, помогает преодолевать жизненные невзгоды, страдания и даже достойно встретить смерть, так как эти страдания, смерть наполнены для религиозного человека определенным смыслом.